Нелли Гореславская - Иосиф Сталин. Отец народов и его дети

• Название: Иосиф Сталин. Отец народов и его дети
• Автор: Нелли Гореславская
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-8041-0566-3

Властью объявлена кампания десталинизации общества. Однако у народа она вызвала своеобразную реакцию: в день рождения, а потом и в день смерти вождя по инициативе неизвестных активистов, бросивших клич в интернете, прошли акции «Две гвоздики товарищу Сталину», в результате чего его могила оказалась буквально затопленной морем цветов.

Никто из современных «идеологов» и «политологов», захвативших «ящик», не задается вопросом: за что же так любили и любят Иосифа Сталина – деспота, вампира и тирана, что после его смерти рыдала вся страна? По Хрущеву и по Ельцину почему-то никто не рыдал. Совсем напротив, крестились с облегчением.

В чем же секрет непреходящей популярности Сталина? В чем была тайна великих побед – от боевых до спортивных, – которые одерживал наш народ в те годы? И не полезнее ли нам сейчас, вместо проклятий советскому прошлому, задуматься о том, как и за счет чего государства добиваются величия или проваливаются в историческую пропасть? Как и почему обычные люди становятся героями, а в иных условиях – «поколением пепси», для которого главное – «взять от жизни все»?

Впрочем, такое случается иногда не только в одной стране, но даже в одной семье. И даже в семье великого вождя…

Для всех кто интересуется историей СССР, России, кому не безразлична судьба нашего Отечества новая книга Нелли Гореславской.

---

С приведенными данными о людских потерях и развале экономики страны во время Гражданской войны согласны и зарубежные исследователи. Как считает американский историк Хилари Пилкингтон, «в 20-х гг. после Первой мировой и Гражданской войн, голода в деревнях и полного разрушения экономики все общество находилось на грани развала. Население перемещалось из одной части страны в другую, люди искали, где им легче выжить: из деревни бежали в города, потом назад в деревни, потом обратно. Беспризорники объездили, исколесили всю страну. Безработица, проституция, пьянство, в целом преступность невероятно выросли». (Лекция доктора Хилари Пилкингтон в Ульяновском филиале МГУ для студентов-социологов в ноябре 1995 года).

Мало того, ущерб, нанесенный экономике и хозяйству, заключался не только в разрушенных заводах и шахтах, но и в вывозе из страны огромного количества всевозможных ценностей.

Сейчас появилось множество книг и исторических исследований, в которых весьма убедительно, с помощью документов и фактов, доказывается, что вся революция была ничем иным, как геополитическим заговором международного финансового капитала с целью подчинения им России и захвата ее богатств.

Об этом сегодня спорят между собой так называемые «красные» и «белые», причем стоят и те и другие на самых радикальных позициях: если для одних революция 1917 года – однозначно великое и светлое событие нашей истории, то для других – трагедия, обернувшаяся кровавым кошмаром. И трагедию эту, как они доказывают, готовили на чужие деньги, причем главную роль в организации сыграли международная масонерия и международный же торгово-промышленный капитал с единственной целью – сделать Россию территорией собственной добычи. Причем революцию финансировали не только деятели из немецкого генерального штаба, но и «акулы Уолл-Стрита», чтобы потом вернуть вложенное сторицей. (Так, внук известного американского банкира Якоба Шиффа оценил затраты своего деда на революцию в России в сумму около 20 миллионов долларов). И, видимо, вернули.

На сей счет основатель издательства «Русская идея» Михаил Назаров приводит следующие факты: «Российские ценности, как пишет проф. Саттон, шли за границу целыми пароходами. Газета “Нью-Йорк Таймс” сообщала, например, что только за первые восемь месяцев 1921 г. США импортировали золота на 460 миллионов долларов, из них 102,9 миллионов приходятся на фирму, основанную Шиффом “Кун, Леб и Ко.” Однако из России – “величайшего военного трофея, который когда-либо знал мир” (так Россия была названа в меморандуме 1918 г. финансиста У. Б. Томпсона Ллойд Джорджу о необходимости поддержки большевиков) – поток золота был наиболее мощным, учитывая, что оно декларировалось как привозимое из Швеции. Франции, Голландии и других стран, – так как прямые поставки золота в США от большевиков осложнялись из-за их дипломатического непризнания.

В документах проф. Саттона показано, что Госдепартамент нашел для этого удобную уловку, допуская возможность “незнания”(!) американскими фирмами советского происхождения ввозимых ценностей. Однако американские газеты не раз описывали (как и проф. Саттон) механизм “отмывания” награбленного большевиками золота: оно переплавлялось в Скандинавии и ввозилось в США с новыми клеймами. В частности, “директор шведского Монетного двора заявил, что в этом году [то есть с 1.1. по 22.4.1921. – М.Н] они переплавили 70 тонн золота стоимостью около 42 миллиона долларов США, и большая часть этого золота ушла в США в уплату за товары. На переплавленное золото ставились клейма шведского Монетного двора. Количество большевицкого золота, находящегося в настоящее время в стокгольмских банках, оценивается в сумму более 120 миллионов долларов США”, – сообщил он.

Не случайно именно в 1921 г., с началом советского нэпа, золото хлынуло в США небывалым потоком. “Нью-Йорк Таймс” выносит на первую полосу заголовок “Золотой потоп в Пробирной палате” и сообщает: “В результате непрерывного потока золота со всех краев земли, сейфы правительственной Пробирной палаты оказались до отказа набиты золотом в брусках, полосах и монетах, в результате чего она была вынуждена приостановить прием и спасовать перед тем количеством, которое банкиры собирались вывалить перед ней для переплавки и сертификации…”. В итоге, если в 1913 г. золотой запас США составлял 1,9 миллиарда долларов, то в 1927 г. он увеличился до 4 миллиардов.

“Нью-Йорк Таймс” сообщает и о прибытии 29 апреля 1921 г. “советского золота” в Париж на 10 миллионов долларов – “первой из нескольких партий согласно контракту, подписанному в Москве французской делегацией”. Коммунистическая газета “Интернасьональ” сообщила ранее о поставке во Францию 200 ящиков золота стоимостью более 50 миллионов долларов и высказала мнение, что Франция стала перевалочной базой для поставок советского золота в Швейцарию и Англию.

…Не забудем и о размахе концессий: большевики, выгнав и уничтожив своих капиталистов, ради сохранения своей власти были готовы сдавать в аренду чужим организаторам-капиталистам не только недра (добычу золота, угля, цветных металлов), но и огромные территории; в 1920 г. Ленин (тайным соглашением!) был готов передать Америке “для экономической утилизации” всю Камчатку (этому помешали претендовавшие на эти же территории японцы, которые поэтому поддержали там антибольшевицкие выступления)…

Однако большевицкое руководство было неоднородно. После смерти Ленина обострилась борьба за власть, а в ней как оружие использовались не только “идеологические уклоны” противников, но и то, что еще недавно было их преимуществом: связь с западными влиятельными кругами. До этих аргументов дошло в 1930-е гг. на серии процессов против антисталинской оппозиции». (М. Назаров. «Тайна России»).

Поэтому не будем отрицать очевидное – да, революция делалась с помощью западных денег, которые давались совсем не для того, чтобы принести народам Российской империи свободу и справедливость. Да, для достижения этих целей у Запада были свои эмиссары, занявшие на первых порах главные посты в новом революционном правительстве. Но махровый антисоветчик и монархист Назаров заметил важнейшую особенность и главное противоречие революции, которое нынешние «красные» и «белые» в пылу своих споров чаще всего не хотят замечать. Большевистское руководство было неоднородно!

Об этой неоднородности большевистского руководства, пожалуй, лучше всех написал Сергей Дмитриевский, в прошлом эсер, затем большевик, советский дипломат, в 1930 году оставшийся на Западе и оттуда осмысливавший события революционного и послереволюционного периода в жизни страны.

«Партия Ленина никогда не была вполне единой ни по своему человеческому материалу, ни по идеям и интересам, движущим ее людьми. Единство ее выступлений вовне ее «генеральной линии» охранялось сильной рукой и непререкаемым авторитетом ее создателя и вождя.

<…> В процессе революции партия выросла. Она вобрала в себя и все почти активные революционные элементы населения, вобрала в себя и многие тысячи случайных, пристраивавшихся к власти людей. Наличие в руках партии власти меняло подход к идейным разногласиям. Идеи получили в революции жизненное значение, за идеями стояла власть и возможность через эту власть много осуществлять. Наметилась неизбежность жестокой борьбы. <…>

Троцкому на Россию как таковую было наплевать. Его бог на небе был Маркс, на земле – западный пролетариат, его священной целью была западная пролетарская революция. Троцкий был и есть западный империалист наизнанку, взамен культурного западного капитализма, взорвав его, он хотел иметь культурный западный пролетарский социализм. Взамен гегемонии над миром западной буржуазии – гегемонию западного пролетариата. Лицо мира должно было измениться только в том отношении, что у власти вместо буржуазии становился пролетариат. Прочая механика должна была остаться примерно прежней – то же угнетение крестьянства, та же эксплуатация колониальных народов. Словом, это была идеология западных социалистов, и разница была одна: те не имели мужества дерзать, Троцкий дерзал; те хотели только разделять власть над миром, Троцкий хотел иметь ее целиком в руках своих и избранного класса.

Россия для Троцкого была отсталой страной с преобладанием «подлого» земледельческого населения, поэтому сама по себе на пролетарскую революцию она не была способна. Роль хвороста, разжигающего западный костер, роль пушечного мяса западной пролетарской революции – вот роль России и ее народов. Гегемоном мирового революционного движения Россия не могла быть. Как только огонь революции перебросится на «передовые», «цивилизованные» страны, к ним перейдет и руководство. Россия вернется в свое прежнее положение отсталой страны, на задворки цивилизованной жизни, из полуколонии культурного капитала превратится в полуколонию культурного социализма, в поставщика сырья и пушечного мяса для него, в один из объектов западной пролетарской эксплуатации, которая неизбежно должна быть, ибо иначе нет возможности сохранить для западного рабочего его привилегированное положение.