Александр Путятин - Нф-100: Приключения метеоролога

• Название: Нф-100: Приключения метеоролога
• Автор: Александр Путятин
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Каждая цивилизация в процессе эволюции встречает три препятствия, назовем их барьерами или порогами. Первый - государственный, второй - корпоративный, третий - индивидуальный. Каждый барьер - преодоление соблазна уничтожить весь свой вид, отказ от формы суицида, совмещённого с уничтожением собственной расы. Встретившись с очередным порогом, разумный вид либо преодолевает его и движется дальше, либо гибнет на этом самом пороге! Так понятно?

- Ага, яснее некуда! Я, к твоему сведению - не идиот... И склерозом, кстати, тоже не страдаю! А потому, хорошо помню, что мы только-только прошли первый барьер. Наши ведущие государства преодолели тягу к коллективному самоубийству. А еще я не забыл твои слова о том, что между барьерами обычно пролегают многие столетия, а то и тысячелетия! Что изменилось?

- Об этом чуть позже! По первому пункту все понятно?

- Да, по первому - всё!

- Тогда пункт второй: корпоративный барьер считается пройденным, когда соблазн коллективного самоубийства преодолевают негосударственные структуры - общественные или производственные сообщества. Индивидуальный - после того, как могущество отдельной личности возрастает настолько, что у неё появляется возможность самостоятельно, без чьей-либо помощи и поддержки, распорядиться жизнью своей цивилизации. Это ясно?

- Да! Ты говорил, я помню. Ну и что?

- А то, что каждому барьеру должно соответствовать адекватное уровню техники самосознание. К примеру, представь себе Кортеса с ядерным арсеналом США! Сколько просуществует Земля, после того, как он почувствует свои новые возможности в плане разрушения? При этом, заметь, что последствия ядерных ударов, даже ближайшие - радиоактивное заражение местности, например - он осознать просто не в состоянии. Вы смогли успешно пройти первый барьер потому, что психологически подготовились к нему раньше, чем получили техническую возможность прохода. Этот пункт понятен?

- Скорее да, чем нет. Но разве у нас не хватит времени психологически подготовиться ко второму барьеру за длинную череду грядущих десятилетий?

- Как раз об этом в третьем пункте! Твоя теория об антивещественной природе Солнца и других звезд не должна выходить в свет, потому что её публикация сразу же приведёт человечество ко второму барьеру. На Земле не меньше ста корпораций, которые могут выслать серию спутников для её проверки и более двадцати из них имеют технические возможности в ближайшие десять лет запустить проект разгона одного из крупных астероидов. И сварить в кипятке всё живое на Земле, используя для этой цели направленный пучок солнечного света. А ещё через четверть века - любая группа террористов получит возможность уничтожить биосферу планеты. И всеобщая гибель землян станет абсолютно неизбежной.

- Ой... - усмехнулся я. - Только не говори мне, что Солнце на самом деле состоит из антивещества! Я же эту гипотезу только сейчас придумал! Пяти минут не прошло! Почти что в шутку! А оно что? Всё так и есть? Обалдеть можно!!!

- Скажи "сдохнуть" вместо "обалдеть", и попадешь в самую тютельку. До "сдохнуть" после публикации этой теории Земле останется лет пятнадцать-двадцать, максимум - полстолетия...

Бред собачий! Я встряхнул головой, прогоняя наваждение... Или не бред? Ладно, примем его слова на веру... Как временную гипотезу...

- И что ты предлагаешь? - спросил я Обаламуса. - Хочешь, чтобы, спасая от самоубийства планету, я попросил у Тимура нож и сделал себе харакири? Или достаточно будет повеситься?

- Не так радикально! Но, по сути, - ты прав... Следует отказаться от работы в лаборатории.

- Это четвертый пункт?

- Да. Нужно принести эту жертву. Взамен могу помочь тебе в другом виде деятельности. У меня есть кое-какие возможности, ты ведь знаешь? Конечно, они не безграничны. Но довольно велики. Судьбы Земли с их помощью перевернуть не получится, но для успешной карьеры должно хватить.

- А дальше что? Станешь следить за мной до самой могилы?

- Нет, должность Координатора не предусматривает непрерывного присутствия. Контроль будет эпизодическим.

- А если до той же теории додумается еще кто-нибудь? Не такая уж она сложная! Ты сможешь приставить стукачей ко всем потенциальным первооткрывателям?

Не стыкуется что-то у него. Замолчал. Ага... Думает, значит! Ну-ну... Пусть поворочает моими извилинами, ему полезно. Или он сейчас своими извилинами ворочает, но в моем мозгу?

- Я поставлю этот вопрос перед Советом Сообщества в ближайшее время, - неохотно признал свою ошибку Обаламус.

Не сверхцивилизация, а детский сад какой-то! Но нет худа без добра! Один камень с моей души инопланетянин этой ошибкой снял. Будь Обаламус душевной болезнью, никаких погрешностей в его действиях самому больному отыскать бы не удалось. Это я ещё в прошлом году в медицинских журналах вычитал.

Странное дело, еще недавно никак не мог решиться уйти в теоретическую физику. А когда выяснилось, что нужно от нее отказаться, меня вдруг до дрожи в коленках потянуло теоретизировать...

Но еще труднее было выбрать, чем заняться. Пожалуй, сильнее всего в свое время мне хотелось стать офицером. Но в девятом классе на медкомиссии в военкомате обнаружили повышенное содержание эритроцитов в крови, врачи поставили диагноз "эритремия" и посоветовали забыть о военном училище навсегда. Для армии я оказался в принципе годен, но с большими ограничениями и только рядовым.

Ко времени окончания школы диагноз заменили на "эритроцитоз". Посоветовали регулярно сдавать анализы крови, не допускать резкого обезвоживания организма и рекомендовали лечебные кровопускания. Для поступления на геофак препятствий не возникло.

С тех пор я регулярно сдаю кровь, тем более что в Боткинской донорам прилично платят. Получается четыре в одном: сдача анализов, лечебное кровопускание, приварок к стипендии и дополнительные выходные. Даже как-то жалко расставаться с такой выгодной болезнью, но раз военная карьера мне с ней не светит, делать нечего - придётся выздоравливать.

Разъяснил ситуацию Обаламусу.

- Хорошо, - сказал он. - Попробую! Только мне проще не уменьшать эритроциты, а увеличить сам организм. Сделаем тебя сантиметров на пять выше и килограммов на десять тяжелее, а железы того же размера оставим - вот эритроциты и стабилизируются в пределах нормы. Да, не переживай так! Я же тебе не жир наращу, а кости и мускулатуру! Идет?

- По рукам! - отвечаю. - Действуй!

Возвращаюсь в палату, а там как раз результаты повторных анализов на дизентерию пришли. Оказалось, что зря нас с Геной в стационар закатали. Здоровы мы. Намудрили что-то областные эпидемиологи.

С обоими соседями по палате я расстался тепло. Обменялся координатами и с Семеном Михайловичем, и с Тимуром. Гена при расставании не присутствовал, он сразу же за вещами убежал. Даже попрощаться не зашел. Они про Гену тоже не вспоминали.

Уж не знаю почему, но не смог я в тот момент отказаться от предложения Семена Михайловича, хоть и чувствовал себя при этом распоследним лгуном и предателем. Понимал, конечно, что не по-людски получается, но словно держало что-то изнутри... А выйдя из палаты, решил: лучше письмо ему потом напишу.

22.

Вот так и получилось, что пятый курс я начал с мыслями не о научной, а о военной карьере. И потому в первый же день занятий зашел в знакомый спортзал секции бокса.

Тренер наш Степан Арамаисович Саркисян встретил меня прохладно. Оно и понятно. Я там на первых курсах только зачет по физкультуре получал, а результатов особых не показывал. Да и то сказать, если бы по заднице били, ещё куда ни шло... Так, нет же! Всё время по голове попасть норовят! А голова для научного работника - это что? Правильно, основное орудие производства!

Но теперь-то совсем другое дело. Сейчас мне нужны: во-первых, кандидатская книжка к концу года, или как минимум первый спортивный разряд и, во-вторых, пару победных кубков посимпатичнее завоевать не помешает. Это, чтобы начальство армейское человеком меня считало, а не "гражданским лицом в погонах".

Когда на весы встал, тренер и вовсе скуксился. Добавив с помощью Обаламуса восемь кило, я попал в самый ходовой вес, где кандидатов в сборную университета было намного больше, чем в этой команде мест. Но хоть не прогнал - и за то спасибо.

Задача была не из лёгких. Требовалось не просто победить на первенстве МГУ, до которого оставалось меньше двух месяцев. Нужно было выиграть его с блеском, и одновременно не перейти дорогу никому из признанных лидеров команды, потому что Саркисян - человек крайне осторожный. И он запросто может предпочесть яркому спортсмену стабильного. Или, говоря попросту, отправить на следующий этап не победителя, а серебряного призера. Если у того лучше результаты по сумме трех последних соревнований.

Но Степан Арамаисович сделал нетривиальный ход. Я от него такого не ожидал. После тренировки он жестом велел задержаться для приватного разговора.