SnkT - Первоисточник

• Название: Первоисточник
• Автор: SnkT
• Жанр: Прочие приключения

Категория: гет, Рейтинг: R, Размер: Макси, Саммари: Хоркруксы. Не так уж много тех, кто о них знает. Еще меньше тех, кто решился на их создание. И почти никто не задумывался, что послужило основой идеи раскалывать собственную душу.Для наших героев поиск ответов начинается с того, что на конфронтацию с Квирреллом Гарри отправляется вместе с Гермионой и повторяется канонное «Kill the spare!»

---

«Кажется, я догадываюсь, что это означает».

* * *

В целом, умение аппарировать было успешно изучено, с поправкой на вновь вмешавшуюся особенность их бытия. Было ли это прямым результатом их связи, или они просто привыкли думать о себе как о чем-то нераздельном, но итог от этого не менялся. Пытался аппарировать один — и неизбежно тянул с собой другого. При этом, когда они перемещались за счет кого-то третьего, например, Сириуса, ничего подобного не случалось, и он спокойно мог перемещать их по одному. Но стоило попытаться сделать это самостоятельно, и в точке назначения они оказывались вдвоем.

Пытаться проверять, что будет, вздумай они аппарировать одновременно в разных направлениях, желания как-то не возникло.

Глава 59. Кадровый ответ.

Если попробовать выяснить у студентов Хогвартса, какой из преподаваемых в их школе предметов является самым бессмысленным и беспощадным, то, весьма вероятно, все опрошенные проявят полное единодушие по этому вопросу. И если пару лет назад зельеварение еще могло составить конкуренцию в плане беспощадности с точки зрения, по крайней мере, трех четвертей школы, то по бессмысленности история магии уверенно лидировала уже давно.

Более того, если попытаться охватить более широкую аудиторию и задать тот же вопрос не только школьникам, но и их родителям, ответ все равно будет тем же. Ничего удивительно, если учесть, что учились они в той же самой школе и по себе знают, как там обстоят дела.

И ведь если говорить отвлеченно, то многие будут согласны, как это важно — помнить свою историю, не повторять ошибок прошлого, извлекать важные уроки и далее по списку. Уж что-то, а гордиться своими предками потомственные волшебники умеют прекрасно, и убирать из школьной программы этот предмет ни у кого и мысли бы не возникло.

Но если говорить не отстраненно, об истории вообще, а более конкретно, о том, как эта самая история преподается в Хогвартсе, то есть вероятность, что собеседники, случайно затронув эту тему, тут же попытаются заснуть, просто в силу выработанной годами привычки. Складывалась достаточно парадоксальная ситуация. С одной стороны, все, в чьей власти было что-то изменить, были твердо уверены, что знание истории магии совершенно необходимо юным волшебникам, и потому не нашлось бы такой силы, что была способна вычеркнуть ее из школьной программы. С другой стороны, хоть какие-то знания по этой дисциплине учащиеся запускали себе в голову лишь накануне экзаменов, а более взрослые волшебники и вовсе надежно забывали эту часть своих школьных лет, едва лишившись статуса ученика Хогвартса. Немногочисленные исключения из этого правила легко можно было пересчитать по пальцам одной руки. Вот и получалось, что пройти через уроки профессора Биннса обязаны были, фактически, все жители волшебной Британии, а результат сего действа, по факту, никого не волновал.

Бессмысленно и беспощадно.

Нельзя было сказать, что директор Хогварста не была в курсе этой ситуации. В этом плане она ничем не отличалась от всех прочих британских волшебников и ведьм. Более того, большую часть своей жизни она провела именно в школе, пройдя путь от простой ученицы до своего нынешнего положения. Так что рассказать об обстановке внутри школы она могла весьма и весьма немало.

Однако, директором она стала не так уж и давно. Ученицей и рядовым преподавателем Помона Спраут была намного дольше, и потому не сразу даже осознала появившуюся возможность что-то изменить. В отличие от прежнего преподавателя зелий, Биннс не вызывал у учеников никаких чувств, кроме тоски и скуки, и жаловаться на него никто не спешил. Его просто принимали как данность и не вспоминали вплоть до очередного посещения его сонного царства.

Тем не менее, пусть и не сразу, но и до этой проблемы дошли руки нового директора Хогвартса. И вскоре стало понятно, что решить ее сходу не получится.

Казалось бы, все было до невозможности просто — отправить, наконец, в отставку Биннса, и взять на его место кого-то другого. Но если первую часть этого плана осуществить было элементарно, то со второй все оказалось гораздо сложнее. Избавляться от чего-то старого всегда было гораздо легче, чем возвести на его месте что-то новое…

Если бы кому-то вдруг вздумалось возвести памятник трудолюбию и приверженности профессиональному долгу, то ему не пришлось бы придумывать олицетворяющий эти качества образ. Профессор Биннс пребывал на своем посту невероятно долго. Далеко не один десяток выпусков Хогвартса спал на истории магии под его чутким руководством. Результатом подобного педагогического подвига стал тот факт, что разыскать в Британии волшебника, чьим учителем истории был не Биннс, и у кого слова «история магии» не вызывали бы острого приступа тоски и печали, было невероятно тяжело.

Как ни странно, но все-таки, среди заинтересовавшихся вакантным местом преподавателя истории нашелся и такой. Вот только пребывал он уже в столь почтенном возрасте, что при взгляде на него возникало серьезное опасение, что он сам вот-вот тоже станет привидением. Попытка же поговорить на тему знаний и умения эти самые знания передать другим, выявила лишь имевшиеся у него огромные проблемы со слухом, а также полную уверенность в том, никакой проблемы на самом деле нет. Склочный и ворчливый старик покинул кабинет директора, оглашая замок недовольными воплями о несправедливом мире, отказывающемся уважать достойных людей. Биннс хотя бы ведет себя поспокойней…

Другой кандидат, наоборот, был прямо-таки воплощением сладкоречия, изо всех сил пытаясь произвести благоприятное впечатление… И во многом до боли напоминал незабвенного Гилдероя Локхарта. Перспектива еще раз получить подобную личность в качестве коллеги оптимизма не вызывала. Но все бы ничего и для пользы дела подобный характер еще можно было бы попробовать потерпеть, но только ни на один из заранее выписанных на пергамент вопросов из программы СОВ кандидат на пост преподавателя ответить так и не смог. Биннс хотя бы свои любимые восстания гоблинов помнит назубок…

Третий и последний, наоборот, на все контрольные вопросы сумел ответить без запинки и весьма подробно. Мадам директор сумела даже вспомнить этого молодого волшебника в бытность его простым учеником. Он был одной из тех выдающихся личностей, что была способна сохранить бодрость во время лекций профессора-призрака. Более того, старательный и талантливый ученик умудрился не просто не спать на уроках, он, Мерлин ведает каким образом, сумел проникнуться большой и искренней любовью к истории и посвятить ей всю свою дальнейшую жизнь. Казалось бы, вот он, идеальный кандидат на смену Биннсу… И он действительно оказался идеальной сменой. Идеальной сменой Биннсу. Тот же голос, те же интонации… Влияние личности учителя на личность ученика оказалось столь велико, что мадам директор прикладывала нечеловеческие усилия, чтобы не уснуть прямо во время собеседования. Взять такого на работу, и никто даже и не заметит разницы. А какой смысл менять одного Биннса на другого? Приведению, по крайней мере, платить не нужно…

Похоже, это будет сложнее, чем казалось… Если не удастся что-то придумать, детям опять предстоят уроки сна…

В прочем, если тут оставить все как есть и ничего не делать, то никто ничего и не заметит. А вот другую кадровую проблему оставить «как есть» не получится точно.

Хогвартсу опять нужен новый преподаватель защиты от темных искусств. Пусть Аластор Муди в отличие от некоторых своих предшественников и пребывал в полном здравии, насколько оно вообще может быть полным в случае одноногого и одноглазого аврора, но обстоятельства не позволяли остаться ему на своем посту.

Чем окончился Волшебный Турнир, Помона помнила прекрасно. Филиус не стал делать тайны из того, что произошло во время операции по спасению двух чемпионов Хогвартса, а организатор этой операции не стал делать тайны из подоплеки всех этих событий. И неважно было, верит она сама в возрождение Того-Кого-Нельзя-Называть или нет, важно было то, что сам Аластор Муди никаких сомнений в этом не испытывал и в свете случившегося явно решил вспомнить былые годы и все свое время посвятить противостоянию со старыми врагами.

И даже если бы он захотел сохранить за собой статус профессора защиты, позволить ему это было попросту нельзя. Как любезно просветили прежние директора школы, подобное было бы явным нарушением установленных в давние времена писаных и неписаных соглашений о независимости и нейтралитете Хогвартса. Обратной стороной признаваемой всеми договоренности не трогать школу ни при каких обстоятельствах, было столь же признаваемое обязательство самой школы не оказывать поддержки ни одной из сторон каких-либо конфликтов. И если действия Флитвика и Муди во время турнира проходили как защита учеников от внешних угроз и никаких нареканий ни у кого не вызывали, то вот явное участие преподавателя в вооруженном противостоянии, пусть даже и с Темным Лордом, было уже недопустимо. Это Альбус Дамблдор мог позволить себе определенные вольности… Далеко не все это одобряли, но великий волшебник на то и великий, что для открытого высказывания своего с ним несогласия очень желательно обладать тем же статусом. Помона Спраут похвастаться подобным не могла и потому играть должна была по установленным правилам.