Роман Злотников - Пушки и колокола

• Название: Пушки и колокола
• Автор: Роман Злотников
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-86131-6

Николай Булыцкий, обыкновенный школьный учитель из нашего времени, оказавшись в XIV веке, успешно совершил там промышленную революцию. А заодно привлек к Московскому княжеству нежелательное внимание могущественных соседей. Кто отныне станет Великим князем всея Руси? Честолюбивый Витовт Кейстутович, коварный Ягайло Ольгердович или все-таки суровый Иван Дмитриевич Донской? На карту поставлено будущее Московского княжества. Сумеет ли Русь при помощи современных технологий противостоять средневековым агрессорам?..

---

– Да погоди ты! – замахал руками Булыцкий. – Вот завелся-то: в лености! Да баклуши бьют! Служат они! Слу-жат и ничем больше не занимаются!

– Да как так-то?! Служат, пока замятни да беды. А мир да лад ежели? Дружинник – то понятно. Он и с князем всегда рядом, и в походах, а эти чего? Ты мне, Никола, растолкуй, чем твой во-ен-ный холопа боевого, а паче дружинника, лепше?

– Тем, что не гуляй-поле, но в строю воевать обучен! И доблестью своею красоваться ему не перед кем; все дело единое делают.

– Чем тогда холоп неладен? И гонору нет, и послушен, да еще и боярский… А ратник – так вообще смирен. Вон, сколько надо их.

– Ага. А собирать их сколько будешь на сечу, а? А в бою такой как себя поведет, если, кроме плуга да топора, держать не умеет?! Если в ратном деле не смыслит ничего, толку с него?! Вон, дружинник или боярин, да хотя бы холоп боевой один со сколькими смердами сладит?!

– Да какой смерд на боярина руку подымет?!

– А ты в сшибках, наверное, спрашиваешь, прежде чем мечом замахнуться: кто, мол, будете, роду, мол, какого? – оскалился в ответ пенсионер.

– Все равно, – его собеседник упрямо мотнул косматой башкой.

– Ну, не смерд пусть! Нехай – ратник!

– Пеший конному – не помеха!

– Обучить да вооружить если, – еще та помеха. Уж поверь.

– Ну-ка, поясни, – усмехнулся бородач. – В жизнь не поверю в небылицу твою!

– Потому и не поверишь, что ведаешь: ратники – как облако комариное: рукой махнул, и разлетелись кто куда. А по одному долго ли порубить, особенно если неумелые? А ежели в строю обучить стоять, вооружить, с топором тем же научить обращаться… Так, чтобы и близко никто! И показать, как у ворога принято; отступление, для глаз отводу, дабы не обманулся и строй не рассыпал! А за ними – лучников, супротив верховых. Да не двоих или троих, а десяток! И так построить, чтобы ни с какой стороны не подступиться! Гуртом всюду обучить, по командам и перестраивались, и в атаку разом! Плечом к плечу! И назад, если придется, – чтобы стеной, а не как горох! Что? Не сила, скажешь, а?!

– Ну, – задумчиво протянул Милован… – Дружинников обучи.

– Так мне Дмитрий Иванович и дал дружину свою. В поруб швырнет, лишь заикнусь о том. Да и потом, сам сказал: гонору много. Ты таких попробуй чему обучи… Мне бы тех же смердов набрать, да наукам из грядущего обучить…

– Мож, и прав ты, Никола. Уж слова зело красиво льешь, да только вряд ли… – задумавшись, почесал затылок муж.

– Чего вряд ли?

– С холопами боевыми, как на ладони все: боярин кормит их да содержит. А за то ему – земля в распоряжение, чтобы и сам кормился, да людей своих… А с твоими во-ен-ны-ми, выходит, князю одна только морока: одень, накорми, вооружи! Не до того сейчас Дмитрию Ивановичу, – так же задумчиво продолжал Милован. – Оно, с одной стороны, людей пристроить бы куда, чтобы и на глазах, и при деле, и на лихо не тянуло. С другой – еще и сверх тратиться… Накладно. Почитай рублей по пять на душу, и то, без кольчуги если, ну, или совсем ежели с худой. Ну, семь… Ну, никак не меньше! Не пойдет он на то сейчас, – бывший лихой покачал головой. – Тебе бы с боярами перетолковать. А дело-то, кажись, доброе, ежели все разом, как один!

– Так зачем разом вооружать-то? Ты пока собери, да обучи хоть бы и с оглоблями, как с копьями, да с палками заместо мечей! Да командам научи боевым.

– Что за команды?

– А на то, чтобы разом все, да не гуляй-поле; каждый сам по себе. Оно как метелка: по прутику, так и не сила. А как вместе, так и не перешибить. Да и потом, – видя, что его оппонент колеблется, продолжил преподаватель, – вон, орудие какое заместо тюфяков вылили! А с таким обращаться уметь надобно! Без того своих же и перебьешь. Тоже ведь обучи! Да не просто так, а чтобы, кроме этого, и не занимался ничем другим пушкарь твой.

– Верно говоришь, – чуть подумав, согласился дружинник. – Только – к князю тебе дорога прямая. Ему решать.

– Ну, так пойдем!

– Эй, эй! – всколыхнулся бородач. – Скор ты больно! Ты давай сначала с женитьбой закончи, а потом…

– Да ну тебя! – выругался Булыцкий. – Заладили: обожди, шибкий, спорый. Ждать-то чего?! Князю, оно ведь тоже время надобно! Разом только то, что он желает: вынь да положь! А тут… Сейчас скажем, к весне, даст Бог, дозволит. Пошли!

– Угомонись ты, бес окаянный!

– Не идешь?! Ну, так я сам, тетеха сонная!

– Тьфу на тебя! Как что в голову вобьешь, так чирья на заднице хуже! – выругался дружинник, но все-таки, потоптавшись, пошел вслед за товарищем.

Уже к палатам княжеским подходя, сообразили, что верней было бы поперву Владимиру Андреевичу рассказать про затею свою. Все-таки в ратных делах к нему бы прежде, чем к князю Московскому. А раз так, то и дорога прямая к Владимиру Серпуховскому. Вот только подумали об этом поздно.

– Чего, Никола, неймется? – усмехнулся вышедший на крыльцо князь. – Знаю, – жестом остановил он гостей, – если сам Никола пожаловал, так, значит, опять удумал чего-то. Прыток, – уважительно кивнул Великий князь Московский. – Заходите, чего, как татаре-то?

Поклонившись, товарищи вошли внутрь и живо поднялись наверх.

– Чего намыслил?

– Того, что не рать тебе нужна сейчас, дабы границы княжества крепить, а войско, как… Как у тевтонов тех же. Всех забот было бы, что с оружием обращаться уметь, да науки ратной премудрости постигать. Чтобы в бою и смекалист, и вынослив, и обучен! И не каждый сам по себе героем, но все вмести, как один; плечом к плечу, – разом выпалил трудовик.

– Что мелешь?! – Благодушное настроение князя разом улетучилось.

– О чем ты? – искренне поразился трудовик.

– И смекалист, и умен, и обучен, – оскалившись, передразнил Дмитрий Иванович. – Тебя послушать, так получается, дружинник княжий – дадон неуклюжий?!

– Бог с тобой, князь! – оторопел Николай Сергеевич. – Разве так говаривал?!

– Вот и твоя радость, что не ты говаривал, а я не слыхивал! – оскалился князь. – Поди!

– Сказать позволь, Дмитрий Иванович…

– Дозволил уже!

– Хоть показать, на что наука та способна, народу дай. Богом-Христом прошу!

– Ох, чужеродец, – оскалился князь, – в порубе, знать, забыл как сидеть?

– Бог с тобой, Дмитрий Иванович! Как лучше ратую ведь! Ты же мне и про Тохтамыша верить отказывался, а оно вон как вышло!

– Долго мне еще окаянным в харю тыкать будешь, а?!!

– Все, чего прошу: дозволения твоего! Дальше уже – забота моя! Время дай, хоть чуть, а там поглядишь да решишь: дельное оно или нет.

– Тьфу на тебя!!! – в сердцах огрызнулся правитель. – А дозволение – в придачу. Ты с мальцами в монастыре Троицком тетешкался, вот и бери их, да науками своими княжича потешай! Этими твоими… Потешниками! – выругался Дмитрий Иванович. – Как опротивеет, назад в смерды их всех!

– Благодарю тебя, князь, – чтобы не спугнуть удачу, поспешил поклониться Николай Сергеевич.

– Да поди же ты, репей! И про порох, – остановил он пенсионера. – Про порох не запамятуй. Иначе в порубе сгублю! Ратники ему княжьи не любы… Поди!

Не смея перечить, друзья торопливо покинули помещение.

– Талдычил же: угомонись ты, бес! – едва оказавшись на улице, набросился на товарища Милован. – Нет! Неймется ему все! Руки чешутся! Вон, слава Богу, женишься скоро; будет куда прыть свою девать! Князя на месте ровном прогневил! – пилил он друга своего. – Еще чуть – и до беды рукой подать! Что, как Тимоха[12] желаешь, да?! Или в поруб! Все ему неспокойно!!! Князь, может, и про наказ с порохом позабыл свой, а ты тут сам на глаза явился! – до самого порога орал дружинник, мало-помалу выпуская пар. – Ты, Никола, вот чего, – наконец, успокоившись, проговорил Милован. – Ты порох лучше придумай как дать! Там князь, глядишь, дозволение даст и дружинников к тебе в помощь. Оно кто его знает: мож, хворь какая или настроение сегодня негожее. Богу ведомо, чего взъелся. Оно, – уже совсем примирительно продолжал тот, – сам иной раз не угадаешь, куда там кривая выведет.

– Так ведь дозволил князь! Дозволил!

– Тьфу на тебя! Смотрины завтра; гостей встречать. А у него – диковины в мыслях.

– Твоя правда, – машинально ответил Николай Сергеевич, уже о своем думая.

– Ну, так и добро. Ступай, отдохни, а там и видно будет, – Милован продолжал увещевать, совершенно неверно расценивая причину задумчивости друга. А учитель, спровадив товарища, забрался на печь и принялся размышлять – как бы ему пацанов количество необходимое найти для формирования потешных полков, командование над которыми возьмет юный княжич и которые, дай Бог, в будущем составят костяк непобедимой армии. И так и сяк прикидывая, кого, чему и как обучать, не заметил, как и заснул.

Утром его разбудил сиплый кашель Милована:

– Поднимайся, Никола. Уж утро божие на дворе. В храм молитву воздать, да гостей на смотрины принимать, а там – и слава Богу.

Потянувшись, преподаватель, соскочив с печи и лицо у рукомойника сполоснув, принялся наряжаться. Специально подготовленные для этого штаны, новая рубаха, сшитая по такому случаю, поверх которой – атласная верхница и очередное новшество: жилетка-телогрейка на беличьем меху.