Андрей Валентинов - Страж раны

• Название: Страж раны
• Автор: Андрей Валентинов
• Жанр: Прочие приключения

---

Впрочем, Валюженич-младший не унывал и уже через полгода добился именной стипендии и места лаборанта в отделе молодого, но уже знаменитого профессора Луи Робера. Тэду помогли поистине сизифово трудолюбие, а так же знание языков. Отец, готовя свое чадо в филологи, заставлял его учить не только язык предков — польский, но и древние языки заодно с современными европейскими. Польский Тэд как следует так и не выучил, по-русски, как выяснилось, мог понимать лишь с пятого на десятое; зато досконально зал древнегреческий, а за последний год увлекся восточными языками — от суахили до наречия тибетских бхотов.

На Тибет Валюженич попал отчасти из-за бхотов, чьими древностями серьезно заинтересовался, а отчасти из-за своего приятеля Шарля Карно. Молодой аспирант, потомок знаменитого математика и генерала Революции, Шарль был аспирантом у Робера и на свои средства организовал экспедицию по центральному Тибету, дабы обследовать несколько малоизвестных буддийских монастырей. Профессор Робер лишь покачал головой, узнав о безумном замысле своих учеников, но в конце концов благословил, вручив письма во все возможные официальные и научные учреждения Китая и Британской Индии.

Валюженич вместе с Карно, наняв нескольких проводников, три месяца ездили по глухим закоулкам Тибета, перезнакомились с десятками бритоголовых мудрецов в оранжевых одеяния и сумели правдами, а больше неправдами, собрать большую коллекцию тибетской старины. Ближе к зиме, когда даже самые смелые проводники опасались вести экспедицию дальше, Шарль Карно решил во что бы то ни стало добраться до главной святыни бхотов — монастыря Шекар-Гомп. Местные власти предупреждали, что возле Шекар-Гомпа небезопасно — там объявились какие-то вооруженные отряды, захватившие монастырь и нападавшие на окрестные селения. Карно был готов рискнуть, и Валюженич, естественно, тоже.

Все уже было готово, но в начале декабря Шарль внезапно заболел. Он пролежал в горячке три недели, затем начал поправляться, но ни о какой дальнейшей поездке, да еще зимой, не могло быть и речи. Тогда Тэд решил рискнуть сам. Тут даже Карно испугался, попытавшись не пустить друга в эту авантюру, но Валюженич был тверд. Он, истинный янки, воспринимал случившееся как вызов. Непокорный сын профессора был готов вызов принять, и в начале января, оставив Шарля под присмотром нескольких соотечественников-французов, нанял проводников и отправился в путь.

Вначале все шло наилучшим образом. По дороге Тэд завернул в несколько монастырей, которые не были даже отмечены на карте, и коллекция древних рукописей и реликвий заметно пополнилась. Осталось добраться до Шекар-Гомпа. Но тут начались трудности. В последнем селении, встретившемся на пути, проводники, поговорив с местным старостой, категорически отказались идти дальше. Уговоры не помогли, проводники были готовы даже вернуть аванс, что для тибетцев являлось делом невиданным. Они объясняли, что хозяин ада Шинджа вместе со своей подругой Лхамо, сев на своих призрачных коней, выбрались на землю как раз у Шекар-Гомпа. Монахи оттуда бежали, а слуги ада разорили монастырь, превратив его в свою обитель.

Тэд Валюженич не верил в хозяина ада Шинджу. Убедившись, что суеверия в этом далеком от западной цивилизации крае излишне сильны, он решил ехать сам, надеясь нанять проводника по дороге. Тем более, путь до Шекар-Гомпа несложен — дорога была прямой и достаточно удобной, естественно, по местным меркам. Из-за зимы и отсутствия корма он решил не связываться с лошадьми, наняв огромного черного яка. Три дня пути прошли нормально. До Шекар-Гомпа оставалось не больше двух, но тут случилось изрядная неприятность: як, которого Тэд прозвал Вильгельмом за скверный нрав, оборвал ночью упряжь и сбежал. Возвращаться из-за козней норовистой скотины не хотелось, и Тэд, взвалив вещи на спину, пошел пешком.

Его встретили как раз у перекрестка. Пятеро солдат не стали ни о чем спрашивать, не поинтересовались документами, а сразу забрав у растерявшегося Тэда оружие, принялся лупить его, словно полисмены нашкодившего пьяницу. Валюженич вспыхнул и дал сдачи. Дрался он действительно неплохо, но у косоглазых в одинаковых серых полушубках были винтовки, и дело приняло скверный оборот. Тэд это понимал и уже был готов к худшему, когда из-за скалы прогремел Степин карамультук…

Арцеулов предложил тут же убраться подальше от места схватки. Валюженич выразил полное согласие.

Трупы, по совету Степы, скинули прямо в пропасть, где шумела речка, туда же полетело лишнее оружие, снег был заново утоптан и даже кое-где присыпан, чтобы скрыть пятна крови. Критически оглядев место побоища, Косухин решил, что полностью скрыть случившееся не удалось, но следопытам, буде таковые явятся, придется изрядно повозиться. После этого он взвалил на спину мешок и выразил согласие идти дальше.

Дальше — означало к Шекар-Гомпу. Никто не предложил поворачивать назад, хотя было ясно, что главные проблемы впереди. Зато теперь у каждого имелось по карабину и револьверу, достаточно продуктов и целых две фляги со спиртом. С таким снаряжением, по мнению всех троих, можно было без страха атаковать целых три Шекар-Гомпа, обороняемых всем воинством царя ада.

Тропа стала настолько широкой, что по ней можно было идти втроем. Впрочем, шли не плечом к плечу, а уступом — Арцеулов и Тэд рядом, Степа — чуть позади. Такую позицию Косухин избрал сознательно. Беляк и свалившийся как снег на голову американец пустились в беседу на неведомом Степе английском языке, и гордый Косухин предпочел чуток отстать, дабы не делать умное лицо, не понимая ровным счетом ни черта. Сначала рассказывал Валюженич — громко, жестикулируя обеими руками, потом стал говорить Арцеулов, очень спокойно, и, как показалось Степе, тщательно подбирая слова.

Так оно и было. Выслушав рассказ американца, Ростислав почувствовал себя в некотором затруднении. О многом, например о «Мономахе», вести речь он не считал возможным, а путешествие в отряде Джор-баши выглядело настолько странным, что о нем лучше было вообще умолчать. В конце концов, капитан избрал золотую середину, отчего их с Косухиным история приобрела вполне благопристойный вид. Оба они оказались военнослужащими российской военной базы в Китае, название и местоположение которой он предпочел не уточнять, попавшими в плен и оказавшимися после дальних странствий на Тибете.

Американец выслушал внимательно, затем его взгляд скользнул по торчавшему из-за пояса капитана рогу — подарку Джора — после чего Тэд произнес: «Оу!» и воздержался от комментариев.

Степе было обидно, что Арцеулов, пользуясь своим буржуйским образованием, отсек от него их нового знакомого. Но тут Валюженич, оглянувшись, что-то спросил у Ростислава, после чего, оставив капитана, сместился чуть назад.

— Мистер Косухин… — начал он торжественно.

— Да чего там! Степа я… Степан, — подобрел тот.

— Оу? Сте-пан… Стив! Велл?

— А че? — Имя «Стив» неожиданно понравилось.

— Стив! Я вери бардзо… плохо… русски. Бат… але… хчу ще един раз высловить вам…

— Да ну! — совершенно смягчился Степа. — Чего там, Тэд! Сегодня я, завтра — ты… Ростислав, переведи, будь добр, что пословица есть: сделай добро и брось его в пропасть…

Арцеулов, удивленно поглядев на Степу, перевел, после чего американец улыбнулся и что-то заговорил в ответ, на этот раз уже по-английски.

— Тэд говорит, что он слышал эту пословицу, — перевел капитан. Только он слыхал ее в Ираке. Она звучит так: «Сделай добро — и брось в реку Тигр». Степан, а вы где ее узнали?

— Ха! — только и ответил Степа, довольный произведенным эффектом.

Теперь уже все трое пошли рядом. Пользуясь этим, Ростислав пересказал Степе историю студента-археолога.

Между тем Косухину пришла в голову какая-то важная мысль. Что-то существенное они упустили, когда, скинув трупы бандитов в пропасть, двинулись дальше. Что-то важное.

Тут его осенило…

— Мужики! — он даже остановился от того, насколько важным и очевидным было то, что он понял. — Вы эта… косоглазых помните?

Арцеулов перевел вопрос. Между тем Степан продолжал:

— Коней у них не было. Так? И даже этих… ну, яков. Как же они туда попали? Не в снегу же ночевали?

Капитан быстро переводил. Тэд сразу стал серьезным.

— Я шел по другой тропе, чем вы, ребята — но ни одного такого там не было. Значит, они пришли с другой стороны!

— Во! — кивнул Степа, выслушав перевод. — Мы таких тоже не видели. Значит, кубло у них впереди — больше негде. И близко, иначе они пешком бы не ходили. А мы топаем себе..

Наступило молчание, после чего Арцеулов покачал головой, негромко заметив: «Кретин!». Затем пояснил:

— Это я кретин, господа. Для кадрового офицера не сообразить такое «дважды два» — позор. Косухин, передаю вам командование и перевожусь обратно в юнкера..