Мишель Зевако - Трибуле

• Название: Трибуле
• Автор: Мишель Зевако
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4444-8015-1

Король Франции Франциск I спятил. Шутка ли, в свои пятьдесят влюбиться в семнадцатилетнюю! Все придворные готовы кивать и поддакивать нестареющему монарху, лишь шут Трибуле не весел. На его всегда улыбающемся лице затаился страх.

Пока в Лувре решают, кто больший дурак – король или его шут, в Париж, город своего детства, возвращается шевалье де Рагастен. Его цель – найти и вернуть то, что он потерял. Рагастен знает, где искать, но при всей своей силе и отваге понимает – сделать это в одиночку практически невозможно. Есть в Париже место, проникнув в которое, любой смертный может обрести бессмертие, если о нем будет кому вспоминать. За помощью Рагастен решает обратиться к королю…

Роман французского писателя Мишеля Зевако, владевшего пером так же легко, как и шпагой, погружает читателей в бурную эпоху Ренессанса. На свой особый манер он рассказывает историю, которая стара как мир. Историю, прославленную когда-то в пьесе Гюго и воспетую в бессмертной опере Верди.

На русском языке публикуется впервые.

---

– Ладно! Пока не будем больше говорить об этом, – сказал Доле, которого удивило и испугало сдерживаемое возбуждение Манфреда. – Однако вы все же должны узнать одно обстоятельство… Это надо знать… Король ворвался сюда силой… Я оказал сопротивление его требованиям. Тогда он распорядился, чтобы меня взяли под стражу. И эта юная девушка согласилась уйти с королем только при условии, что меня не отведут в Бастилию…

– Восхитительная преданность наивной души! Дорогой друг, простите меня. Я подставил вас под Бастилию ради неизвестного вам существа. Это моя ошибка! Ах, Доле! Нет мне прощения! Я навлек на вас гнев Франциска… Мне кажется, что эта историйка повлечет за собой странные последствия… И всё это из-за девушки, которая не хотела уступать насилию!

Манфред, возбужденный этой внезапно пришедшей к нему мыслью, вскочил и прошелся по комнате.

– Но мы будем бороться! – резко сказал он. – Пусть агенты короля и Монклара только посмеют коснуться одного лишь волоска с вашей головы!

– Успокойтесь, Манфред. Не думаю, что мне сейчас грозит какая-то опасность. Что же до той девушки…

– Хватит об этом, мэтр! После того, что я только что узнал, я ее презираю… Мне очень жаль, что я привел ее к вам… До свидания, мэтр! Лантене в курсе случившегося?

– Он только что вышел от меня. Он очень обеспокоен вашей судьбой.

– Спешу успокоить его и договориться, как нам организовать наблюдение за вашим домом.

Молодой человек надел свою шляпу с черным пером, выбежал из дома и торопливо пошел по улице Фруамантель, где он жил вместе с Лантене.

Мы скоро расскажем, какая дружба связывала двух молодых людей и как она зародилась.

Бедная квартирка друзей находилась недалеко от Лувра. Обставлена она была только самой необходимой мебелью. Она состояла из двух темноватых комнаток: в одной располагался Лантене, в другой – Манфред.

– Вы! – вскрикнул Лантене, увидев входящего друга.

– Я самый! Только что был в гостях у сатаны, провел там целую ночь, в одной из лучших его гостиниц.

– Объяснись…

– Знаешь склад трупов в Монфоконе? Вот именно туда месье де Монклар решил меня бросить.

Лантене вздрогнул.

– Слишком много ненависти накопил в своей душе этот человек, – глухо отозвался Лантене. – Взрыв ее станет фатальным для этого человека.

Мы не замедлим объяснить, какое плачевное стечение обстоятельств столкнуло одного с другим: графа де Монклара, с одной стороны, и Лантене – с другой; оба – дышащие взаимной злобой, грозные, непримиримые.

Закрыв лицо руками, Лантене ненадолго задумался. Потом он покачал головой…

– И как же ты оттуда вышел? – спросил он.

– О, это целая история! Я расскажу ее тебе, – ответил Манфред, копаясь в шкафу, где хранилось съестное, и вытаскивая оттуда по очереди паштет, хлеб, бутылку вина – словом, составные части своего обычного завтрака, коим он и занялся с огромным аппетитом.

– Так! Теперь давай поговорим! – обратился он наконец к другу. – Скажу тебе, что у меня будет серьезное рандеву…

– Дуэль?

– Что ты!

– Женщина?

– Ох! Не говори мне о женщинах, дорогой.

– Тогда что же?

– Встреча с королем Франции в Лувре. Я должен бросить ему в лицо перед всем его двором. Что он трус и подлец.

– Ты с ума сошел, Манфред.

– И с этой целью я сегодня же вечером отправлюсь в Лувр… Пойдешь со мной?

– Если ты видишь какую-нибудь пользу от того, что сегодня вечером нас убьют, то, конечно, пойду… Но сначала хоть расскажи поподробнее, что же с тобой приключилось.

Манфред начал во всех деталях описывать свои ночные скитания.

– Ну, – спросил он, закончив рассказ, – пойдешь со мной? Заметь, что впервые в жизни я вынужден повторить подобный вопрос.

– Манфред, – сказал Лантене, – прежде всего я должен спросить, до какой степени ты мне доверяешь?

– А разве нужны доказательства? Я верю в тебя даже больше, чем в себя самого. Ну, а теперь говори.

– Хорошо. Я прошу тебя отправиться в Лувр только через некоторое время. Я назову тебе день.

– Твое требование гораздо тяжелее ожидаемого мною. Но поскольку прежде ты предательски воззвал к моему доверию, я соглашусь подождать.

– Спасибо, брат! – воскликнул с искренней горячностью Лантене. – Обещаю, ожидание будет недолгим… Но это еще не все… Поклянись мне, что не выйдешь отсюда до того самого дня.

– Что касается этого, даю слово. Что ж! Буду скучать… Не знаю, что мне здесь делать… Придется, видимо, спать круглые сутки… Да, так-то вот… Это самое подходящее занятие, когда…

Он запнулся. Лантене закончил за него:

– Когда страдаешь любовной тоской!

– Кто тебе это сказал? – возмутился Манфред.

Лантене взял его за руку:

– Это плохо, Манфред… Ты скрываешь от меня свои трудности…

– С чего ты взял, что у меня есть трудности? Ах да! Разве я перестал быть рыцарем, сражающимся на парижской мостовой, включая самые отдаленные закутки с дурной славой? Или я перестал быть прилежным клиентом сладчайшей мадам Грегуар и отважным почитателем ее маленького Сюрене, которого она держит в своих белых пухленьких ручках! Да здравствует мадам Грегуар, черт побери! И если надо добавить пару вершков к великолепным украшениям, которые я вырастил на голове наипревосходнейшего месье Грегуара, то только для того, чтобы развеселить тебя, Лантене, я сделаю этого добродушного супруга десятиногим. Трудности! Посмотри-ка на меня! И признайся: разве я не все тот же завзятый гуляка, кошмар добропорядочных буржуа, хитрый заяц, ускользающий от господина главного прево, проклятый монахами, оплеванный священниками, любимый женщинами, внушающий страх мужьям, умеющий заставить звенеть свой добрый клинок и вволю звонко смеяться… разве, наконец, я не тот, кого мэтр Алькофрибас[14], мэтр над мэтрами, князь философов, король мудрецов, великий насмешник, называл в знак дружбы и искренней привязанности мессиром Жаном Зубодробителем![15]

– Смотрю я на тебя, Манфред, и восхищаюсь твоим огромным добросердечием! Ты прячешь в своей душе печали, а мне позволяешь делить с собой одни радости.

– Ты слишком уж превозносишь меня. Успокойся. Когда у меня возникнут настоящие затруднения, я поделюсь с тобой.

– А безнадежная любовь?.. Разве это не серьезное затруднение?

– Любить! Безнадежно… – пробормотал Манфред.

– Прости меня, брат, – не унимался Лантене. – Жалобы сердца лечит горячее железо. Говоришь, я поступил с тобой плохо?.. Что же!.. Пусть плачут твои глаза. Это смягчит тебя… Ты любишь, мой бедный друг… Любишь безнадежно… И мне невыносимо тяжело, что я не могу взять на себя половину твоего недуга… Да ладно! Любовный недуг в твоем возрасте легко проходит. Такой смелый, гордый и красивый молодой человек, как ты, может выбирать среди самых красивых и самых знатных дам… Ты забудешь свою нынешнюю пассию!

Манфред уткнулся лицом в плечо друга и тихо, беззвучно плакал.

– Как я несчастен! – всхлипнул он.

– Значит, ты ее любишь по-настоящему?

Манфред утвердительно кивнул головой.

– Я это знал! И уже давно! Я видел, как зарождается в твоем сердце эта любовь еще в то время, когда ты сам об этом еще, может быть, не знал. Когда я замечал, что ты надевал свой красивый камзол из черного бархата и нахлобучивал на голову шапку с большим черным пером, когда видел, как ты начищал до блеска стальной клинок своей рапиры, когда ты, в конце концов, уходил, даже не сказав мне, куда направляешься, я сказал себе: «Манфред пошел к усадьбе Трагуар!» И я в безумном неведении своем ухмылялся! Но разве мог я предвидеть катастрофу? Я был счастлив, узнав, что ты влюблен в эту чистую, благородную девушку, взгляд которой я бы сравнил с чувственным и наивным любовным стихотворением… Меня уносили мечты… Я увидел ее рядом со своей Авет.

– Теперь всё кончено! – резко оборвал друга Манфред. – Чистая, юная девушка оказалась куртизанкой!

– Ты судишь поверхностно, Манфред.

– Как бы не так! Если она и не была в реальности куртизанкой, то была ею в душе! Впрочем, ее можно извинить, – с горечью добавил он. – Подумать только! Любовница короля! Не будем больше говорить о ней! Ты же сказал: «Забудется!» Ко всем чертям! Но что это? Мне показалось, я плакал! Как последний шут!

Лантене внимательно слушал.

«Бедный мой друг! – подумал он. – Чувства его задеты куда глубже, чем я думал».

А вслух он произнес:

– Я покидаю тебя… Не пытаюсь советовать тебе перестать о ней думать… Это бесполезно.

– Да я больше и не думаю!.. Иди, дорогой, и постарайся приблизить час, когда мне нужно будет явиться в Лувр, потому что ты уговорил меня подождать… Должно быть, у тебя были для этого свои основания…

– Когда придет время, ты сам это оценишь, Манфред.

Лантене ушел. Манфред, не раздеваясь, бросился на кровать и почти сразу же заснул глубоким сном.

Прошло несколько дней.

Для Манфреда они были полны мрачной тоски. Этот вынужденный отдых плохо соответствовал его буйной натуре. Наконец он потерял всякое терпение и готовился на следующий день выйти на улицу, когда Лантене сказал ему: