Елена Мищенко - Помпея ХХ века

• Название: Помпея ХХ века
• Автор: Елена Мищенко
• Издательство: Литагент «Стрельбицький»f65c9039-6c80-11e2-b4f5-002590591dd6
• Жанр: Короткие истории

Эта серия книг посвящается архитекторам и художникам – шестидесятникам. Удивительные приключения главного героя, его путешествия, встречи с крупнейшими архитекторами Украины, России, Франции, Японии, США. Тяготы эмиграции и проблемы русской коммьюнити Филадельфии. Жизнь архитектурно-художественной общественности Украины 60-80х годов и Филадельфии 90-2000х годов. Личные проблемы и творческие порывы, зачастую веселые и смешные, а иногда грустные, как сама жизнь. Архитектурные конкурсы на Украине и в Америке. Книгу украшают многочисленные смешные рисунки и оптимизм авторов. Серия состоит из 15 книг, связанных общими героями и общим сюжетом. Иллюстрации Александра Штейнберга.

---

– Что-то испортилось?

– Та ни, що вы кажете?

– А почему же не работает?

– Дык зробылы их два годы тому, для начальства, для школы, для клуба та на декилька новых хат. А до села далеко. Ось за два роки гимно ще до нас не прийшло, а де воно блукае, мы цього зараз не знаемо. Може прийде ще через рик, а може ни.

– Так что в отношении пожарных норм, – закончил я свой рассказ, – их заставят сделать, как полагается, а с санузлами – дело проблематичное.

По мере разработки новых объектов география командировок стала расширяться: Симферополь, Николаев, Херсон, Тернополь, Кировоград, Донецк, Днепропетровск – то-есть почти все областные города Украины. Появились поездки и за пределы Украины. Наиболее привлекательными были командировки на различные симпозиумы и конференции, организуемые московским начальством. Они стремились проводить эти мероприятия в городах, куда так просто не выберешься. Так мне удалось побывать в Ташкенте, Самарканде, Бухаре, Ереване, Кишиневе, Минске. Но такие командировки не всегда оканчивались благополучно. Однажды меня вызвали в Госстрой и предложили поехать в Кокчетав на конференцию по строительству экспериментально-показательных поселков.

– Там нужно будет выступить, – сказал мне Скуратовский, – и поэтому я решил послать вас. У вас язык лучше подвешен, чем у моих деятелей, да и материалы есть готовые.

Я подготовил все заранее. Взял билеты на самолет из Борисполя во Внуково и с большим перерывом билет на самолет из Домодедово до Кокчетава. В Москву мы прилетели вовремя. Я спокойно уселся в автобус и прибыл в Домодедово за пять часов до вылета. Погода была отличная, но обстановка в аэропорту мне сразу не понравилась. Что-то настораживало. На табло были написаны отсрочки рейсов, но незначительные – в основном на 2–3 часа. Было очень много народа. Все стулья, скамьи и кресла были заняты. Зал гудел. Я сдал свой портфель в камеру хранения и пошел выяснять отношения в справочное бюро. Оказалось, что Средняя Азия и другие регионы, на которые была направлена основная деятельность Домодедово, не принимают самолетов по погодным условиям. «Почему же вы не перенесете рейсы с вечера на утро, скажем, часов на восемь, чтобы люди смогли спокойно отдохнуть в Москве, – задал я резонный вопрос, – или предоставили бы гостиницу на несколько часов? Люди тыняются как сомнамбулы». «Гостиница маленькая, только для летного состава, есть комната матери и ребенка, но вы не мать и не ребенок, так что устраивайтесь как можете». Некоторые отчаявшиеся пассажиры устроились прямо на полу, подложив под голову чемоданы.

Но самое интересное началось часов в десять вечера. У многих пассажиров с восточной внешностью я видел большие рулоны, обернутые в несколько слоев бумаги и целлофана. В десять часов вечера они как по команде начали разворачивать эти рулоны. Это оказались туркменские и таджикские ковры. Они на них укладывались спать. Зал принял совершенно другой вид. Пустое пространство у касс и стоек регистрации стало походить на декорацию к сказкам «Тысячи и одной ночи». С утра вся эта компания выстраивалась в очередь возле отдела упаковки. Через плечо как бревна они несли свои ковры. Их там опять тщательно упаковывали до текущего вечера. На ночь какая-то сердобольная москвичка выделила мне кусочек скамейки «на посидеть». Она же мне поведала душераздирающую историю современных среднеазиатских кочевников. Количество ковров в доме определяло материальное благосостояние его хозяина. Ковры эти продолжали ткать на различных предприятиях в Средней Азии, но на месте их запретили продавать. Их переправляли в Москву. Но основными потребителями этой роскоши оказались все те же узбеки, туркмены и таджики. И вот потянулись ходоки из различных азиатских городов и сел в Москву за коврами. Кому это было нужно – понять было невозможно. Так как это были простые ковры, а не ковры-самолеты, им приходилось сутками торчать в Домодедово в ожидании обычного самолета.

Я трезвонил в Госстрой раз шесть семь в день – меня просили потерпеть, так как конференцию не отменили. Завершились третьи сутки моих бессонных бдений. Было пять часов – рабочий день шел к концу. Я опять позвонил в Госстрой и сообщил, что выступить я все равно уже не успею, даже если мне сейчас подадут самолет, что завтра конференция закрывается.

– Ну ладно, – сказал Скуратовский, – даем отбой. Берите билет на самолет и летите в Киев.

– Черта с два, – сказал я, – я сейчас же еду на Киевский вокзал и беру любой билет на поезд. Я готов сейчас спать на боковой третьей полке.

Так бесславно закончилось мое посещение Кокчетава.

Наиболее интересными были командировки в Москву. Я не очень ее любил за постоянное столпотворение, за дикие трудности с гостиницами. Но в Москве всегда были интересные выставки, новые спектакли и старые музеи. Можно было зайти в архитектурную лавку при МАРХИ, посмотреть новые издания и прибарахлиться на склейки и краски в макетной мастерской.

Одна из таких поездок особенно хорошо мне запомнилась. Эта командировка была связана с проектированием экспериментальных школ. Мне нужно было согласовать задание на проектирование этих школ. Я выписал командировку и зашел к Сергею Константиновичу.

– Чего это ты в Москву вдруг собрался? А, с экспериментальными школами. Боюсь, что мы надолго завязнем с этим экспериментом. А к кому ты едешь?

– В Минпрос к Беручану, в ЦНИИЭП к Багдасаряну.

– Постой, ты едешь в Москву или в Ереван? Ну ладно. Тогда получишь еще одно задание. Зайдешь в ЦНИЭПграждансельстрой и отдашь наши проекты жилых домиков для Ксаверовки. Кравченко даст тебе координаты.

– А к кому я должен зайти?

– К Нине Мамиконовне Сагомонян. Да, действительно, получается как в Ереване.

В Москву я прибыл первым поездом вовремя и тут же отправился по делам. Надежды на гостиницу, как всегда, не было и приходилось рассчитывать на слабые шансы наших покровителей.

В административных учреждениях, размещаемых в старых зданиях, всегда присутствует один и тот же дух. Это и обстановка, и отношение к посетителям, и даже запахи. Эти помещения впитывают пыльное амбре старых застоявшихся папок с бумагами, запах табака вперемешку с женскими духами, запах котлет с чесноком, пятикопеечных пирожков и третьесортного кофе. Да это и не мудрено. Помещения тесные, битком набиты сотрудниками и даже выплеснувшиеся в коридоры. При этом каждый сотрудник стремится присовокупить к своему столу еще одну, а если удастся, и две тумбочки. В этих столах и тумбочках собраны массы папок и скоросшивателей с бумагами. Кроме того, в них обязательно квартирует кипятильник, большая чашка, пачка чаю, баночка с сахаром, застарелая пачка печенья, коробочка с леденцами, и конечно же объемистый завтрак, завернутый сначала в кальку, а сверху в синьку. У дам, кроме того, масса баночек и футлярчиков с косметикой, зеркальце и маникюрный набор. Все сотрудники, независимо от пола, должны быть готовы к непредвиденному авралу, если поступит информация, что в один из ближайших магазинов прибыл дефицит, да и просто, чтобы даром не ходить в перерыв. Поэтому у каждого есть в тумбочке кошелки и авоськи – нехитрое изобретение советского быта.

Именно в такое учреждение я и попал. Пробираясь по широкому коридору среди однотумбовых и двухтумбовых столов, я выяснил, где находится УКС, пробился в этот УКС и узнал, что мне нужно обратиться не к начальнику, а к даме, сидящей в дальнем углу. Почему-то люди, к которым приходит большинство посетителей, размещаются в самых дальних и труднодоступных местах.

Даму, которую мне рекомендовали, звали Нина Михайловна. Это была полная, немолодая крашенная блондинка. Она отнеслась ко мне весьма доброжелательно.

– Вы уже где-то остановились? Ах, нет? Прямо с поезда? И вы говорите, что шансов на гостиницу нет? Посидите тут пятнадцать минут, я подойду к начальству. Может быть, что-нибудь устроим.

Действительно, она явилась довольно быстро с какой-то бумажкой в руках.

– Поезжайте на ВДНХ, там есть гостиничный комплекс «Колос», найдите корпус номер три, подойдите к администратору и скажите, что вы от Евгения Марковича. Там ваша фамилия записана.

Честно говоря, я этого не ожидал. Я был в таком восторге от произошедшего, что вытащил из портфеля коробку конфет «Вечерний Киев» и преподнес ее Нине Михайловне.

– Ну, это вы напрасно!

– Ничего не напрасно. Вы попробуйте. Выпьете в перерыв чай с нашими конфетами.

– Тогда мы сделаем так. Вы сейчас поезжайте в гостиницу и устраивайтесь. Я думаю, что часа два вам вполне хватит. А когда вернетесь, будем пить чай вместе. Свое задание на проектирование оставьте мне. Я надеюсь, вы привезли несколько экземпляров. Нам эти бумаги тоже нужны. Пока вы будете ездить, я напишу вам свои замечания.

И я отправился в «Золотой колос». Корпус номер три произвел на меня приятное впечатление просторным вестибюлем с мягкими креслами, о чем я не преминул сообщить администратору.