Tanza Liz - I Surrender

• Название: I Surrender
• Автор: Tanza Liz
• Жанр: Короткие любовные романы

Избалованная стерва и красавица танцовщица. Что может быть между ними общего? Какие отношения могут зародиться у них, если одна добивается всего, что захочет, а другая не собирается уступать своим принципам? Что будет, если одна захочет другую? Кто победит, а кто сдастся? Своенравный и свободный характер Реджины Миллс или жесткий и требовательный Эммы Свон? Дерзость или вседозволенность? Высокомерие, власть, расчетливость или независимость, несгибаемость, упертость?

---

– Ты, что покраснела то? – усмехнулась Миллс и вышла из кабинки.

– Сама то как думаешь? – зло кинула Свон и, взяв еще одно полотенце, протянула его Реджине.

– Не нужно тут строить непонятно кого, у тебя секс каждый день, а тут ты увидела меня голой и покраснела. Ха-ха, – Реджина обернулась в полотенце.

– Я думаю, тебя удивит, но после той ночи в «Альтере» у меня не было секса, – усмехнулась Эмма, понимая, в чем только что призналась Реджине. Она вышла из ванны и тут же остановилась. На диванчике сидел Коул.

– Привет, Свон, – улыбнулся Миллер.

– Правда удивила, но это ничего не меняет, – завернутая в полотенце, из ванной вышла Реджина.

– Здравствуйте, мисс Миллс, – улыбнулся Коул, вставая с дивана.

– Миллер, вышел, живо! – скомандовала Свон перед тем, как Коул сделал шаг в их сторону.

– Да чего я там не видел? – усмехнулся мужчина, глядя на завернутую в одно полотенце Миллс.

– Правда, а чего он там не видел? Мы же с ним трахались, – Миллс скинула полотенце и пошла к дивану за халатом.

Свон зло смотрела на Миллера, который продолжал смотреть на Миллс, нагло не убирая взгляда.

– Пошел вон, Миллер, – прорычала Свон и встала прямо перед парнем, – убирайся отсюда вон! – отчеканивая каждое слово, проговаривала Эмма.

– Хорошо, жду в коридоре, – шикнул парень, понимая, что неудачно пошутил и вышел из палаты.

– Ну и зачем ты его выгнала? – Реджина надела халат и начала сушить полотенцем волосы.

– Затем, что это неправильно. Всё неправильно, – повернулась Свон и смотрела на Миллс, – ладно, я пойду. Я вызову Карэн и Тейлора, они тебя развлекут, – говорила Свон и пошла к дивану за сумочкой.

– Что неправильно? То, что ты находишься рядом с человеком над которым ты издевалась? Или может то, что все вокруг говорят, что ты меня любишь, но доказать мне этого не можешь? – не поворачиваясь, говорила Миллс, – уходи, только не нужно никого звать и приходить тоже не нужно.

– Не могу. Не умею, но хочу, очень хочу. Просто не знаю как, – надрывно говорила блондинка, – я не знаю, как изменить прошлое, не знаю, как поступать в настоящем, чтобы было не больно в будущем. Просто не знаю.

– Я дам тебе шанс, я не знаю, зачем я это делаю, но я его даю. Ты можешь быть рядом и показывать, если захочешь свои чувства. Я не ненавижу тебя, да я злюсь, очень злюсь, но не ненавижу, – с закрытыми глазами, стоя спиной к Эмме, сказала Реджина.

– Жалею. Я, правда, жалею, что так делала, – очень тихо говорила Эмма и сделала несколько неуверенных шагов ближе к Реджине.

– Пока я в это не верю, – Миллс выдохнула, – если тебе нужно уехать, езжай. Не нужно никого звать, тем более, скорее всего, скоро приедет Кира.

– Нет. Я хочу остаться с тобой, – Эмма все же сделала еще два шага к Реджине и уже вдыхала аромат шампуня, который сама же и нанесла, – ты вчера хотела погулять, можно я составлю тебе компанию?

– Иди, поговори с Коулом, а я пока переоденусь, – повернувшись, Реджина оказалась очень близко к телу Эммы.

– Я подожду. Он не скажет ничего нового, – сглотнув от такого близкого расстояния, сказала Эмма, неотрывно смотря в карий взгляд.

– Хорошо, – Реджина отошла и, достав одежду из пакета, пошла в ванную переодеваться.

Эмма присела на диван и стала дожидаться Реджину.

Как только Миллс оделась, они вместе вышли из палаты и к ним с неизменной улыбкой подошел Коул.

– Мисс Миллс, прошу простить мне мой поступок. Это было крайне неэтично и не по-джентельменски, – у Коула было отменное настроение, и он не мог упустить возможности посмеяться. Вот только Свон, больше не оценивает его шуточки.

– Заткнись, Миллер! – не громко, без вызова, просто безумно холодно и стально остановила парня Свон и он, увидев ее взгляд, сразу убрал улыбку.

– Не трогай его. Мистер Миллер, ваш поступок ничем не обидел меня. Поэтому, не хотите ли вы прогуляться вместе с нами? – улыбаясь, предложила Миллс.

Коул посмотрел на Свон и та, закрыв глаза и вздохнув, кивнула.

– Да, конечно, Реджина, – согласился Миллер.

– Ну, тогда пойдемте?! Вы расскажите мне что-нибудь интересно? – посмотрев на не очень довольную Свон, спросила брюнетка.

– Смотря что вы подразумеваете под интересным? – улыбнулся Коул и вся троица вышла из больницы и направилась в прилегающий с клиникой парк.

– Я, конечно, понимаю, что Свон будет интересно послушать про дела в «Альтере», но можно вас попросить выбрать любую тему кроме этого клуба, – ответила серьезно брюнетка.

– Могу рассказать про другое детище Эммы, – предложил Коул. Свон тяжело вздыхала и старалась сохранить спокойствие.

– Давай, с интересом послушаю, – Миллс взяла под руку мужчину и посмотрела на блондинку.

Миллер опустил взгляд на руку и сразу увидел бинты, закрывающие порезы, а потом Эмму, которая совсем ничего больше не говорила, а просто шла чуть поодаль от Коула и Реджины.

– Года два назад у нас был заказ на полную компьютерную разработку баз всей прокуратуры Нью-Йорка. Мы полгода работали над этим проектом. Всю компанию направили на разработку, потратили несколько миллионов долларов и сделали. Сделали им такую базу, которую до сих пор русские агенты не смогли даже на 10% взломать, – усмехнулся Коул, – правда пришлось тогда забыть что такое дом и выходные, а некоторым, – Коул посмотрел на Свон, которая продолжала так и идти за их спинами, смотря в сторону, – и что такое сон.

– Я так понимаю, она единственное, что любит в этой жизни это работу, – констатировала Миллс, – Коул, вы давно с ней знакомы?

– У нее просто нет ничего кроме работы, Реджина, – совсем тихо сказал Коул, так, чтобы Эмма не услышала, а потом уже ответил на следующий вопрос, – с 16 лет.

– Коул, из-за своего характера она не хочет ничего обрести, – немного с грустью сказала Реджина и посмотрела на Эмму.

– Ее, как она тебя, когда-то сломали. Причем настолько, что она стала тем, кем стала. Но у вас есть одна единственная разница. Ты захотела умереть, чтобы все остановилось, а она выбрала совсем другую жизнь, другой характер, другое мировоззрение, – тоже тихо говорил Коул и также обернулся и увидел, как Эмма уже шла в нескольких шагах от них и точно не слышала их разговор.

– Коул, я захотела остановить ее. Если бы меня не стало, она бы оставила моих друзей в покое. Если бы она трогала только меня, я не пошла на тот шаг, на который пошла.

– Реджина, давай я тебе скажу, а ты поймешь меня, – предложил Коул, и Миллс кивнула, – после договоренности с Янгому, она пришла ко мне в кабинет с такой улыбкой и таким воодушевлением, что я тогда окончательно понял, что она к тебе чувствует непросто симпатию, а любовь.

Здесь мужчина посмотрел на Эмму, которая уже не шла за парочкой, а присела на лавочку и отвернулась в совсем другую от них сторону. Коул вздохнул и остановился, призывая остановиться Реджину, и посмотрел ей в глаза.

– Она хотела подарить тебе этот клуб. Хотела, чтобы ты стала хозяйкой. Чтобы вы начали сначала. Ведь после той истории в «Альтере» она тебя не доставала? Не заставляла 5 часов танцевать? Не вызывала твою подругу для издевательств? Нет. Она просто приходила в клуб и любовалась тобой. Пойми, у нее сложный характер. До истории с тобой она никого кроме меня к себе близко не подпускала. Со всеми держала на себе маску стервы. Бездушной, беспощадной, никому не верящей. Она любит подчинение, она не любит непослушание. Это у нее было и до той истории, про которую она сама если сможет, расскажет. Но вот после это обострилось настолько, что ее боялись все в Нью-Йорке. Никто не мог даже слова сказать против. А если смог, то она уничтожала его. Всех уничтожала, кроме тебя. Тебе она хотела открыться. И пусть так, как умела. Но поверь, ты задела ее. Ты достучалась до той частички Эммы, которую она, наверное, уже и сама не помнит.

– Миллер, первое, что она сказала в тот день, это вернись на свое место, – Миллс отвернулась, – а когда я сказала, что я слушала ее полтора месяца, мне сказали, что это мало и меня она сделает главной игрушкой нового клуба подстать «Альтеру», а всех моих друзей заставит ублажать всех клиентов. Что я должна была делать? – надрывно спросила брюнетка, – упасть перед ней на колени? Я посмотрела на нее другими глазами, когда она меня спасла, но она же сама все испортила. Я дала ей шанс, я не обещаю полюбить ее, но тебе я могу сказать, что в ней меня что-то зацепило.

– Когда ты узнала про клуб, как ты сама повела себя? – спросил Коул, – с обвинениями и обзывательствами? Или спокойно приняла, а она стала угрожать?

– Я попросила ее дать мне дорепетировать. Да я попросила дать мне поговорить с Янгом, это было достаточно грубо. Но начала я оскорблять после того, как мне сказали заткнуться. Коул, если честно тот день у меня как в тумане.

– Особенно концовка, – усмехнулся мужчина, – просто поверь. Она не собиралась делать тебя игрушкой нового клуба. Она не собиралась делать из него второй «Альтер». Даже если говорила об обратном, она врала, передергивала. Она хотела передать клуб тебе. Ты же не думаешь, что хозяйка клуба, была бы одновременно его центральной шлюхой? – спросил с приподнятыми бровями мужчина.