Рафаэль Ферлосио - Харама

• Название: Харама
• Автор: Рафаэль Ферлосио
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Современная проза
• Год: 1983

Остросоциальный роман известного современного испанского писателя, положивший начало новому этапу становления оппозиционной антифранкистской прозы в стране.

---

— Спасибо, Эмилио. Идем дальше.

Три фигуры гуськом прошли по мостику. Мальчик по-прежнему шел впереди с фонарем, качавшимся в его вытянутой, худой и длинной руке. Следователь, который шел последним, бросил цветок в ил, доски скрипели, прогибаясь под ним. Когда они сходили с мостика, в свете масляного фонаря сверкнула прорезиненная ткань треуголки жандарма Гумерсиндо, вышедшего им навстречу.

— К вашим услугам, ваша честь.

Песок приглушил щелканье каблуков.

— Добрый вечер, — сказал следователь. — Посмотрим тело.

Они подошли к берегу. Все встали и молча окружили труп. Грохотал водоспуск. Следователь взял мальчика за плечи.

— Подойди поближе, голубчик, стань здесь. Держи фонарь повыше. Не бойся.

Мальчуган вытянул голую руку прямо перед собой, удерживая фонарь на весу над трупом.

— Приступим к осмотру, откройте, — сказал следователь.

Молодой жандарм выступил вперед.

— Постойте, не вы. Секретарь.

Тот наклонился над трупом, поднял платье и полотенце, которыми он был прикрыт. Голубоватую белизну кожи оттенял черный купальник. Следователь наклонился и осмотрел тело.

— Положите на спину.

Секретарь приподнял труп, перевернул его. К левому боку прилипли песчинки. Следователь отвел волосы с лица.

— Дай-ка мне фонарь.

Взял фонарь из рук парнишки и поднес его к лицу Луситы. Зрачки были мутны, как покрывшиеся пылью осколки зеркала или маленькие кусочки жести. Рот открыт. Губы вытянулись, и рот походил на рыбий. Следователь поднялся.

— Когда вы сюда пришли?

— Мы, ваша честь?

— Да, конечно.

— Мы, ваша честь, пришли сюда в тот самый момент, когда эти молодые люди вынесли на берег пострадавшую.

— В котором часу?

— Примерно в двадцать один сорок пять.

— Так. Значит, без четверти десять, — сказал следователь. — А о ком вы говорите?

— О нас, сеньор, — выступил вперед тот, что был медиком. — О нас четверых.

— Хорошо. Она купалась с вами?

— Нет, сеньор следователь. Мы бросились в воду, услышав, что зовут на помощь.

— Вы с берега видели, как это произошло?

— Было уже темно, сеньор. Видно было только какое-то движение на поверхности воды.

— Кто звал на помощь?

— Вот этот сеньор и эта сеньорита, они были в воде.

Следователь обернулся к Паулине и Себастьяну. Потом снова спросил студента:

— Вы можете определить расстояние, которое было в тот момент между ними и пострадавшей?

— Я думаю, метров двадцать.

— Не меньше?

— По-моему, нет, сеньор.

— И в воде не было никого, кто находился бы ближе к пострадавшей?

— Нет, сеньор следователь, больше в реке никого не было.

Следователь обратился к Себастьяну:

— Вы в принципе подтверждаете то, что говорит этот сеньор?

— Да, сеньор следователь.

— А вы, сеньорита?

— Тоже, — сказала Паулина, опуская голову.

— Не надо говорить «тоже», скажите: да или нет.

— Да, сеньор, да.

В ее голосе слышались слезы.

— Благодарю вас, сеньорита. — Следователь повернулся к студентам. — Кто из вас первым приблизился в воде к пострадавшей?

— Я, сеньор, — ответил Рафаэль. — Я наткнулся на тело у самой поверхности.

— Так. И в тот момент вы не могли определить, есть ли у пострадавшей признаки жизни или нет?

— Мог, сеньор, никаких признаков жизни не было.

— Благодарю вас. Пока что все. Прошу всех, кто со мной сейчас говорил и кого раньше опрашивали жандармы, не уходить. Если кто-то желает сделать какое-либо заявление motu proprio[30], также прошу остаться. — И обращаясь к секретарю: — Секретарь, займитесь переноской трупа и соберите вещи, принадлежащие пострадавшей.

— Хорошо, сеньор.

— Можете попросить трех-четырех молодых людей помочь вам в этом. Отнесите тело к дому Аурелии, пока не прибудет служитель морга. Жандарм!

— Слушаю, ваша честь.

— Позвоните по телефону служителю морга. Сейчас же. Скажите, чтобы немедленно ехал сюда и пусть встретится со мной.

— Слушаюсь!

— Нам надо как можно скорей отправить труп на судебно-медицинскую экспертизу.

К секретарю подошли Рафаэль и его товарищи. Тот, что был в мокрых брюках, сказал вполголоса:

— Давайте мы вам поможем, если не возражаете. Те ее знали, им трудней это сделать.

— Хорошо, помогите вы. Пойдемте. Мальчик, подойди, посвети.

Мальчик поднял фонарь, а секретарь развернул одеяло, которое принес с собой, и расстелил его рядом с телом Луси. Затем Рафаэль и студент в мокрых брюках перекатили труп на середину одеяла, закрыв его сначала с одного бока, а потом с другого.

— Вот так.

Секретарь принял от жандарма сумку и судок Луситы, а также взял ее платье и полотенце.

— Это все, что у нее было?

— Да, сеньор.

— Тогда пошли, но несите осторожно. Ты, мальчик, иди с фонарем первым, как шел с нами сюда. Сеньор следователь!

Следователь, смотревший на реку, обернулся:

— Готовы? Хорошо. Жандарм, позаботьтесь о том, чтобы все, кого я назвал, следовали за нами. Идемте.

Четверо студентов подняли тело. Владелец губной гармоники следил, чтобы середина одеяла не прогибалась, и поддерживал тело. Они молча двинулись в путь вслед за мальчиком, который нес фонарь. За ними шли следователь и секретарь, потом — друзья Луситы и последним, заложив большой палец правой руки под ремень карабина, шел жандарм. Осторожно перешли мостик, а потом те, кто нес труп, едва смогли пройти по узкой тропинке среди зарослей ежевики. Мальчик, чтобы лучше освещать этот трудный путь, повернулся к ним и шел теперь задом. Шипы и колючки цеплялись за одежду. Когда наконец добрались до большого дерева, вперед вышел следователь.

— Остановитесь здесь ненадолго. Я сейчас же вернусь.

Труп положили на землю между столов и стульев, которыми была уставлена маленькая терраса под деревом. Подошел Висенте, шофер, поглядеть на тело, слабо освещенное двумя еще горевшими лампочками. Подтянулись и остальные. Все ожидали следователя. Шагах в десяти от них бледный свет выхватывал из темноты оба механизма водоспуска: огромные зубчатые колеса, закрепленные на высоких железных балках в том месте, где кончалась набережная. Оттуда и доносился грохот падающей воды. Следователь столкнулся с пожилым жандармом, который вышел из закусочной.

— Дозвонились?

— Так точно. Он сказал, что сейчас же приедет.

— Хорошо, — сказал следователь, заходя в павильон. — Сеньора!

— К вашим услугам, сеньор следователь, — услужливо заспешила она, вытирая руки о фартук.

— Видите ли, мне нужно поместить куда-нибудь останки пострадавшей до приезда служителя морга.

Аурелия посмотрела на него в нерешительности.

— Сюда? — тихо спросила она. — Но, сеньор следователь, тут же еще полно посетителей…

— Я понимаю. Но ничего другого придумать не могу.

— Поймите меня правильно, сеньор следователь, если бы речь шла только обо мне… Если бы никого не было…

— Решайте сами. Обязать вас я не в силах. Вы вправе отказать в гостеприимстве телу пострадавшей.

— Ой, что вы, сеньор, разве я могу так поступить! Какой ужас! Так тоже нельзя, сеньор следователь. Я ведь это сказала только из-за посетителей, поймите меня…

— Сеньора, — прервал ее следователь, — причины тут не важны. Вы не обязаны давать мне объяснения. Меня только интересует, разрешаете вы или нет.

— А что мне прикажете делать, сеньор следователь? Как я могу закрыть перед ней двери? — Она подняла глаза. — Вы припираете меня к стенке…

— Мне очень жаль, сеньора, моя работа как раз и состоит в том, чтобы припирать людей к стенке. Иначе я не могу. Укажете место?

— Место? Может, отнести ее в погреб, как вы думаете? Это там. — И показала через плечо большим пальцем на дерюжную занавеску у себя за спиной.

— Отлично. Спасибо. Пойду скажу, чтобы несли. — Он вышел. — Можно нести. Хозяйка вам покажет, куда положить. — Повысил голос и поднял палец: — Жандарм! Пойдете с ними. Остальные подождите здесь.

— Слушаюсь, ваша честь.

Это ответил молодой жандарм. Следователь кивнул. Потом, пятясь, вошел в павильон, за ним шли пятеро, они несли труп.

— Немного приподнимите. Осторожно, здесь ступенька.

Все сидевшие в павильоне встали, обнажили головы. Молча стояли, повернувшись лицом к пострадавшей, которую проносили мимо них. Один из посетителей наспех перекрестился, звучно чмокнув свой большой палец.

— Сюда, — сказала Аурелия. — Тут шесть ступенек. — Она показала на вход в погреб за стойкой. — Постойте минутку.

Аурелия соединила концы гибкого провода, свисавшего со стены, и в погребе, за занавеской, служившей дверью, вспыхнул свет. Она поспешно отодвинула ее и держала, пока несли тело Луситы по ступеням и не прошли вслед за телом следователь, секретарь и жандарм. Они оказались в искусственном гроте, выдолбленном в известняковом основании высокого холма, который служил дому задней стеной. Грот уходил в глубь известняка метров на восемь-десять и имел метров пять в ширину и столько же в высоту, свод был обработан очень грубо, как, впрочем, и стены. Но неровную поверхность скалы упрямо белили на протяжении кто знает скольких лет, так что слой известки сглаживал теперь выступы и углубления. Тело Луситы опустили на землю.