Сычев К. В. - Роман Молодой

• Название: Роман Молодой
• Автор: Сычев К. В.
• Жанр: Исторические любовные романы

Четвертый исторический роман из серии «Судьба Брянского княжества» повествует о событиях из истории Средневековой Руси, связанных с жизнью и деятельностью князя Романа Михайловича Молодого (1330–1401), его управлением Брянским княжеством (1357–1363), службой великим московским князьям (1363–1392) и великому литовскому князю Витовту (1392–1401). Брянское княжество в это время приходит в упадок и со смертью Романа Молодого прекращает свое существование, войдя в состав Великого княжества Литовского, как отдаленная пограничная провинция. По-новому, сквозь призму фактов, исторических документов и исследований ученых-историков, автор описывает важнейшие битвы, в том числе под Шишевским лесом (1365), принесшую первую победу русским воинам над большим татарским войском, умышленно «забытую» апологетами московских князей, не желавших славить победителя – великого рязанского князя Олега Ивановича. Автор отказался от традиционного восхваления курса великих московских князей и рассматривает события с учетом общечеловеческих ценностей.

---

– Да я вижу, что ты неповинен, – пробормотал князь, но, глянув на стоявшую перед ним незнакомку, вдруг испытал чувство острого любопытства. – Ладно, Белько, иди к себе. Я сам разберусь с этой женкой…Разожги только свечи.

– А теперь скажи мне, девица, – молвил, успокоившись, князь, как только его полумрачное помещение с единственной горевшей на столе свечой вдруг осветилось ярким светом, – неужели ты, в самом деле, укрыла тряпицами свое телесное безобразие?

– Не безобразие, княже, а свою красоту, – тихо сказала нежным, певучим голосом женщина, сбрасывая с себя одним движением руки всю одежду.

– Ах, какая прелесть! – вскричал князь, пожирая глазами красивую девушку. – Какие полные груди! Какое дивное лицо! А глаза…Почему они такие зеленые у тебя, лада?!

– Такая уродилась, батюшка князь, – проворковала красавица, чувствуя свою притягательную силу.

Небольшого роста, с длинными, льняного цвета волосами, с правильным овальным лицом, большими глазами и ярко-алыми пухлыми губками, она, казалось, воплощала в себе всю прелесть, какой владеет соблазнительная женщина.

– Как твое имя? – прохрипел, чувствуя сильное волнение и тяжесть внизу живота, князь. – Говори же, не таи!

– Шумка! – сказала уже громче и уверенней незнакомка. – Вот мое имя! Но я не знаю своих родителей. Я была совсем мала, когда попала в юрту Товлубея…

– Ты хорошо говоришь на нашем языке, – буркнул потерявший голову князь, – значит, ты из русских.

– Не знаю, – покачала головой красавица, опустив вниз свои пушистые беловатые ресницы. – Моя родина здесь – в славном Сарае…

И она, не стесняясь своей наготы, подняла вверх руки…

– Ах, как невыносимо! – вскричал князь Василий, забыв обо всем на свете. Он подскочил со своего топчана, подбежал, едва не повалив стоявший рядом столик, к обнаженной прелестнице и, не успела она опомниться, как он, дрожа, словно от лихорадки, схватил ее обеими руками, оторвал от глиняного пола и стремительно уложил на свое еще не успевшее остыть ложе.

– Ох, княже, княже, – застонала испуганная девушка, – ты же так разорвешь меня, несчастную, своей плотью! Ах, да как же, да что же! Лихо!!!

Но князь не слушал ее отчаянных, резких криков и стонов. Обезумев от желания, он буквально набросился на прекрасную Шумку и, едва ли не до самого утра, пока не свалился от усталости, жадно, страстно ее познавал.

Это любовное приключение обошлось брянскому князю в десять серебряных денег. Когда он проснулся, прекрасной незнакомки уже не было, а из потолочного отверстия юрты пробивался яркий солнечный луч.

– Эй, Белько! – крикнул князь, озираясь по сторонам и ища глазами свою вчерашнюю возлюбленную. Постельничий немедленно предстал перед князем. – Где же та девица, Белько? – вопросил князь, пристально глядя на слугу.

– Да вот ушла, княже, – пробормотал юноша, – а здесь, в моем пределе, сидит старик-татарин и ждет твоего пробуждения…

– Татарин, говоришь? – привстал со своей лежанки князь. – Любопытно…Однако же, давай-ка, Белько, мот штаны, халат и тапки…

– Слушаюсь, княже, – последовал ответ.

Князь оделся и, после того как его верный слуга убрал постель, накрыв ее небольшим персидским ковром, уселся на образовавшийся таким образом диван.

– Зови же сюда этого татарина! – распорядился он.

– Салям тебе, коназ-урус! – сказал вошедший в княжеский покой седовласый, невысокий, но еще крепкий старик-татарин. – Дай, Аллах, тебе здоровья и сил, чтобы ты мог познавать бесконечное множество женщин до самого своего конца!

– Салям, добрый бабай! – кивнул головой князь. – Садись на эту скамью. И говори, что тебя привело в мои покои? Не желаешь греческого вина? – Князь Василий даже не заметил, как легко, без смущения и дрожи, полились из него татарские слова!

– Рахмат тебе, коназ-урус! – улыбнулся старик. – Я не хочу ни вина, ни твоих сытных яств. Радостно слышать твои почтительные слова, сказанные на нашем языке. Однако я уже давно тут сижу и жду тебя. У тебя недавно побывала рабыня нашего славного господина Товлубея…Поэтому ты должен оплатить ее услуги…

– Эй, Белько! – крикнул князь, нисколько не удивившись названной татарином сумме. – Тащи-ка сюда мою калиту! Вот тебе, бабай, десять государевых денег! А тебе самому – еще деньга! И скажи мне, могу ли я купить у твоего господина ту девицу? Продай ее мне, мудрый человек! Назови ее настоящую цену!

– Не знаю, коназ, что тебе сказать, – нахмурился татарин, пряча деньги в пояс. – Ведь та девица принадлежит моему господину, мурзе Товлубею. Он не захочет продавать ее. Вот если бы ты был его кунак или хотя бы старый знакомый…Тогда бы…Но сейчас здесь нет славного мурзы…Придется ждать.

– Тогда пусть та девица придет сюда и в эту ночь за такую же цену…, – сказал, нахмурившись, князь Василий, – а когда твой господин вернется, мы с ним договоримся…

– Якши, – весело сказал старый татарин, вставая и низко кланяясь, – пусть так и будет…

После ухода старика и принятия пищи, которую принесли князю из ближайшей чайханы слуги-татары, князь вызвал к себе из соседней юрты боярина Кручину Мирковича и все ему рассказал.

– Ох, княже! – схватился тот за голову. – Какие большие деньги ты заплатил за обычную блядищу! За что же тебе такое наказание?! И еще пообещал столько серебра?! Да так у нас не останется денег на выкуп пленников!

– Останется, Кручина, – усмехнулся Василий Иванович. – Вот только вернется Товлубей, и я выкуплю себе ту рабыню…

– Выкупишь?! – выпучил глаза Кручина. – Ты же ведь не знаешь цены Товлубея? Мы уже не раз попадали в беду из-за этого! Сам Дмитрий Красивый был жертвой этих распутных девок! Мурза Товлубей неплохо погрел руки на слабостях покойного князя! И те девицы приносили только горе! А сколько было ссор и раздоров! И как ты повезешь ее в Брянск? Покажешь своей супруге? Она же так тебя любит! Ты же разрушишь свою семью!

– Не разрушу! – решительно возразил брянский князь, – а наоборот, только укреплю! Но сколько же стоит рабыня? Прикинь, славный Кручина!

– Это зависит от воли Товлубея, – пробормотал недовольный Кручина. – Где-то с тысячу денег…Если не больше…

– Тысячу?! – вздрогнул князь Василий. – Это много! Однако у нас достаточно серебра, а девица очень хороша…Надо бы купить!

– Эх, княже, – вздохнул Кручина Миркович, – и ты тоже лезешь в то болото! – Он еще долго отстаивал свою точку зрения, пытаясь на примерах прошлого отговорить своего князя от выполнения непродуманного решения. Однако новый брянский князь настаивал на своем и слов разума не слушал. Наконец, ему надоел этот разговор, и он отправил своего боярина к сарайскому епископу, приглашая его в гости.

Так и сидел в ожидании высокого священника брянский князь. – Неужели владыка обиделся на меня? – думал он. – Я нынче не пошел на заутреню и как бы променял праведную молитву на красивую женку… – Тут перед его глазами встало лицо прелестной Шумки, и угрызения совести исчезли. – Ладно же, – сказал он себе, – Господь простит мне этот грех…

В этот миг распахнулась камышовая дверь, и в княжеский покой вошел сарайский владыка. – Да благословит тебя Господь, сын мой! – епископ перекрестил склонившегося перед ним князя Василия. – Я не сразу пришел к тебе, потому что у меня побывали гости – славные монахи с известиями…

– Садись же, святой отец, – брянский князь указал рукой на скамью перед стоявшим напротив его дивана столом, уставленным яствами и напитками, – и отведай моих хлеба-соли!

– Благослови, Господи, нашу трапезу! – молвил владыка, крестя стол. – Сначала я попробую твоего брянского меда. – Он налил в серебряный кубок ароматный напиток и поднял его. Князь же протянул руку за серебряной чашей с греческим вином. – Твое здоровье, отче! – сказал он, приступая к трапезе.

После еды князь и владыка разговорились.

– Сейчас нелегкое время, сын мой, – произнес седовласый епископ, – и наша несчастная Русь не знает покоя! Вот только недавно молодой великий князь Иван Иваныч уехал домой, в Москву, а мы узнали, что другой великий князь – Олег Рязанский – совершил беспощадный набег на московские земли и подверг их грабежу!

– Неужели он дошел до самой Москвы?! – воскликнул в изумлении Василий Брянский. – Этот Олег слишком смел!

– До Москвы он не дошел, – буркнул недовольный епископ, – но занял городок Лопасню и взял в плен московского воеводу Михаила Александрыча…И теперь требует выкуп за него! Я не считаю этого Олега храбрецом…Какая польза Руси от его отчаянных набегов? Одно только горе! А теперь начались козни Ольгерда Литовского! Он захотел погубить нашу веру и подчинить своей власти святую церковь! Когда-то в Литву сбежал один чернец, сын тверского боярина, по имени Роман…Ольгерд принял его к себе на службу, объявив православным митрополитом! И потом послал этого Романа с целым возом литовского серебра в Царьград на утверждение к патриарху…А после смерти митрополита Феогноста в Москву вернулись из Царьграда посланные еще покойным князем Семеном знатные люди – Дементий Давыдыч и Юрий Воробьев. А вместе с ними оттуда же приехали и посланники покойного митрополита – Артемий Коробьин и Михаил Щербатый-Гречин. Они позвали в Царьград местоблюстителя Алексия – тоже для патриаршего утверждения! И получилось теперь два человека на место митрополита…Вот тебе незадача!