Честер Хаймз - Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв

• Название: Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв
• Автор: Честер Хаймз
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: Боевик
• Год: 1998
• ISBN: 5-300-01825-2

В сборник включены три детектива американских писателей: «Все застрелены» Ч. Хаймса — роман об убийствах, совершенных за одну ночь в преступном районе Нью-Йорка, «Крутая разборка» Д. Гамильтона — о разоблачении торговцев наркотиками и классический шпионский детектив «А доктор мертв» К. Райса.

---

Девушку нельзя было назвать особенно неприметной, так как ее волосы были удивительного золотисто-рыжего цвета, я сомневаюсь, что у многих женщин такой цвет волос естественного происхождения, но кого это интересует? Волосы были небрежно и свободно уложены вокруг головы, а на затылке были закреплены несколькими булавками, на которые рискованно было полагаться. Она была очень молода, невысокого роста, но хорошо сложена, как принято говорить, аппетитная штучка. Другими словами, она была пухленькой, с прекрасной тонкой талией, маленькими запястьями и стройными щиколотками.

На ногах у нее были надеты сандалии, которые прекрасно бы смотрелись где-нибудь на пляже во Флориде, но казались несколько непрактичными для ранчо, расположенного в штате Невада, ее изумрудно-зеленые плотно облегающие брюки заканчивались, не доходя до щиколоток дюймов шесть. На ней было также нечто вроде свободного жакета из легкой ткани с беспорядочным рисунком в японской манере, в котором преобладал тот же яркий оттенок зеленого цвета, что и в брюках. Они составляли единый ансамбль. Казалось, что ей было жалко его портить, попусту находясь среди неподходящей публики из этих горных мест. Для Бермудских островов ее костюм бы подошел больше.

И Бет, и Лоуган, и эта экзотическая собака, становящаяся на задние лапы, натягивая поводок, и мальчики, бегущие из конюшни, чтобы полюбоваться этим животным, и многочисленные достоинства этой девушки, надеюсь, смогут послужить мне оправданием того, что я не уделил в первую очередь внимания ее лицу… кроме того, оно было немного повернуто от меня в сторону, так как она пыталась успокоить свою испуганную, встающую на задние лапы любимицу. Ей удалось заставить собаку опустить передние лапы на землю. Животное чувствовало себя несчастным и стояло, дрожа всем телом, с поджатым между ног длинным хвостом… Мне никогда не нравилось наблюдать собак в таком состоянии, и, в любом случае, мне не особенно нравились животные с узкой мордой. Разведение породистых животных, несомненно, очень нужная вещь, но необходимо оставить это занятие только тем, кто хорошо в нем разбирается.

— Мэг, — сказала Бет, направляясь ко мне. — Хочу тебя познакомить… с моим мужем. Ларри, это — Мэт Хелм.

Мне необходимо было выполнить свою роль, и момент был неподходящим для того, чтобы пристально рассматривать незнакомых девушек или их собак. Лоуган остановился передо мной. Он был очень похож на описание, сделанное Маком, худощавый мускулистый мужчина, одетый в хаки, настоящий англичанин, с пушистыми рыжеватыми усами и проницательными голубыми глазами под рыжеватыми бровями и ресницами. Однако он был старше, чем я думал до приезда в Рино, ему было уже за сорок. Я был к этому готов, после того как узнал, что его сыну больше двадцати. Этот британец не особенно стремился иметь много детей в браке.

Он протянул мне руку. Это не было признаком дружелюбия или даже жестом примирения. Это было просто приветствие джентльменом гостя в соответствующей приличиям манере, независимо от того, как он относился к прибывшему.

— Я слышал о вас, мистер Хелм, очень немного.

— Разумеется, — заметил я. — И вероятно, предпочли бы слышать еще меньше.

После паузы он улыбнулся:

— Совершенно верно.

По крайней мере, мы вступили в контакт. Казалось, чтобы понять друг друга, мы можем говорить совершенно искренне, с очень небольшим усилием для обеих сторон. С первых же слов мы раскусили друг друга, и я понял, что имел в виду Мак, когда говорил, что этот человек выглядит так, словно он в состоянии за себя постоять. Это нельзя было сказать, судя по его внешности, скорее, от него исходил какой-то запах или аура. Я попытался убедить себя, что фантазирую, а если и нет, то, несомненно, что когда-то Лоуган служил в армии и участвовал в войне, подобно большинству мужчин нашего поколения. Есть множество людей, которые надевают военную форму и принимают участие в сражениях, но от службы в армии у них не остается ничего, кроме нескольких неприятных воспоминаний и чувства отвращения к военной дисциплине. Он был не из таких.

Он начал говорить, но Бет схватила его за руку.

— Это животное не опасно? — спросила она указывая на собаку, лежавшую теперь на земле, напоминая собой ковер из медвежьей шкуры, держа голову между лапами, очевидно, страдая от приступов страха, в то время как двое мальчиков чесали ей за ушами, ласкали, гладили и задавали вопросы хозяйке.

— Да, — услышал я голос девушки, — они могут бегать довольно быстро. На пересеченной местности они в состоянии обогнать грейхаунда.

— Надо же!

Лоуган рассмеялся, глядя на Бет.

— Не знаю, насколько в безопасности это животное, моя дорогая, — сказал он. — Но уверяю тебя, что мальчики в полной безопасности. Афганские борзые очень милые создания, а эта собака кажется чрезвычайно кроткой даже для собак своей породы.

Бет все еще не сводила с нее глаз. Лицо Бет снова приобрело ту странную твердость, которую, насколько я помню, мне прежде не приходилось видеть.

— Зачем ты привез ее сюда?

— Это — кобель, Элизабет, — ответил Лоуган. — Я это выяснил.

У Лоугана было абсолютно невозмутимое лицо, но тем не менее он ее высмеивал в своей спокойной британской манере.

— Я имею в виду не собаку, — сказала она резко.

— О, — произнес он по-прежнему невозмутимо. — Я повстречал ее на улице. Она спросила о Питере. Они всегда были друзьями, ты же знаешь. Друзья детства и все такое прочее. Когда я сообщил ей, что еду домой, то она спросила, нельзя ли ей поехать вместе со мной. Я едва ли мог отказать. Ты знаешь, что ее родители довольно плохо с ней обращаются. Она привыкла считать нас своей второй семьей, чем-то для нее даже более предпочтительной. Я не хотел обижать девушку, даже если…

Теперь туда подошел Питер, он был аккуратно причесан, но в его внешности было нечто такое, что свидетельствовало о том, что властность, свойственная его отцу, никогда не получит в нем своего завершения.

— Давайте зайдем в дом и предоставим детей самих себе. Вы отдаете предпочтение мартини или виски, мистер Хелм?

— Ни тому, ни другому, — ответил я. — Это зависит от обстоятельств. Для долгого разговора подходит виски, но для короткого нет ничего лучше мартини. Полагаю, что для этого вечера больше подходит мартини, мистер Лоуган.

— А, да, — произнес он.

— Если вы не возражаете, — сказал я. — Я присоединюсь к вам через минуту.

Он бросил взгляд в сторону двери, где горничная-негритянка как раз принесла Бетси, умытую и сияющую в свежем крошечном платьице.

— Мы будем в гостиной, — заметил Лоуган, взяв Бет за руку и тактично удаляясь.

Я бросил на него взгляд. Мне пришло в голову, что если бы я не был настроен против него, то этот парень начал бы мне нравиться. Затем я повернулся, чтобы поздороваться с дочерью, отвернувшейся от меня. Она не была в состоянии отличить меня от Санта Клауса, разве что у последнего была еще и борода. Когда я вошел в гостиную с высоким потолком, в ней никого не было. Затем в дверь, расположенную рядом с камином, поблизости от выхода на улицу, вошел Лоуган. В руке он держал высокий стакан. Он жестом показал на налитый стакан, дожидавшийся меня на небольшом баре, в углу комнаты. Я взял свой мартини.

— Это всегда немного шокирует, — заметил он, — когда ваши дети вас не узнают, не так ли? У меня был аналогичный случай во время войны.

Он поднял свой стакан:

— За ваше здоровье и за все прочее.

— За ваше здоровье, — произнес я. — Я привез детям немного подарков, я недавно приобрел их в Европе. Надеюсь, вы не возражаете против этого?

— Совсем нет.

— Где Бет? — спросил я.

— Я попросил Элизабет пока не появляться. Я хочу вам кое-что сказать, мистер Хелм. Я подумал, что для нас было бы легче поговорить без нее.

— Конечно, — откликнулся я. — Мы проведем эти переговоры сидя или стоя?

— Я понимаю, что мои слова звучат ужасно официально, не так ли? — живо улыбнулся он. — Все-таки присядем. Прошу вас занять вон то большое кресло у окна. — Он сделал жест рукой в его сторону и прошел к креслу, стоявшему напротив. — Мистер Хелм…

Я взял свой стакан. Когда я повернулся, отходя от бара, то задел его лежавшим в боковом кармане брюк фотоаппаратом, раздался сильный, явственно слышный, глухой удар о дерево. Я инстинктивно протянул руку, чтобы проверить, все ли с ним в порядке. До этого момента Лоуган говорил в свойственной ему вежливой манере, но, услышав этот звук и увидев мое движение, он замолчал, и его рука очень проворно оказалась у лацканов его куртки цвета хаки.

Этот жест мог бы вызвать резкую ответную реакцию с моей стороны. К счастью, происшедшая раньше неожиданная встреча с молодым Лоуганом заставила меня сдержать мои рефлексы. Я просто замер и подождал. Его рука остановилась. Я сделал медленный длинный вдох и, не спеша, сунул руку в карман, достал «лейку» и положил ее на бар.