Джеймс Берк - Блюз мертвых птиц

• Название: Блюз мертвых птиц
• Автор: Джеймс Берк
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-73482-5

Дэйв Робишо, детектив полиции Нового Орлеана, был ранен в недавней перестрелке. В больнице его навещает местная певица, юная креолка, которая рассказывает Дэйву, что ей угрожают некие опасные люди. А может быть, этот визит просто привиделся детективу под действием болеутоляющих лекарств? Ведь всем в городе известно, что девушка давно пропала… А вскоре на берегу находят труп ее сестры, вмороженный в глыбу льда. Вместе с частным детективом Клетом Перселом — пьяницей, буяном и его лучшим другом — Дэйв ищет правду среди болот, каналов, городков и частных поместий Луизианы, где водятся хищники куда опаснее крокодилов…

---

На одной из фотографий я увидел человека, которого не ожидал встретить в дневнике Ти Джоли. Он стоял у бара позади основной группы. На нем был темный костюм без галстука, воротник модной рубашки расстегнут, на шее золотая цепь и золотой образ, череп блестит сквозь короткую стрижку, брови едва различимы за многочисленными шрамами, а рот раскрыт, как у рыбы, отчаянно пытающейся вдохнуть кислорода на поверхности аквариума. Я передал фотографию Клету.

— Вы знаете, кто такой Бикс Голайтли? — спросил я мистера Дебланка.

— Не, никого с таким именем не знаю.

— Он на этой фотографии с Ти Джоли и ее друзьями.

— Я и этих-то людей не знаю. Чем занимается этот парень?

— Он преступник.

— Ти Джоли с такими не водится!

Но она водится с людьми, которые используют других, — подумал я. Взяв фотографию у Клета, я показал ее мистеру Дебланку.

— Взгляните-ка хорошенько вот на этого парня. Вы уверены, что никогда его не встречали?

— Нет, сэр, я его не видел и не знаю, и Ти Джоли никогда не рассказывала мне о нем или о прочих этих мужиках. Так что он за преступник?

— Из тех, кого даже бандиты считают позором профессии, — ответил я.

Печаль скользнула по его лицу, старик заморгал в свете лампы.

— Внучка сказывала, что влюбилась в мужчину. Говорила, мож, пригласит его домой, познакомит. Говорила, что он богат, даже в колледж ходил, и любит музыку. Больше ничего. А в один день она просто исчезла. А потом и ее сестра уехала. Не знаю, почему так происходит. Они бросили меня одного, просто исчезли и так и не позвонили. Это нечестно.

— Что нечестно?

— Все. Мы никогда не нарушали закон. Мы заботились о себе и о нашей хижине на байю и никогда не причиняли никому вреда. Вот там фотография моего отца на стене. Он воевал во Франции в Первую мировую. Его лучший друг погиб в последний день войны. У него было восемь детей, и он вырастил нас так, чтобы мы никогда не воевали ни в каких войнах и никогда не причиняли вред другим людям, что бы там ни было. А теперь кто-то забрал у меня моих внучек, а помощник шерифа брешет, что никакого преступления и не было. Разве ж это честно? — Дебланк с трудом поднялся на ноги при помощи двух своих тростей и отправился на кухню.

— Сэр, что вы делаете? — спросил я.

— Кофе вам варю.

— Это вовсе необязательно.

— Нет, обязательно. Не слишком-то я хороший хозяин. Сахар найти не могу вот только, да и утром тоже его не нашел. Память уже не та, что раньше.

Я последовал за ним на кухню, чтобы убедить не беспокоиться. Полки шкафчиков, на которых вместо дверей висели занавески, были почти пусты. На плите не было кастрюль, да и в воздухе не пахло никакой едой. Он достал с полки банку и, замешкавшись, уронил ее на сушилку — пластиковая крышка отлетела, и последние остатки кофе рассыпались.

— Ничего, на три чашки как раз наберем, — пробормотал он.

— Нам пора, мистер Дебланк. Спасибо за ваше гостеприимство, — сказал я.

Он замешкался, затем начал собирать кофе обратно в банку.

— Да-да, я понимаю, — печально ответил он.

Мы с Клетом вышли под дождь и забрались в «кадди». Клет не стал включать зажигание, а вместо этого уставился через лобовое стекло на свет лампы, просачивающийся через темные передние окна дома перед нами.

— На кухне у него шаром покати, — вымолвил он.

— Подозреваю, что он питается только благотворительными обедами, — ответил я.

— Ты когда-нибудь видел, что едят эти старики? Похоже на шинкованный корм для кроликов или то дерьмо, что жрут зэки в Иране.

Я не перебивал его.

— Как ты думаешь, мистеру Дебланку понравился бы разогретый сэндвич и бутылка холодненького? — спросил он.

Мы взяли футовый сэндвич Клета, сделанный почти из целого батона французского хлеба, наполненного жаренными во фритюре устрицами, молодыми креветками с майонезом и острым соусом, салатом, помидорами и луком, и занесли его вместе с двумя бутылками «Будвайзера» в дом. Затем мы приготовили кофе и сели с мистером Дебланком за его кухонным столом, разрезали сэндвич на три части и прекрасно поужинали под звуки дождя, словно барабанившего гигантскими пальцами по крыше.

Элис Веренхаус жила в старом квартале неподалеку от Магазин-стрит, на окраине Гарден-Дистрикт, в квартале, навевавшем мысли об аристократической бедности, которая стала характерной для Нового Орлеана середины двадцатого века. Даже после «Катрины» вековые дубы достигали громадных размеров, их гигантские корни поднимали тротуары, разрушали бордюры и закрывали дома от солнца практически двадцать четыре часа в сутки. Но постепенно та культура, которая определила этот город, хорошая она или плохая, улетучилась из квартала Элис, а на смену ей пришли решетки на окнах офисов и домов и всепроникающий страх, временами обоснованный, что те два или три подростка, играющие в баскетбол вниз по улице, могут оказаться монстрами из ваших худших кошмаров.

То ли из чувства гордости, то ли в знак отказа принимать обстоятельства своей жизни, Элис не устанавливала сигнализацию в своем доме и не прятала окна за решетками, призванными имитировать произведения искусных испанских кузнецов, которые были частью традиционной архитектуры Нового Орлеана. Она пешком ходила на службы в церковь, а на работу добиралась на трамвае. Покупки она делала по ночам в продуктовом магазине, расположенном за три квартала от ее дома, и сама катила сумку на колесиках до дома, не без труда преодолевая хребты бетонных блоков, торчащие из тротуара. Однажды из темноты вынырнул мужчина и попытался сорвать у нее сумочку с плеча, на что мисс Элис отдубасила его по голове баклажаном, который еще и бросила ему вслед, когда неудачливый грабитель спешно ретировался вниз по улице.

Друзей у нее было немного. Ее дни в обители были наполнены желчью, депрессией и горьким осознанием того, что изолированность и одиночество всегда будут ее уделом. Тем более иронично, что первый луч света в темном царстве своей взрослой жизни Элис увидела в новой карьере секретаря при частном детективе — алкоголике, клиенты которого словно были списаны с персонажей Ада Данте. И ей приходилось делать вид, что ее глубоко оскорбляет их вульгарность и нарциссизм. Но приходили скучные дни, когда, глядя сквозь оконное стекло, Элис ловила себя на мысли о том, что ей хотелось бы, чтобы в двери офиса вошла обманутая жена, жаждущая крови, или вломился один из бежавших из-под залога бедняг Нига Роузвотера в поисках мирского отпущения грехов.

В эти минуты внутреннего созерцания секретарша Клета Персела задумывалась, а не прячется ли внутри нее язычник, скрытый под тонким слоем маскировки.

На следующий день после того, как детектив отправился в Новую Иберию заниматься своим новым офисом, к югу от города с моря неожиданно пришла гроза, принеся с собой соленый запах моря и ливень, затопивший улицы и наполнивший канализационные канавы и дворы вездесущей непотопляемой листвой. Когда Элис сошла с трамвая на Сент-Чарльз и пошла к Магазин-стрит, облака уже не могли сдерживать скопившееся в них электричество, и гром загромыхал над заливом, словно артиллерийская канонада. Воздух был свеж и прохладен, он отдавал корой деревьев, запахом напоминая воду, долго стоявшую в деревянной бочке. Ее наполнило необъяснимое предчувствие необычного вечера, как будто она вновь отправлялась в дом своего детства в Морган-сити, где грозовые облака над заливом каждый вечер устраивали световое шоу, где ветер сгибал пальмы на бульваре, а забавный мороженщик в белой кепке неспешно проезжал мимо на своем грузовичке по дороге в парк.

Элис поднялась на веранду своего маленького домика и открыла дверь, у которой ждал приглашения войти внутрь ее кот Седрик, похожий на желтую мохнатую тыкву с белыми лапками и звездой на морде, вечно оставлявший за собой мокрые пятна на столе и ни разу не получивший за это нагоняй. Подрезав хозяйку на входе, он незамедлительно атаковал свою миску, а она включила телевизор в гостиной, наполнивший дом звуками новостей и семьи, которой у нее никогда не было.

Мисс Веренхаус набрала в чайник воды и поставила его на газ, бросила замороженный ужин-полуфабрикат в микроволновку и глянула из окна на идущего вниз по аллее мужчину в плаще с капюшоном. У него были покатые плечи, руки в карманах, он шел и расплескивал лужи ногами в красных кроссовках, а затем исчез за струями дождя. Она взяла на руки кота, уложила его на одну руку и, играючи, схватила его за толстый пушистый хвост. «И чем ты тут занимался весь день, толстячок?» — игриво спросила Элис.

Седрик уперся ей в руку задними лапами, показывая, что не прочь попрыгать, но отчего-то передумал и юркнул из ее рук на стол, уставившись на окно, выходящее на аллею. Элис выглянула из окна и увидела соседа с виниловым мешком для мусора в руках, поднимающего крышку мусорного бака.