Марк Чачко - Конец белого ордена

• Название: Конец белого ордена
• Автор: Марк Чачко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1968

---

— Думаю, что главным образом для того, чтобы на всякий случай обезопасить себя, — сказал Якубовский. — А возможно, чтобы проверить номер оружия. Вовсе не исключено, что номера оружия служат у них своеобразным дополнительным паролем. Хорошо, что у тебя был наган «нашего» корнета.

Поправив фитиль в лампе, Глеб Илларионович повернулся к Устюжаеву:

— А у тебя как сложились дела?

— Как будто неплохо, — доложил Устюжаев. — Наблюдательный пункт на вокзале выбрал удачный. Все видел, что вокруг Володи творилось. Белогвардейца рассмотрел отлично. Володя его описал точно, повторять не стоит. Офицер был один, без сообщников. Я видел, как он покинул вокзал. Некоторое время стоял у склада, потом снова вынырнул и пошел по набережной. Как вы велели, Глеб Илларионович, наблюдение после этого я за ним прекратил. Хоть и жаль мне его было выпускать из виду.

— Правильно сделал, — сказал Якубовский. — Он мог бы обнаружить слежку, и все наши усилия пропали бы даром. Я был уверен, что Володя не подкачает. Все у тебя?

— Нет, кое-что еще добавлю, — продолжал Устюжаев. — Стал я слоняться по привокзальной площади — дожидался Володю, чтобы удостовериться, что все у него закончилось благополучно. И представьте себе, в районе Смоленской площади заметил этого самого офицера. Дошли мы вместе с ним до Серебряного переулка. Здесь он юркнул во двор номер девять…

— А двор не проходной? — спросил Якубовский.

— Не знаю, — насторожился Устюжаев. — Я об этом подумал, да решил проверку отложить на следующий раз.

— Что ж, начали неплохо, — подвел итоги операции Якубовский. — Ключ к шифровке, к сожалению, мы еще не подобрали. Но у меня сложилось мнение, что мы имеем дело с организацией новой, о которой нам пока ничего не известно. Чем заниматься дальше? Тебе, Володя, терпеливо ждать гостя. Рано или поздно кто-нибудь из членов организации даст о себе знать. Тебе, Василий Никитич, нужно заняться этим делом по Серебряному переулку. Нужно выяснить, проживает ли там этот Петров. Фамилия, вероятно, вымышленная. Своей фамилии при первой встрече заговорщик не назовет… А ты, Устюжаев, держи под наблюдением Нарышкинскую больницу.

3

Поставив ногу на камень, Корабельников делал вид, что зашнуровывает ботинок. Поглядел, догоняет ли его Устюжаев. Квартиру Якубовского он покинул первым, но обещал Пашке дождаться его. Им хотелось побыть вдвоем, поговорить по душам.

Вскоре Устюжаев догнал приятеля. Пошли вместе, будто случайные попутчики.

Устюжаев уважительно произнес:

— Ты молодец, Володя. Честное слово, я прямо восхищен тобою. Справился с задачей мастерски.

— Главное еще впереди, — отозвался Корабельников.

— Это так. Но первая встреча имеет решающее значение. Главное, что тебя приняли за своего. Теперь уже легче…

На площади на них обрушился сильный ливень. Ребята укрылись в ближайшей подворотне. Дождь лил щедро. Вспененные потоки с шумом устремлялись по обочинам булыжной мостовой.

Стуча железной оковкой костыля, неторопливо, точно дождь был ему нипочем, завернул в подворотню инвалид в промокшей насквозь шинели. Со смехом, держась за руки, вбежала в укрытие молодая парочка. На голове у девушки ухарски сидел картуз парня. Общительный инвалид, ни к кому в отдельности не обращаясь, скороговоркой изрек:

— Как весной дождь, так будет и рожь.

Но тему о будущем урожае никто не поддержал. Молодая парочка, забравшись в дальний уголок, шепталась о чем-то. Корабельников и Устюжаев, задумавшись, смотрели на водяные потоки. Дождь, начавшийся внезапно, так же внезапно и прекратился. Укрывшиеся от непогоды люди стали расходиться. Не обращая внимания на лужи, друзья тоже двинулись дальше.

Превозмогая неловкость, Устюжаев вдруг спросил:

— А эта Катя Коржавина ничего? Стоящая девушка?

Володя повернулся к нему, удивленный тем, что приятель тоже сейчас думает о Кате. Последние дни, занятый подготовкой к заданию, Володя почти не вспоминал о Кате.

— Катя удивительная девушка, — сказал он серьезно.

Ему случалось разговаривать о многих вещах. О любви тоже. Но раньше на эту тему говорилось легко. Говорил, не задумываясь и не очень придавая своим словам большого значения. А теперь каждое слово о Кате вдруг стало очень важным. Ему казалось, что никем еще не пережито то, что переживал он, и никто не испытывал такой нежности к девушке, какую испытывал он к ней.

…Они познакомились вьюжной февральской ночью. Он возвращался к себе на Пречистенку после дежурства в Московском комитете партии. На улицах было нелюдимо и мрачно. Дома стояли без огней, с заиндевевшими окнами и закрытыми подъездами. Где-то в районе Арбата постреливали. В этом не было ничего удивительного. Перестрелки возникали часто по ночам то в одном, то в другом месте. Иногда даже завязывались короткие сражения патрулей с бандитами.

Корабельников, шагая по ночной Москве, особого страха не испытывал. В свои восемнадцать лет он уже успел побывать в жарких переделках. Засунув руки в карманы пальто и поеживаясь от резкого ветра, он преодолевал сугроб за сугробом. Внезапно из-за угла дома вынырнула женская фигурка. Незнакомка с опаской оглядела улицу и торопливо зашагала дальше. Идя следом, Корабельников пытался понять, что побудило ее выйти из дому в такую глухую пору. Редко кто отваживался на это.

Где-то поблизости бухнул ружейный выстрел, второй, третий. Девушка замерла, пугливо озираясь. С минуту она нерешительно топталась на месте и даже было повернула назад, но, превозмогая боязнь, двинулась дальше. Затем она бросилась бежать, но вдруг поскользнулась и упала.

Корабельников подбежал к ней, протянул руку, чтобы помочь подняться. Она испуганно вскрикнула.

— Не бойтесь, я не грабитель, — торопливо произнес Володя.

Она сразу же успокоилась и поверила.

В слабом свете он рассмотрел ее лицо. Это была совсем еще молодая девушка. Она отряхнулась от снега, и они вместе пошли вперед. Ей нужно в аптеку, объяснила девушка, у матери сердечный приступ, и срочно нужна кислородная подушка.

Дошли до аптеки. Дожидаясь попутчицы, Володя в легком своем пальтишке и сбитых сапогах страшно замерз. Дух захватывало от лютого ветра, ресницы отяжелели от инея. Почему-то он не решился зайти вместе с ней в помещение и стал дожидаться ее на улице, на морозе.

Девушка, правда, сделала попытку отказаться от провожатого, но очень слабую. Видимо, ей было страшно одной пускаться в обратный путь.

Катя Коржавина, так девушка назвала себя, рассказала, что она учится в седьмом классе женской гимназии и живет с матерью. Отец был военным инженером. В начале января он умер.

У двухэтажного ветхого домика с мансардой они простились, условившись встретиться снова. Потом было еще несколько свиданий. И всегда, когда они бродили по кривым Арбатским переулкам, Володей овладевало чувство старшего брата, опекающего младшую сестренку…

Володя рассказал приятелю и о неожиданной встрече у Нарышкинской больницы и о букетике фиалок, купленном у памятника Гоголю. Некоторое время друзья шли молча. От мостовой, стен домов, листвы, омытых ливнем, веяло прохладой. Тучи рассеялись, в небе ярче засветились звезды.

Пашка выслушал рассказ внешне равнодушно. Но на самом деле его одолевали сомнения. Он опасался, что эта внезапная любовь может сбить парня с толку, наделать беды. Неподходящее сейчас время, чтобы волочиться за девицами. Конечно, не так уж было бы все страшно, если бы он увлекся девушкой свойской. Такой, которая могла бы стать верным товарищем в это суровое время. А кто эта Катя Коржавина — изнеженная гимназистка, кисейная, должно быть, барышня, маменькина дочка? А вдобавок ко всему — братец белогвардейский связной. Неподходящая компания для революционера-чекиста…

Но Устюжаев молчал, сдерживая себя, он понимал, что сейчас, когда Володе нужно быть предельно собранным, о Кате Коржавиной лучше не упоминать. Придется с ним поговорить начистоту позже…

И все же, чтобы в какой-то мере предостеречь друга, напомнить о необходимости быть осторожным, Павел желчно произнес:

— Черт принес этого лицеиста.

Володя сразу догадался, что Пашка осуждает его увлечение. Он вспыхнул и с необыкновенной горячностью возразил:

— Катя к его похождениям никакого отношения не имеет. Она просто по-человечески его пожалела. Близкий родственник, сирота, больной. Разве можно ее за это осуждать?

Неподалеку от дома, где сейчас жил Володя, они простились. Устюжаев повернул на набережную и зашагал на далекую Чудовку. А Корабельников проскользнул во двор, поднялся на второй этаж и постучал в дверь.

Глава третья

1

Митя Ягал-Плещеев очнулся от забытья на рассвете. Солнце еще не встало, но в чисто выбеленной просторной палате было совсем светло. На железных кроватях спали больные. В окно была видна густая зелень лип. Это напомнило Мите усадьбу, пору далекого детства. Он вздохнул, закрыл глаза и опять заснул крепким, здоровым сном.