Кирилл Александрийский - Толкование на Евангелие от Иоанна. Том II

• Название: Толкование на Евангелие от Иоанна. Том II
• Автор: Кирилл Александрийский
• Издательство: Сибирская Благозвонница
• Жанр: Религия
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91362-464-2

Святитель Кирилл Александрийский (375 — 444) — великий святой отец Православной Церкви, который прославился прежде всего догматическими достижениями в области христологии и опровержением ереси Нестория в 429–431 гг. Однако сфера его деятельности была намного шире, и он известен также и как глубокий экзегет Священного Писания. Среди новозаветных экзегетических произведений наиболее знаменито «Толкование на Евангелие от Иоанна», которое и предлагается читателю. Это произведение было написано, как предполагается, до 429 г. и содержит в себе 12 книг, в которых, помимо истолкования этого «тайнозрительного» Евангелиста и объяснения глубоких тайн Божественного Домостроительства спасения и Боговоплощения, святитель полемизирует с различными ересями.

Это толкование, являющееся шедевром древнецерковной святоотеческой экзегетики, было переведено на русский язык известным отечественным церковным ученым-библеистом, профессором Московской Духовной Академии Митрофаном Дмитриевичем Муретовым (1851 — 1917).

Издается по: Творения святого отца нашего Кирилла Александрийского / Пер. Митрофана Муретова. Сергиев Посад, 1909, 1912. (Творения святых Отцов в русском переводе, издаваемые при Московской Духовной Академии; т. 67/<69>, 68/<70>). Переизд.: Свт. Кирилл Александрийский. Творения. Кн. 3. М.: «Паломник», 2002. (Библиотека Отцов и Учителей Церкви).

---

Итак, Сына прославляет Параклит, то есть Его (Сына) собственный Дух, все могущий и все ведающий. Прославляет как? Так, что если что знает и может Дух Его, то каким образом не знал бы или не мог бы Он Сам? И если, как Сам говорит, от Него получает Дух, хотя и все могущий и совершающий, то неужели Сам Он не имеет власти над всем? Но отнюдь не должно воображать, что Параклит, то есть Дух, представляется лишенным прирожденной или природной силы (всемогущества), так что если бы, например, не получил чего-либо, то и оказался бы недостаточным к тому, что Сам Своею силою мог совершать Божественные дела. Обвинению в самом крайнем нечестии, и вполне справедливо, должен подвергнуться тот, кто даже только подумает, что нечто такое может быть истинным о Нем. Но так как Он единосущен Сыну и исходит Богу подобающим образом чрез Него, обладая всею Его (Сына) над всем совершеннейшею действенностью и силою, то поэтому говорит: потому что от Моего приимет. И действительно, Дух, как мы веруем, существует Сам по Себе и есть в действительности то, что Он есть и называется, однако ж существует в сущности Бога, изникает и исходит из нее, природно имея в Себе все, принадлежащее ей, — не по причастию, и не как приобретение, и не как другое, отличное от нее, так как Он (Дух) есть собственный ее. Подобно тому как запах от благовоннейших цветов, взяв как бы существенное или природное действие или качество испускающих его (цветов), сообщает о себе знание для находящихся вне его (людей), попадая в обонятельные части тела, — и может казаться, насколько это касается до представления, некоторую другою природою, отличною от испускающей его (запах), мыслимый же, однако, уже не сам в себе, имеет не другую природу, чем природа цветов, из которых и в которых он существует; так должен ты мыслить и о Боге и Святом Духе, возвышая (соответственно понятию о Божестве) значение этого примера. Поэтому совершенно безупречно и без всякого унижения должно понимать изречение, что берет нечто от Единородного Дух Его. Исходя чрез Него природно, как собственный Его, Он вместе со всем, что имеет совершенным образом, называется приемлющим то, что принадлежит Ему (Сыну). А если бы нечто таковое было выражено более грубыми словами, то, не поддаваясь соблазну, мы с гораздо большею справедливостью должны бы были обвинить бедность языка, не могущего подобающим образом высказать то, что приличествует Божеству. В самом деле, есть ли такое слово, которое не оказывалось бы ниже неизреченной Природы и Славы? Итак, возвестит, говорит, вам от Моего взяв, Параклит, то есть не другое что будет говорить вопреки Моей цели, и поскольку Он есть Дух Мой, без сомнения, то же самое (что и Я) будет говорить и Мои желания возвестит.

Глава II О том, что природно в Сыне и в сущности Его (находится) Дух Его, то есть Святой, как и в сущности Отца

Вся, елика имать Отец, Моя суть: (и) сего ради рех вам, яко от Моего приемлет и возвестит вам [329] (16, 15)

И здесь опять Сын ясно показывает нам Себя отображением чистейшим и точнейшим ипостаси Отца и в Своих словах дает разуметь, что, будучи плодом сущности Его, все принадлежащее ей усвояет Себе по природе и называет Своим. И это вполне справедливо. Так как нет ничего рассекающего или ставящего в различие Сына от Отца, насколько дело идет о подобии и равенстве во всем, кроме только того одного, что Он есть Отец, и так как в Обоих сущность просвечивает не разным образом, то каким образом может уже и не быть общим, вернее же — тожественным в Обоих все, так что принадлежащее Отцу есть в Сыне, а принадлежащее Сыну есть и в Отце? Поэтому-то, как полагаю, с особенною некоторою тщательностью построил нам речь об этом. В самом деле, не сказал, что «все, что имеет Отец, имею и Я». Это потому, чтобы Он не представлялся простым только образом, мыслимым только как сходство отображения внешних красот Первообраза, как и мы сами, ибо созданы по образу Божию (Быт. 1, 26–27), — но Мое, говорит, есть, показывая этим совершеннейшее единение, которое Он имеет с Родителем, и значение единосущности в Обоих, состоящей в неразличающихся между собою свойствах. Это же можешь видеть Его и в другом случае, и притом весьма ясно, говорящим к Отцу: «Ибо все Мое — Твое есть, и Твое — Мое» (Ин. 17, 10). У тех, между коими нет совершенно никакого разделения и во всем есть существенное равенство и сходство, каким образом не будет тожества в природе? Итак, Бог и Отец из Себя и в Себе имеет Своего Духа, то есть Святого, чрез Которого вселяется во святых и открывает тайны, принимаемого к этому не в качестве служебном — не думай ничего такого, — но в Нем существенно сущего и из Него нераздельно исходящего, открывающего как Свое то, что есть в Нем и из Него. Бог сообщается с тварью не иначе, как чрез Сына в Духе. Но Дух Сей есть собственный Дух и Единородного, ибо Он (Сын) единосущен Отцу.

Так как, говорит, присущим Богу и Отцу является сообщение откровений достойным сего людям в Его собственном Духе и исполнение чрез Него всего, что Он восхощет, и Мне также присуще это природно, то по этой причине Я сказал, что от Моего принимает и возвестит вам. Никто да не смущается, когда слышит здесь слово принятия, но пусть, напротив, рассуждает так — и правильно поступит он, — что все о Боге говорится по сравнению с нами, однако ж разумеется не так, но выше нас. Так и Дух, говорим, принимает от Отца и Сына Им принадлежащее не как некогда не имеющий присущих Им знания и всемогущества, но лишь тогда оказывающийся едва имеющим, когда мыслится получающим, ибо всегда премудр и всемогущ Дух, вернее же — есть самопремудрость и самовсемогущество, не по сообщению, но природно. Как запах, проникающий в наши ноздри от благовонных предметов, мы называем как бы другим по сравнению с ними, хотя это делается только в наших представлениях, в действительности же происхождение его должно мыслиться не иначе, как получение силы от тех предметов, из которых он исходит для обнаружения себе вовне, причем, однако ж, он не является другим, потому что существует из них и в них. Подобно этому, вернее же — и выше этого, ты должен мыслить о Боге и о Святом Духе. Он есть как бы благоухание некое сущности Его, живое и очевидное, [330] сообщающее твари то, что от Отца, и приносящее чрез себя причастие высочайшей над всем сущности. Ведь если запах благовонных предметов напечатлевает свою силу в одеждах и некоторым образом преобразует в себя то, в чем он бывает, то неужели Дух Святой, как скоро Он есть от Бога природно, не сможет чрез Себя Самого соделать общниками Божественной природы тех, в ком Он будет? Итак, будучи плодом и отражением ипостаси Родителя, Сын все, что есть Его (Отца), по природе усвояет Себе. Поэтому говорит: Все, что (сколько) имеет Отец, Мое есть: посему Я сказал вам, что от Моего берет и возвестит вам, очевидно Дух, сущий чрез Него и в Нем, чрез Которого, как Сам Он, обитает в святых. Ведь не другой, отличный от Него есть Дух Его, хотя и мыслится существующим Сам по Себе и особо, ибо Дух есть Дух, а не Сын.

Вмале, и ктому не видите Мене: и паки вмале, и узрите Мя, яко иду ко Отцу [331] (16, 16)

Сказав прежде о том, что Он будет открывать им чрез Своего Духа все для них необходимое и полезное, повествует и о страданиях, после которых вскоре следует и вознесение чрез восшествие на небо, ведущее за собою необходимое наитие Духа. Это потому, что невозможно было уже сожительствовать с плотью среди святых Апостолов Тому, Кто восшел на небо к Отцу. Речь же ведет весьма сокращенно, благодаря этому отнимая от нее остроту печали. Ясно видел Он, что ученики опять подвергнутся немалому страху и будут ожидать мучений от острой печали и подпадения ужасным и невыносимым бедствиям, когда им придется оставаться одним, с восшествием Спасителя к Отцу. По этой, думаю, причине не говорит открыто, что умрет, так как иудейское неистовство призывало Его дойти и до этого, но строит речь с весьма великим искусством и тонкостью и вместе с страданием сообщает и радость воскресения, говоря: Мало, и уже не узрите Меня, и опять мало, и увидите Меня. Уже при дверях было время смерти, делавшее Господа невидимым для учеников на весьма малое время, пока Он, разрушив ад и открыв для находившихся там врата мрака, должен был снова восставить Свой храм (Ин. 2, 19–22). И по совершении этого снова воссиял Своим ученикам и обещал быть с ними «все дни века», по написанному (Мф. 28, 20). Ведь Он хотя и отсутствует плотью, представив Себя за нас Отцу и воссев одесную Родителя, но обитает в достойных чрез Духа и всегда пребывает со святыми, ибо обещал Он, что не оставит нас сиротами (Ин. 14, 18).

Итак, ввиду весьма малого остававшегося до начала страдания, времени говорит: Мало, и не узрите Меня, ибо смертью как бы должен был покрыться недолго. И опять, говорит, мало, и увидите Меня, ибо на третий день ожил, проповедав и сущим в темнице духам (1 Пет. 3, 19). Таким образом, было полнейшим доказательством Его человеколюбия то, разумею, что Он не только спас еще живущих на земле, но и проповедал освобождение уже умершим и находившимся в глубинах преисподней во мраке, по написанному (Ис. 42, 7).