Йосеф Бар-Йосеф - Это великое море

• Название: Это великое море
• Автор: Йосеф Бар-Йосеф
• Жанр: Драматургия
• ISBN: 978-5-4467-2348-5

Социальная драма во всей своей красе. Ноах, молодой адвокат из ортодоксальной семьи, порвавший с религией, вместе со своей женой Пниной, которая вынуждена идти против своей семьи, чтобы быть с ним, – переезжают из ортодоксального Иерусалима в гораздо более светский Тель-Авив. У них молодая прекрасная семья, есть дети, перспективы… Но семье этой не суждено было сохраниться. Молодой Ноах влюбляется в Риту из соседнего дома, репатриантку из СССР, приехавшую в Тель-Авив со своим оставшимся без ног мужем, страдающим от комплекса психологических травм. Они влюбляются друг в друга, и мир великой идиллии начинает рушиться.

---

Жак. Хау ар ю?

Пнина. Простите?

Жак. Инглиш! Ай ноу, ай спиквери гуд. Ю нот инглиш, ай ноу. Ю идиш, ю нот фромхир, ю (исчерпав запас английских слов) зажигаете по субботам свечи, верно? Как моя мама. Я все – порядок! – помощник официанта. В новой гостинице на набережной. У самого моря. Скоро направят на курсы официантов – первые курсы официантов в Израиле! Я теперь больше не Яков!..

Пнина. Да, очень приятно, Яков. Я – Пнина, а это моя сестра Эстер.

Жак. Нет, я больше не Яков! Жак! (Указывает на пиджак.) Ай… дис… Жак! Ез? (Тычет пальцем в пиджак.) Вы не видите?!

Пнина. Да, конечно.

Жак. Красивый, правда? Красный!

Пнина. Да, очень красный!

Жак. Вы сейчас увидите, как он сидит на мне! На мне он еще краснее. (Удаляется.)

Эфраим. Действительно, еще краснее…

Появляется Ализа, в недоумении оборачивается вслед удаляющемуся Жаку.

Ализа. Что за люди тут крутятся в последнее время! Просто ужас – Азия, Африка, кварталы бедноты, хижины из жести… Разве я не права?

Пнина. Простите? Познакомьтесь, пожалуйста, моя сестра Эстер.

Ализа (не слушая ее, продолжает свое). Сын работает у меня в квартире. Ответственная секретная работа. Вопросы обороны. Со своей секретаршей. У меня тут тихо. Можно сосредоточиться. Дома у него невозможно – жена… Я ничего не говорю. Я просто гуляю. Дышу воздухом. (Поворачивается, чтобы уйти, останавливается.) Кто знает, что будет с этой страной? (Уходит.)

Пнина отходит в сторону, на сцене остаются Эстер и Эфраим.

Эфраим. Ну и денек, верно? Тель-Авив вдруг… Сны вдруг… Непонятно, что к чему… Кто я такой, чтобы видеть сны? И еще требовать толкований? Иосиф Прекрасный? Скромный несчастный сват, посредник, верчусь у больших людей под ногами. Так что вы мне отвечаете? Что сказать ему? Когда?

Эстер молча подходит к водопроводному крану, открывает его. Вода течет на землю. Пнина стоит в стороне и поедает печенье – одно за другим.

Правда, это не просто так, что я хотел видеть вас именно здесь. Но только… Вы видите, как оно получается? И рав… Он ведь торопит, вы ему понравились. Можно сказать, пылает страстью. Большой знаток Торы. Как сказано, кто превзошел других в науках, у того и стремления великие… У него глаза загораются, когда он о вас говорит. И руки так, знаете, сжимаются… как будто он уже держит… Кто я, чтобы вставать у людей на пути?.. И потом, он первый обратил на вас внимание, он вас… Я никогда не выдерживал состязаний. Где состязание, там я отодвигаюсь в сторонку. Вы понимаете?..

Эстер. Через неделю. Через две недели. Как пожелаете.

Эфраим. Простите?

Эстер. Рав. Помолвка. Обручение. Все, что хотите! (Уходит.)

Эфраим стоит некоторое время понурившись, затем направляется в сторону улицы. Пнина хочет уйти в дом.

Жак (возвращается в красном пиджаке помощника официанта, задерживает Пнину). Красиво, правда? Это еще что! Погодите, вы еще увидите меня в целом костюме – брюки тоже. Полный комплект! Вместе – и пиджак, и брюки. Пусть все знают, кто такой Жак! (Тычет себя в грудь.) Дис! Ай!

Ализа (снова заходит в садик, указывая на уходящих, обращается к Жаку). Мракобесы эти в черном, и они уже прибыли! Сидели бы себе в своем Иерусалиме, что они, извините, тут забыли? Что им тут надо? (Указывает на освещенное окно.) Мой сын работает! Всякий раз у него новая секретарша. Они просто не поспевают за ним, за его темпом. Что уж там говорить о содержании!

Свет в окне гаснет.

Жак. Там темно.

Ализа. Тьма помогает сосредоточиться. В таком деле, как его, необходимо все как следует продумать. (Поворачивается, чтобы уйти.) Что за манеры, что за уровень – кошмар! (Уходит.)

Картина третья

По прошествии месяца-двух. Субботний вечер. Действие происходит отчасти в квартире Ноаха и Пнины, отчасти в палисаднике возле дома. Из окон квартиры и с балкона можно видеть соседний дом. Приглушенный свет, горят только светильники на подоконнике. Жак в своем красном костюме помощника официанта стоит посреди двора, смотрит на светильники в окне Пнины и Ноаха.

Ноах и Пнина заходят во двор, Ноах немного навеселе.

Пнина (помогает ему держаться верного направления). Туда…

Ноах. В чем дело?

Пнина. Здесь… Наш дом.

Ноах. Только и знаешь: дом, дом!

Пнина. Извини. Не сердись…

Ноах. Хватит, надоело!

Жак (обращаясь в основном к Пнине). Здравствуйте!

Пнина. Здравствуйте, Яков! То есть Жак. (Ноаху.) Ты помнишь? Это наш сосед, из мансарды напротив. (Жаку.) Как дела? Что-нибудь случилось?

Жак. В гостинице… Сегодня… Ничего… (Старается сменить тему.) Эти ваши светильники… Расточительство, а? Столько масла…

Пнина. Для меня это не расточительство. Ваша мама тоже… вы рассказывали…

Жак. Слишком много масла. Много масла и никакого толку. Все зря, верно?

Пнина. Просто мы сегодня вышли… Может, и правда я слишком много налила…

Жак. Женщины любят транжирить! (Возвращается к тому, что его волнует.) Сегодня в гостинице тоже вышло такое вот… расточительство. Я как раз хотел вам рассказать. Одна женщина… с девочкой…

Ноах (подходит к Жаку, со вниманием рассматривает его костюм, будто не верит своим глазам). Красный! Что это?

Жак. Что значит – что? Это я. Костюм! Комплект! Брюки и пиджак.

Ноах. Приговоренных к смерти обличали в такой костюм – красный. За день до повешенья.

Жак. Неправда. Это форма помощника официанта.

Ноах. Я понимаю. Официанта… Да…

Жак. Почему – официанта? Официант – исключительно в черном. Где это вы видели официанта в красном? Никогда в жизни!.. Помощник официанта!..

Ноах. В самом деле? Я вижу, мне еще учиться и учиться! В мире столько премудростей. В другой раз, идет? (Пнине.) Пошли.

Пнина (Жаку). До свиданья. Расскажете мне потом, что там у вас случилось в гостинице. (Уходит вместе с Ноахом.)

Миша появляется из дверей дома.

Жак (Мише). Вы слышали? Он ничего не понимает! В том-то и состоит преимущество помощника официанта. Так во всем остальном он ниже официанта: зарплата, само собой, чаевые и чтобы рот не смел раскрывать. Но что? В смысле цвета он превосходит! Внешний вид тоже чего-нибудь да стоит, верно? Я слышал, бывает еще голубой. И желтый. (Поворачивается, как будто хочет уйти, останавливается, указывает на свой костюм.) Субботний вечер, не работаю, почему бы не прогуляться? Не вывести его проветриться? Целиком, комплект – брюки и пиджак! (Уходит.)

Миша заходит обратно в дом. Ноах и Пнина появляются в своей квартире.

Ноах (покачивается, опускается на стул). Что такое? Почему все качается?

Пнина. Это из-за свечей.

Ноах. Свечей?.. Когда ты уже прекратишь изворачиваться? Почему не скажешь прямо: ты выпил лишнего! Включи электричество, хорошо?

Пнина в нерешительности смотрит на него.

Прости… Разумеется. Да… Я… Я сам зажгу. (Поднимается со стула и остается стоять посреди комнаты.)

Пнина (выходит в соседнюю комнату взглянуть на спящих детей, возвращается). Все в порядке.

Ноах. А?..

Пнина. Дети… Они спят.

Ноах. Да ну?! В самом деле? Их не украли? Не похитили?

Пнина. Ты прав, я ужасная трусиха.

Ноах. Ты не трусиха, ты упрямая женщина. Ни за что никогда не уступишь. Цепляешься за свой страх, как будто это спасательный круг. Нашла сокровище!

Пнина. Ты сердишься на меня.

Ноах. Ты должна научиться получать удовольствие и от этого. От дружеских встреч и приемов. Да! И в субботний вечер тоже! Вместе со мной. Ты думаешь, мне это было легко? Не слышала их? Адвокат по переписке!.. Конечно, они-то учились в Лондоне и Бейруте. Правильно! Признаю – виновен. Разве только это? Оставил ешиву, перессорился со всей семьей, пока учился по переписке. И в дополнение к этому еще зарабатывал вам на хлеб – пока учился по переписке. И еще сражался, защищал Иерусалим. Тоже виновен. Стыд и позор, верно? (Покачивается, хватается руками за спинку стула.) Для чего?.. Зачем я встал?