Шериз Синклер - Приручить и властвовать

• Название: Приручить и властвовать
• Автор: Шериз Синклер
• Жанр: Эротика

Полный решимости найти торговцев людьми, наживающихся на сабмиссивах "Царства теней", Мастер Рауль получает приглашение на посещение небольшого закрытого аукциона по продаже рабов. Он проинформировал об этом ФБР, однако те просят его не спешить с покупкой в надежде, что работорговцы пригласят его на более серьезный аукцион. Но, увидев одну из выставленных на продажу рабынь, он узнает в ней подругу одной из саб "Царства теней". Рауль шокирован. Несмотря на то, что тело девушки покрывают многочисленные шрамы... она не кажется сломленной. Не в силах оставить ее здесь, он покупает рабыню, пуская под откос тщательно продуманный план ФБР.

Свобода Кимберли дается ужасающей ценой: другие женщины по-прежнему остаются рабынями. Рейд ФБР – их единственная надежда на спасение. Приняв решение помочь федералам в поиске другого, более серьезного аукциона, она соглашается играть роль рабыни Мастера Рауля.

Вновь ощутив ошейник на шее, девушка испытывает страх, но под мощной доминирующей заботой Ким начинает исцеляться и расцветать. Это то, что ее притягивало – и от чего она спасалась бегством – всю жизнь. Она сбежала от работорговцев, захвативших ее тело, но сможет ли она ускользнуть от Мастера, который пленил ее сердце?

---

Она уткнулась лицом в его шею.

- Мы должны, - прошептала она.

Коурос откашлялся. Рауль бы ударил его, если бы не видел боль в глазах мужчины. Агент не хотел этого, но также через силу ему пришлось разрешить Габи действовать под прикрытием в «Царстве Теней».

Рауль прижал Кимберли к своей груди, желая просто защитить ее. Но он вспомнил, о чем предостерегала его мать, когда он попытался уберечь свою младшую сестру Лусию, чтобы та не гоняла по улицам... с того момента, как она начала водить машину. «Ты не можешь защитить ее против воли, Рауль. Это ее жизнь, ты не владеешь ей». Кимберли не принадлежала ему.

- Gatita mía, ты уверена? - прошептал он.

- Да.

Дрожь пронзила ее уязвимое маленькое тело.

- Вы еще здесь, Рауль? - донесся из трубки голос Дамера.

Коурос выглядел так, словно хотел убить кого-нибудь. Но он кивнул головой.

Рауль нажал кнопку включения звука.

- Я здесь. Если перенести некоторые встречи, я смогу присутствовать, - подтвердил Рауль, не способный сохранить дружеский тон. - Надеюсь, Вы компенсируете цену этого неудобства.

- О, Вы будете довольны. Даю слово, - хмыкнул Дамер. - Итак, я выйду еще раз на связь незадолго до субботнего вечера.

- До связи.

С щелчком закрыв телефон, Рауль с грехом пополам удержался, чтобы не швырнуть его во внутренний дворик.

* * *

Остаток вечера Кимберли была молчаливой, отдалившись от него, словно не могла вынести его присутствия рядом. При этом, когда она отошла, то была начеку, как будто боялась его потерять из виду. Под конец вечера он взял ее с собой в комнату, расположенную в башне, чтобы понаблюдать за появлением звезд на темнеющем небе.

- Мне очень жаль, sumisita. Все пошло не так, как следовало, - пробормотал он в ее волосы.

Ужас пробрал его до костей, но он не желал ничего сильнее, чем вот так просто сидеть здесь с ней на руках. Мягкая и приятная, сильная, потрясающе храбрая.

- Это не Ваша вина. К сожалению, я была выбита из колеи. - Она потерлась щекой о его рубашку. - Я просто помню, какой беспомощной чувствовала себя. Как в ловушке. Хоть бы суббота пришла быстрее. Вы можете загрузить меня завтра работой?

- Конечно.

Ее глаза начали сонно закрываться.

- Надеюсь, завтра приедет Габи. Немного болтовни пришлось бы кстати. Она несет в себе ощущение праздника, вечеринки.

Вечеринка. Пока он обнимал свою маленькую sumisa, Рауль обдумывал варианты. На аукционе Кимберли, возможно, придется выдержать еще одну публичную демонстрацию. Если бы она чувствовала себя более комфортно, несмотря на то, что выставлена напоказ, то смогла бы сосредоточиться на нем, а не на работорговцах.

Вечеринка была прекрасной идеей.

Глава 13

Рауль зашел на кухню, неся стопку пляжных полотенец, и обнаружил Кимберли, которая внимательно разглядывала заполненный переносной холодильник, скрестив руки на обнаженной груди.

Она бросила на него сердитый взгляд.

- Вы забыли мне что-то сказать? Мы куда-то собираемся?

- Кимберли.

- Что?

Он задержал на ней взгляд, ожидая ее ответа.

Молчание.

- Простите, Хозяин, - пробормотала она, выдержав слишком долгую паузу.

- Неужели тебе хочется быть наказанной? - спокойно спросил он.

Шаг назад.

- Нет. Нет, Хозяин.

Она вообще понимала, почему допустила такое отношение? Жалость к ней вызвала в нем желание оставить ее неподобающие поведение без внимания, но именно сейчас она нуждалась в постоянстве и правилах больше, чем в сочувствии. Потому что сейчас в ее мире и так не осталось ничего стабильного. Рауль вторгся в ее личное пространство, даже не прикасаясь к ней, позволив размерам своего тела оказать на нее и без того пугающий эффект.

- Тогда, возможно, ты объяснишь свое поведение?

- Я... - Ее пальцы крепче сжали пивную кружку. - Я ... Это неправильно. Эти монстры покупают женщин в качестве рабынь, а я нахожусь здесь и по собственной воле являюсь Вашей рабыней. На самом деле я совсем не рабыня и не хочу вести себя подобным образом. - Ее подбородок вздернулся... а затем она опустила глаза. - Только получается, что иногда я веду себя именно так.

«Ты делала это большую часть времени, а не иногда, маленькая sumisa», - подумал Рауль. Он обхватил ее щеку и большим пальцем под подбородком удерживал ее лицо поднятым. Ее пронзила дрожь от его внимания и контроля, усилившихся ее словами. У нее был внутренний конфликт, и он хорошо знал это, особенно когда дело касалось ее.

- Любой порядочный человек - неважно, Хозяин или рабыня - испытывает отвращение к похищению с целью продажи, также, как и к любым бесчеловечным зверствам и любому виду насилия. - Он провел большим пальцем по ее мягким губам. - Если не считать того, что злодеяния работорговцев свели нас вместе, да еще и в этих ролях, они не имеют никакого отношения к тому, что есть между нами.

Ее рот открылся от изумления.

Рауль удовлетворенно покачал головой, когда она подчинилась.

- Ты мне не рабыня, Кимберли. Хотя мы по-разному с тобой понимаем это определение. На мой взгляд, рабыня теряет возможность сказать «нет», скорее по аналогии, близкой к службе в армии. То есть она сознательно доверяет свою жизнь и принятие за нее решений кому-то другому, более компетентному, зачастую потому, что ее потребность принадлежать настолько глубока, что она действительно испытывает нужду быть в собственности того, кому она доверяет, и желание полностью отдаться его власти и воле. Ты понимаешь?

Под его удерживающей рукой Кимберли кивнула.

- Сабмиссив тоже отдается власти, но не настолько глубоко. Скорее, это как ходить на работу по стандартному расписанию, нежели состоять на службе в армии. Но, тем не менее, сабмиссив нуждается в большем, чем простое проведение обговоренной сцены, и это может быть эротическое доминирование вплоть до отношений «24/7». Для каждых отношений вырабатывается оптимальное соотношение этих потребностей и желаний.

Он вжал большой палец между ее губ, имитируя движение члена. Ее дыхание участилось, когда она сомкнула свой мягкий рот вокруг него, удерживая внутри.

- Ты - сабмиссив, Кимберли. Ты знала это еще задолго до своей встречи с Габи, - он улыбнулся. - И ты нуждаешься в большем, чем доминирование в спальне. Накопившаяся потребность служить Хозяину в тебе также велика, как и потребность в доминировании, чтобы по-настоящему наслаждаться сексом.

Она пристально смотрела на него.

- Да, это правда, gatita. Ты не рабыня, которая нуждается в том, чтобы у нее целиком забрали возможность выбора, однако ты прекрасно можешь быть сабмиссивом «24/7». - Он шагнул еще ближе, приковывая ее взгляд. - Теперь используй язык на моем пальце так, как если бы это был мой член.

Ее щеки покраснели, едва она провела языком по всей его поверхности легкими влажными касаниями.

- Соси.

Ее зрачки расширились, пока она выполняла приказ.

Он ощутимо возбудился.

- Хорошо. Чуть позже я дам тебе нечто более реальное.

Ее губы были влажными, и он мог представить себе, как они выглядят, обхватив его стержень.

Заменив большой палец на свои губы, он подарил ей медленный, опьяняющий поцелуй и сообщил:

- Хорошее время, чтобы напомнить тебе о радостях доминирования и веселье, которое можно получить от него, так что мы присоединимся кое к кому чуть позже.

Ее лицо побледнело, и она отступила назад.

- Нет, Gatita. Ничего общего с работорговлей. Речь идет о Маркусе и Габи. Андреа и Каллене. Каждый Дом играет только со своей собственной сабой. - Он пробежался костяшками пальцев по внешней стороне ее голой груди. - А я буду играть с тобой.

- Оу. - Его порадовало то, как теплота вытеснила страх в ее глазах. Она доверяла ему.

- Вы хотите, чтобы я что-нибудь приготовила? - спросила она.

Рауль покачал головой.

- Надень купальник и что-нибудь сверху. Мы выводим яхту в море.

Когда ее лицо засияло, он понял, что сделал мудрый выбор. Море всегда умиротворяло ее. Как только он увидел, как она взбегает по лестнице, то улыбнулся от того, какой трепет теплился в ее глазах. То, что принесет этот день, будет необычным.

Они часто занимались сексом, он не давил на нее, поэтому отпечаток неприятных воспоминаний от встречи с Надзирателем должен стать незаметнее.

Но она переступила через эти страхи, и теперь он может привнести что-то новенькое. Что-то, что заставит ее мысли отключиться от аукциона и напомнит ей, что БДСМ может быть веселым, также, как и пугающим.

Находясь в открытом море на тридцати двухфутовом парусном катамаране, Ким, в компании Габи и Андреа, валялась на батуте, расположенном в носовой части яхты. Прохладные брызги, попадающие на ее кожу, приятно холодили, судно скользило по воде, со свистом и шумом хлопающих парусов рассекая воздух. Красота. Парусный катамаран сильно отличался от моторных лодок, с которыми она выросла. Он был обтекаемой формы и не издавал шума. Она даже могла слышать приглушенные голоса разговаривающих мужчин в кокпите (прим.- на катамаранах открытое или полузакрытое помещение в средней или кормовой части палубы судна для рулевого и пассажиров). Она улыбнулась, подумав о том, как они издевались друг над другом по поводу своей необычной одежды.