Сергей Шаталов - Антология странного рассказа

• Название: Антология странного рассказа
• Автор: Сергей Шаталов
• Издательство: Фолио
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: ISBN 978-966-03-6080-8

Эта книга — своеобразный срез (от Чикаго до Ферганы) новаторской, почти невидимой литературы, которую порой называют «странной».

---

На этот почтовый адрес мне писали только очень старые друзья-приятели, те, с кем мы не пересекались еще с институтских времен. Вяхирь, Ландо… припадошная Сюзи… Иногда на мейл-ру приходил спам, и я каждый раз вздрагивал — может, кто-то из тех, почти забытых? Может, они вдруг вспомнили старину Крупского?

Клички у нашей группы были с первого курса, я не помню настоящих имен. Припадошная Сюзи получила свою из-за странного сочетания обстоятельств — она ни с того ни с сего упала в обморок на соревнованиях по стрельбе из лука. Мы все читали Кинга, Сюзанна отлично стреляла, а Сюзанна в обмороке — это смешно и странно. У остальных все было проще — Вяхирь был просто Вяхирев, Ландо — действительно Ландо, такая у него была редкая фамилия, а меня Стариной Крупским назвали из-за имени. Ну не Вовочкой же звать, сами посудите.

Так вот. Вяхирь, как обычно, занимался многообещающим проектом и был на острие научной мысли. Он и раньше так цветисто выражался. И проекты все только обещали, прямо как тот товарищ старшина. На этот раз он разрабатывал модель человеческого эмоционального ряда. В натуральную, надо думать, величину.

«Вовка, — писал Вяхирь, — ты себе не представляешь, что это такое. Если мы научимся прогнозировать и генерировать эмоциональный ряд — это практически как в космос полететь, все, что после этого, уже будет совершенно другое, понимаешь? Мы будем наоборот, а они с другой стороны будут посылать инпут по Выготскому — причем наилучшим образом». Ни черта непонятно, заумно и безграмотно. Как обычно.

«Мне нужны тестеры, они же осуществляют data-entry, — стояло далее в письме. Внезапно забыл русский. Бывает. — Пойди на (здесь был какой-то адрес) и заведи себе куколку. Это будет твой портал в базу эмоционального ввода. Оставь там твой адрес какой-нибудь, почту или чат, дальше мы все будем делать сами. Много времени это у тебя не займет, а ты меня страшно обяжешь».

Обяжешь так обяжешь. Чего не сделаешь ради лепшего институтского кореша. Особенно если и делать-то ничего особенно не надо — только сходить на сайт и завести какую-то куколку. Странно, конечно. Но вполне простительно.

На сайте вяхиревском действительно нужно было выбрать куколку. Прямо как в игре «одень Машу». Выбираешь девочку — цвет кожи, волосы, какие у нее будут сиськи, толстенькая или худенькая, талия какая, попа… Потом одеваешь. Я увлекся, подобрал ей белье по цвету к сапожкам, в волосы розу сунул, потом надел ей юбочку, кофточку белую… Тьфу ты пропасть, какой только ерундой люди не занимаются.

Потом надо было заполнить анкету. И даже не анкету… а нечто вроде психологического теста, только непонятно, что тестируют. То ли какие мне бабы нравятся, то ли каков я вообще из себя, то ли вообще что-то другое. Очень там были странные вопросы, типа — а кто был центрфорвардом футбольной команды Бразилии в 1985 году? Спросили бы просто: футбол любишь?

Ну, бог с ними. Заполнил я, так уж и быть, эту анкету, девочку назвал Зиной. Тоже мне, поручик Ржевский. Резиновую Зину купили в магазине. Указал там адрес почты, лайвджорнал — ну раз попросили, чат…

И думать забыл.

Зина написала мне примерно через неделю.

Привет, Владимир, Вы меня помните? Я Зинаида, мы знакомы через Вяхиря. Напишите мне, если хотите, буду рада продолжить знакомство.

Я сначала, признаться, подумал черт знает что, даже голова закружилась. Ну не было у меня никогда Зинаиды, это в нашем поколении имя очень редкое. Может, тоже кличка? Может, у меня ранний склероз и я все позабыл? Я было огорчился, но потом вспомнил про письмо Вяхиря, его просьбу и Резиновую Зину. Точно! Это он меня решил наконец припахать к дата-энтри.

В инструкции на сайте было сказано, что я, если хочу, могу общаться с созданной куколкой (употреблялось именно это идиотское слово), могу учить ее новым словам, речевым оборотам, осуществлять эмоциональный контакт. Последнее меня особенно повеселило. Я представил себе, как рассказываю Резиновой Зине анекдоты, а она смеется. Или например, я с ней заигрываю, а она говорит, ну вооова…. Ну чтооооо ты… Ну мы же друзьяааа…

Да, в фантазии моему другу Вяхирю не откажешь. Эмоциональный контакт. Совсем сбрендил.

Я перечитал письмо и подумал: это не может быть написано машиной. Скорее, я готов был предположить, что где-то с той стороны толстого стекла сидит дама… она тоже тестер, и ее тоже наняли вводить данные. Она должна играть роль Резиновой Зины. А я играю роль какого-нибудь Супер-Кена — ее куклы. Мы будем общаться, и поскольку мы, разумеется, живые, то между нами, разумеется, установится эмоциональный контакт. А вяхирева программа его будет считывать и переводить в…. не знаю во что. В нули и единицы.

Как только у меня в голове сложилась эта стройная схема, я успокоился, сел и написал ответ:

«Милая Зина, я страшно рад, что Вы мне написали. Я думаю, нам непременно нужно переписываться — у нас с Вами просто обязано быть много общего, ведь в конце концов мы, судя по всему, знакомы с прошлого века! Этим не каждый может похвастаться…» Я задумался. В нормальной ситуации следовало бы аккуратно выяснить — как именно мы познакомились, а то потом будет неловко. Но с другой стороны — мы же играем! Пожалуй, мне следует притвориться, что я верю, что действительно переписываюсь с куколкой (тьфу, какое дурацкое слово). А там посмотрим. Я добавил несколько ни к чему не обязывающих комплиментов и закончил письмо так:

«Сам не знаю почему, но я немного волнуюсь, отправляя это послание, и чувствую, что буду часто-часто проверять почтовый ящик в ожидании ответа». Вот так. Мило и вежливо, и с намеком — пиши мол, курица, не теряй время, интересно же!

На следующий день я добрался до почты только к концу дня, кончался важный проект, работы было столько, что аж в глазах темнело от кода. Я поставил последнюю угловую скобку, с облегчением выдохнул, закрыл все приложения и открыл почту. Зина прислала даже два письма.

«Здравствуйте, Володя! Или мне следует называть Вас Вашим старым именем? Смешное очень, давайте попробуем! Здравствуйте, Старина Крупский! В Петербурге дождь. Вчера вдруг кончилась осень — она всегда уходит совершенно внезапно, в Александровском саду клены стоят совсем голые, а земля под ними светится золотом, мокрым насквозь фальшивым золотом, еще пара дней — и оно почернеет, а там уж и снег. Мне очень грустно, Крупский, напишите мне что-нибудь про лето? Вы же любите солнце, верно? И океан, вы ведь живете подле океана? Какой он? Я хочу знать все, мне все ужасно интересно. Пишите».

Хм, подумал я, вот это удача, я сразу выяснил, где она живет, здорово! Но все равно сделаю вид, что верю в эти байки про матрицу эмционального отклика и прочий псевдонаучный бред. Интересно же, что дальше будет. И смотри-ка, сразу и второе отправила. Надо же, какая нетерпеливая Зина.

Второе письмо было таким:

«Милый Володя, надеюсь, Вы на меня не рассердились за прошлое письмо, мне просто хотелось, чтобы Вы относились ко мне как к настоящему собеседнику, и я позволила себе использовать ассоциативные цепочки из Вашего профиля для инициации эмоционального респонса. Я с удовольствием продолжу переписку с Вами в любом ключе, какой Вы изберете. С уважением, Зина».

Я почесал подбородок. Похоже, что Зина смутилась собственной смелостью и решила спрятаться за цифровой личиной. В конце письма стояла ссылка, я бездумно ткнул на нее. И оказался снова на том самом сайте, в окне был открыт мой профиль. В графе «Интересы» было:

JQuery | осень | женщины | русские псовые борзые | океан | Петербург | институт бонч-бруевича | выпуск 2001 года | Филадельфия | листопад | кирпичные дома | линейные матрицы…

и так далее. Длиннющий список. Клянусь, я его не заполнял. Ну, стало быть, работает вяхиревская программа… по крайней мере, сбор данных они производят весьма успешно.

«Милая Зина! — написал я, — право же, как Вы могли подумать, что Ваше письмо может быть мне неприятно??? Я ждал его весь день. У меня выдался странно-суматошный день, но я Вас все время вспоминал. А сейчас я уже дома, сижу в кресле у огня, у нас в Питтсбурге тоже похолодало… А когда сидишь у камина, то непременно вспоминаешь какие-нибудь смешные или трогательные вещи из тех, что случились давно. Вот я и подумал — а давайте я вам расскажу?»

Я писал почти час. Почему-то я рассказывал Резиновой Зине про то, как мы первый раз ездили кататься на лыжах на Медвежий склон. Мы были на горе, и тут внезапно потеплело, упал туман, и мы заблудились на спуске, спускались медленно-медленно, в молочном мареве, нам не было страшно — скорее азартно и любопытно.