Майра МакЭнтайр - Песочные часы

• Название: Песочные часы
• Автор: Майра МакЭнтайр
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-386-08342-7

Всего один час, чтобы переписать прошлое…

Семнадцатилетняя Эмерсон Коул при свете дня видит то, что никогда не увидят другие: обморочные южные красавицы прошлого века, давно забытые погибшие солдаты и джазовое трио, которое уже много лет как не играет… Измученная призраками, которые преследуют ее после смерти родителей, девушка просто хочет обычной жизни. Она перепробовала все, но каждый раз видения возвращаются. Поэтому, когда заботливый брат Эмерсон нанимает для нее консультанта из организации «Песочные часы», девушка не верит, что он сможет ей помочь. Однако встреча с Майклом Вивером должна не только изменить ее будущее, она коснется и прошлого…

Кто он на самом деле — этот таинственный, темноволосый юноша, который верит ее видениям? Почему каждый раз, когда он рядом, между ними словно пробегают электрические разряды? И почему он так настойчиво утверждает, что ей нужна его помощь, чтобы предотвратить смерть, которая никогда не должна была случиться?

Атмосферный, таинственный и романтичный одновременно, роман «Песочные часы» объединяет в себе все лучшее от жанров научной фантастики и паранормального романа. Соблазнительный и интригующий дебют!

---

— А это не то же самое, что привидения?

— Все немного сложнее.

— Расскажи.

— Объяснить сложно, — ответил Майкл. Он нахмурился и забарабанил пальцами по столу. — Это научные вопросы, но я с радостью…

Я вскинула руку:

— Нет уж, спасибо. Я просто поверю тебе на слово. Пока.

Я задумалась о данном им определении. И тут же вспомнила мужчину, которого видела вчера. Уверена, что он был неординарным человеком.

— Временная рябь. По крайней мере, понятно, почему они все из прошлого. Вроде есть какой-то смысл, насколько он вообще возможен в таком безумии. Извини.

— Не надо извиняться. — Майкл снова нахмурился. — Говори, о чем думаешь.

— Уж на этот счет не беспокойся. — Я сурово посмотрела на него. — Почти все, что я говорю, чистая правда. Фильтр у меня сломан.

— Хорошо. — Майкл откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и вытянул под столом свои длинные ноги. Рядом с моими крохотными кедами его черные байкерские сапоги казались просто огромными. — Я большой любитель правды. Мне не нравится, когда что-то скрывают.

А я скрывать умею.

— Кто знает правду о тебе? — спросила я.

— Семья, «Песочные часы». — Майкл откашлялся и покрутил кольцо на пальце. — Несколько хороших друзей. Избранные.

Мне стало интересно, есть ли среди избранных и его девушка. Я хотела поинтересоваться, но решила, что в личные дела, наверное, лезть не стоит.

— Это было трудно? Рассказывать о том, что мы видим?

— Не особенно. У некоторых из этих людей тоже есть свои особенности.

— Как и у нас? — Мне нравилось говорить о нас во множественном числе. И меня пугало мое настойчивое желание, чтобы это множественное число не включало больше никого.

— Нет.

— Значит, есть и другие люди, которые… могут… что-то особенное?

— Их больше, чем ты можешь себе представить, — ответил Майкл, пристально глядя на меня.

— Хм. — Я принялась обдумывать услышанное, сосредоточившись на эмпанадас.

Майкл, видимо, не хотел меня беспокоить и вернулся к газете.

Когда я начала видеть это… эту рябь, я стала как ходячий паноптикум. А потом — как осиротелый ходячий паноптикум. Бывает, что дети теряют родителей, какое-то время они страдают, а потом приходят в норму. А я так и не пришла. Я даже не выныривала на поверхность, чтобы набрать воздуху, пока не попала в больницу, в отделение интенсивной терапии, где меня стали накачивать термоядерными лекарствами.

А теперь напротив меня сидел Майкл, вполне себе нормальный, и заявлял, что он такой же, как я. И уверял в том, что существуют и другие «неординарные» личности. Мысль о том, что на свете есть люди с особенными способностями и что я смогу с ними общаться, меня одновременно пугала и успокаивала. Я даже была не против, чтобы с одним из них у меня сложились тесные отношения, а он сидел и бросал на меня взгляды поверх газеты. Я была почти уверена — он меня оценивал.

Но, возможно, Майкл просто ждал, когда у меня сорвет крышу, поскольку хотел быть к этому готовым.

— Ладно. — Я прервала наше молчание. — Что я должна делать?

— Мы возвращаемся к вопросу, который задал я. — Майкл сложил газету пополам и положил ее на стол. — Чего ты хочешь?

— Я хочу быть как все, но я понимаю, что это невозможно.

— Необходимость быть как все преувеличена.

Как же сладко он улыбается!

— Ну… — Я не сразу смогла ответить, так как меня снова отвлекли его губы. — Если быть как все — не вариант, я, наверное, просто хочу понять как можно больше о том, с чем я живу.

— С чем мы живем, — поправил меня он. — Может, поужинаем сегодня вместе? Ты пока составишь список вопросов, которые хочешь мне задать.

Поужинаем. Сегодня. О господи! Да!

— Я зарезервирую столик в «Телеграфе». У меня там свои люди. В семь?

— У нас будет свидание, — с улыбкой сказал Майкл, поднимаясь. Но улыбка исчезла так же быстро, как и появилась. — Ну, то есть не совсем. В «Песочных часах» не любят, когда сотрудники путают работу и… развлечения.

Я улыбнулась, глядя Майклу в спину, но все веселые бабочки, кружившие у меня в животе, умирали одна за одной и безжизненно падали вниз.

Разумеется.

Глава шестая

По пути домой я зашла в «Телеграф», чтобы зарезервировать столик. Все продолжали называть это место именно так, хотя Томас и пытался придумать новое название для ресторана, но потом сдался. Он даже оставил старую вывеску и кое-какое оборудование в качестве декораций. Получилось очень необычно, повсюду блестящее темное дерево и полированный металл. Красиво, если, конечно, вам вообще такое нравится.

А нравилось, по всей видимости, многим, потому что, если бы не мое положение, заказать столик мне бы не удалось. Я не стеснялась пользоваться своими связями и буквально вынудила девушку записать мое имя в самом верху списка. Свидание, то есть ужин, должно было состояться. Разнервничавшись, я чуть не хихикнула вслух, но сдержалась. Девушка посмотрела на меня краем глаза. Я осознавала, что лишь подкидывала дрова в костер городских сплетен. Ничего, пусть горит.

Уладив вопрос со столиком, я пошла через площадь в лофт, убеждая себя смотреть только под ноги и как бы плыть по течению. И у меня почти получилось, но, когда я шагнула с асфальтированной улицы на залитую бетоном пешеходную дорожку, я прошла сквозь хиппушку из семидесятых с фенечками. Она лопнула и испарилась, как и бывало всегда с временной рябью — теперь я хоть знаю, как это называется.

Я подумала о том, что, может, стоит вообще закрыть глаза и подняться на ощупь, но я не хотела упасть и сломать себе что-нибудь перед таким важным ужином. Войдя в лофт, я услышала тишину и обрадовалась возможности расслабиться и побыть одной.

Мою комнату Дрю отделала незадолго до моего возвращения, и она очень хорошо отражала мой характер. Темно-коричневые стены, всего лишь на несколько тонов светлее эспрессо, выпитого мной за завтраком. Белая мебель с плавными контурами, подчеркнутая мягким коралловым цветом обивки, оживляла комнату, а благодаря продуманно расставленным фотографиям в ней было еще и очень уютно. Между двумя эркерами стояли кожаное кресло и оттоманка. Над кроватью висели картины Джона Уильяма Уотерхауса в красивых рамах. Прямо по центру располагалась моя любимая «Леди из Шалот». Над комодом Дрю поместила большое зеркало с маленькой лампочкой наверху.

Дрю вошла без стука, и я вздрогнула.

— Извини, Эм. Я не знала, что ты дома. — Она положила на край кровати пушистое оранжевое одеяло — с него еще не были сняты бирки, — а потом вернулась к двери. — Я его только сегодня увидела и подумала, что тебе понравится… укрываться им. Оставлю тебя одну.

— Подожди… Знаешь, не обязательно мне постоянно что-то покупать, — мягко сказала я, сев на кровать и положив одеяло на колени. Я хотела сказать, что Дрю не стоит из-за меня так напрягаться. — Хотя оно мне очень нравится. Спасибо.

Дрю покраснела, ее нежная фарфоровая кожа сегодня светилась ярче, чем обычно. Она обрадовалась тому, что обрадовалась я. Я ей многим была обязана. Она приняла меня в свою семью как суррогатную дочь вскоре после того, как вышла за Томаса, и изо всех сил старалась сделать так, чтобы я в их доме чувствовала себя любимой, когда мне пришлось сюда вернуться. Благодаря ей я не считала себя неудачницей из-за того, что была вынуждена уехать из частной школы: Дрю постоянно напоминала мне о том, что не моя вина, что руководство решило сократить финансирование.

— Ну, — сказала она, усаживаясь в стоящее в углу кожаное кресло, — расскажешь о Майкле? Он вроде бы не такой, как другие, да?

Я старалась держать язык за зубами. Примерно полсекунды.

— Я не могу перестать думать о его губах.

Да, пора бы отремонтировать свой фильтр. Такую откровенность я не планировала. Глаза мои широко распахнулись, лицо вспыхнуло, и я цеплялась за надежду, что Дрю толком не расслышала.

Но тщетно.

— Что? Эмерсон Коул, ничего подобного я от тебя раньше не слышала!

Я прикусила губу, но все равно захихикала. То, что я сказала, было настолько по-человечески нормально… совсем не похоже на меня. Дрю тоже принялась смеяться.

— Ну, — она вытерла глаза рукавом, — я рада это слышать, хотя твой брат, возможно, в восторге не будет. Тебе за последние несколько лет многое пришлось пережить, — сказала она уже серьезно. — Некоторым и за всю жизнь столько бед не выпадает.

Мне совсем не хотелось говорить о прошлом, но в тот день оно постоянно всплывало. Пора было придумать какие-то новые способы от него отгораживаться. Я сбросила кеды и подтянула колени к груди, обняв ноги руками.

— Сегодня мы с Майклом ужинаем вместе.

— У вас же не свидание? — спросила Дрю, высоко вскинув бровь.

Я закатила глаза:

— Если бы. Он подчеркнул, что им в «Песочных часах» не разрешается уделять каким-либо клиентам особое внимание.