Максимилиан Волошин - Том 2. Стихотворения и поэмы 1891-1931

• Название: Том 2. Стихотворения и поэмы 1891-1931
• Автор: Максимилиан Волошин
• Издательство: Эллис Лак
• Жанр: Поэзия
• Год: 2004
• ISBN: 5-902152-05-4, 5-902152-19-4

Настоящее издание – первое наиболее полное, научно откомментированное собрание сочинений Максимилиана Александровича Волошина (1877–1932) – поэта, литературного и художественного критика, переводчика, мыслителя-гуманиста, художника. Оно издается под эгидой Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН и подготовлено ведущими волошиноведами В. П. Купченко и А. В. Лавровым.

Во второй том собрания сочинений М. А. Волошина входят стихотворения и поэмы 1891–1931 rr. Значительная часть произведений публикуется впервые.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

15 января 1894

Феодосия

Мысль и форма

I

Когда в уме твоем родится мысль внезапно,
Не торопись ее скорее выражать.
Дай ей в душе твоей созреть и укрепиться,
Лелей и береги, как любящая мать.
Когда же ты ее почувствуешь родною,
Когда она с тобой составится в одно,
Ты можешь дать в словах ей выраженье
И мысль бесплотную облечь во естество.
И слово каждое ты прежде взвесь, обдумай,
Почувствуй музыку и тайный смысл стихов.
И только лишь тогда твое произведенье
Восстанет в красоте и стройной и простой,
И стих твой прозвучит, как звонкий голос меди,
Пленяя всех могучей красотой.

20 января 1894

II

Мысль и форма должны находиться в гармонии полной,
Другую она дополняет и делает лучше и выше.
Мысль – это то же, что дух в человеческом теле.
Форма же – тело само, оживленное духом бессмертнь м,
Без тела душа недоступна понятью людскому.
Так же и мысль есть лишь достоянье немногих.
Тело ж одно без души остается бесчувственным трупом –
Также и форма ничто без дыханья божественной мысли.
Вместе же соединяясь, они велики и понятны.

III

Людскому уму недоступны виденья из мира иного,
Все понимают лишь то, что могут увидеть глазами
Иль объяснить всем известным законом природы.
А дух гениальный, в сознаньи невидимой силы,
Сбросивши прочь человеческой мысли оковы,
В бездне хаоса находит великие мысли и чувства,
Которых понять невозможно толпе полудикой.

IV

Форма должна быть достойна в ней сказанной мысли.
Может только художник представить нам мысль тако<во>ю.
Чтобы доступное гению сделалось тоже доступно
Темной толпе, не унизив значение мысли великой.

21 января 1894

Феодосия

«Не знаю, право, где я видел…»

Не знаю, право, где я видел
Этот печальный взгляд очей –
Глубокий, вдумчивый, прекрасный,
Как даль безбрежная морей.
Не знаю, право, где я видел
Эту улыбку на устах –
Как будто бледный луч заката
На солнцем выжженных горах.
Лица ее совсем не помню,
А всё улыбка, грустный взгляд
Меня повсюду провожают,
За мной внимательно следят.
И кто она – не знаю тоже,
Но если только встречусь с ней,
Я средь толпы ее узнаю
По взгляду вдумчивых очей.

30 января 1894

Феодосия

Фантазия

Утомленный жизненной борьбою,
Потерявший веру в идеал,
Без любви, без счастья, без надежды,
Ничего я в жизни не искал.
Жизнь катилася, пуста, однообразна,
Сер и вял вставал пройденный мною путь,
На душе и в сердце было пусто
И хотелось только лечь и отдохнуть.
И печальный, грустный, тихо я влачился.
Без борьбы смиряясь пред своей судьбой,
Но как Божий вестник, ты ко мне явилась,
Встала укоризной ты передо мной.
И в груди разбитой вновь воскресли силы,
Вспомнились надежды, первая любовь,
Верой в идеалы, верой новой светлой
Взволновалась вспыхнувшая кровь.
И я вновь пошел дорогою своею,
Полный новой силы, с гордой головой,
С новою надеждой, с новою любовью,
Не склоняясь больше робко пред судьбой.

30 января 1894

Феодосия

«Далеко за полночь длился спор горячий…»

Далеко за полночь длился спор горячий,
И лились потоки пламенных речей;
Верой и восторгом, светлым упованьем
Озарялись лица споривших гостей.
Спорили так страстно, с верой беззаветной,
С верой в идеалы, в правду и любовь,
Смело и свободно, с силой убежденья
Их слова лилися, возбуждая кровь.
Утомленный спором, жаркими речами,
С воспаленной жаром головой,
На балкон из комнаты я вышел;
Чудною прохладой, влажной и немой,
На меня пахнула тихо ночь, лаская.
Зашелестел ветвями темный старый сад,
Весь облитый светлым месяца сияньем.
И повеял фиалки тонкий аромат.
Ветерком тихонько мне в лицо пахнуло,
Всюду нега ночи, всюду тишина…

<Февраль 1894>

К К. П<онса>р

I

Средь толпы предо мной
Промелькнула она,
Как осенней порой
Луч блестящего дня.
Я успел разглядеть
Только облик лица,
Но хотел бы смотреть
Без конца, без конца!
И хотел бы прижать
Ее страстно к груди,
Целовать, целовать
В беззаветной любви.
Ей хотел бы сказать,
Пока стало бы сил,
И любить и любить,
Как никто не любил!

4 апреля <1894>

Феодосия

II

Средь широкого залива
В тихом трепете волны
Чудно блещут переливы,
Блещут отблески луны.
И мерещится невольно
Всё любовь, любовь везде,
И так сладко и так больно
В этой чудной тишине.
Спит земля кругом и море,
Спят долины, горы спят.
Только там, вдали в просторе
Что-то волны говорят.
И чрез горы и долины
Так и хочется всё мне
Крикнуть имя Клементины
В этой мертвой тишине.

8 апреля <1894>

Феодосия

«Бело небо. Бело море…»

Бело небо. Бело море.
Очертанья сизых гор
Тонут медленно в просторе,
И напрасно ищет взор
Между небом и водою
Чуть заметную черту;
Надо мной и подо мною
Всё слилося лишь в одну,
Без границ и очертанья
Массу белую воды,
А кругом царит молчанье
Непробудной тишины.

16 апреля 1894

Коктебель

Света! Света!

«Lichl! Licht! Mehr Licht!»

Goethe

Беззащитный, безответный,
О народ несчастный мой!
Неприглядный, безотрадный
Мрак нависнул над тобой!
Света! Света! Больше света!
Где найти в тумане свет?
Нужно знанья – знанья нету;
Нужно силы – силы нет!
Нужно выбраться скорее
Из сгущающейся тьмы.
Всё страшнее, всё темнее
Этот сумрак. Гибнем мы!
Кто найдется, отзовется,
Кто нам силы в грудь вольет,
Кто укажет свет и скажет:
«Вот он виден». Русь, вперед!
Света! Света! Больше света!
Братья! Двинемся вперед.
Наше слово в жизни снова
Свет и знанье принесет!

5 мая 1894

Феодосия

На рубеже («Смелый, бодрый в жизнь вступаю…»)

Братством, истиной, свободою

Называются они!

Некрасов

Смелый, бодрый в жизнь вступаю.
Жизнь – вся передо мной.
Что я сделаю, не знаю,
Но на подвиг рвусь душой.
Я ведь молод. Силы жизни
Всё волнуются в груди,
На служение отчизне
Мчатся помыслы мои.
На служенье идеала,
На служенье красоты.
Всё, о чем душа мечтала,
Рвутся пылкие мечты.
Может, в будущем, с летами
И остынет этот жар,
И покажутся мечтами
Эти мысли. Стану стар,
Ослабеют жизни силы,
Ослабеет пыл в груди,
Но останутся мне милы
Эти пылкие мечты.
Будь, что будет! С Богом, смело!
Что о будущем гадать!
То, что старость не сумела,
Может юность рассказать.
Пока в сердце есть стремленья,
Пока силы есть в груди,
До последнего мгновенья
Я все помыслы мои
Устремлю на жизнь народа,
На печаль земли родной!
Братство, истина, свобода –
Вот девиз священный мой!

12 мая 1894

Феодосия

Святая роза («Он страдал на кресте…»)

Он страдал на кресте. По щекам, по челу
  Кровь катилась горячей струей,
И из крови Христа у подножья креста
  Родилася, блестя красотой,
Роза высшей любви. В жизни нет таких роз,
  Чтоб сравнялися с ней красотой!
Кто пролил много слез, много зла перенес,
  Тот найдет в ней желанный покой.
Она учит любить, она учит страдать,
  Всепрощенье дарует врагам,
Учит жить для других и любить, как самих,
  Наших ближних. Отдать беднякам
Всё, что есть лишь у нас. В мире нету нигде
  Другой розы, прекрасней, светлей,
Что из крови Христа у подножья креста
  Родилась для спасенья людей.

13 мая 1894