Роман Гринь - Битвы магов. Книга Хаоса

• Название: Битвы магов. Книга Хаоса
• Автор: Роман Гринь
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

Двенадцать Великих Мастеров уже однажды переписали историю мира магов — неужели теперь их влияние изменит и мир людей? Их знание оказалось непосильной ношей: шесть колдовских фракций развязали между собой кровопролитную и безжалостную войну.

Маг Хаоса по имени Странник оказался в самом центре событий. Волей случая, став изгоем для своих и будучи по-прежнему врагом для чужих, он обязан не только выжить, но и выполнить свою миссию: открыть Твердыню Миров, прекратить бессмысленную войну и спасти мир. Помогут ли ему знания и навыки, полученные в Академии Хаоса, а также его верный друг, загадочная девушка-призрак, демоническая кошка и несколько древних свирепых демонов, которых он всегда носит в своем кармане? Впереди лишь жестокая борьба и буря потерь, от былых счастливых времен остались лишь яркие воспоминания. Но Странник знал, на что подписывался. Если ты маг Хаоса, значит, борьба — это твой путь, это твоя судьба.

---

Я уверенно толкнул дверцу ворот, ведущих на кладбище, и сделал первый шаг, даже не догадываясь, что сегодняшняя прогулка будет совершенно не похожей на все предыдущие.

Кладбище было достаточно большим. Оно начиналось с могил, где были упокоены люди, умершие три — четыре десятка лет назад. Обветшалые, накренившиеся памятники на давно заросших, не только травой, но и, местами, деревьями, могилах, были единственным напоминанием, о когда‑то живших в этом городе людях. Я слышал, что еще максимум лет пять — и местная администрация даст разрешение хоронить тут по второму кругу, так как кладбище слишком разрослось вширь и скоро рискует дотянуться до фермерских полей и огородов. А мертвые не должны мешать живым, особенно, если у живых звенит в кошельке. И тогда, лежащие здесь люди канут в небытие еще раз, тоже, так сказать, по второму кругу.

Я прошел дальше по ряду. Уже было темно. Оно и не удивительно, на дворе — середина ноября, дни стали намного короче. Я взглянул на часы. 18:40. Через двадцать минут сторож закроет ворота, хотя когда меня это останавливало? С полей, что раскинулись за кладбищем, подул холодный ветер. Я застегнул куртку до подбородка и накинул на голову капюшон, но все равно поежился от ледяного, казалось уже зимнего ветра. Несмотря на холод и позднее время, я направился дальше, вглубь кладбища.

Справа начался "детский" сектор. Я резко ускорил шаг, так как очень не любил это место. Десятки статуй — ангелочков, сотни улыбающихся лиц, застывшими мертвыми масками смотрели на меня, словно с укоризной или завистью. Ведь я дожил до своего совершеннолетия, в отличие от них всех. Это самое грустное место на кладбище, здесь лежат те, кто ушел из нашего мира слишком рано, абсолютно по всем меркам.

Следующие два сектора я прошел быстро, почти не глядя по сторонам, и остановился на порядочном расстоянии от ворот, от дотошного сторожа и от улыбающихся лиц мертвых детей. Как странно, даже здесь, на кладбище, вдалеке от суеты, от мирских условностей и проблем, в тишине и покое, мне все же есть от чего бежать.

Но, мне все равно нравилось здесь. Люди обычно боятся кладбищ, они думают, будто, сама смерть обитает там. Но это не так. Смерть собирает свою жатву на поле битвы, кого‑то подкарауливает на дне бокала или даже в теплой постели, кого‑то — на скоростной автомагистрали или в темном переулке. Но на кладбище ее нет. Здесь лежат ее трофеи. Но смерть не слишком честолюбива, чтобы любоваться ими, да и к тому же, она — трудоголик, она все время занята. Ее коса не отдыхает никогда, а здесь, среди мертвых, у нее нет работы. Да и призраки на кладбище — редкость. Дух, если и появляется в мире людей, то лишь, чтобы исправить какую‑то ошибку, или его просто тянет к месту, где он многое пережил. В любом случае, к кладбищу это обычно не имеет никакого отношения. Ни смерти, ни призраков здесь нет. Если не веришь, то можешь лично в этом убедиться. Приди как‑то на кладбище ночью, и поймешь, что это одно из самых тихих и спокойных мест на земле.

Вокруг начал сгущаться туман. Как странно. Весьма редкое явление для этих широт в это время года.

Я подошел к краю сектора. В глаза сразу бросилась очень необычная могила. Точнее, она была бы вполне обыкновенной, если бы не торчащая из нее костяная рука. Я подошел ближе и попытался успокоить возникшую дрожь. Рука явно была искусственной декорацией, ведь по контуру могилу украшал забор из таких же, желтоватого цвета, декоративных костей. А над самой могилой высился весьма оригинальный памятник в виде очень реалистичного скелета, который держал в руках табличку. Я подошел ближе, чтобы прочитать надпись. На табличке была красивая гравировка — "Таким, как ты, когда‑то был и я, таким, как я — когда‑то станешь ты". Где‑то я уже слышал что‑то похожее. Но все же, какая странная могила. Ни имени упокоенного, ни годов жизни, только это зловещее предостережение. Я осмотрел памятник внимательнее, да, так и есть. Других надписей не было. Из могилы вдруг повеяло холодом, и как будто, что‑то заскрежетало под землей. Нет, всего лишь показалось, разумеется. У меня всегда было слишком живое воображение. Туман стал еще гуще, я еле видел на десяток метров вперед. Давно у нас не было таких густых туманов. Мне стало как‑то не по себе, и я довольно быстрым шагом направился дальше. Странно, как я раньше не замечал такой необычной могилы, ведь не первый раз тут гуляю, а судя по датам захоронений в этом секторе, ей было не меньше десяти лет.

Я дошел до развилки и подошел к следующему сектору. Меня вдруг пробил озноб. На углу была точно такая же могила со скелетом. Я медленно подошел ближе. Нет, это не та самая. Надпись на табличке была другой и гласила "От судьбы не уйдешь". В остальном же, разницы не было никакой. Я несколько минут пялился на причудливое захоронение, а потом неожиданно для самого себя развернулся на сто восемьдесят градусов и стал идти к выходу, все быстрее и быстрее, пока не перешел на бег.

Мне показалось, я бежал целую вечность, мимо промелькнуло около двадцати секторов. Неужели я так далеко забрел, углубившись в свои мысли? Туман стал густой, как молоко. Я понял, что меня в нем настораживало. Он был абсолютно неестественным для моего города, такого я не видел никогда. Да я почти уверен, что никто не видел. Здесь, что‑то не так. Легкие жгло от долгой пробежки, я остановился отдышаться и взглянул направо. Вот тут‑то меня и пробил настоящий озноб, а на лбу выступили капли холодного пота. Справа была все та же могила со скелетом, на табличке написано: "Не устал? Может еще кружочек?" Я выругался и рванул вперед, еще быстрее, чем прежде. Не знаю, сколько я бежал, время, как будто перестало существовать. Наконец‑то, последние силы покинули меня и я, запыхавшись, сел на землю. Поворачивая голову вправо, я уже знал, какую могилу увижу, мне просто было интересно, что теперь написано на табличке. Там было всего три слова — "А ты упорный". Сам скелет, как мне показалось, ухмылялся. Хотя глупо конечно, это все моя фантазия. Скелет ведь не может сам улыбаться, для этого ему нужны мускулы лица и кожный покров. Но я, на всякий случай, все же, съездил ему кулаком по костяной черепушке, которая с треском отделилась от туловища и откатилась на десяток метров. Я выругался и поднял череп, хотя почти тут же с отвращением бросил его. Скелет не был декорацией. Даже такой профан в анатомии как я, способен узнать настоящие кости.

Так, подытожим. Я сижу на земле, обливаясь холодным потом, возле преследующей меня могилы, украшенной настоящими костями и ехидным скелетом, с явно насмехающейся надо мной табличкой. И, конечно же, по законам жанра, все вокруг обволакивает неестественно густой, молочно — белый туман. Куда же без него. Ситуация патовая, как ни крути. Мне, вроде бы, пока ничего не угрожает. Но и просто уйти я тоже не могу. Может, прилечь вздремнуть под могилкой, а к утру все само образуется. Но ледяной холод и скрежет из могилы подсказали мне, что к утру если что и образуется, то это еще один мертвец. И им буду я. Интересно, сколько людей в год умирает в густом тумане возле бродячих самоходных могил? Думаю, не много. И что это я все о смерти думаю? Как будто на кладбище ночью не о чем больше подумать.

Но, мысли становились все более депрессивными, вместе с туманом меня словно накрыла волна безысходности. Белая густая дымка поползла к моим рукам и ногам, мягкая и нежная, она грозилась окутать меня целиком. Мне вдруг захотелось раствориться в этом тумане. Я понял, что там нет ни боли, ни печали, что только там я спрячусь от вездесущих бесконечных проблем этого мира, полного страданий. Мне захотелось стать частью тумана, он подарит мне вечный покой, и я буду лежать здесь со своими друзьями… Стоп! Откуда, это? С какими еще друзьями? Ведь это не мои мысли, ведь я никогда не сдаюсь, и ни в чем не желаю растворяться.

Вот тут‑то мною и овладел настоящий ужас. Это уже слишком! Бродячие могилы, смеющиеся надо мной таблички, хищный туман, пропагандирующий суицидально — депрессивные идеи и чужие мысли у меня в голове — явно перебор для одного вечера!

— А он догадался! — раздался из тумана звонкий девичий голос, казалось, в десятке метров справа от меня. — Я же говорила, он вас раскусит!

— Не раскусил бы, если бы кое‑кто, действовал более тонко! — а это уже голос парня где‑то слева. — Нельзя незаметно подсунуть чужие мысли.

— Если бы кое‑кто действовал более тонко, — передразнил грубый бас где‑то впереди, — то парнишка уже схватил бы первую попавшуюся кость и пробил бы себе сердце. А ты потом, в рапорте начальству, писал бы объяснение, с какой целью довел Потенциала до суицида.

— Беру на себя смелость напомнить, — прозвучал у меня за спиной ровный голос, который казался каким‑то неживым, — что согласно статье пятьдесят девятой Кодекса, незаконное проникновение в сознание…

— Да заткнись ты, киборг! — Прорычал все тот же мужской бас впереди.