Анна Стриковская - Кольцо княгини Амондиран (СИ)

• Название: Кольцо княгини Амондиран (СИ)
• Автор: Анна Стриковская
• Издательство: Си
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2016

Советнику Дамиану и так непросто живется при дворе князя Ромуальда, а тут еще княгиня сбежала и утащила важный родовой артефакт. И хорошо бы, если бы она сделала это по глупости, но нет! Против князя и княжества затевается опасная интрига. Но если в дело замешан артефакт, ищи специалиста-артефактора. Поможет, проверено.

---

— Видите ли, моя сестра служит жрицей в храме Доброй Матери, а я часто ее навещаю. Одна наша с ней общая знакомая вот так сбежала от знатного мужа, который ее избивал, и укрылась в храме. Но кольца не сняла и от брака не отказалась, надеясь отсудить у него содержание. Как ее ни уговаривали произнести формулу развода, чтобы снять кольцо и освободиться, она ни в какую. А меньше чем через полгода бедняжка умерла в страшных мучениях. Ее убило кольцо за то, что бросила мужа. Так вот, сестра мне рассказывала, что подобные чары обычно наложены на семейные артефакты в особо знатных родах, причем на женские кольца. Мужчины себя подстраховали. Если женщина бежит от супруга, она должна расторгнуть брак, чтобы он мог заключить новый. Если она этого не сделает, то для рода лучше, чтобы она умерла. Кроме того, побег жены считается позором, а смерть — нет.

— Мне никто об этом не говорил, — обиженно протянула Азильда.

— Так об этом вам могла сказать только жрица богини. А вы, я уверена, с ней не советовались.

Красавица задумалась и даже письмо писать бросила. Действительно, ничего подобного ей никто не сказал, но… Шепотки, намёки, недомолвки в разговорах Валера с отцом и герцога Даригона с ней… Нет, Валера она ни в чем подозревать не хотела, но вот его папаша вполне мог ее использовать или даже злоумышлять против нежелательной женщины. Он явно был не в восторге от связи своего сына и всячески ей это демонстрировал. С кольцом расстаться просил повременить именно для того, чтобы, как он сказал, выбить из бывшего мужа полученное тем приданое. Амондиран, мол, не обеднеет, а у нее должны быть свои деньги, потому что Валеру он ее содержать не позволит. И ведь она поверила! А оно вон как.

Все эти мысли отражались на ее кукольном личике, как будто кто‑то писал их у красавицы на лбу. Лина, замерев, чтобы себя не выдать преждевременной радостью, следила за настроем Азильды. Главное, чтобы дурочка не заподозрила истинной цели „Амалии“. Если поверила, полдела сделано. Останется уговорить ее произнести формулу развода и забрать кольцо, когда она его снимет.

И ведь все почти получилось! Азильда уже приоткрыла ротик, чтобы спросить, что ей делать дальше, но тут на лестнице снова послышался топот сапог.

Амалия сделала знак молчать, забрала блокнот и карандашик и спрятала их в сумочку. Ничего. Что отложено, не потеряно. Перед ужином они вновь сюда поднимутся, и тогда все произойдет…

* * *

На этот раз кресла в пиршественной зале стояли полукругом. Стол отодвинули к стене, а у камина расположились солдаты с музыкальными инструментами в руках. Между ними и креслами для слушателей было достаточно места для танцев, если бы дамам вдруг вздумалось развлечь себя этим способом.

Кресел было восемь — для трех дам и пятерых мужчин. Естественно, самые главные в Стомбире фигуры расселись так, чтобы быть рядом с избранной красавицей. Только начальнику гарнизона пришлось довольствоваться соседством с Азильдой.

Зато сейчас он был в центре внимания: это его солдаты давали концерт.

Впереди стоял худенький, изящный мальчик с асимметричным, но приятным лицом и прижимал к груди скрипку. Справа от него располагались струнные, слева — духовые, а на заднем плане маячил ударник с барабанами и литаврой. Оркестр гарнизона, хоть и был невелик, но выглядел профессионально.

Как только все расселись, юноша с скрипкой сделал оркестру знак смычком и тут же полились звуки прекрасной музыки.

Музыканты поражали слаженностью своей игры. Видно, другого развлечения в крепости не было и они упражнениями довели свое исполнительское мастерство до совершенства.

Если бы здесь был Ромуальд, у него был бы повод гордиться собой: оркестр исполнял увертюру к одной из его опер. В этом не было ничего удивительного: музыкальное творчество амондиранского князя было популярно не только в Девяти Королевствах.

Лина слушала и одновременно пыталась следить за всеми, кто находился в зале, особенно за Азильдой. Получалось плохо. Для того, чтобы княгиня попала в поле зрения, надо было выдвинуться вперед и повернуться всем корпусом. Это не представлялось возможным, а следить было надо: после того, что она рассказала княгине, та могла учудить все, что угодно.

Да и сосед действовал на нервы. Комендант положил ей руку на колено и с каждой минутой старался переместить ее все выше. Она осторожно отодвигала комендантскую руку на начальную позицию, но тот не желал оставить свои поползновения. А треснуть его хорошенько, чтобы отстал, не представлялось возможным. Лина злилась: так скоро при всех начнет хватать за грудь!

Тут ей пришла в голову удачная мысль. Дождавшись, когда музыканты на минутку умолкнут, она встала, подошла к дирижеру со скрипочкой и выразила желание спеть. Навскидку предложила несколько романсов и песен, которые должны были быть известны оркестрантам.

Тощий юноша для начала скривился. Он не верил, что случайная девица может достойно петь, но отказать гостье своего начальства не мог. Наверное, хочет произвести впечатление на мужчин. Боги с ней, пусть споет пару песен. Если будет уж очень противно, они всегда смогут играть погромче и заглушить бездарную певицу.

Но стоило первым звукам песни раздаться под сводами зала, как музыкант переменил свое мнение. Свое детство он провел в оркестровой яме имперского столичного оперного театра, где его отец был первой скрипкой, и наслушался всяческих примадонн. Эта пухленькая, как сладкий пончик, дамочка, была достойна того, чтобы петь перед императором, а не перед этими солдафонами, которые в музыке понимают меньше, чем навозный жук в бриллиантах.

Он должен обязательно узнать, как ее зовут и где ее найти. Через полтора года его служба в армии закончится, он вернется в столичную оперу и тогда…

Девушка пела песню за песней, романс за романсом и не торопилась вернуться на свое место. Да никто этого и не желал, все наслаждались пением.

Даже Семпрониий Север, который поначалу жутко разозлился на наглую девчонку, так беззастенчиво вырвавшуюся из его рук, сейчас сидел в кресле и таял, слушая пение Амалии. Низкий, грудной, задушевный голос обещал ему наслаждение и он всем сердцем был готов в это верить.

А сама Лина как бы раздвоилась. Одна часть пела — разливалась, а другая зорко следила за обстановкой. К счастью пение для нее всегда было тем, что она делала бессознательно. Откуда‑то из глубин памяти на язык выскакивали правильные слова и звуки, а оркестр помогал следить за темпом и тональностью. Никаких сознательных усилий. Следить за Азильдой, по крайней мере, ей это не мешало.

А бывшая княгиня оказалась очень интересным объектом. То, что рассказала ей „Амалия“, заронило в душу женщины сомнения. Она не сидела спокойно, как было во время обеда, а зыркала глазами туда и сюда, крутила головой, вздыхала, то опускала глаза в пол, то поднимала к потолку… Вдобавок руки благородной дамы не лежали, как положено, на коленях или подлокотниках, а жили своей жизнью, то есть все время теребили кольцо на пальце. У такой, как Азильда, это выдавало небывалую работу мысли на заданную тему. Она пыталась переварить полученные знания и принять верное решение.

Когда Лина завела длиннейшую балладу про любовь и разлуку, княгиня вдруг решилась. Она взялась одной рукой за другую, губы беззвучно что‑то прошептали, и вдруг Лина увидела, что кольца на пальце больше нет. Азильда решилась произнести формулу развода и снять кольцо.

Внимательность Лины была вознаграждена. Магичка успела заметить, куда отправился злосчастный артефакт. Во второй потайной кармашек справа. Можно было гордиться: мужчина с этой задачей не справился бы.

Для того, чтобы такое разглядеть, надо было хорошо знать устройство дамских туалетов. Платье, подобное тому, что носила благородная дама, на первый взгляд не имело карманов и спрятать даже такой ничтожный по размеру предмет как кольцо было негде. Но на самом деле в швах у того места, где корсаж переходил в юбку, были сделаны маленькие, незаметные кармашки. Устья таких кармашков были закамуфлированы тесьмой, оборками или, как у Азильды, кружевами. Сунуть в них руку не получалось, максимум два пальца. Но вот спрятать шпильки, булавки, флакон с солями, снотворным или ядом, кольцо или любовную записку это не мешало.

У Лины отлегло от сердца. Как хорошо! Дурочка все сделала сама, осталось забрать артефакт. Это можно будет сделать после концерта, когда они снова поднимутся на башню чтобы отдохнуть перед ужином.

* * *

Концерт удался на славу. „Амалия“ спела семь или восемь песен, отдохнула, дав оркестру поиграть без нее, а затем поднялась и исполнила еще пяток. На этот раз комендант уже не возражал. Пока Лина сидела рядом с ним между своими выступлениями, он ей чуть ухо не откусил, нашептывая комплименты. А когда она пела, сидел и гордился собой. Напрасно говорят, что у него нет вкуса. Он выбрал лучшую из дам: самую страстную и талантливую. От такой и император бы не отказался.