Юлия Яковлева - Дети ворона

• Название: Дети ворона
• Автор: Юлия Яковлева
• Жанр: Детская проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-91759-444-6

Детство Шурки и Тани пришлось на эпоху сталинского террора, военные и послевоенные годы. Об этих темных временах в истории нашей страны рассказывает роман-сказка «Дети ворона» — первая из пяти «Ленинградских сказок» Юлии Яковлевой.

Почему-то ночью уехал в командировку папа, а через несколько дней бесследно исчезли мама и младший братишка, и Шурка с Таней остались одни. «Ворон унес» — шепчут все вокруг. Но что это за Ворон и кто укажет к нему дорогу? Границу между городом Ворона и обычным городом перейти легче легкого — но только в один конец. Лишь поняв, что Ворон в Ленинграде 1938 года — повсюду, бесстрашный Шурка сумеет восстать против его серого царства.

Юлия Яковлева много лет работала обозревателем в ведущих российских газетах и журналах, писала для театра, ведет колонку о детской литературе на Colta.ru. В основу «Детей ворона» положена семейная история автора.

---

Глухо стукнули в ненужную дверь детской. Ту, что вела в коридор. Стукнули, подождали. Потопали прочь.

Опять голоса.

Хлопнула дверь у родителей.

— Черный Ворон, — раздельно произнесла тетя Рита, ликуя.

Шурка открыл глаза.

На темном потолке дрожал бледный прямоугольник света. За окном слышался рокот мотора. Таня спала.

— Иди назад, холера! — громко приказала кому-то в коридоре тетя Рита. — Нечего тут смотреть. К соседям это из дальней комнаты.

Скрипнула еще чья-то дверь. Бормотание.

— «Кто был, кто был», — проворчал голос. — Черный Ворон был. Только что ушли.

Ворон! Шурка рывком сел на постели.

— Таня!

Он подскочил и принялся тормошить сестру, шепча прямо в ухо:

— Таня! Черный Ворон! Был здесь! Только что!..

Он подлетел к окну. Отмахнулся от занавески. Взлез коленями на подоконник. Прижался лбом к холодному стеклу, чтобы видеть всю улицу.

Внизу видна была квадратная крыша автомобиля. Черного и совершенно обычного. Светили фонари. Темнели окна. Было пусто. Только старик-дворник, которого все звали Петровичем, стоял, облокотившись на лопату; он был в кальсонах и рубахе, поверх на плечи накинут тулуп. На лысине дворника лежал блик от фонаря.

— Где? Пусти. Да не толкайся ты, — Таня тоже вертела головой во все стороны.

— Был только что! Я слышал!

— Тише! Маму и Бобку разбудишь!

Быстро провели какого-то согнувшегося человека. Его держали двое. Втроем они нырнули в автомобиль.

Дверца машины лязгнула, мотор откашлялся, фары ощупали серый мартовский снег.

Прямоугольник света на потолке детской косо поехал в сторону, вниз по стене, и пропал. Звук мотора растаял в сырой ночи.

Дворник, сверху казавшийся каким-то приземистым и коротеньким, запахнулся в тулуп. Постоял. Принялся скрести лопатой, сгребая мокроватый снег по краям и аккуратно утаптывая. Скоро и следов машины не осталось. И дворник ушел.

— Слезай с подоконника, пока мама не проснулась, — зашептала Таня и дернула Шурку за край пижамы.

— Был Ворон, точно тебе говорю, — шептал Шурка.

— Мы же ничего не видели!

— Не успели, — с досадой ответил Шурка. — Я слышал! В коридоре ясно говорили — Черный Ворон.

— Опять тетя Рита?

— И другие тоже.

— Все-таки это не может быть правдой, — подумав, сказала Таня, снова расправляя одеяло.

— Завтра же давай маме всё расскажем.

— Всё?! — остановилась с одеялом в руках Таня.

— И про шпиона тоже. Лучше уж правда, чем так.

— Спохватился! Правдолюб несчастный.

— А что?

— Не вздумай! Я из-за тебя рисковала — марганцовку стащила.

Шурка вздохнул.

— Тихо! — шепнула Таня. — Бобка.

Они прислушались. Показалось. Тихо.

— Скажи спасибо, Бобку не разбудили, — проворчала Таня. — Не вздумай без меня им ничего рассказывать. Слышишь? Только вместе!

Шурка пообещал.

Они еще немного обсудили, что рассказать завтра маме, а что нет. И что скажет папа, если узнает. Но мысли сделались вялыми, путались. Оба уснули, так и не договорившись.

Шурка проснулся первым. Хотелось в туалет. Но он вспомнил, что дал слово Тане без нее к родителям не выходить. Поэтому тихонько просунул руку к сестре под одеяло и ткнул ее в бок, затем сам быстро юркнул под одеяло и отвернулся к стене.

— Можешь не притворяться, — надменно проговорила Таня. — Я, между прочим, не сплю, а думаю, как тебя из этой истории выпутать.

Она сдернула с Шурки одеяло.

Он ступил босыми ногами на пол.

— Ой, холодно… Мама что, печку не топила сегодня?

Таня пожала плечами.

Они прошлепали к шкафу. Распахнули дверцу.

Во взрослой комнате было тихо. Будильник давно остановился, чайник был холодным, печка тоже. Мамы не было. Бобкина кроватка была пуста. Не было и маминых ботинок, пальто, перчаток, шапки, платка. Чемоданчика тоже не было. Испарились Бобкино пальто, шапка, шарф и валенки. Висели только маленькие рукавички, соединенные длинной резинкой, чтобы Бобка их не потерял или уж потерял сразу обе.

Таня сняла их с гвоздика, словно не узнавая.

На полу, беспомощно задрав вверх пустые листы, валялись фотоальбомы, из которых мама прошлым утром вынула и скормила огню снимки. Вещи были разбросаны, как будто комнату перевернули вверх тормашками, встряхнули и поставили обратно.

— Ну дела, — сказала Таня.

Шурка посмотрел на рукавички, на Таню.

— Чего ты смотришь? Наверное, мама на работе, вот и всё.

— Она же сказала, что ушла с работы.

— Она же сказала, что найдет другую!

— А Бобка?

— В детском садике. Где же еще.

В дверь кто-то поскребся.

Таня подбежала, открыла. Старуха, с которой никто из соседей не дружил, испуганно заморгала. За ее спиной тускло поблескивал висевший на стене велосипед, темнел сундук: все соседи привыкли выставлять ненужные вещи в общий коридор.

— Здравствуйте… Вам кого? — удивилась Таня.

Старуха, глядя в другой конец коридора, в сторону общей кухни, протянула маленький кошелечек на кнопке.

— Это вам мама ваша просила передать, — прошелестела старуха. — И сказала, чтобы вы шли к вашей тете.

Шурка вдруг заметил, что глаза у старухи голубые. Раньше ему не удавалось ее разглядеть: она шмыгала на общую кухню, по коридору, в общую ванную, как мышь. Старалась никому не попадаться на глаза.

— А где мама? — громко спросила Таня.

Но старуха бросила кошелечек на пол и испуганно засеменила по длинному темному коридору в свою комнату.

— Вот чудачка! — пожала плечами Таня. И подняла кошелечек.

Дети заперли дверь и рассмотрели добычу. В кошельке оказалось сто рублей с копейками.

— Вот это да! — сказал Шурка. — Зачем мама нам столько денег дала?

— Надо к тете Вере идти.

— Зачем?

— Так она сказала. Соседка. Ей мама сказала, чтобы мы шли к тете.

Тетя Вера была маминой сестрой и жила на Каменном острове. Ехать к ней надо было на трамвае. Через Неву. Там справа стояла крепость, красно-коричневая, словно сложенная из пряников, с длинным золотым шпилем. А слева сквозь деревья сверкали купола мечети; их нарядная голубизна спорила с небом, кто прекраснее.

— И это деньги на трамвай, — сделала вывод Таня.

— Как-то много на трамвай, тебе не кажется?

Тетя Вера была странной. У нее дома повсюду стояли, лежали, валялись книги и тюбики с краской. И пахло чудно. А детей у нее не было. Тетя Вера жила одна.

— К тете, сказала мама, — значит, к тете, — приказала Таня. — Собирайся!

Они не любили бывать у тети Веры. Но что поделаешь — мама велела.

— Погоди, Таня, старуха могла и перепутать.

— Не выдумывай.

— Точно! — не унимался Шурка. — Мама наверняка сказала ей: «А если захотят, пусть едут к тете». Просто старуха забыла сказать «если захотят».

Таня серьезно посмотрела на брата. Ей тоже не больно-то хотелось к тете — прямой, строгой, с длинным строгим носом и холодными серыми глазами. Тетя Вера никогда не улыбалась. Кто бы мог подумать, что они с мамой сестры!

Шурка видел, что Таня охотно его слушает.

— Таня, ты сама подумай! Это же ясно! Если вчера мама разрешила не ходить в школу и играть целый день, то сегодня она захотела, чтобы мы как следует повеселились!

Таня задумалась.

— И она дала нам денег, чтобы мы купили мороженое! — радовался Шурка.

— Мороженое… Скажи спасибо, что я ей о твоих вчерашних подвигах ничего не рассказала.

Но Шурка не сдавался:

— И билеты в кино купить можно. И конфет. Тут и на куклу хватит!

Таня смотрела на пузатенький кошелечек.

— Зачем это маме так делать? Это же не день рождения и не Новый год, — с сомнением сказала она.

Но Шурка видел, как глаза у нее загорелись.

— Потому что она наша мама! Самая лучшая мама на свете! — Он схватил Таню за руки: — Ну? Помчались?

Та сдалась. Но ответила важно:

— Пошли, а не помчались.

— Ура! — крикнул Шурка. Вскочил на диван и принялся прыгать так, что пружины крякали и пели. — Ура! Турум-бу-ра! Лучшая мама на свете!

Глава 4

Перед выходом решили позавтракать. Самим разжигать примус им было запрещено.

Таня схватила чайник.

— Сейчас попрошу соседей! Ты хлеб пока нарежь, — и выскочила в коридор.

На общей кухне по утрам всегда была толчея: готовили завтрак, тетя Рита нагревала свои бигуди, кто-то стирал, кто-то мыл посуду.

Вернулась Таня быстро. Шурка только и успел вынуть хлеб из хлебницы.

— Какие-то они все сегодня странные, — сказала Таня. — Как будто меня не видят и не слышат.

— Как же без чая? Скучно.

— А так, — Таня выдержала паузу и помахала кошелечком. — Мы позавтракаем в «Норде»! Эклерами и буше с какао. И даже купим набор маленьких пирожных с собой, для мамы и Бобки!