Евгений Решин - Генерал Карбышев

• Название: Генерал Карбышев
• Автор: Евгений Решин
• Издательство: ДОСААФ СССР
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1987

В повести рассказывается о национальном герое нашей страны, замечательном человеке, обладавшем железной волей, стойком патриоте Родины, Герое Советского Союза Дмитрии Михайловиче Карбышеве. Автор повести бывший военный комиссар одного из инженерных соединений Е. Г. Решин лично знал генерала Карбышева. Он проделал большую работу, собрал ценные документы и воспоминания друзей героя. Для широкого круга читателей.

---

Все узники блока смерти заранее разделились на несколько групп. Из них выделили три штурмовых отряда — по числу сторожевых вышек.

Захватив с собой одеяла, штурмовые отряды бросились в бой. Они забросали камнями, кусками угля, засыпали песком и облили из огнетушителей дежуривших на вышках часовых и завладели их автоматами и пулеметами.

Другая часть восставших набрасывала мокрые одеяла на колючую проволоку, вызывая короткое замыкание в сети высокого напряжения. Так было прорвано заграждение, сорваны кронштейны, повалены столбы с фонарями.

Многим, очень многим узникам пришлось в ту ночь пожертвовать жизнью. Трупы павших в неравном бою лежали везде. Часть восставших погибла на проволоке — так и остались на ней почерневшие, обугленные тела.

Но, несмотря на ураганный огонь из автоматов и пулеметов всполошившихся эсэсовцев, несколько сот узников перелезли через стены и колючую проволоку и бежали из лагеря.

В погоню за беглецами немедленно выслали конницу из гарнизона Линца и отряд эсэсовцев на мотоциклах. Были мобилизованы также фольксштурмисты и отряды гитлерюгенда.

Всю ночь не стихала стрельба из автоматов и пулеметов. Утром следующего дня вылетел немецкий самолет и по следам, оставшимся на снегу, установил, в каком направлении скрылись беглецы. Босые, полураздетые — они были пойманы и зверски убиты там, где их настигли фашисты.

Оставшихся в блоке больных, не принимавших участия в побеге, фашисты зверски убили и сожгли в крематории.

Жители окрестных с Маутхаузеном селений видели, как эсэсовцы издевались над жертвами, глумились над их трупами. Многих узников повесили на деревьях в лесу. Беглецов гнали по дороге совсем голыми, везли на крестьянских подводах закованными в кандалы, привязывали веревками к автомашинам и волокли живыми по шоссе.

Только отдельным участникам восстания удалось уйти от преследования фашистов.

Люди, ненавидевшие фашизм, пренебрегли опасностью, спрятали, накормили, одели, помогли отважным беглецам.

Так спаслись Иван Битюков, Виктор Украинцев, Иван Бакланов, Владимир Соседко, Владимир Шепетя, Александр Михеенков, Иван Сердюк.

Восстание в двадцатом блоке привело в смятение всю комендатуру Маутхаузена.

Не знал Дмитрий Михайлович, что его дорога в плену вновь сойдется с последней дорогой Петра Филипповича Сухаревича в страшном фашистском застенке — Маутхаузене. Советского полковника доставили сюда «за разложение рабочей команды № 10 113» и за антифашистскую пропаганду среди немецких портовых рабочих Регенсбурга.

Неистовый воин, коммунист, военный комиссар был непреклонен. Понимая, какое влияние он имеет среди военнопленных, лагерные эсэсовцы, чувствуя свое бессилие, невозможность заставить его прекратить агитацию, доложили о П. Ф. Сухаревиче рейхсфюреру СС Гиммлеру. Рейхсфюрер приказал повесить большевистского комиссара. Но командование лагеря уже боялось открытой казни — была осень 1944 года. Красная Армия победоносно наступала. Неумолимо приближалось возмездие за все кровавые преступления, поэтому палачи совершили свое злодеяние в строгой тайне, ночью и не на площади, а в камере-одиночке, так, чтобы никто об этом не узнал.

По просьбе автора этой книги Генеральный секретарь Международного комитета бывших заключенных лагеря Маутхаузен Генрих Дюрмайер через Интернациональный Комитет Красного Креста в Арлозеце предпринял розыск в архивах. В «Тотенбухе», т. е. «Книге смерти», этого концлагеря обнаружена такая запись:

«Советский полковник Петр Сухаревич, рождения 10 января 1900 года, уроженец дер. Прудня по приказу рейхсфюрера СС Гиммлера повешен 25 сентября 1944 года. Приговор приведен в исполнение в тюремной камере Маутхаузена».

Незримо, тайно и вместе с тем ощутимо и грозно нарастало сопротивление обреченных людей.

В те дни и прибыл еще один транспорт из Заксенхаузена.

Комендант лагеря просматривал поданные ему списки. Карбышев, отнесенный к категории «нежелательных», не подлежал регистрации и не был взят на учет в так называемом «политическом отделе» комендатуры. Но комендатуру заранее оповестили, кто этот советский генерал. Против его фамилии стояла пометка о категории, и этого было вполне достаточно.

Палач решил, не мешкая, расправиться с опасным для Германии человеком. Собственно, он был только услужливым исполнителем секретного приказа Гиммлера под кодовым названием «Виргилия», который предусматривал уничтожение политических заключенных, если возникнет тревожное для гитлеровского рейха положение.

Разгром гитлеровских войск в Восточной Пруссии и успешное наступление Красной Армии на Берлин, Венгрию и Австрию создали такое тревожное положение и навеяли панический страх на фашистов. К тому же в Маутхаузене недоставало помещений, продуктов питания и одежды для заключенных.

Казнь генерала Карбышева, видного советского ученого с мировым именем, с соблюдением всех формальностей, предусмотренных для его «категории», заняла бы слишком много времени.

А комендант лихорадочно торопился. И боялся официальной казни. Это стало опасным. В одиночку каждый узник бессилен и беспомощен. Объединенные вместе тысячи доведенных до отчаяния людей могут взбунтоваться и расправиться со всеми, кто стережет лагерь и распоряжается в нем.

Комендант и его помощник со списками в руках, сопровождаемые эсэсовцами, обошли ряды, проверяя номера, нашитые на полосатых куртках узников. Потом приказали больным выйти из строя. Из всей партии вышло несколько десятков стариков и калек.

— Мало! Больные стесняются признаться, помогите им, — приказал комендант эсэсовцам.

Фашисты принялись выталкивать людей из строя в группу больных.

Комендант прошел по рядам, задержался возле ссутулившегося старика — это был Карбышев, — посмотрел на него зло, но ничего не сказал и пошел дальше.

Поверка окончилась. За ней последовала команда раздеться всем догола.

Мороз достигал 12 градусов, пробирал до костей, обжигал изможденные тела.

Наступили сумерки. С Альп подул резкий холодный ветер. Мороз усиливался. От истощения и холода люди падали, умирали. Группа обреченных узников редела.

Поздно вечером оставшихся в живых перегнали на площадку между баней-прачечной и каменной «стеной плача», которая находилась слева, возле одной из центральных башен у ворот лагеря.

Надвигалась ночь. Дмитрий Павленко еще в сумерках заметил Дмитрия Михайловича. Согнувшись, он растирал свои больные ноги. Павленко окликнул его. Дмитрий Михайлович, увидев попутчика по вагону, обрадовался. Его небольшая, худая фигура выпрямилась. Он помахал ему рукой и крикнул слабым голосом:

— Держитесь, товарищи, победа будет за нами!

Около 11 часов ночи всех повели в баню.

На миг мелькнула искра надежды…

У входа в душевую помощник коменданта Бахмейер достал из кобуры револьвер и, показав его одному из заключенных, предложил ему застрелиться. Когда тот отказался это сделать, он убил его выстрелом в голову.

Заключенных вогнали в баню и пустили из душа сначала холодную, а затем горячую воду, предварительно закрыв трапы для стока. Вода в подвале душевой поднялась выше пола примерно на пятьдесят сантиметров. Люди падали, захлебывались в воде, тонули. Кое-кто пытался взобраться на площадку, имевшуюся в душевой, но ее заблаговременно заняли эсэсовцы и сталкивали узников в воду.

Прошло полчаса. Открыли дверь. Живые ринулись во двор. С них стекала вода, которая тут же замерзала на телах. Измученные, посиневшие жертвы дико приплясывали. Не давая людям опомниться, эсэсовцы погнали их к сторожевой вышке.

Когда в лагере пробили отбой, на аппельплаце появилась компания пьяных эсэсовцев во главе со страшилищем всего лагеря Шпатсом. Через несколько минут, вооруженные длинными резиновыми шлангами, привинченными к пожарным кранам, они стали обливать заключенных ледяной водой.

Крики, стоны, предсмертная агония. Люди постепенно обрастали ледяной коркой, голоса их стихали, обрывались…

Все, что нами рассказано о Маутхаузене, подтвердил участник французского Сопротивления Эмиль Валле. Его письмо, присланное нам из Парижа, начинается словами:

«Я это видел, пережил. Я был среди узников Маутхаузена, одним из них…».

Письмо кажется сухим, изобилует цифрами. Но каждая цифра ранит сердце, вызывает лютую ненависть к гитлеровским изуверам.

«…В январе и феврале 1945 года союзники преследовали последние части эсэсовцев. На фронтах быстро продвигались советские воины-освободители, те, кто только и мог распахнуть ворота лагеря, где мы столько страдали.

Фашисты, отступая, с садистским бешенством разрушали, убивали, умножали количество своих преступлений.

…Все лагеря вблизи фронта были эвакуированы.