Георгий Эсаул - Алиса Длинные Ноги Искуплениеъ

• Название: Алиса Длинные Ноги Искуплениеъ
• Автор: Георгий Эсаул
• Жанр: Современная проза

Невинно, благородно - искупление несодеянного! Шедеврический роман!

---

Простите, что неучтиво перебила вас, девушка проявляет почтение к умирающим старичкам, скорбит, конфузится на похоронах, а, если не уверена, что пожилой господин умер - подносит зеркальце к губам, щупает пульс; случается, что раскачивается мужчина, руками - крыльями аиста - размахивает, а давно умер - сердце его исстрадалось, превратилось в брюкву.

Насилием морально устойчивую девушку невозможно обесчестить - шутки пионервожатых - насилие!

Обесчестить может только благородный благородную, но - философский вопрос, в одном ряду стоит с вопросом: "Бог может всё; сотворит ли Бог камень, который не поднимет?" - как только благородный совершает антиморальный поступок: косит глазом, бранится, или трогает барышню за бархат тела - мигом превращается в чёрта, неблагородного, а от простолюдина - хоть щипки, хоть побои, хоть втискивание части тела в другое тело - дело не записывается в каменных скрижалях памяти, как насилие.

Например, Король Яков - ущипнул, сразу получил статус простолюдина, а простолюдинов я не замечаю, одариваю по праздникам, целую на Пасху, но не вижу в простолюдинах личности, человека, а нечеловек не обесчестит - разве способен вурдалак или оборотень обесчестить невинную девушку?

Насилие над телом, хоть по кусочкам разрезайте - не насилие, если душа воспаряет, чистая, поёт, играет на серебряных струнах Вселенной!

Выпускница Института Благородных Девиц несравненная графиня Клементинская Вера Петровна сестрой милосердия - по велению любящего сердца, сострадательного - отправилась в Китай, в армию спасения от греха.

Думала, что чертей будет изгонять из крестьян, больных проказой и другими нехорошими болезнями, от которых разум стыдливой кошкой прячется в миску с супом!

Но избавляла простолюдинов от людских болезней - так виночерпий избавляется от конкурента.

Батраки целовали графиню Веру Петровну, засовывали свои языки - с язвами, трещинами, разрывами - в рот графини, целовались до одури, а она смеялась, принимала, как должное, потому что не полагала проникновение чужого языка в свой ротик оскорблением, насилием, бесчестием; не видела крестьян, а казалось графине, что разговаривает с драконами.

Вы в меня опухоль хотите засунуть, шутник со стажем Королевского кловуна!

Противно, гадко, противоестественно, если в чистую девушку неблагородный втискивает болезнь, опухоль - мертвецы на кладбище рыдают над вашими неприличными мыслями!

Отрицательно, но не подрыв авторитета красавицы, не пятна на честь морально устойчивой поэтессы!

Запомните, старший советник с погребальным именем, - графиня Алиса Антоновна строго погрозила пальчиком, задрожала, но внезапно сконфузилась, опустила взор кукушки, чертила носком туфельки сердечко на пыльных камнях. - Невозможно оскорбить морально устойчивую девушку действием, как не вычерпать решетом моря!

- Насилие, действе, бесчестие! - имели смысл до вашей речи - огненная река в словах красавицы! - старший советник расхаживал по камере, размахивал непотребством, но уже не с гордостью, а без смысла - так последний герой размахивате над трупами товарищей и врагов порванным знаменем. - Остудили мой пыл, залили в уши расплавленный свинец!

Убью вас, над трупом надругаюсь - мертвым легче заткнуть рот, чем живым!

Король Яков не заметит подмены, не ощутит ваш мёртвый холод, не найдет следов удушья, а после костра - вороны по клеточкам вас соберут в другое тело, призрак без шалостей и желания кричать на ярмарках!

Не подумайте, что я утоляю низменную страсть грешника с акульем пером между ягодиц!

В Дальноземье модно превращаться в водоплавающих; наколдуют плавники, зубы кита, и - в омут с головой, но для подводного плаванья нужна душа русалки и квалификация утопленницы, акулий плавник - место ему в супе эльфа - не поможет!

В детстве я искал своё Предназначение, с фонариком подглядывал по тайным комнатам - не прячется ли моя розовая мечта по имени Предназначение?

О Высоком грезил, основал бы город Солнца, но денег не хватало, и упыри досаждали - маленькие кровососы - мысли высасывают.

К гадалке пошёл, два золотых сольдо в потный кулачок зажал, руки трясутся, опасаюсь, что гадалка меня в гигантский ячмень превратит, или запугает волосами Магрибского оборотня.

Дом гадалки в центре болота - по кочкам, по головам удивлённых утопленников - прыг-скок, добрался, ножки замочил детские, а в душе протест против насилия гадалки созрел, осерчал я от болотного газа, василиску глаза бы вычерпал золотым половником.

К гадалке врываюсь, слова юные выплёскиваю с соусом брани - приправа к хорошим манерам.

Поднял руку на гадалку, а она - нагая, бедра круглыми пирогами, талия в игольное ушко пройдёт, волосы чёрные - водопадом на Чёрной речке - обернулась, красавица, засмеялась, ротик открыла, крыльями грудей трепещет - стрекоза в облике болотной царицы.

Я от дивной красоты слова укоризны забил обратно в глотку, любуюсь, мечтаю превратиться в покрывало на её постели.

"Исследуй себя, юноша, докопайся до жемчуга в груди, и тогда твои гениталии расцветут розой под копытом кентавра! - Поднялась, а я по полу животом еложу, играю в ящера и Хозяйку Зеленой Дыры! Руки протянула, меня трогает - так кабатчик выбирает на рынке свинью. - Не удивляйся, что я на болоте живу, дом мой из золотых кирпичиков, а я - из Солнечного света соткана, красивей меня только горы из лазури.

Городские барышни мне завидовали, купцы преследовали, спаивали фиолетовым крепким, целовали мои следы - путники на бесконечной дороге в Чёрную дыру.

Иногда сравниваю Чёрную дыру Вселенной с адом - что у них общего, и чем разнятся; близняшки похожи, не отличит девочку от девочки доверчивый жених, но внутри разное, кипящее, родились в один день, но умрут в разное время на потеху страшным клоунам.

На болоте скучно, но не досаждают опричники, не плюют в лицо Королевы и Принцессы - хулиганки, обманывают себя, в ногах их - ложь свернулась клубком!

Гонджон, плоть твоя тверда, а походка - вампира!

Пришёл узнать о цели своего существования, напрасно шёл, убил бы меня, если бы я не спрятала ум за красоту.

В желании убить найди себя; ты - чистильщик общества, убийца, невольный душитель маньяк с добрым сердцем любящей матери-героини.

Убивай животных, людей, мертвецов, рыб, жуков, мух, верши высший суд над енотами - всё тебе дозволено, даже жизнь балерона подвластна!

Убийца с душой поэта!

Прислони своё сердце к моему, сольёмся умами, как Выразитель Радости и Источник Откровения!" - гадалка прижала вишни сосков к моей груди, трепещет, а я о предназначении своём думаю, отталкиваю ароматную, вижу в ней не человека, а - кусок пирога с маком!

Убежал... по дороге лягушек давил, зайчикам хвосты отрывал и шеи скручивал, будто веревку готовил для преступника.

Рыдал вдовой над могилой кровососа; жалко зверушек умилительных, с подорванной верой в человека.

Но помнил о своём предназначении - убивать, насильничать, очищать Мир от мне подобных серийных оборотней!

Через год убийств повстречал рыцаря в шкуре оборотня - величественно, если разгулявшийся рыцарь щеголяет в шкуре дракона, вурдалака или оборотня, но неудобно, раздражает кожу, и по ночам волком выть хочется.

До встречи с рыцарем я убил купца - купцы зло, спаивают мастеровых фиолетовым крепким, шелковыми платками соблазняют девушек, ароматическим перцем берут в плен почтенных Королев с выпирающими достоинствами сверху и сзади.

Склонился над купцом, притих, словно шумливая танцовщица в бане с гномами, срезаю тяжелый кошель с монетами - призраку купца монеты не нужны, а мне понадобятся - убийства требуют затрат; на простого кролика оборотня нужны силки из серебряных нитей Ариадны.

"Основы характера мужчины закладываются в тот момент, когда он подглядывает за обнаженной купальщицей! - шёпот коснулся моего уха, затем губы - мягкие, чувственные, лошадиные взяли моё ухо в рот, мусолили нежно, трепали со сладострастием, а голос неизвестного существа проникал в страдающее сердце, обнажал аорты. - Характер убийцы крепчает после посещения красавицы гадалки с пещерой неожиданностей между ног!

Не доставай перочинный кривой ножик из-за голенища, убийца, знаю твои пороки, тайны и приёмы - преследуют меня сны с ядами и карманными ножами - застывшими письками гномиков.

Догадайся, кто я; в чём прав, и где моя вина, сочная, брусничная с капельками крови.

Не забуду, что твоё будущее зависит от ужина со мной!"

Я обернулся - надеялся, что увижу наяду с грудью сорок шестого размера, или заблудившуюся танцовщицу - собирательницу дурманящих кореньев для пьяных клиентов; лес - загадка.

Но рыцарь в шкуре оборотня - не красавица, не Король, не Принцесса в малиннике; Принцессы часто до свадьбы шалят с медведями-шатунами.

Рыцарь необычайно проворно схватил меня за горло, а рука у него - клешня гигантского краба.

Сжимает горло, а в голубых очах мечтателя тоска проворовавшегося казначея; говорит медленно, со значением, иногда запутывается, конфузится, краснеет и от своего конфуза сжимает моё горло сильнее, чтобы я не рассказал лешему и сатирам о позоре оратора.