Тереза Крейн - Райский уголок

• Название: Райский уголок
• Автор: Тереза Крейн
• Издательство: Издательство «Покровка»
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-89259-013-5

Сложно переплелись судьбы трех героинь романа «Райский уголок».

Красота Рейчел повергает мужчин к ее ногам и только тот, кого она любит, невосприимчив к ее чарам.

Дафни прекрасно знает, что Тоби женился на ней только, чтобы закрепиться в бизнесе ее отца, но жаждет близости и взаимопонимания с ним. Произошедшая вскоре трагедия способствует этому, но смогут ли их новые отношения устоять перед его непомерными амбициями?

И, наконец, юная Филиппа, чей нежный роман с Хьюго омрачается недовольством его семьи и политическим скандалом.

Рассказанная с теплотой и юмором история молодых женщин, их поиски счастья в мире крутых перемен и меняющихся ценностей Англии 1920-х годов доставит удовольствие почитателям Терезы Крейн.

---

— Мы можем погулять, если хочешь.

— Мне все равно.

— О, ради всего святого!

Она повела плечами. Перевернула страницу.

— Пожалуйста, не дуйся на меня и не будь такой угрюмой.

— Угрюмая? Я? Мне это нравится! — Она швырнула газету и листы разлетелись по полу небольшой комнаты. — Посмотри на себя, Хьюго! Вот уже несколько недель ты ходишь с жалким видом, сам не свой — ничего не хочешь делать, никуда не хочешь идти — не хочешь видеть меня… — Предательские слезы вот-вот готовы были хлынуть из глаз.

— О, не будь такой глупенькой. Конечно, я хочу тебя видеть.

— Тогда почему я этого не чувствую? Хьюго, что случилось с тобой?

— Ничего. Ничего со мной не случилось.

— Ты все время твердишь одно и то же! — Она вскочила с кресла и поймала его за руку, когда он отвернулся от нее. — Хьюго, ради Бога, что происходит?

Он выдернул руку.

— Филиппа! Прошу тебя! Не начинай все сначала! Я не могу переносить твое постоянное нытье.

— Что? — Она сделала шаг назад с побледневшим лицом, потом ее щеки запылали неподдельным гневом. — Нытье? Вот как ты думаешь обо мне? Ты сам ходишь как в воду опущенный. Я не могу добиться от тебя ни слова. Все, что я ни скажу — не так, все, что ни сделаю — тебе не по нраву.

— Флип!

Она кричала на него, уже не в силах сдержать себя.

— Почему ты не хочешь признаться в этом — почему ты просто не скажешь, что больше не любишь меня. — Слезы застилали ей глаза, она пыталась найти свой жакет, который бросила на спинку кресла.

— Флип, прекрати! Пожалуйста! Разумеется, я люблю тебя, разумеется, я хочу видеть тебя… я ведь говорит тебе — у меня проблемы с работой…

— Какое это имеет отношение ко мне? — Она повернулась к нему спиной с мокрым от слез лицом и беспомощно развела руками. — Хьюго, почему ты отыгрываешься на мне?

— Я не делаю этого.

— Делаешь!

— Нет…

— О, ради Бога, не будь такой… — он осекся.

Она неожиданно успокоилась, но в ее спокойствии таилась опасность.

— Инфантильной? — очень тихо сказала она за него. — Ты это собирался сказать?

Он не ответил.

— Понятно. — Она сунула руки в рукава жакета, схватила со стола сумочку. Ее щеки стали пунцово-красными.

— Флип… не уходи так.

Она повернулась и, вздернув подбородок, посмотрела ему в лицо.

— Я надоедливый ребенок, Хьюго, который постоянно ноет. Конечно, тебе совсем не нужно, чтобы этот надоедливый ребенок вмешивался в твои, — она бросила презрительный взгляд на кухонный стол с разбросанными часовыми деталями, — в твои взрослые дела?

— Флип!

Она хлопнула дверью с такой силой, что та опять распахнулась. Хьюго подбежал к окну. Она уже вышла из парадной двери и сбегала по ступеням, не чувствуя под собой ног, затем через дорогу — все дальше от него. Он распахнул окно и высунулся по пояс.

— Филиппа! Флип!

Она не остановилась и не обернулась.

— О, черт! — Он с шумом закрыл окно и стоял, опершись ладонями о широкий подоконник, опустив голову и крепко зажмурив глаза.

Филиппа шла очень быстро, до боли закусив нижнюю губу. Слезы бежали по лицу, но она не обращала на них внимания. Ей придется посмотреть правде в глаза. Он больше не любит ее. Это совершенно очевидно. Не менее очевидно и то, что он не нашел в себе мужества — или наглости? — признаться в этом. Ну что же, в таком случае ей придется действовать за двоих. Убеждение росло и крепло в ней вот уже несколько недель. Теперь она была в этом уверена. В конце концов, все встало на свои места. То было романтическое приключение — солнце, цветы, горы, океан — всего лишь приключение.

Она вошла в ворота маленького парка и тут же опустилась на скамью, не обращая внимания на юную парочку, которая сидела на ней и с любопытством поглядывала на Филиппу.

Она не вернется к нему. Она была уверена, что он не будет искать встречи с ней. За прошедшие несколько недель это она, именно она звонила ему по телефону в офис или оставляла бессмысленные, но полные любви записки, либо неожиданно появлялась у него в квартире с булочками или бутылкой вина, и именно она при каждом расставании взволнованно спрашивала: «Когда я увижу тебя снова?»

Больше этого не будет.

Теперь Филиппа плакала не стесняясь. Она сунула руку в сумочку, нащупывая носовой платок.

— Извините, с вами все в порядке? — Девушка, сидевшая на скамейке, обращалась к ней со смешанным чувством смущения и сочувствия.

Филиппа высморкалась.

— Да. Все хорошо. — Она встала и, распрямив спину, пошла сама не зная куда.

В общежитие она вернулась лишь вечером. Она стерла ноги до водяных пузырей, нос был забит, и она с трудом дышала, глаза были заплаканы, но, по крайней мере, она успокоилась. Но боль осталась с ней, ибо разбитое юное сердце — это мучительные страдания, которые невозможно забыть никогда.

— Это ты, Филиппа? — Невысокая темноволосая девушка выглянула из соседней комнаты, когда Филиппа пыталась вставить ключ в замочную скважину. Филиппа не оглянулась, сделав вид, будто занята замком. — Тут тебя разыскивал этот твой молодой человек. С ним разговаривала Бидди…

— Что? Когда? — Филиппа метнулась к ней.

— Сегодня, после… О Боже, что с тобой?

— Мы… мы поссорились…

— А, так вот в чем дело. Он звонил. К счастью, этой старой кошки не было на месте, — я уверена, она ничего бы не передала, — так что трубку взяла Бидди.

— Что он сказал?

— Ничего.

— Что значит, ничего?

Девушка пожала плечами со значительным видом.

— То и значит. Он просто сказал, кто звонит и спросил тебя. Бидди ответила, что ты еще не вернулась и поинтересовалась, не хочет ли он передать тебе что-нибудь. Он сказал — нет. — Она нахально улыбнулась и подмигнула. — Слишком личное, да? Продолжай в том же духе… эй, ты куда?

— В Пимлико.

— Но, Флип, милая — уже почти семь. Ты не успеешь вернуться к девяти. Она запрет дверь на замок.

— Ну и пусть. — Филиппа понеслась вниз по лестнице. — О черт! — Она резко остановилась на ходу, стремглав помчалась обратно к двери и засуетилась с ключом. — Деньги. Деньги, деньги, деньги. И чистый носовой платок. О, вот это да! Вы только посмотрите на меня! — Краешком глаза она увидела свое взъерошенное отражение в маленьком зеркале над камином. Она наклонилась поближе к нему, состроила гримасу, пробежав пальцами по волосам. — Боже, какое страшилище! — Она схватила копилку с каминной полки и начала трясти ее. Пара шиллингов и шестипенсовик выскользнули из узкой щели и упали на пол.

— Ага, — темноволосая девушка стояла в дверях, наблюдая за тем, как Филиппа мечется по комнате, — так вот где ты хранишь свою добычу? Теперь буду знать.

Филиппа ползала по полу, собирая монеты.

— Немного же тебе достанется. Все, что добудешь — твое. — Она бросила девушке ключи и метнулась обратно к двери. — Будь душкой, закрой за мной… — и исчезла, стуча каблучками по лестнице, с развевающимися волосами и полами пальто.

Автобус полз как черепаха, по почти безлюдным улицам. Филиппа сидела и смотрела в окно, мысленно моля неуклюжую махину поторопиться. На каждой остановке входили и выходили пассажиры. Медленно, очень медленно. Казалось, на каждой остановке «по требованию» стояли пассажиры с вытянутой рукой. Монотонно звонил сигнальный звонок: один раз — остановка, два раза — отправление. Она думала, что сойдет с ума от этого звука.

Кондукторша, пышная и добродушная особа, сидела на своем месте с билетной машинкой на огромном животе. Она весело улыбалась и заговаривала то с одним, то с другим понравившимся ей пассажиром.

— Вот так, моя дорогая, здесь осторожнее, не забудьте про ступеньку.

Наконец она добралась до места. Почти восемь часов. Наверняка он никуда не ушел! О Боже, прошу тебя, не дай ему никуда уйти. Она промчалась, распахнув пальто, от остановки до знакомого угла и машинально подняла глаза к окну на втором этаже маленького ветхого дома где-то в середине квартала.

Оно было темным.

Волей-неволей она замедлила бег до быстрой ходьбы; сердце бешено колотилось, отдаваясь болью в груди. Было еще не очень темно. Возможно, он просто не включил свет.

Она вбежала по ступеням к входной двери, распахнула ее и ступила на узкую темную лестницу. Ключ, который дал ей Хьюго, как только переехал в эту маленькую квартиру, был уже наготове. Крохотная площадка тоже была не освещена. Она нащупала выключатель. В тусклом свете голой электрической лампочки на стенах заплясали тени.

Она вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь.

— Хьюго? Хьюго, это я…

Света нигде не было. Ни единого звука не доносилось до нее. В комнате было холодно. Необычный сильный запах ударил ей в нос, но она не могла определить его.