Амритрай - Современная индийская новелла

• Название: Современная индийская новелла
• Автор: Амритрай
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 1976

Сборник составлен из рассказов прозаиков, пишущих на основных языках огромной страны; это картины жизни разных ее краев: Пенджаба, который зовут житницей Индии, золотого Бенгала с его шумной шестимиллионной Калькуттой и лоскутным покрывалом рисовых полей, просторного Тамилнада и маленькой, чистенькой Кералы — самого южного из индийских штатов, где мысом Канья Кумари кончается земля.

Каждая из литератур, представленных в сборнике, обладает традицией весьма почтенной продолжительности. Острота социальной направленности — характерная черта современной индийской прозы, не обходящей ни один из мучительных вопросов времени.

---

— Ну, если для вас это дорого, тогда и говорить не о чем.

— Пошли, ребята, вставайте!

Валлабхадас уже привык к такому повороту дела. Он ничуть не загрустил, поудобнее устроился на своей подушке и с улыбкой проговорил:

— Нет — так нет! Мое золото при мне и останется. Может, чего еще надо? А, Мхатарба?

— Ну, что ты, шет? Еще наши деды у твоих дедов золото брали. Ты нам правильную цену назначай!

Валлабхадас позвал своего сына Раму, велел ему принести «Бомбейские новости». Когда тот явился, купец взял у него газету, развернул и ткнул пальцем в какое-то объявление:

— Вот. Глядите! На бомбейском рынке — девяносто семь рупий. А что я за ним ездил, что сюда привез — это все задаром? Попробуйте, сядьте на мое место, а я завтра пойду овец пасти. Мне все равно, какую работу делать.

— Ну, что это ты? — Мхатарба явно был озадачен.

Удивились и остальные: чтобы Валлабхадас да пошел овец пасти? Виданное ли это дело! Опять заговорил Бирья:

— Ну, шетджи! Это для нас дорого. Ты подходящую цену назови!

Хитрец этот Валлабхадас! Сунул Бирье газету под самый нос:

— Вот же! Сам прочти!

Бирья смутился:

— Да мы ведь все неграмотные. По-английски, что ли, написано?

— Нет, на гуджарати.

— Ну, для нас все одно. Мало ли что там напишут…

— Как это «мало ли что»? За ними за всеми правительство смотрит!

Этот довод показался убедительным. Мхатарба обратился к остальным:

— Ну так что же будем делать, ребята? Покупать или нет?

— Ты сам решай.

Старик указал своей палкой на Бхагью:

— Ему, шетджи, серебряный пояс нужен.

— Крученый или плетеный?

— Гладкий мне нужен, — пояснил Бхагья. — Шириной не больше мизинца, в самый раз будет.

Тхакья ткнул его в бок:

— Одурел совсем. В мизинец!..

— А что?

— С большой палец надо!

Остальные были такого же мнения. Тогда и Бхагья согласился:

— Да! С большой палец.

Валлабхадас открыл ларец и достал серебряный брусок. Протянул его старику:

— Поглядите, Мхатарба! Китайское серебро. Беспримесное! Хоть сейчас кольцом вокруг пальца обворачивай!

Старый пастух взял брусок и, держа его обеими руками, согнул. Удовлетворенно покачал головой, протянул Бхагье. Тот тоже надавил — согнул еще больше. Передал Бирье, тот соединил оба конца. У него брусок взял Тхакья, повертел в руках — вышел четырехугольник. Потом принялись распрямлять брусок и вернули ему первоначальную форму.

— Да, — признал старик, — хорошее серебро. Чистое!

Валлабхадас снял с Бхагьи мерку, взвесил брусок и тут же отослал ювелиру.

— А когда готово будет? — поинтересовался Бхагья.

— Завтра, к вечеру!

— А нельзя ли сегодня?

— Ишь чего захотел — сегодня! Хлеб это, что ли: замесил, испек да и жуй себе?

Все посмеялись над Бхагьей. Тут старый пастух спросил:

— А что, шетджи, на серебро-то какая цена?

— Как в «Бомбейских новостях» сказано, только на одну ану дороже.

— Ну ладно. А золото покажешь?

— Пожалуйста.

Опять Валлабхадас открыл ларец и вынул из него маленький слиток, подал старику:

— Глядите, Мхатарба! Стоящий товар! Вон на нем проба стоит.

— Вижу, — ответил тот. — А цвет-то: что твоя патока!

— Ха! Тесто — это сырое тесто, а лепешка — это уж лепешка! Хороший товар виден сразу.

Бирья, опередив всех, выхватил у Мхатарбы слиток. Поглядел, поморщился:

— Как будто с примесью…

Вместо Валлабхадаса рассердился Мхатарба:

— Мать моя! — закричал он. — Вот умник! Ты что, больше нашего в золоте смыслишь, а?

— Да нет… да я… — Бирья смутился.

Старик не унимался:

— Осел! Щенок сопливый! Да я сколько золота на своем веку перевидал! Вчера на свет только явился, а уж вперед суется, хвостом тут под носом вертит!

И от других Бирье тоже досталось. А он только бормотал:

— Да я же… я же… вот ведь…

Когда все утихомирились, Валлабхадас, довольствовавшийся до сих пор ролью наблюдателя, спросил:

— Ну так как, Мхатарба? Сколько нам надо золота?

— Эй, заказывайте, кому что надо! — распорядился старик.

И посыпались заказы. Кто хотел кольцо, кто серьги, кто таит — детское ожерелье. Бирья опять подал голос:

— Старый! А мне бы…

— Что тебе? А денег-то у тебя хватит?

Бирья вытащил из-за пояса кошелек. В нем лежал тряпичный узелок. Развязывая его, он пояснил:

— Шкуры-то козьи кое-как продал. Вот за них и получил — только не помню, сколько. На вот, посчитай…

Мхатарба взял у него из рук деньги и передал их Валлабхадасу.

— Сосчитай-ка лучше ты, шетджи. Ведь он же простой пастух. Считать как следует не умеет.

Валлабхадас вмиг перемешал банкноты и, прошелестев ими так, что только в глазах мелькало — где там пастуху уследить! — тут же определил:

— Триста сорок рупий.

— Ишь ты! Ну и Бирья! Так что же ты заказываешь? — спросил старик.

— Кольцо, — сказал Бирья, — в одну тола весом. Идет? И подвески — в полторы тола. Это сколько будет?

— Две с половиной, — ответил Валлабхадас.

— Ага! Две с половиной… Взвесь, шетджи.

Валлабхадас бросил кусочек золота на весы, взвесил.

— Мхатарба, в нем немного больше. Оставить как есть или уменьшить?

Старик повторил его вопрос Бирье. Тот ответил:

— Да я, право, не знаю.

— Оставь как есть, — решил за него старик.

Бирья взял слиток, взвесил на ладони. Передавая Бхагье, пробормотал:

— Бхагья!..

— Ну что еще?

— Что-то слишком легкий. Попробуй!

Бхагья тоже подержал кусочек на ладони, покачал, за ним и все другие. Возвращая слиток старику, Бирья сказал:

— Мало он что-то весит. Сам проверь!

Мхатарба взял слиток, взвесил в руке, подбросил на ладони. Потом покачал головой:

— Да нет, Бирья! Правильный вес!

Валлабхадас и этот слиток велел посыльному отнести к ювелиру.

Когда все подсчитали, покупок оказалось на семьсот девяносто восемь рупий. Валлабхадас остался доволен, но, стараясь не выказать радости, сказал даже с упреком:

— Что ж, Мхатарба? Говорите, что пастьба выдалась хорошая, а товару берете не больше, чем всегда.

Старик почувствовал себя задетым:

— Так разве ж это все? Еще не все отары снизу пригнали. Вот придут, тогда увидишь. На три, на четыре тысячи золота и серебра из твоей лавки унесем.

Остальные подтвердили, что так оно и будет. Бирья пояснил:

— Ведь еще больше половины отар не вернулось.

Тхакья напомнил:

— Старый! А как насчет чая?

Старик хлопнул его по плечу:

— Верно! Шетджи, а теперь попотчуй нас чаем.

— Нет теперь такого обычая, — возразил было купец.

— Э, нет! Как это нет? А? Как же это? Без чая сделки не делаются.

Все единодушно поддержали Старого:

— Нет! Нельзя так! Как можно?

С ворчаньем Валлабхадас вытащил из кармана рупию, бросил старику. Тому показалось мало.

— Этого хватит только на чай. А к чаю еще что-нибудь нужно.

Купец добавил четверть рупии.

— Ну, вот теперь хорошо! Теперь хватит. Ступайте, ребята! Возьмите чаю восемь стаканов и что-нибудь закусить — по пайсе на каждого.

— Да на пайсу ничего не купишь.

— Как это не купишь? Пайса разве не деньги? Государственная же монета! А ну идемте, еще как купим!

Довольные, что выторговали рупию с четвертью, они завернулись в свои одеяла и ушли из лавки.

Мать Раму смеялась им вслед, высунувшись из дверей. Валлабхадас не смеялся. Лицо человека, только что положившего себе в карман семьсот девяносто восемь рупий, оставалось бесстрастным.

Перевод Н. Краснодембской

Вишну Сакхарам Кхандекар

Заход солнца

Сунита посмотрела на часы. Всего лишь пять минут третьего. А ей казалось, что сейчас не меньше трех. Может быть, часы ее остановились? Уж не забыла ли она завести их накануне?

Она быстро поднесла левую руку к самому уху. Равномерно постукивая, как дятлы в лесу, часы шли. В последний раз, когда она на них смотрела, они показывали без пяти минут два, а теперь — всего лишь пять минут третьего!..

Как быстро бежит время дома, там оно мчится как копь на скачках, а здесь, в приемной министра, еле тащится, как тяжело навьюченный ишак. Она пришла к десяти, и секретарь сказал ей, что министр будет только к двенадцати…

Устав от затянувшегося ожидания, Сунита чуть было не зевнула, но быстро спохватилась, вспомнив, что ведь каждую минуту мог войти министр. А тут еще муха закружилась у ее лица и никак не отстает — назойливая, как уличный попрошайка. Сунита взяла с колен письмо и принялась отмахиваться им от мухи. Потом, не зная, чем бы еще заняться, вынула письмо из конверта и — в который уже раз! — перечитала его.