Семен Унковский - Записки моряка. 1803–1819 гг.

• Название: Записки моряка. 1803–1819 гг.
• Автор: Семен Унковский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-8242-0095-5

Семен Яковлевич Унковский (1788–1882) — выпускник Морского кадетского корпуса, гардемарином отправлен на службу в английский флот, участвовал в ряде морских сражений, попал в плен к французам, освобожден после Тильзитского мира.

В 1813–1816 гг. участвовал в кругосветном плавании на корабле «Суворов», по выходе в отставку поселился в деревне, где и написал свои записки. Их большая часть — рассказ об экспедиции М. П. Лазарева, совершенной по заданию правления Российско-Американской компании. На пути к берегам Аляски экспедиция открыла острова Суворова, обследовала русские колонии и, завершив плавание вокруг Южной Америки, доставила в Россию богатейшие материалы. Примечателен анализ направлений торговой политики России и «прогноз исторического развития мирового хозяйства», сделанный мемуаристом.

Книга содержит именной и географический указатель, примечания, словарь морских и малоупотребительных терминов, библиографию.

---

3-го. Перебрался на корабль лейтенант Швейковский. Того же числа привезено на корабль для отвоза в Р.-А. селения пороху 50 пуд. Прибыл из С.-Петербурга лейтенант Лазарев, переменили некоторых из матросов по причине заразительных болезней и, наконец, 7 октября корабль «Суворов» был совершенно готов к походу.

8-го. В 10 часов приехал на корабль священник Михайлов, отслужил молебен в собрании команды, и в 12 часов, при тихом ветре и пасмурной с дождем погоде, снялись с якоря, простясь со своими приятелями, которые тогда приехали пожелать нам доброго вояжа и счастливого возвращения. В 1 час пополудни миновали рифобанку, отсалютовав российскому флагу. В 2 часа легли в дрейф против брандвахты, с которой приезжал лейтенант Бологовской для опросу. В 4 часа ветр переменился к осту и сделался густой туман. В 5 часов приткнулись к лоцманской вехе; убрав паруса, оттянулись к норду и стали на якоре.

9-го. На другой день поутру прояснилось и ветр умеренный от норд-оста (NO). Снялись с якоря и стали держать к вест-норд-осту. В 5 часов ветр переменился к норд-весту, так что мы принуждены были лавировать. К вечеру ветр начал крепчать, так что принудил нас взять рифы у марселей и закрепить грот. Ветр продолжал дуть в той же силе по 13-е число, тогда переменился к осту и мы стали держать курс вест-норд-вест (WNW). Ночью шел сильный снег. В 12 часов миновали на траверзе в расстоянии 1/4 мили Гогланд [северную оконечность].

14-го миновали Дагерортской маяк. Ветр во все время крепкий и пасмурная погода со снегом.

15-го пополуночи ветр переменился к вест-зюд-весту (WSW). При рассвете видели два купеческие брига, идущие по одному с нами курсу.

18-го, пополуночи, в 4 часа, увидели Эландской маяк и в то же время увидели множество купеческих кораблей по направлению курса в Карлскрону для соединения с конвоем, отправляющимся из Балтики в Немецкое море. Россия еще была в войне с Данией[52], то и мы сочли необходимостью пройти через Зунд под защитою конвоира, а потому направили курс в Карлскрону.

19-го, пополудни, в 2 часа, остановились на якорь на Карлскронском рейде, на глубине 9 сажен, грунт — крепкий ил. Лейтенант Лазарев поехал на английский бриг, имевший сигнал конвоира, для истребования инструкции. Командующий сего брига объявил, что конвой находится в ведении шведского капитана, командующего фрегатом «Евридика».

20-го. Я и лейтенант Лазарев съехали на берег в Карлскрону для обозрения города и адмиралтейства. В последнее без позволения главного командира нам взойти не позволили. Мы решились идти к главному командиру, предъявя о себе, что мы офицеры императорского флота. Адмирал тотчас приказал нарядить ундер-офицера, которому приказано показать все адмиралтейство и доки. Мы поблагодарили адмирала и отправились со своим вожатым в адмиралтейство, где осмотрели чертежи и разные мастерские и доки, которые, по трудному их устройству и отличному усовершенствованию могут назваться первыми в Европе. Отсюда пошли в гавань, где стояли все шведские корабли, кроме трех, которые, как сказывал провожатый, находились в море. Из числа девяти кораблей, которые мы видели, не было более трех или четырех годных для плавания в море. Я никогда не видал кораблей так худо вооруженных. Некоторые из них были весьма отличной постройки, но таковых весьма мало. Я видел в числе этих кораблей взятый шведами в 1789 году корабль «Болеслав»[53], который и по сие время хранится у шведов, и слышал, что в прошедшем году был послан в море; он был в полном вооружении, но казался нимало неспособным к морю. Сего же числа вытянули из гавани фрегат «Эвридика». Лейтенант Лазарев получил от капитана сего фрегата инструкцию конвоира, и мы отправились на свой корабль. Ветр был противный, а потому конвою нельзя было сняться.

22-го. Приезжали с двух бригов английские капитаны.

23-го. Ветр сделался норд-ост. Конвоир поднял сигнал сняться с якоря и весь конвой, состоящий из 200 судов разных наций, снялся с якоря и пошли к зюд-весту (SW). На выходе из Карлскрона ветры были большей частью переменчивы.

24-го. По полуночи в 8 часов прошли остров Борнгольм.

26-го. Ветр умеренный и пасмурная с дождем погода. Остановились на якорь в Кага-Буате на глубине 6 1/2 сажен.

27-го снялись с якоря и прошли малым проходом в Мальмое, где находились два военных шведских корабля. По причине крепких SW ветров не могли продолжать своего плавания далее. Во время стояния нашего на якоре в Мальмо датские корсары всякую ночь делали нападение на конвой и взяли до 5 или 6 судов из конвоя. Мы были всегда в готовности для принятия неприятеля, но нападения не было.

Ноябрь

8-го числа при тихом зюдовом ветре снялись с якоря и весь конвой стал держать курс к норду (N). В 1 час пополудни миновали остров Гвиен, по северную сторону и когда конвой проходил на траверзе крепость Кронборг, то из оной пущено было несколько бомб, но без вреда конвою. Вечеру в 9 часов миновали остров Ангольдт. Ночь была весьма темна и шел сильный дождь, около полуночи ветр крепкий, взяли все рифы у марселей, по случаю великой мрачности легли в дрейф.

9-го. При рассвете густой туман и дождливая погода. При прояснивании погоды видели некоторые суда из конвоя. Около полудня прочистилось, конвоир показался в недалеком расстоянии от нас под ветром. Весь конвой стал держать в Винго-Зунд. В 1 час пополудни приехал на корабль шведский лоцман для проводу в Винго. В 3 часа остановились на якоре на глубине 10 сажен, грунт — ил. Здесь находилось несколько английских военных кораблей — фрегатов и бригов для принятия конвоя, состоящего около 600 купеческих разных наций судов, большею частию английских. Я с Лазаревым поехали на берег в город Готенбург (Гетеборг). Мы приехали в город довольно поздно, обошли несколько улиц, с трудом нашли трактир, где ночевали, без удобства, а как случилось, на стульях, ибо кроватей в доме не было. Таковая неустроенность столь значущего коммерческого города крайне удивляет всякого иноземца, посещающего по необходимости Готенбург.

11-го. Закупив некоторые потребности из провизии для похода, отправились на корабль. Ветр был еще противной и не позволял нам сняться.

12-го числа ветр сделался от норд-оста (NO), в девять часов пополуночи конвой начал сниматься, но г-н Молво — суперкарго нашего корабля был еще в городе, а потому мы не могли вступить под паруса ранее двух часов, когда весь конвой оставил уже Винго-Зунд. По возвращении Молво, в 21/2 часа снялись с якоря, миновали башню при входе в Винго, а в 4 часа пеленговали Мальштромские маяки на норд-ост (NO), башню при входе в Винго на зюд-ост (SO). Ветр начал крепчать, взяли по рифу у марселей. В 5 часов догнали конвой, который тогда находился у нас под ветром.

13-го в 9 часов пополуночи видны были берега Норвегии на норд-ост (NO). Конвой находился у нас назади, в рассеянности. Прибавили парусов и вскоре скрылись от конвоя.

19-го числа. Ветр крепкий, спустили брамстеньги и закрепили формарсель и крюсель. В продолжение последующих двух дней погода была самая несносная, по временам дождь и снег.

21-го числа пополуночи, ветр начал стихать и волнение уменьшилось, прибавили парусов, подняли брамстеньги, глубина по лоту оказалась от 22 до 26 сажень — мелкий песок с ракушкой. Мы тогда находились на Миддль-банке. Ветр сделался от оста (О), поставили все возможные паруса, направя свое плавание к Британскому каналу.

23-го числа, в 9 часов пополуночи, миновали множество голландских рыбацких лодок. В 10 часов встретились с английским фрегатом «Юникорном»[54], с которого для опросу приезжал лейтенант Reed [Рид], служивший прежде со мною на фрегате «L'Egyptienne». Такое неожиданное свидание не мало удивило и обрадовало нас. Вспомнив кое-что из прежней службы, мы расстались, но г-н Рид уверил меня, что скоро возвратится в Портсмут, где я надеялся вторично с ним видеться.

25-го числа, в 8 часов пополуночи, прошли на траверсе плавучий маяк Галотер, того же числа в полдень пеленговали Норд-Форлан на зюд 75° вест, в расстоянии 10 милей. В два часа приехал лоцман для проводу через Дауне. Здесь услышали, что граф Воронцов[55] с отрядом вступил в Голландию и голландцы признали принца Оранского своим штатгальтером и свергнули иго французов[56].

26-го числа в 10 часов пополуночи прошли конвой, идущий к весту; в полночь видели люгер под малыми парусами, держащий курс прямо к нашему кораблю. Он казался подозрительным. Считая его за французского катера, немедленно приготовились к сражению. Но нападения не случилось.

27-го, пришли на Спит-гейдский рейд и остановились поблизости брандвахтенного корабля «Принц Георг», имеющего флаг адмирала Бинертона. На рейде находилась эскадра, состоящая из трех русских линейных кораблей: «Смелого», «Трех Ерархов» и «Чесьмы», под командой вице-адмирала Кроуна. Я с Лазаревым ездил на корабль «Смелый», где провели вечер в кругу славных своих товарищей по службе.