Семен Унковский - Записки моряка. 1803–1819 гг.

• Название: Записки моряка. 1803–1819 гг.
• Автор: Семен Унковский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-8242-0095-5

Семен Яковлевич Унковский (1788–1882) — выпускник Морского кадетского корпуса, гардемарином отправлен на службу в английский флот, участвовал в ряде морских сражений, попал в плен к французам, освобожден после Тильзитского мира.

В 1813–1816 гг. участвовал в кругосветном плавании на корабле «Суворов», по выходе в отставку поселился в деревне, где и написал свои записки. Их большая часть — рассказ об экспедиции М. П. Лазарева, совершенной по заданию правления Российско-Американской компании. На пути к берегам Аляски экспедиция открыла острова Суворова, обследовала русские колонии и, завершив плавание вокруг Южной Америки, доставила в Россию богатейшие материалы. Примечателен анализ направлений торговой политики России и «прогноз исторического развития мирового хозяйства», сделанный мемуаристом.

Книга содержит именной и географический указатель, примечания, словарь морских и малоупотребительных терминов, библиографию.

---

24-го, пополудни в 2 часа, снялся с якоря конвой, идущий в Вест-Индию, а Молво еще не возвращался в Портсмут, и так мы, будучи в зависимости, с прискорбием сердца смотрели на отправляющиеся корабли в море с ровным брамселевым остовым ветром. Огорчение наше еще больше усилилось, когда узнали, через письмо Молво, что он не может быть готов ранее двух недель. Таковая явная нерачительность этого молодого человека и беспечность в соблюдении пользы компании понудила Лазарева решиться ехать самому в Лондон и узнать все, относящееся до медленности высылки груза подробно.

28-го, в 6 часов вечера, съехали мы на берег и остановились в трактире «Блю-Пост», куда прибыл и Молво из Лондона с объяснением множества препятствий в доставлении груза и в доказательство привез письма от некоторых лондонских купцов, что при всевозможном его старании невозможно окончить дела так скоро, как нам хотелось. Лазарев предъявил значительный убыток, бесполезное стояние здесь и опасности, каким мы должны подвергаться в плавании по южному океану по причине позднего времени. Но все было безуспешно и, как кажется, все нарочно устроено этим молодым и неопытным человеком для своих собственных видов по прихоти.

29-го. Сего числа, пополудни в 2 часа, пришел на рейд транспортный корабль из Неофонландии [Ньюфаундленд] и по положении якоря подрейфовало его на нас, который сломал нам утлегар, а свою безань-мачту.

30-го переменили якорное место и остановились на якоре на 6 саженях, грунт — мелкий песок, и пеленговали Саут-Кестель (S 74° О) и Портсмутскую кирку (N 30°).

Февраль

4-го. Приятная погода. Снялся с якоря Остындский конвой при тихом зюд-ост ветре, под прикрытием 74-пушечного корабля «Денмарк». Видя бесполезность наших советов и увещеваний, чтобы Молво ускорил присылкою груза, решились мы ожидать окончания его дел, которые ему компания доверила в полной мере.

20-го. Пришел о моря английский фрегат «Дранд», имея на буксире французский фрегат «Clorinde», взятый фрегатом «Юноною»; капитан Филимор в этом сражении был тяжело ранен в ногу.

22-го. Снялся с якоря конвой, идущий в Средиземное море и под прикрытием 100-пушечного корабля «Royal Sovereiga».

28-го. Лазарев уехал на берег для окончания счетов, предъявив Молво, находившемуся тогда в городе, что если он того же дня не окончит своих счетов, то он намерен оставить его в Портсмуте. Таковые угрозы немного подействовали на нашего купца и остальной груз был привезен на корабль.

Отплытие из Портсмута, в конвое под прикрытием корабля «Бенбау». Оставление конвоя у острова Мадеры. Обряд мореходцев при прохождении экватора. Прибытие в Рио-Жанерио и некоторые примечания во время пребывания в порте.

Февраль

26-го. Сего числа Молво с остальным грузом приехал на корабль. Конвой, отправляющийся с кораблем «Бенбау» снялся с якоря и пошел к весту. Хотя счеты, по объявлению нашего суперкарго, еще были не окончены, но благоразумие требовало, чтобы не упустить отправляющего конвоя для безопасности плавания в канале, а потому в 5 часов пополудни снялись о якоря и перешли в Лимингтон, куда и прочие корабли конвоя перешли, и остановились на якоре. При рассвете на другой день я ездил на берег для покупок некоторых вещей, нужных для похода. В 8 часов утра, исправя свои надобности, возвратился на корабль. В 9 часов течение начало переменяться и весь конвой при свежем норд-осте (NO) ветре снялся с якоря. В 10 часов утра миновали камень Needle[58]. В 12 часов командор конвоя лег в дрейф сделал сигнал «за начальниками» со всех судов. Г-н Лазарев отправился на корабль «Бенбау», получил инструкцию о том, как поступать во время нахождения нашего под конвоем. По возвращении на корабль в 4 часа снялись с дрейфа, направив курс на вест-зюд-вест вместе с конвоем. Погода были мрачная с сыростью в воздухе.

28-го миновали Болт-гейд, от которого для счисления свое приняли отшествие. Мрачность погоды совсем скрыла до того видневшиеся берега Англии.

Март

1-го. Ветр продолжался в прежней своей силе и скоро берега Европы потерялись из вида. Каждый из нас чувствовал некоторое уныние при оставлении Британского канала. Вспоминали близких своих, при этом особенно проявилась мысль, придется ли еще раз обнять свою добрую матушку, сестер и брата. Далекий предстоял нам путь и много, много страданий необходимых нужно было перенести. Дружеская наша компания скоро успокоила наши мысли. Мы радовались, что оставили Портсмут, не упустив последнего конвоя. Попутный ветр и временем приятная погода разгоняли скуку и мало-помалу прежнее спокойствие духа восстановилось.

13-го. В 12 часов увидели остров Порто-Санто к норд-вест. Вскоре потом открылся остров Мадера. В 7 часов вечера конвоир сделал сигнал — лечь в дрейф. Мы, не желая следовать далее в конвое, решились отдельно продолжать свое плавание. Л[азарев] отвез инструкцию к капитану Спиаргу и при пожелании обоюдного благополучного плавания, наполнили паруса и расстались с конвоем. В 9 часов миновали город Фунчал [Фунхал], откуда взяли свое новое отшествие.

29-го. День светлого христова воскресения. В полночь салютовали из пушек в честь наступающего праздника. Всякий вспоминал о своих отсутствующих друзьях. Ветр был весьма легкий и погода приятная. Вокруг судна видно несколько летающих тропических птиц.

31-го. Приятная погода и тихий ветр. В 3 часа увидели к зюд-весту бриг в дрейфе, на правом галсе. В 5 часов, по приближении к оному, можно было рассмотреть, что он был военный, который поставил все паруса и старался пересечь наш курс. В 7 часов начало темнеть. Для безопасности привели в бейдевинд, в предположении, что то был французский капер. При рассвете в виду ничего нет.

Апрель

2-го. Приятная погода. Взято несколько расстояний солнца от луны, по вычислению долгота найдена: 19°48′00″ вест, широта 00°06′ зюд. В 2 часа выпалено из всех пушек по случаю вступления в южное полушарие и праздновали встречу Нептуна по общему обычаю мореходцев. В 4 часа видно судно, идущее к норд-весту (NW).

4-го. Поймали рыбу — морской пес (прожора или Shurk[59]) в 4,5 фута длиною.

13-го. Приятная погода и умеренней пассат. Взято несколько расстояний луны от солнца, почему долгота найдена средняя из 20-ти абсерваций — 27°48′00″, тогда находились в широте — 13°50′ зюд. Течение моря примечено большей частью к зюд-весту (SW) от 18 до 24 миль в сутки.

20-го. Свежий ветр и пасмурная погода, временем сильный дождь. Видели множество летающих вокруг корабля тропических птиц. В 9 часов поутру увидели мыс Фрио на норд-весте (NW) в расстоянии 25 миль. В 8 часов легли в дрейф для обождания рассвета.

21-го. В 6 часов поутру ясная погода. Гора при входе в Рио-Жанерио, именуемая Сахарная Голова на вест-норд (WN). В то же время видно было португальское купеческое судно, идущее в порт. Поставили все возможные паруса, направя курс к проходу. В 2 часа миновали крепость Сант Круц (Крюз) на северной стороне входа. В 31/2 часа приехал португальский лоцман, присутствие которого хотя было и не нужно, по его незнанию своего дела, но приличие требовало принять его как лоцмана. Поравнявшись с крепостью Сант Яго, привели в бейдевинд и легли в дрейф. В то же время пристало к кораблю до десяти португальских катеров и каждый из них имел право рассматривать корабельные бумаги. Это правило португальского правительства. Мы должны были дожидаться в дрейфе последнего инспектора и наконец в 5 часов кончили. Приказано взять на корабль нам двух солдат с крепости и стать на якоре против города Сант Себастьяна. В 6 часов стали на якорь на глубине 61/2 сажен, грунт ил с ракушкой. На рейде находились три английских фрегата, из них на фрегате «Indifaticable»[60] вице-адмиральский флаг. Из португальских судов стояли на рейде — один корвет, который занимал место бранвахты, да в гавани до 5 линейных кораблей и 8 фрегатов, которые все были разоружены. По положении якоря, салютовали португальскому флагу из 7 пушек, на что ответствовано равным числом. Я отправился на берег для испрошения позволения ездить в город, что сопряжено с трудностью для каждого чужестранца кроме англичан. Проводником я имел одного из солдат, который привел меня прежде в Ардинанс-Гоус, где написали имя судна и, сделав несколько вопросов, надобно было идти к генерал-полицмейстеру. В 7 часов получил я ответ, что решение будет послано. В доме г-на полицеймейстера я встретился с одним французским эмигрантом, который предложил свои услуги проводить меня к нашему посланнику графу [Федору Петровичу] Палену. Я благодарил учтивого француза за его услуги, оставил дом г-на полицеймейстера. Посланник наш граф Пален принял меня весьма ласково, интересовался узнать о происшествиях в Европе и весьма утешался успехами своих соотечественников. Я объяснил ему о нашем дальнейшем плавании и что мы пришли в здешний порт для пополнения воды и запастись свежей провизией. Он рекомендовал своего брата Эдуарда, молодого человека около 20 лет, и на другой день просил у него обедать. В 9 часов воротился на корабль. М.П. [Лазарев] в это время был болен. Короткое наше пребывание не позволило сделать особенных дальнейших замечаний в рассуждении сего места, да притом же порт Рио-Жанерио столь хорошо описан разными путешественниками, что я полагаю, за излишнее описывать подробно, но упомяну только наше здесь пребывание относительно к самим. Г-н [Георгий Генрихович] Лангсдорф — русский консул, познакомил нас с некоторыми из англичан, здесь живущих. Один из них Мейден предложил свой дом, в саду которого мы могли поверять свои хронометры по местному горизонту. Прекрасное местоположение дачи г-на Мейдена, расположенной на высоком мысу, не в дальнем расстоянии от церкви Глория, у морского берега, кроме астрономических наблюдений обеспечило нам лучшее приволье — освежительный береговой ветр, дующий днем всегда с моря, тень сосновых деревьев и разбросанные цветники, в тропическом климате, есть истинное наслаждение для человека.