Грэм Макнилл - Адептус Механикус: Омнибус

• Название: Адептус Механикус: Омнибус
• Автор: Грэм Макнилл
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2016

Из сгущающегося мрака появляется культ Механикус, чьи выхлопы пропитаны фимиамом, а голоса выводят зловещие молитвы. Это не чётко упорядоченная военная сила и не милосердное собрание святых мужей, но религиозная процессия кибернетических кошмаров и бездушных автоматов. Каждый из их числа добровольно отказался от своей человеческой сущности, превратившись в живое оружие в руках своих бесчеловечных хозяев.

Когда-то техножрецы культа Механикус пытались распространять знания, чтобы улучшить жизнь человечества, теперь они с мясом выдирают эти знания у Галактики для собственной пользы. Культ Механикус не несёт прощение, милосердие или шанс обратиться в их веру. Вместо этого он несёт смерть — тысячью разных способов, каждый из которых оценивается и записывается для последующего обобщения.

Пожалуй, именно в такого рода жрецах Империум нуждается больше всего, ибо человечество стоит на пороге катастрофы…

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

— Что? — спросила она.

— Насколько я могу понять, — ответил Готч, прищелкивая на место приклад, — Механикус только что опубликовали документ, в котором они отрекаются от Императора.

— Что?.. — растерялась она. — Что ты сказал?

— Все плохо, мамзель. Кузница только что предала огласке доказательства, что наш Император — наш Император! — вовсе не их Омниссия.

— Помедленнее, майор. Ты говоришь какую-то ерунду.

Готч вытащил пистолет и протянул его ей рукояткой вперед.

— Вы умеете обращаться с оружием? Такая женщина, как вы, держу пари, должна уметь.

— Убери его и поговори со мной! — рявкнула Этта.

— Нет времени, — возразил Готч.

— Уберите пистолет, майор! — приказала она.

Готч пожал плечами и сунул тяжелый пистолет обратно в кобуру.

— А теперь расскажи мне в подробностях, какого черта там происходит.

Готч хлопнул глазами, ужаленный столь низким словом из уст высокородной дамы. И начал очень аккуратно подбирать слова:

— Документ, старинный документ, был предан огласке в Оресте Принципал сегодня поздно ночью. Источник неизвестен, но, могу поклясться вашим прелестным личиком, он появился из Кузницы. Документ претендует на неоспоримое доказательство, что наш Бог-Император — не Омниссия, которому поклоняются Механикус. Неопровержимое доказательство, как сказал этот фриганый Крузий, прошу простить мой провальный сленг.

— Прощаю. Продолжай.

— Ну и все. Все основы имперских отношений с Механикус псу под хвост. Они заявляют — подтверждают документально, спасибо Трону, — что Император — не божество, только не для них. Только не в их глазах. Если все пойдет так, как я думаю, то прольется немало крови.

Этта уставилась на него. Готч подождал секунду, не начнет ли она говорить, затем снова принялся за сборку оружия.

— Прекрати, — велела она, выставив руку. — Прекрати, Готч. Я не могу так думать!

Готч остановился, положив полусобранный хеллган на колени.

— Чего тут думать-то? — спросил он.

Этта покачала головой, размышляя:

— Раскол. Согласно древним преданиям, марсианские Кузницы объединились с нами лишь на том условии, что мы поклоняемся одному и тому же богу. Они признали, что наш Император — аспект их собственного божества. Мы были отдельными империями, соединившимися общей верой.

— Ага, это было тогда, — сказал он. — Теперь все пошло по мохнатке. Похоже, они теперь могут доказать, что их бог ― не наш бог, а наш бог — вообще не бог. В Кузнице полная катастрофа. Улей слетел с катушек. Везде беспорядки.

— Могу догадаться.

Готч пожал плечами:

— И все остальное. Верующие в панике. Летят камни. Адепты жгут чучела Императора на Кузнечной авеню. Наш собственный фриганый народ сжигает чучела Омниссии на Императорской площади. Бардак, мамзель. Но вы должны знать, что я буду приглядывать за вами, несмотря ни на что. Это моя работа.

— Я признательна, майор. Будешь приглядывать за мной, несмотря на что? На Крузия, например?

Готч помотал головой:

— Он в порядке. Я считаю, он вполне нормальный парень, но у него сейчас полон рот забот, как и у нас. Ему смешали все карты. Тем не менее это он велел мне спуститься сюда и обеспечить вам безопасную обстановку.

Этта уставилась на него.

— Так это ты обеспечиваешь мне безопасную обстановку? Мне еще никогда не обеспечивали безопасную обстановку.

Готч ухмыльнулся, и шрам в виде подковы уродливо изогнулся.

— Привыкайте, мамзель. Крузий беспокоится, что определенные группы на этом краулере могут не стерпеть на борту присутствия имперцев.

— А ты что думаешь? — спросила она.

Готч защелкнул ствол хеллгана на место и подключил кабель питания. Послышался неторопливый нарастающий гул.

— Я думаю, что есть мы, а есть они, мамзель.

Этта кивнула:

— Я согласна с тобой.

— Отлично, — сказал Готч.

— Замуаль, я вверяю тебе присматривать за мной.

Готч кивнул:

— Можете не беспокоиться за свое прелестное личико.

— Когда ты так говоришь, ты издеваешься надо мной? Я прошла омоложение, как ты наверняка догадался. Ты издеваешься надо мной, майор?

— Даже в мыслях не держал, мамзель.

Тронутая, она спрятала улыбку.

— Ты говорил, что думаешь, я могу управляться с оружием. Ты думал, что я из таких женщин?

— Конечно. Из таких ведь? — поинтересовался он.

Этта кивнула. Одним плавным движением он выхватил пистолет и бросил ей. Она поймала оружие, перехватила поудобнее, подняла на уровень глаз и оттянула затвор, проверяя заряд.

— Я так и думал, — осклабился Готч.

— Меня отец научил.

— Не думал, что у вас с ним такая любовь была, — заметил майор.

— Не было. Но он знал, как убивать.

— Значит, это Провидение, мамзель, — сказал Готч. Он поднялся на ноги. Силовой ранец хеллгана свисал с его правого плеча. Собранное оружие удобно лежало в руках.

С нижних палуб краулера раздались повышенные голоса. Этта услышала крики, топот бегущих ног и грохот кулаков, барабанящих в двери отсеков.

— Значит, только ты и я, а, Замуаль? — спросила она.

— О другом и не мечтал, мамзель, — ответил майор.

>

Солнце так медленно поднимало голову, словно у него болела шея. Пыльная буря, измывавшаяся над Торным Следом, стихла перед рассветом.

Калли Замстак выбила наружу дверь модульного дома. Ночью нанесло песка, и дверь заклинило. Калли вышла на улицу.

В грязном жилище у нее за спиной просыпались остатки Мобилизованной двадцать шестой. Робор по-прежнему пребывал в постоянном помрачении сознания — состоянии, в котором, Калли была уверена, умирающий принцепс общался с ним. Голла не спала, присматривая за ними.

Снаружи свет солнца был размытым и золотым. Пыльная взвесь опускалась, распространяя запах графита, и солнце пронзало ее лучами. Мир словно покрыли позолотой. Было тихо и спокойно.

Калли потянулась. Посмотрела на восходящее солнце и склонила голову, шепча утреннюю молитву. Когда нет алтаря, солнце тоже годится.

Сзади из дома вышел Жакарнов и уставился на белый свет, прикуривая лхо-сигарету.

— Прекрасное утро, мэм, — заметил он, возясь со своей бородой. — Какие планы на сегодня?

— Я думаю над несколькими из них. Хотите что-то предложить?

Жакарнов пожал плечами.

— В наших руках бесценная жизнь принцепса, — ответил он. — Я предлагаю идти к ближайшему улью.

— Понятно, — сказала Калли.

Дохая, словно плохо прочищенная печь, из модульного дома появился Фирстин. Жакарнов предложил ему лхо-сигарету, но Фирстин попросил лишь огонька и прикурил одну из своих вонючих черут.

— Ну наконец-то, — выдохнул он, сделав первую затяжку.

Калли сморщила нос, когда до нее долетело облачко дыма.

— Молодец вы, что нашли вчера это место, — сказала она Жакарнову.

Он словно удивился:

— Спасибо, мэм.

— Мы теперь все заодно, мистер Жакарнов, — сказала она.

— Людвин.

— Простите?

— Меня зовут Людвин.

— Значит, спасибо, Людвин.

Калли посмотрела на Фирстина, наслаждающегося куревом каждой клеточкой своего тела. Тот улыбнулся ей своими жуткими зубами и поинтересовался:

— Нет желания «ширнуть» вокс?

— Я подготовлю сообщение, — ответила Калли, демонстрируя инфопланшет.

— Очень осмотрительно, — заметил Фирстин, бросил окурок черуты и раздавил каблуком форменного ботинка. — Давайте, значит, вместе.

Фирстин откинулся от старого вокс-передатчика и вздохнул.

— В чем дело? — спросил Иконис.

— Батареи сгорели, — ответил Фирстин.

— Сдохли, ты хотел сказать? — спросила Калли. — Мы ведь поэтому и хотели их «ширнуть».

Фирстин потряс головой:

— Нет, я хотел сказать «сгорели».

— Но вчера ночью… — начала Калли.

— Вчера ночью с ними все было нормально, — перебил Фирстин. — Я их смотрел. Они были в норме. А теперь они сгорели.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что кто-то их уже «ширнул».

Калли повернулась к остальным.

— Кто это сделал? — спросила она. — Кто сжег наш единственный работающий вокс? — Ее рассерженный взгляд переходил с одного лица на другое. — Отвечайте! Кто это сделал? Кто вел передачу? Что передали?

— Смотрите сюда, миссис, — буркнул Фирстин. Он все еще возился у вокса. — Кто бы это ни был, он малость торопился. И кое-что оставил. — Фирстин открыл верхнюю крышку вокс-передатчика и показал на серебряный перстень, вставленный печаткой в гнездо считывателя. — Это, интересно, чье?

Он повернул перстень, отсоединил и передал Калли.