Павел Торопов - Каменный меч

• Название: Каменный меч
• Автор: Павел Торопов
• Жанр: Фэнтези

Цена чуда была явлена. И оказалась она тяжёлой. Столь тяжёлой, что разрушила смысл жизни и вытравила из судьбы свет надежды. Но там, где нет света, порой надежду может принести тьма…

---

Вспышки замелькали ярче и чаще. Камешек в воздухе начал вращаться, всё быстрее и быстрее, окутываясь облаком пыли из собственной плоти.

— Гномы живут так уже тысячи и тысячи лет. Из собственной страсти, собственных страхов и устремлений мы выстроили наш жизненный путь. Стали рациональными, практичными. Заключили тёмное прошлое в рамки обычаев и легенд, сделали частью нашей культуры и памяти. Но прошлое не исчезло. И не изменилось. Нельзя убежать от себя. Нельзя убежать от своей страсти. То, что заставляло наших предков сбивать в кровь руки, пытаясь обработать камень таким же камнем, живёт и в нас. И время от времени мы слышим его голос. Голос, который заглушает всё остальное.

Вращение, вспышки и летящая пыль — всё это прекратилось разом, в один момент. Теперь на месте кусочка дикой скалы в воздухе висел шар. Руд чуть сжал пальцы раскрытой ладони, и шар плавно приземлился на неё. Гном поднёс его к глазам.

— Иногда это приводит к хорошим результатам. Даже это поле — как ни крути, оно действительно обеспечивает нас продовольствием. Да и перед миром есть, чем похвастаться. Триста лет назад же наша страсть абсолютно лишила нас разума и заставила безудержно бежать навстречу невиданным богатствам, навстречу великому вызову и великим возможностям. Впрочем, произошедшее на той выработке — далеко не худший вариант. В истории известны случаи страшных, поистине страшных катастроф. Однажды прекратила существование целая горная система, а пыль от её гибели закрыла солнце. Один из миров лишился тогда лета на два года… Нет, я не хочу сказать, что наша страсть ведёт только к плохому. Проблема в том, что, поддавшись ей, мы редко находим в себе силы остановиться — независимо от того, к чему идём.

— Так ты, что, хочешь сказать, что эта ваша страсть замешана во всём, что случилось? — спросил Сергей.

— Если в происходящем замешаны гномы — почти наверняка, без неё не обошлось.

— Но замешаны ли гномы — ты не знаешь?

— Нет. — Руд сжал губы и опустил взгляд. Правда, почти сразу же он поднял глаза вновь. — Лови!

Гном слегка размахнулся и бросил Сергею шарик. На ощупь кусок камня оказался совершенно гладким, без малейших выщерблин, трещин или неровностей.

— Возьми его с собой. — попросил Руд. — Так мне будет легче наблюдать за твоим состоянием. И заметить, если что-то пойдёт не так.

Следующие пару часов человек и гном провели почти в полном молчании, наслаждаясь прекрасной остановкой в пути и ожидая, когда солнце напитает кристаллы световых очков. Сергей до сих пор не мог понять намерений своего провожатого, но, несмотря на это, Руд вызывал у него доверие. Волшебник совершенно не походил на того, кто управляет, манипулирует ситуацией — скорее, на того, кто изо всех сил пытается справиться с неожиданно обрушившимися проблемами. И искренне верит, что способен их решить.

Одеваясь и готовясь покинуть это удивительное место, Сергей чувствовал свежесть и огромный прилив сил. И даже испытывал смутное удовольствие по этому поводу.

Глава 7

Крондин открыл глаза. В его комнате было холодно. В резиденции Клана Чёрного Самоцвета вообще много где было холодно. Со временем, Крондину стало казаться, что холодно именно в тех помещениях, где чаще всего появляется он сам.

Очередная причуда отца? Крондин бы этому не удивился. Наследник Чёрного клана всю жизнь чувствовал на себе груз тяжёлого, ожидающего внимания. В этом внимании можно было ощутить многое: огромную внутреннюю мощь, решимость, почти маниакальную увлечённость, изобретательность, безусловное признание ценности Крондина. Но не любовь. Советник Хардарин, похоже, специально гнал от своего сына любовь. И свою, и даже других.

Впрочем, сейчас это не имело значения. На кону стояло намного больше, чем чьё-то нелёгкое детство. Самый могущественный гном Лиги мог оказаться её врагом. Трудно было вообразить врага страшнее.

Погружённый в раздумья, Крондин умылся, оделся и прошёл в трапезную. Для завтрака было поздновато, но вышколенная прислуга разобралась мигом — на столе тут же появился источающий дивные ароматы завтрак. К сожалению, старания повара оказались напрасны — Крондин ел, не ощущая ни запаха, ни вкуса.

Три дня, прошедшие после прилёта из Академии, совершенно не давали собраться с мыслями. Бесконечные дежурства и патрули, почти не оставлявшие времени для сна, поглощали без остатка. И вдруг, вчера, как гром, прогремел неожиданный приказ — прекратить все вылеты. Крондина вместе с командой отправили по домам до дальнейших распоряжений, а корабль оставили в доках — якобы, для ремонта и модернизации. Случившееся ещё больше сбило с толку и подогрело подозрения, но, с другой стороны, подарило передышку и возможность всё обдумать.

Догадывался ли отец о подозрениях Крондина? Сумел ли распространить своё влияние настолько, чтобы специально перекрыть сыну доступ к его машине — одной из новейших боевых машин Лиги? Новые и новые вопросы поднимались в воздух, чтобы упереться в свод неизвестности.

Неожиданно, молодой гном ощутил мимолётное нежное прикосновение и поднял взгляд, встретившись с яркими васильковыми глазами матери.

Дав жизнь Крондину и двум его сёстрам, она до сих пор выглядела по-девичьи легко и воздушно, составляя ярчайший контраст со своим мужем. Тот самый контраст, который перерастал в прекрасную, восхитительную, идущую испокон веков гармонию. Гармонию женственности и мужественности. Многие в Лиге и за её пределами восхищались правящей четой Клана Чёрного Самоцвета. И Крондин почти не сомневался, что этот это восхищение было выпестовано, срежиссировано его отцом, как и многое-многое другое.

— Сынок… ты опять в своих тяжких мыслях. Что-то случилось? — голос матери, звонкий и мелодичный, идеально подходящий её облику, окутал Крондина, словно дуновение морского ветерка.

«Мама, я думаю, отец — предатель. Он подминает под себя всё, корёжит, разрушает нашу страну в угоду своей жажде власти. Так же, как подминал и корёжил все эти годы нас. Ты спросишь, зачем ему это? Думаю, он просто сошёл с ума. Точнее, он всегда был сумасшедшим, просто сейчас его мания окрепла и обрела нужные ресурсы. Я должен остановить его. Мы все должны».

— Я просто устал, мама. Почти не спал в последние дни.

— Да, беспокойное сейчас время… Твоего отца тоже почти не бывает — Совет заседает целыми днями.

Крондин вновь уставился на стол. Первым делом она вспомнила об отце. Так было всегда. И с матерью, и с сёстрами. Да и с остальными здесь. Воля Хардарина дун Квага обволакивала это место, направляя и подчиняя себе всё остальное.

Крондин молчал и размеренно поглощал пищу, ожидая, когда мать уйдёт. Долго ждать не пришлось. Советник Хардарин не одобрял проявлений любви к сыну, и его жена следовала этому желанию, даже не пытаясь сопротивляться. Лёгкое прикосновение, пара фраз — что-то большее уже было лишним в их доме и их жизни.

Вставая из-за стола, Крондин спрашивал себя — может, все его мысли из-за этого? Может, из-за этого он злится на отца и обвиняет в страшных преступлениях?

Безответные вопросы копились и множились. Наследник Чёрного Клана и не заметил, как застыл истуканом, мешая слугам подойти и убрать со стола. Крондин собирался отправиться в библиотеку и хорошенько поразмыслить, но теперь не видел в этом смысла. Что он может найти в библиотеке, если даже не знает, реальны ли его подозрения? И даже если реальны — что это изменит? Отец никогда не предпринял бы подобное дело, не спланировав всё и не перестраховавшись многократно. У него были огромные ресурсы и годы, а может, и десятилетия подготовки. А что было у Крондина? Только сомнения, неосторожно поведанные этому странному существу — мельму с лицом ребёнка, голосом взрослого и глазами старика. Нелепость, которая хороша лишь для сказок и легенд, где одиночки повергают в прах армии и империи. Как вообще можно надеяться…

Неожиданно, в мысли вмешался звук. Он был тихий, размытый, но в нём безошибочно угадывалось родство с тем, что Крондин услышал около месяца назад. Тогда, во время штатного вылета, смертельные судороги Птичьего Карниза долетели до его ушей треском и грохотом. Но куда страшнее было начавшееся чуть позже. То же, что Крондин слышал и сейчас. Гул, складывающийся из тысяч голосов. Тысяч криков и воплей.

Почти не разбирая дороги, молодой гном пошёл по направлению к этому звуку. Миновав несколько коридоров и комнат, наследник Чёрного Клана рывком распахнул дверь и вышел на небольшую террасу.

Звук усилился, и стало ясно, что он отличается от услышанного в тот страшный час. Место ужаса и отчаяния занимало злое, яростное возбуждение. Оно плескалось и бурлило в нескольких сотнях шагов к северу. Там, где на центральной площади Рифтрана стояли Дворец Совета и Монумент Семи.