Авенир Зак - Утренние поезда

• Название: Утренние поезда
• Автор: Авенир Зак
• Издательство: Искусство
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1988

Сборник киносценариев и пьес А. Зака и И. Кузнецова «Утренние поезда» включает в себя наиболее известные произведения видных советских драматургов. Среди них киносценарии «Утренние поезда», «Пропавшая экспедиция», «Золотая речка», ставшие основой для популярных фильмов, а также пьесы « Слово из песни», «Вечерние игры», «Весенний день тридцатое апреля», «Портрет трагической актрисы», «Представление о Радомире», многие из которых успешно поставлены в театре.

---

К а л у г и н. Зачем же вы его позвали?

Р ы ж а я. Чтобы он тоже получил удовольствие. Слышите?

Слышен звон стекла.

Паркет все-таки не дает такого звука. А вы что — не согласны со мной?

К а л у г и н. Не согласен.

Р ы ж а я. Зря… В мире накопилось слишком много вещей. Они давят на человека, они не дают ему дышать, они сковывают волю, требуют лжи, подлости, предательства. И бить рюмки нужно — в этом я уверена.

Входит  Г е н к а  с рюмками.

Г е н к а. Три штуки все-таки кокнули. Приедут мама с папой… (Смеется.) Страшно подумать…

Р ы ж а я. Ты бы радовался, что Витька Шамаш не приехал! (Уходит.)

К а л у г и н. А кто такой Витька Шамаш?

Г е н к а. Приятель. Родители не велели его пускать в дом.

К а л у г и н. Почему?

Г е н к а. А он у соседей швейную машинку продал.

К а л у г и н. Как так… продал?.. Украл?

Г е н к а. Да нет… почему украл… На спор. Здоровый парень. Взял ножную швейную машинку, отнес в комиссионку и загнал.

К а л у г и н. Ладно, черт с ним, с этим Шамашем. Расскажи все, что знаешь.

Г е н к а. А зачем тебе? Она тебе… кто была?

К а л у г и н. Ну знакомая… не все ли тебе равно.

Г е н к а. Вообще-то все равно. Я-то и видел ее один раз, в тот вечер. Не помню даже, кто ее притащил — не то Стасик, не то еще кто… Я на нее клюнул, но и без меня охотников хватало. А вообще-то я ничего не видел. Меня в ванную заперли.

К а л у г и н. Зачем?

Г е н к а. В квартире у нас — три комнаты. Самую дальнюю родители закрыли. Собрали все барахло, все ценные вещи, врезали замок какой-то немыслимый. Они на два года уехали, отец у меня инженер-строитель. Ну я по глупости и проболтался, что у отца там в шкафчике две бутылки коньяку стоят — «Камю». С этого и началось. Они тогда окно стали открывать, я воспротивился: не дам, говорю, и все… Ну они меня и пихнули в ванную. А потом ко мне Зойку сунули… не ту, которую вот вы знали, а другую… чтобы не скучал. А когда нас открыли — в квартире уже милиция хозяйничала… акты, шмакты… А вообще-то нехорошо получилось. Ребята виноваты. Зря они ее из столовой не пустили. Я ходил по этому карнизу. Тут как-то меня с деньгами прижало, я отцовскую пишущую машинку продал… Пришлось по карнизу пробираться, замок-то ломать нельзя… Мать прямо сказала: если этот твой Шамаш замок сломает — убью! А из кухни и я бы не прошел. Там надо угол обходить, а карниз ненадежный.

К а л у г и н. Как думаешь, почему она решилась на это?

Г е н к а. Это как раз понятно. Ей выпить хотелось. Мальчишки ей не давали, она уже выпивши была, вот и хотела всех опередить. Я как на нее обратил внимание, смотрю, девочка не из пьющих… так, балуется. А потом позвонил кто-то. Я как раз сам подошел. Будьте любезны, позовите, пожалуйста… И фамилию называет. А я не то что фамилию, имя и то не знаю. Ну, разобрались. Не в этом дело. Подошла к телефону. Я, говорит. Слушаю. И больше ни слова. Что уж ей там наговорили, только она трубку повесила, посмотрела на меня и говорит: пойдем выпьем. Очень переживала. Тут как раз Стасик появился. Со своим антиподом.

К а л у г и н. Адрес она дала этому, который звонил?

Г е н к а. Нет. Говорю тебе — молчала в тряпочку. И все. Тот ей что-то буравит. А она — ни слова.

К а л у г и н. А голос какой, мужской?

Г е н к а. Мужской. На твой похожий. У меня память на голоса. Стоит человеку вздохнуть по телефону — сразу скажу кто. Погоди, погоди. Ты и звонил. Ты?

К а л у г и н. Может быть, и я.

Г е н к а. Понятно. Ну да ты не расстраивайся. Все там будем. Жизнь есть мгновение, живи, пока живется. И когда упадет тебе камень на голову, заранее никакая вычислительная машина не предскажет. Выпить хочешь?

К а л у г и н. Нет.

Г е н к а. Ну и хорошо. Мне, знаешь, надоело пить. И вообще — все надоело… Сам видишь, какая тут обстановочка… Я тебе по совести скажу, устаю от этого. Иной раз обозлишься, сбежишь на весь вечер. Ночью завалишься, а здесь — полна коробочка. И как они сюда попадают — не пойму. На три ключа квартиру запираю. Мать перед отъездом третий замок поставила, со щеколдой, от Витьки Шамаша, чтобы не прорвался. Ну как они проходят? Ключи-то у меня, в кармане. Прямо как в кино: человек проходит сквозь стену. Вообще-то я на ребят не обижаюсь. Ну представь себе, сидел бы я тут один у телевизора. Я бы без них с тоски подох. Ходит тут ко мне мамин брат — ничего дядька. Придет, поглядит на меня, посокрушается, мораль прочтет: дескать, как так можно жить… А у меня все законно, взял академический отпуск по болезни, чего еще, попробуй придерись… Не думай, у меня болезнь не липовая, настоящая — нулевая кислотность. Потому и в армию не берут. (Смеется.) Я, может, вообще не жилец на свете.

Вбегает  Н и з к о р о с л ы й. Он держит у опущенной вниз головы зажатые в кулаки наподобие рогов две вилки.

Н и з к о р о с л ы й. Му-у! Му-у-у! (Опустил вилки.) Геночка-лапочка, эти овцеводы выбросили мои штаны на улицу. Сбегай, принеси, пока их кто-нибудь не увел. Сам понимаешь, в таком виде на улицу не выйдешь. Сбегай, лапочка.

Г е н к а. Вот психи. (Калугину.) Я сейчас.

Г е н к а  убежал.

Н и з к о р о с л ы й. Му-у! Му-у-у! Я — бык!

К а л у г и н. Ну бык, что дальше?

Н и з к о р о с л ы й. Бык я, понимаешь?!

К а л у г и н. Понимаю, бык. Это твое дело. По мне хоть корова, хоть медведь.

Н и з к о р о с л ы й. А я не корова и не медведь, я — бык! Я — бык! Тебе не страшно?!

К а л у г и н. Заткнись. Надоел. Иди отсюда.

С криком «Я — бык! Я — бык!» Н и з к о р о с л ы й  убегает. Слышится визг, смех, крики. Снова возгласы Низкорослого: «Берегись, все разнесу! Я — бык! Я — бык!» Калугин закуривает. В с я  к о м п а н и я  вваливается на сцену. Один из парней, обнаженный по пояс, размахивает красной тряпкой. Низкорослый бросается на него. Под хохот, крики и визг они изображают корриду.

Входит  Г е н к а. Он приносит брюки Низкорослому.

Г е н к а. Держи свои штаны.

Н и з к о р о с л ы й. Какие штаны?! Зачем мне штаны?! Я — бык! (Бросается на Генку, Генка со смехом отскакивает. Низкорослый снова кидается на Обнаженного.) Я — бык! Я — бык! Берегитесь, овцеводы!

Р ы ж а я. Крови! Хочу крови!

К р и к и:

— Вперед!

— Бодай его!

— Еще!

— Давай!

— Крови! Крови!

Низкорослый бросается то на одного, то на другого. Девчонки визжат, кто-то хохочет. Низкорослый бросается на Калугина. Калугин ногой отбрасывает его.

К а л у г и н. Ну ты, одноклеточный! Совсем ничего не соображаешь?! Взбесился?

О б н а ж е н н ы й. Зачем Сенечку ударил? У него душа играет, а ты его ногой!

Рыжая берет красную тряпку и продолжает игру. Игра становится все ожесточеннее.

Нечего тебе тут делать! Уходи! Слышишь? Убирайся отсюда!

Г е н к а. Иди. Сам видишь — что я с ними могу поделать?

Р ы ж а я (истерически кричит). Смелее! Ну смелее! Кидайся на меня! Кидайся!

Низкорослый бросается на нее с вилками. Рыжая кричит. Визг, хохот. К а л у г и н  уходит. Кто-то включил на полную мощность магнитофон. Низкорослый бросил вилки и пошел танцевать с Рыжей.

А ты, оказывается, — личность. Можешь дойти до черты.

Конец первой части

Часть вторая

7. Калугину не спалось. Он поднялся с постели, закурил.

К а т я. Юра, ты что вскочил? Ложись.

К а л у г и н. Спи, спи.

К а т я. Ложись. А то я из-за тебя тоже не сплю.

К а л у г и н. Повернись на другой бок, уснешь.

К а т я (зажгла свет, посмотрела на часы). Без четверти три.

К а л у г и н. Совсем спать не хочется.

К а т я. Прими ноксирон, уснешь.

К а л у г и н. Откуда у тебя ноксирон?

К а т я. Мама ночевала, оставила.

К а л у г и н. Ты чувствуешь, как душно, просто нечем дышать.

К а т я. Да нет, не чувствую. Что с тобой?

К а л у г и н. Да ничего. Может такое быть, что человеку не спится?!

К а т я. Может.

К а л у г и н. Ну вот, мне и не спится.

К а т я (села в постели, закурила). Я знаю, почему ты не спишь.

К а л у г и н. Почему? Очень даже интересно, почему я не сплю. Я не знаю, а ты, оказывается, знаешь.

К а т я. И ты знаешь, не притворяйся.

К а л у г и н. Может быть, ты все-таки скажешь?

К а т я. Пожалуйста. Ты думаешь об этой девочке.

К а л у г и н. О какой девочке?