Клод Дюфрен - Великие любовницы

• Название: Великие любовницы
• Автор: Клод Дюфрен
• Жанр: Публицистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-480-00251-5

«Дочь, вздохнув, подумала: “Ах, как хорошо бы стать любовницей эдакой особы!”» – писал вольнодумец и насмешник Беранже в стихотворении «Королевская фаворитка». Кто же они были, «любовницы эдаких особ»? Продажные женщины без чести и совести, запускающие руки в государственную казну? Или же, напротив, невинные жертвы монаршего сластолюбия? А может, они искренне любили своих венценосных «покровителей»? Зачем гадать – увлекательно написанная книга французского историка Клода Дюфрена поможет разгадать тайны самых выдающихся любовниц.

---

Его правление началось в очень счастливой обстановке, но потом наступили времена тяжелых испытаний. Тому есть два объяснения, две взаимосвязанные причины: борьба за гегемонию в Европе против Карла V и итальянская мечта. Мечта была развенчана после поражения в битве при Павии 25 февраля 1525 года. В тот день Франциск, брошенный многими из его полков и оказавшийся в окружении, сражался, как лев, но был пленен, а многие отважные французские рыцари погибли. Среди павших под Павией оказались бывший объект «флирта» Франсуазы, адмирал де Бониве, и знаменитый Ла Палисс[38]. А для Франциска начался длительный период плена, он оказался в Испании, поскольку Карл V захотел держать его при себе и навязать свою волю. Император-король согласился дать пленнику свободу только в обмен на Бургундию. Эта провинция была родовым владением королевской семьи, и Франциск не хотел смириться с ее потерей. Кроме того, Франция должна была отказаться от притязаний на герцогство Миланское. Как истинный король-рыцарь, Франциск отказался. В долгие часы заточения его мысли часто обращались к нежному образу Франсуазы, и он писал ей:

Как грустно! Откуда шлю я вести о себе
С напоминанием о горестной судьбе.
Лень памятью сразив, хочу сказать:
«Не в силах долгая разлука повлиять
На разум мой. Все мысли о тебе».

Заточение короля затягивалось. Он был уже узником королевского замка Альказар[39] в Мадриде, где сидел в тесной камере без света. У дверей узилища днем и ночью стояла многочисленная стража. Карл V думал, что такое обращение заставит пленника быстрее согласиться с его требованиями. Единственным утешением короля была возможность вести переписку. Он воспользовался этой возможностью, чтобы писать письма Франсуазе. Поскольку Франциск был лишен женского общества, никогда еще красавица-графиня не была ему столь дорога. Так он, по крайней мере, утверждал в своих стихах:

Пусть будет так, мой друг, пусть смерти я достанусь
С надеждой, что навеки в вашей памяти останусь…

Франсуаза не замедлила ответить в том же духе, прибегнув к поэтической форме, которая стала почти обязательной в их отношениях:

О, если б знало сердце тех, кто власть имеет,
Желанную свободу вам вернуть скорее,
Всю нежность вашего расположенья,
Они бы тотчас проявили снисхожденье.

Разлука не загасила пламя в сердце Франсуазы. Она тоже страдала от того, что любимый был вдали. Отметим постоянство чувств, ведь никогда в истории Франции король и фаворитка не подвергались подобному испытанию, и никогда у королевской любовницы не было случая продемонстрировать искренность своих чувств. Заслуга ее была тем более велика, что после отъезда Франциска за ней пристально надзирали мать и сестра короля. Луиза Савойская[40], правившая страной в отсутствие монарха, и Маргарита Ангулемская[41], помогавшая матери, всегда неодобрительно относились к роли, которую графиня де Шатобриан играла в жизни их сына и брата. Властная Луиза не без причины полагала, что своей короной Франциск был обязан именно ей, и не была намерена уступать другой женщине ни капли власти. Пока Франциск менял любовниц одну за другой, она ни во что не вмешивалась, но появление официальной фаворитки не пришлось ей по душе. Вскоре мы увидим, каким образом королева-мать попыталась убрать соперницу со своего пути.

А пока Франциск томился в темнице, положение было безвыходным, решимость Карла V, казалось, была непоколебимой, а французский король не желал идти на территориальные уступки. У него было достаточно времени, чтобы поразмышлять над превратностями судьбы, которая вначале сделала его всемогущим монархом, а затем низвела до заложника в руках злейшего врага. Несомненно, он и сам был частично виноват в том, что его постигла столь жестокая доля. Посол Венеции Кавалли дал точный анализ причин его неудач, написав: «Полагаю, что несчастья этого короля происходят из-за отсутствия людей, способных выполнить его замыслы. Что касается его лично, то он не стремится принять участие в реализации своих планов и не контролирует их выполнение. Ему кажется, что с него хватает того, чтобы составлять планы и отдавать приказы, а все остальное предпочитает возлагать на подчиненных…»

Так что же это – легкомысленность столь блистательного человека? Вполне возможно, но не стоит забывать о слишком большом количестве всяческих забот, о слишком большой жажде жизни, о слишком большом числе желаний, которые хотелось удовлетворить… Трудно быть одновременно политиком, занимающимся территориальными захватами, и вдохновителем Возрождения, победителем на полях сражений и в любви… Очень часто Франциск I достигал больших высот во многих областях, но именно из-за этой чрезмерности он был и остается великим королем.

Оказавшись в безвыходном положении, но будучи умелым политиком, французский король подметил два обнадеживавших факта: Генрих VIII не воспользовался постигшим Францию несчастьем и не вторгся в страну, это означало, что он не пожелал «таскать каштаны из огня» для Карла V и нарушать сложившееся в Европе политическое равновесие. И Карл V не предпринял попытки захватить лишившуюся своего владыки Францию, т. к. не был уверен в своих войсках, состоявших большей частью из наемников. Германский император был тоже не спокоен за свои тылы: в отличие от Франции, его страна не была единым государством, а состояла из множества княжеств, которые были более или менее верны своему сюзерену.

Но все же чем дольше продолжалось заключение, тем сильнее нарастало нетерпение Франциска, и он согласился выполнить главное требование Карла V – передать ему во владение Бургундию. Но прежде он предпринял меры предосторожности и продиктовал своему нотариусу заявление, что любые договор или обещание, вырванные у него силой, будут недействительны. Получив свободу, он сможет легко отказаться от данного слова. После многомесячных переговоров наконец было заключено соглашение, по которому Франциск должен был пойти на большие жертвы: помимо уже упомянутой Бургундии, король отказывался от претензий на Северную Италию. А в качестве залога добрых отношений с врагом он взял на себя обязательство жениться на сестре Карла V, инфанте Элеоноре. К тому времени Франциск I был уже вдовцом, поскольку королева Клод умерла в 1524 году так же незаметно, как и жила. А самым ужасным для Франциска было то, что он должен был выдать двух сыновей, включая будущего короля Генриха II, как залог того, что подписанный договор будет выполнен. Но все это не имело значения, главное – он был свободен! И ступив на французский берег разделявшей Францию и Испанию реки Бидассоа, Франциск победно воскликнул: «Я все еще король!»

Он галопом домчался до Байонны, где его с радостью встретила мать. Король тоже был рад, но удивился, почему среди встречавших его многочисленных придворных не было Франсуазы де Шатобриан? Неужели она его забыла? Но оказалось, дело не в этом: Франсуаза была вынуждена остаться в Бретани в результате происков Луизы Савойской. Мать короля облила фаворитку сына грязью и запретила ей присоединиться к кортежу, который отправлялся в Байонну. А чтобы закончить это дело, Луиза, прекрасно знавшая характер своего отпрыска и неоднократно продемонстрировавшая в различных ситуациях свою ловкость… и отсутствие моральных устоев, предоставила сыну… замену. В Байонне она сама представила ему некую молодую особу, которую выдвинула в качестве кандидатки на получение милостей короля. Это была девушка восемнадцати лет от роду, белокурая, как молотые хлеба, стройная, как тополь. Франциск смотрел на нее с нескрываемым предвкушением. Девушка, казалось, сама предлагала себя и была очень соблазнительной. Никогда еще ни одна Ифигения[42] не была столь готова возложить свою добродетель на алтарь королевских желаний. Чтобы представить ее себе, обратимся к такому описанию: «Анна нежна и свежа. Цвет ее лица напоминает фарфор, светлые глаза похожи на весеннее небо, золотистые волосы и стройное тело, как у сказочной феи…» Что говорить, хороша! Клеман Маро[43] был того же мнения:

Восемнадцать я вам дам
По годам,
А по уму, что у вас есть,
Лет тридцать пять – тридцать шесть
Уже вам.

Франциску I было тридцать два года, что по тем временам считалось уже преклонным возрастом. А его официальной фаворитке уже исполнился тридцать один год, и это было большим недостатком по сравнению с восемнадцатью годами новенькой придворной, которая имела большой козырь – поддержку Луизы Савойской. Вот разве что фамилия у девушки подкачала – Писсле[44]! Но король очень скоро сменил эту смешную фамилию, сделав ее герцогиней д’Этамп. Анна де Писсле была из бедной, но благородной семьи. Ее отец, Гийом де Писсле, сеньор Эйли, был женат трижды. Благодаря этим бракам он приобрел, всего-то пустяк… тридцать четыре ребенка!