Фиона Хилл - Шесть масок Владимира Путина

• Название: Шесть масок Владимира Путина
• Автор: Фиона Хилл
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-87990-8

Вопрос «Who is Mr. Putin?» до сих пор не получил однозначного ответа. Владимир Путин остается загадкой для политиков и аналитиков, экспертов и журналистов, профессионалов и обывателей. Возможно, именно в этом скрыт секрет несомненного политического успеха человека, не раз заявлявшего, что он политиком не является.

Фиона Хилл (в недавнем прошлом сама служившая в разведке) и Клиффорд Гэдди (один из ведущих политологов-международников США) создали психологический портрет Владимира Путина на основе информации от кремлевских инсайдеров, личных впечатлений от встреч с объектом своего исследования и многих других источников.

Они выделили шесть образов-«масок», которые составляют основу политического имиджа Владимира Путина, и, по мнению авторов, основу его личности. Совокупность этих образов, формировавшаяся на протяжении всей его жизни, исчерпывающе характеризует Путина и как человека, и как национального лидера.

Итак, встречайте, Владимир Путин: «Государственник», «Человек Истории», «Специалист по выживанию», «Чужак», «Рыночник» и «Резидент». Эти личности вознесли его на вершину власти, но они же могут стать и причиной его падения…

---

Для Путина – «Человека истории» прошлое придает легитимность гораздо более краткому и, возможно, не такому славному настоящему. В 1900-е Петр Столыпин так и не получил шанса закончить то, что начал как премьер-министр. Его вывели из игры в 1911 году. А его усилия были сведены на нет революцией 1917 года. Путин же, напротив, в начале 2000-х специально заявил, что намерен завершить начатое им – и как премьер-министром, и как президентом. Он и его команда четко придерживались плана по направлению страны на путь восстановления, выработанного в начале его первого президентского срока и рассчитанного на многие десятилетия.

В 2010–2012 годах Путин открыто заявлял, что считает свою работу незавершенной. Он также утверждал, что он, Владимир Путин, – единственный человек, который может реально гарантировать, что начатые им реформы будут закончены. Во время пребывания на посту премьер-министра Путин создал несколько рабочих групп для разработки проекта «Россия 2020» – стратегии, направленной на экономический рост, улучшение стандартов жизни, развитие новых технологий и реиндустриализацию российской экономики. «Россия 2020» наметила перспективные цели для русского правительства, ограниченные 2018 годом – годом, когда должен закончиться его новый, третий по счету президентский срок[171]. Во время нескольких встреч, на которых он ссылался на эту стратегию, так же как рассказывая о своих планах на будущее в целом, Путин использовал термин «достройка»[172]. Тем не менее в данном случае имело место сильное отличие от государственника начала XX века. В интервью, данном иностранному журналисту в 1909 году, Петр Столыпин говорил: «Дайте государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России!»[173] Вместо этого в 2011–2012 годах Путин заявлял: «Дайте мне 20 лет, и вы не узнаете Россию».

В конечном счете использование Путиным истории и синтеза идей было частью тщательно рассчитанной политики. Демонстрация личного интереса к русской истории придавала Путину дополнительный вес в политических дебатах 1990-х, посвященных будущему России и восстановлению государства. Он также тщательно находил в прошлом России то, что считал подходящими параллелями и концепциями. Со времени своего «Послания тысячелетия» 1999 года Владимир Путин направлял, манипулировал и широко использовал эти параллели и концепции для создания и легитимизации своей системы управления, известной как «путинизм». Кроме того, через переплетение себя с государственниками других столетий, такими как Петр Столыпин, Путин превратил себя в главное действующее лицо русской истории.

В мае 2012 года, как только начался его третий президентский срок, Владимир Путин представил себя как знаменосца всеобъемлющих реформ Российского государства, базирующихся на всей имперской истории. Во время предвыборной кампании Путин часто заявлял, что он – лидер, который лично спас страну из того катастрофического состояния, в котором она пребывала в 90-е. В своем финальном обращении на посту премьер-министра к русскому парламенту в апреле 2012-го он поздравил самого себя: «…восстановив страну после всех потрясений, которые выпали на долю нашего народа на рубеже веков… Мы…» – под «мы» он явно подразумевал «я, Владимир Путин» – «фактически завершили постсоветский период[174]. Впереди новый этап развития России – этап создания государственного, экономического, социального порядка и общественного жизненного устройства, способного обеспечить процветание граждан нашей страны на десятилетия вперед»[175].

Мистер Путин, «Государственник», «Человек истории», спаситель, восстановитель и реформатор, очень сильно отличается от того секретного оперативника, каким он был, когда только приехал в Москву из Санкт-Петербурга в августе 1996 года.

Глава 5 «Специалист по выживанию»

История для Путина – дело глубоко личное и непосредственно затрагивающее его натуру, так же как и источник материала для использования в политике. Однако гораздо более значимым, чем происхождение из Рязанской губернии его семьи, является тот факт, что Владимир Путин – ребенок выживших во время одного из наиболее трагичных эпизодов, случившихся в России во время Второй мировой войны. История личного выживания – третий ключевой фактор, определивший мировоззрение Путина. Он многогранен и помогает понять реакцию Путина на многие личные и политические вопросы.

Во время Второй мировой войны отец Путина, которого также звали Владимир, служил в истребительном батальоне НКВД (Народного комиссариата внутренних дел), предшественника КГБ[176]. Батальон был заброшен в немецкий тыл для осуществления политики «выжженной земли» и разрушения ключевых объектов инфраструктуры. Во время этой операции Владимира Путина-старшего отправили на территорию нынешней Эстонии. Он был одним из четверых выживших, вернувшихся в Ленинград, из 28 бойцов отряда[177]. После тяжелого ранения в начале 1942 года Путин-старший был комиссован из действующей армии. Выйдя из госпиталя, он остался в Ленинграде со своей женой и сыном. Как минимум 676 000 земляков Путина, ленинградцев, погибли от артиллерийских обстрелов, воздушных бомбардировок, от голода и болезней (некоторые источники приводят цифру в 1,5 миллиона погибших)[178]. Старший брат Владимира Владимировича, которому в то время было пять лет, был среди них.

Эта личная история о смерти и выживании во время осады Ленинграда хорошо вписывается в общий контекст русской национальной истории. Согласно ей, Россия постоянно сражается за собственное выживание против враждебного внешнего мира. «Смутные времена», частые иноземные вторжения и войны – вот испытания, которые уготованы России богом, судьбой или историей. Важным уроком из этого стало то, что Россия, как государство в той или иной форме, всегда выживает. Каждое пережитое бедствие подтверждает особую роль России в истории. Владимир Путин, так же как и практически любой другой российский политик, ссылается на это в своих публичных выступлениях. Но испытаниям подвергается не только Россия в целом, но и русские люди, как порознь, так и вместе. Некоторые люди и их семьи исчезают, другие, несмотря ни на что, выживают – без защиты государства, но во имя его. Те, кто прошел это, – выжившие. Их коллективный опыт превратил население России в специалистов по выживанию, в людей, непрерывно думающих и готовящихся к худшему.

«Специалист по выживанию» – учитывая коллективный опыт войн и лишений, – эта ментальность наиболее распространена у русских любого возраста и биографии. Даже сейчас, в эпоху, вероятно, наибольшего процветания за всю русскую историю, это заметно по обилию посадок картофеля и других пищевых культур на частных дачных участках. Ленинградцы, или, как их называют сегодня, петербуржцы, не скрывают эту черту характера. Любая семья в Ленинграде до сих пор несет груз памяти о тех печальных событиях. Владимир Путин, родившийся вскоре после войны, знает все о страданиях своей семьи и ее сограждан, включая историю своего старшего брата, не пережившего блокаду. Путин понял, что если бы в городе было в достатке еды, его брат и многие другие выжили бы, несмотря на натиск нацистов. Еще ребенком Путин знал об угрозе недостатка еды и об этой смертельно опасной уязвимости больших городов. Таким образом, для Путина, его семьи и всех ленинградцев понятие продовольственной безопасности стало существенным элементом функционирования их родного города. И действительно, во время пресс-конференции в Кремле в 2003 году Путин даже сослался на тот факт, что ему самому пришлось выращивать еду для нужд семьи. Путин отметил: «…у меня родители в свое время активно работали на одном из подобных участков, сами там «горбатились» с утра до ночи и меня заставляли. Так что я очень хорошо знаю, что это такое!»[179]

Для Путина история сфокусирована больше на личностях и их действиях, чем на политических, социальных и экономических взаимосвязях. Для него это – источник важных уроков, которые можно применить к текущей ситуации. Владимир Путин извлекает уроки не только из всемирной или национальной истории, но из истории «малой», например из своей личной. В данном случае у него есть несколько примеров личного выживания в разнообразных формах – включая выживание за счет своего остроумия в школьные годы и политическое выживание в Санкт-Петербурге в 90-е. Карьера Путина как заместителя мэра была практически разрушена в результате скандала в разгар очередного периода лишений и недостатка продовольствия в его родном городе. Его опыт выживания на общегосударственном уровне во время череды кризисов 90-х годов, и снова во время экономического кризиса 2008–2010-х, принес ему еще несколько дополнительных уроков.

Сказание о политическом выживании. Путин и продовольственный кризис в Санкт-Петербурге

Уроки выживания, полученные Путиным из истории семьи, пережившей блокаду Ленинграда, усугубились его личным опытом жизни в постсоветском Санкт-Петербурге. Проверка того, насколько хорошо Путин усвоил важность основ продовольственной безопасности, пришла внезапно, сразу после распада Советского Союза, который сам по себе был совершенно неожиданным событием. Зима 1991/92 годов была первой, которую Россия встретила с рыночной экономикой. Советская практика снабжения городов продовольствием за счет изъятия продуктов в сельской местности закончилась[180]. Связи между сельскохозяйственными районами и большими городами, поддерживавшиеся советской командной экономикой, разрушились. Колхозы оставляли продукты себе. Они лишили индустриальные и административные центры поставок, к которым те привыкли за послевоенные десятилетия. Крупнейшие города России, особенно Москва и Санкт-Петербург, оказались в ту зиму на грани голода.