Сулейман Велиев - Узлы

• Название: Узлы
• Автор: Сулейман Велиев
• Жанр: Русская классическая проза

---

Васифа не удивил рассказ Пакизы. Уж очень все это было похоже на Балахана. Но оттого, что он в близкие родственники навязывается, стало как-то неприятно. Подальше бы увести, оградить Пакизу от его родственных забот.

- Что ж, Пакиза, такой уж лукавый человек.

- Не лукавый, а опасный. Неужели ты так плохо разбираешься в людях? Признаюсь тебе: когда он с этой своей приклеенной улыбкой лезет тебе в душу, страшновато становится.

Заметив, что Васиф вертит в ладонях пустой стакан,

Пакиза налила ему свежего чая. Васиф поймал ее руку, прижался губами к темному пуху родимого пятнышка.

- Спасибо тебе. Спасибо за то, что с тобой могу думать вслух... не выбирая слов. Как из души льется. Это ты мне подарила. - Он помолчал. Слушай. Вот позавчера было совещание в городе. Задели вопрос и о клеветниках. Ну конечно, предложили выступить мне. А что говорить? Махать руками после драки? Повторять уже известное, чтоб опять растревожить только начинающее заживать? В общем, отказался. Вдруг смотрю - на трибуне Балахан. Лицо суровое, слова как раскаленный металл. Такую речь закатил! Он, Балахан, дескать, настрадался. И блестящие его способности зажимали, и всячески унижали. Я слушал, ушам своим не верил. Так нагло, так убедительно лгал. Оказывается, мы, вдали от родных мест, блаженствовали, а Балахан здесь страдал. Как говорится, вор так закричал, что у честного человека сердце лопнуло от жалости. Как это у него получается, ума не приложу.

Васиф возбужденно заходил по комнате. И чтоб хоть немного успокоить его, отвлечь, Пакиза незаметно повернула ключ в замке сундука.

Длинг-донг-динг...

Васиф понимающе улыбнулся. Сел на подоконник, распахнул окно. Пакиза подошла ближе, поскребла ногтем пятнышко на стекле.

- Послушай, Васиф. Я не могу похвастать большим жизненным опытом. Но вот часто слушаю тебя и удивляюсь. Иногда, говорят, горе делает людей недоверчивыми, злыми. А ты... наивен, будто не тебя обманывали столько раз...

В дверь постучали. Это был парнишка-курьер из промысловой конторы.

- Вас, товарищ геолог... Ищут. Звонили из отдела кадров. В военкомат вызывают. Вот. - Он протянул повестку.

- Хорошо, спасибо.

Васиф выглянул в окно, делая вид, что рассматривает что-то на улице.

- Васиф!

Когда он обернулся, у Пакизы заныло сердце от его мгновенно увядшего, посеревшего лица. Почувствовала: не надо приставать с расспросами, что-то случилось. Недобрую весть принес клочок бумаги. Рассказывая об отце, Васиф не раз с мягкой улыбкой вспоминал, как легко было отвлечь Усатого агу от беспокойных дум. Да и сам он такой, стоило только умело завести разговор на излюбленную тему - об отце, подкинуть пару "провокационных" вопросов о раманинских промыслах, вспомнить Италию, партизанский отряд... Он легко загорался, если коснуться проблемы глубоких пластов. Пакиза заговорила о нашумевшей статье известного советского геолога, посвященной этому вопросу...

Васиф вяло отмахнулся, уперся взглядом в стену.

Она снова повернула ключ в скважине сундука, он пропел свое "длинг-донг". Но Васиф даже не улыбнулся. Она подошла, ткнулась подбородком в его плечо.

- Разве я не самый близкий тебе человек?

Он долго смотрел на нее измученными, потухшими глазами.

- Хорошо. Ты хочешь знать все? Нет, нет, не перебивай... Я расскажу. Слушай... Я давно знал, что здесь в глубоко залегающих пластах есть нефть. Мало кто верил, а я твердил об этом где только мог. Я был как одержимый тогда. И еще несколько таких, как я, нашлось. Но бурение глубоких скважин на северо-западных и юго-восточных участках шло туго. А потом и совсем... Нашлись солидные опровергатели. Знаешь, всегда есть такие, которым только бы прожить поспокойней на квартальных премиях. - Васиф сжал кулаки, заметался от стены к стене. - Ненавижу таких! И тогда ненавидел, гнул свое, настаивал на необходимости продолжать разведку. Придумал даже кое-что новое в технологии бурения. Какой бой пришлось выдержать, прежде чем разрешили продолжать бурить одну-единственную скважину. Остальные все-таки закрыли. А я был счастлив! Я мог работать сутками. Авария случилась, когда пройти оставалось совсем немного. Что тут началось! Комиссия за комиссией... Меня обвинили в халатности, в расточительстве государственных средств. В общем... Злодеем меня сделали. А тут еще анонимки посыпались. Какая-то сволочь... Разными почерками, а все об одном. Будто я в тесной компании не раз говорил, что не верю в нефть. А нужно мне, дескать, все для карьеры, для шума вокруг себя, для газет... Сколько раз уже потом, даже во сне, руки мои сжимались на шее этого невидимого гада. В общем, суд был короткий... - Васиф уперся кулаками в стену, замотал головой. - Теперь ты знаешь все...

Пакиза сбегала на кухню, плеснула в лицо холодной водой. Но разве остудишь горечь, что жжет сердце, как предчувствие непоправимой беды.

Когда вернулась в комнату, Васиф сидел на сундуке свесив руки меж колен.

- Васиф! - она тряхнула его за плечи. - Но неужели ты не знаешь, не подозреваешь?.. Ты же в итоге оказался прав! Сегодня Ширванские залежи дают столько нефти!

- Не знаю. Не знаю. Никогда не думал, что у меня могут быть враги. В приговоре была строчка "за умышленно нанесенный ущерб"... Хорошо, хоть Акоп и другие товарищи не пострадали. Мы вместе работали. Они долго хлопотали за меня, не помогло. Ну... ничего... Главное, я оказался прав.

- А что за повестку ты сейчас получил? - осторожно спросила Пакиза.

- Повестку? В военкомат. - Он потер лоб. - Тогда, после тех анонимок, тоже мальчишка-рассыльный принес совершенно безобидную повестку. Поэтому накатили старое. Ну что ж... Надо идти, посмотреть, какой сюрприз ждет на этот раз.

- Не волнуйся. Сейчас многих на месячные сборы вызывают. Может быть...

На кухне хлопнула форточка. Васиф вздрогнул, соскочил с сундука, заметался по комнате.

- Васиф... Успокойся. А вдруг... Вдруг что-нибудь неожиданно приятное.

- Приятное? - с иронией спросил он. - Уж не думаешь ли ты, что мне преподнесут золотые часы с дарственной надписью?

Он схватил с гвоздя пиджак.

- Подожди меня. Я быстро вернусь.

- Нет, Васиф. Я пойду вместе с тобой. Не хмурься, пожалуйста, не возражай. Пошли. Нет, стой. Где твой галстук?

В приемной военкомата не было ни души. Васиф только подошел к кабинету военкома, как оттуда стремительно вышел невысокий щуплый мужчина в кителе без погон. Тонкий нос его едва удерживал массивные очки в роговой оправе.

- Простите, вы вызывали меня?

Не взглянув в сторону Васифа, очкастый небрежно буркнул:

- Через час. На перерыве все.

Васиф поморщился.

- Вот не везет. Может, вы хоть объясните... По какому вопросу?

Костистый палец вернул сползшие очки на переносицу.

- Наверное, по вашему заявлению.

Васиф беспокойно дернулся ему навстречу.

- Я... Заявление? Никакого заявления я не подавал.

- Не знаю, не знаю. После перерыва.

Пакиза тихонько оттянула его в угол, под старые, еще военного образца плакаты.

- Возьми себя в руки. Какое-то недоразумение. Давай выйдем. Я не отпущу тебя одного никуда.

- Не отпускай. Думаешь, я без тебя могу? - Он прижал ее руку локтем и, как ему казалось, украдкой посмотрел на часы.

Пакиза принялась рассказывать что-то смешное о чудачествах своего профессора, Васиф рассеянно кивал, потихоньку поглядывал на циферблат часов.

- Пора.

Он ушел, она устало опустилась на скамью. Десять. Двадцать. Сорок минут. Васифа все не было.

Еще двадцать.

Как взволновал его этот вызов. Зачем он им понадобился? Вдруг действительно что-нибудь неприятное? Еще вспылит, наговорит лишнего. Правда, он быстро отходит, совсем не злопамятный. С ним трудно только людям неискренним. Прям до резкости. "Самостоятельный человек, - как говорит мама. - Не из тех, кто любит приволокнуться за каждой смазливой женщиной. И себя уважает. Хорошим мужем будет".

Мама как-то сердечно к нему относится. Даже Перване и та перестала насмешничать. Помогает маме готовить приданое для Пакизы, носится по магазинам в поисках шелковых покрывал. А Сейяра... Только недавно узнала Пакиза, что Васиф и Сейяра были помолвлены по старинному обычаю, чуть не с пеленок. Но ведь она, Пакиза, не отняла у сестры возлюбленного. Сейяра не ждала все эти годы Васифа. Полюбила другого, вышла замуж... Нет, Пакиза не опустит глаза перед сестрой.

Совесть ее чиста. Мама уже стегает одеяло, что-то перебирает в сундуках. К свадьбе готовится.

Пакиза смущенно огляделась, будто кто-то мог подслушать ее мысли.

Где же Васиф? Может быть, ее часы спешат? Сняла, повертела, приложила к уху свои золотые часики. И вдруг увидела Васифа. Он стоял у входа взъерошенный, со сбитым набок галстуком. Стоял и улыбался ей хмельной, сумасшедшей улыбкой.

Птицей взлетела по ступенькам Пакиза.

- Ордена... Мои ордена. Возвращают.

- Но ты говоришь, не писал...

- Это сделал Мустафа. Парторг наш. Втайне от меня. В Москву написал. Точно указал, в каких частях я служил, на каких фронтах воевал. А я - то, я - то... - Васиф хлопнул себя по лбу. - Если бы ты знала, какая дрянь лезла мне в голову, когда Мустафа донимал меня вопросами. Что только не передумал! Ходить к нему перестал. Нет, ты только подумай! Ни словом не обмолвился. Ничего не обещал. Взял и сделал такое трудное дело.