Ким Болдуин - Пропавшая Рысь

• Название: Пропавшая Рысь
• Автор: Ким Болдуин
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-9906200-5-6

Когда полицейские вновь упустили серийного убийцу-садиста по прозвищу «Охотник за головами», найти маньяка может только Организация элитных оперативников. Миссия «Маска» поручена оперативнице с кодовым именем «Рысь». У нее достаточно навыков и решимости, но ее молодость и недостаток опыта вполне могут поставить операцию под угрозу. Поиски заводят Рысь глубоко в азиатские джунгли, где ей предстоит бороться не только с международной мафией торговцев живым товаром, но и со своими чувствами к таинственной наемнице, у которой свои планы на Охотника за головами.

---

– Идите-ка сюда. Вам будет полезно на это посмотреть.

Рипли и Бьянкони вышли вслед за ним, туда, где еще несколько агентов окружили телевизор, с напряжением вперившись в экран. Корреспондент брал интервью у хорошенькой школьницы с длинными темно-каштановыми волосами, забранными в высокий хвост.

– А я, типа, так испугалась. Там везде, типа, кости… валялись. – Подпись в нижней части экрана гласила: «Джуди Эллрой – свидетельница».

– Черт бы их побрал! – Рипли хватил кулаком по столу. – Говорить соплякам, чтобы держали язык за зубами, все равно, что просить мою жену не сжечь обед…

* * *

Чино Вэллей, Аризона

С довольным видом мыча себе под нос какую-то песенку, Уолтер Оуэнс окунул кончик тонкой кисти из верблюжьей шерсти в алую краску и осторожно обвел контур выразительных губ. Его ранние попытки не отличались успехом, но практика позволила ему добиться значительных результатов. Последние несколько масок были почти совершенны – цвета, формы: каждая линия – идеал иллюзии. Издалека они даже казались настоящими.

Лампочка на рабочем столе была единственным источником света в мастерской. Окон в цоколе не было, а дверь наверх была заперта. В воздухе пахло формалином и разными другими соединениями, которые обычно использовались в работе, но Уолтер так привык к сильному запаху, что совершенно не обращал на него внимания, не считая тех редких случаев, когда от химии начинала болеть голова. Перед Уолтером на бетонной стене были развешаны в хронологическом порядке все его шедевры. С того дня, когда он узнал о колдовской силе масок, он прошел долгий путь, говорил Оуэнс себе. Какое чувство власти и одновременно безопасности давали они ему. Когда его уродливое лицо было скрыто, он чувствовал себя гораздо сильнее, внушительнее, точно мог, наконец, вызвать уважение, в котором ему всегда отказывали. Он улыбнулся, вспоминая свои первые детские маски. Среди его любимых тогда была чудесная маска роскошного блондина Флэша Гордона, купленная на Хэллоуин, и самодельная полумаска Призрака Оперы, которую он слепил из папье-маше. Он всегда ассоциировал себя с Призраком Оперы, который избегал людей из-за своего уродства. С возрастом пришлось отказаться от детских масок, найти им более реальную замену. Более совершенную и потому обладающую большей силой.

Постепенно это превратилось в наваждение. Он проводил в своей комнате все свободное от школы время, выдумывал разные способы изготовления. Когда у него были все необходимые сведения и, главное, вдохновение, не доставало только финансов, и решение пришло ему на ум само собой, в ту самую ночь, когда отец во время Выпускного сказал: «Скоро, сын, ты, конечно же, захочешь покинуть отчий дом, но мы с мамой всячески будем тебе помогать».

Уолтер отложил кисть и взял в руки новое лицо, которое было почти готово – оставалось нанести последний слой защитного лака.

На экране переносного телевизора мелькали сюжеты местного ABC – полуденный выпуск новостей. После первого блока Уолтер замер, где стоял. Он услышал фразу «тела, обнаруженные в пустыне Сонора, неподалеку от Викенбурга». На экране была юная брюнетка, она выкладывала подробности того, как они с друзьями отправились в поход и вдруг оказались среди скелетов и разрозненных разлагающихся частей тела.

– И эта рука там еще была, – проговорила девушка. – В смысле, типа, знаете, свежая. Я лак на ногтях видела и все такое. Полный пипец. Мэри блеванула.

Репортер рассказал, как подростки позвонили 911 и что им ответили в местном отделении полиции.

– Несмотря на то, что в участок поступило множество запросов, власти отказываются комментировать ситуацию. Источник в отделе убийств, однако, подтверждает, что образцы ДНК с места отправлены на анализ.

Уолтер поднялся на ноги и снял маску, которую выбрал на тот день. Это была одна из его любимых: когда он рисовал ее, то аккуратно подобрал тон кожи, чтобы он практически не отличался от его собствнного. Губы маски были сложены в улыбку, которую Уолтер для себя определил как игривую и загадочную. Но маска больше не подходила его настроению, и он заменил ее чуть более старой, с выражением горечи и решительности.

Все это время он был уверен, что на этот раз выбрал идеальное место. Бреющие ветры и солнце пустыни отлично способствовали разложению отходов его производства. Он был уверен, что вероятность обнаружения могильника близка к нулю там, посреди пустыни, где на многие мили – лишь песок да пыль. Тот факт, что могильник нашли, скорее раздражал Уолтера, чем заставлял его нервничать.

После провала в Северной Каролине он стал еще более осмотрительным и вообще не оставлял следов, чтобы никто не смог даже допустить связи между ним и «донорами», от которых он получал заготовки для своих масок. Уолтер не боялся, что полиция его заподозрит.

Он выключил телевизор и побрел наверх. Он прокручивал в мозгу все меры предосторожности, которые следовало принять, чтобы следы его художественной деятельности не всплыли на поверхность.

Теперь за пустыней будут следить. Пришло время искать новое место.

* * *

Феникс, Аризона

На следующий день

Специальный агент Ник Бьянкони кивнул Рипли, тот записывал информацию, полученную из лаборатории.

– Есть совпадения с ДНК подозреваемого, – подтвердил Ник. В его голосе звенел энтузиазм, когда он повесил трубку. Рипли поспешил сесть рядом. – Хотя, странно: совпало с результатами экспертизы из следственного отдела в штате Айова.

– Уверен? – Рипли надеялся, что им повезло, и, наконец, у них оказались образцы ДНК «охотника за головами», который никогда прежде не оставлял следов. Но Рипли ожидал, что подтверждение могло прийти из списка признанных виновными или из списка арестованных, но никак не от сектора, занимающегося сбором улик на местах преступлений.

– Я и говорю, странно.

– Позвони в лабораторию и узнай, из какого полицейского участка отправляли образцы, – велел Рипли. – И пусть как можно скорее пришлют по факсу все материалы дела.

– Этим и занят.

Через час Рипли уже ворошил документы, присланные из Айовы, из участка Плезант Хилл. Бьянкони заглядывал ему то через одно плечо, то через другое.

– Уолтер Оуэнс. Главный подозреваемый в убийстве своих родителей… с поджогом. Ему тогда было двадцать, – декламировал Рипли. – Спалил дом, пока они спали, но пожарные успели спасти пару комнат, и отдел убийств получил кое-какие образцы ДНК. Сразу после этого Уолтер исчез – конечно же, у него были доверенности на банковские счета родителей, он их обчистил незадолго до пожара.

– Значит, сейчас ему тридцать пять. – Бьянкони сел за стол напротив Рипли и начал прочесывать базы данных Бюро в поисках случая, когда Уолтер Оуэнс где-либо появлялся под настоящим именем.

– Сто восемьдесят сантиметров, семьдесят три килограмма, волосы черные, глаза карие, – Рипли продолжал читать вслух. – О, да тут кое-что есть: когда ему было девять, он попал в автокатастрофу и сильно обгорел. У него шрам от ожога третьей степени, начинается на левом виске и идет через все лицо, покрывая почти всю левую сторону. Темно-фиолетового цвета, испещренный более мелкими шрамами. А еще на левой стороне лица у него отсутствуют бровь и ресницы. Сразу после происшествия ему сделали несколько пластических операций, но врачи сделали заключение, что его уродство невозможно исправить.

– Он должен быть легко узнаваем, если, конечно, он не сделал еще несколько операций в последнее время.

– Н-да. Возможно. За двадцать шесть лет пластическая хирургия шагнула далеко вперед, особенно в том, что касается восстановления после ожогов. Надо привести в офис пластического хирурга и узнать, сможем ли мы узнать нашего нового друга, если ему делали еще операции.

Рипли вернулся к изучению материалов дела.

– Учителя и соседи, когда полиция их допросила, описывали Оуэнса как необычайно умного и скрытного. Дразнил детей, убил соседского кота. После аварии стал еще более отстраненным и нелюдимым. Родители отправляли его к психиатру, но проку не было.

Специалисты ФБР из Отдела исследования поведения еще десять лет назад составили психологический портрет «охотника за головами». Рипли сравнил эти материалы с тем, что узнал об Уолтере Оуэнсе. Все совпадало. По прикидкам ОИП ФБР, «охотник за головами» жил и убивал в малонаселенных районах не только и не столько потому, что боялся разоблачения, сколько из-за дискомфорта в местах большого скопления людей. Тот факт, что у Оуэнса был этот ужасный шрам и что для своих целей он выбрал отдаленный пустынный район, делал эту версию более чем правдоподобной.

– Звони бихевиористам, – сказал он Бьянкони. – Пусть дополнят психопортрет «охотника за головами» вот этими материалами.

– Ясно. У меня пока никаких успехов в поисках, – Бьянкони поскреб бородку. – Ни задолженностей по налогам, ни водительских прав, ни арестов. Ни в одной базе данных ничего о работе или о смерти. Похоже, имя сменил.