Говард Лавкрафт - Таящийся у порога

• Название: Таящийся у порога
• Автор: Говард Лавкрафт
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45405-1

Г. Ф. Лавкрафт не опубликовал при жизни ни одной книги, но стал маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас. Данный сборник включает рассказы и повести, дописанные по оставшимся после Лавкрафта черновикам его другом, учеником и первым издателем Августом Дерлетом. Многие из них переведены впервые, остальные публикуются либо в новых переводах, либо в новой, тщательно выверенной редакции. Эта книга должна стать настольной у каждого любителя жанра, у всех ценителей современной литературы!

---

Утро выдалось солнечным и ясным, и времени у Дьюарта было хоть отбавляй. Надо сказать, что во многих отношениях он был типичным «волынщиком» и, с величайшим рвением принимаясь за каждое новое исследование, редко какое из них доводил до логического конца. Сейчас, устроившись в хорошо освещенном уголке за небольшим столом, он принялся внимательно просматривать газеты времен своего прапрапрадедушки, в которых была уйма разных интересных вещей; несколько раз он даже забывал о цели своих поисков. Он просмотрел выпуски за несколько месяцев, когда внезапно наткнулся на имя своего предка, и то по чистой случайности, когда принялся читать не колонки новостей, а переписку читателей с редакцией. Данное письмо было коротким и грубым.

«Сэр, меня очень удивило письмо некоего Джона Друвена, эсквайра, по поводу книги преп. Уорда Филлипса из Аркхема. Эсквайр утверждает, что ему эта книга понравилась. А я думаю, что это у вас мода такая — раз человек в сутане, так его надо хвалить, да только этот Джон Друвен, эсквайр, мог бы оказать куда большую услугу преп. Уорду Филлипсу, если бы указал ему на существование вещей, о коих лучше не упоминать всуе. Искренне ваш, Элайджа Биллингтон».

Дьюарт тут же начал искать ответ на это письмо, и вскоре нашел его в следующем выпуске газеты, вышедшем через неделю.

«Сэр, мне кажется, что этот возмутитель спокойствия, Элайджа Биллингтон, знает, о чем пишет. Видимо, он хорошо изучил содержание моей книги, за что я ему весьма признателен. Божьей милостью, преп. Уорд Филлипс».

Ответа от Элайджи не последовало; Дьюарт внимательно просмотрел все следующие выпуски. Что ж, преподобный Уорд Филлипс оказался не менее крепким орешком, чем Элайджа Биллингтон. После этого имя Биллингтона в газетах долго не упоминалось. Прошло несколько часов — и несколько газетных лет, — и вдруг Дьюарт вновь увидел знакомое имя. На этот раз — в колонке новостей.

«Шериф округа постановил принять меры по немедленному прекращению громкого шума, доносящегося по ночам из дома Элайджи Биллингтона, расположенного в Эйлсбери-Пайк. Сквайр Биллингтон получил уведомление о явке в суд, заседание которого состоится в следующем месяце, в Аркхеме».

Больше ничего — до тех пор, пока Элайджа Биллингтон не явился в городской магистрат.

«Обвиняемый Элайджа Биллингтон заявил, что по ночам не занимался ничем предосудительным, не шумел сам, не позволял шуметь другим, никогда не нарушал законов штата и вообще категорически отрицал свою вину. Себя он представил как жертву людского суеверия и жестокости, сказав, что люди не хотят понять, как трудно живется ему в одиночестве с тех пор, как умерла его горячо любимая жена. Он категорически отказался привести в суд своего слугу, индейца по имени Квамис. Несколько раз Биллингтон прерывал судью и требовал, чтобы ему представили обвинителя, однако тот решительно отказался явиться на заседание суда. После этого вышеупомянутый Элайджа Биллингтон был оправдан, и все обвинения были с него сняты».

Итак, становилось ясно, что «крики», которые слышал мальчик Лабан, вовсе не были плодом его воображения. Было ясно и то, что люди, выдвинувшие против Элайджи обвинения, боялись взглянуть ему в лицо; в этом явно чувствовалось нечто большее, чем боязнь мелкого пакостника взглянуть в глаза человеку, которого он облил грязью. Если эти странные ночные звуки слышал не только мальчик, но и соседи Элайджи, значит, есть и другие люди, кто мог их слышать; впрочем, таковых больше не нашлось — никто не хотел иметь дело с Биллингтоном. Очевидно, его не просто побаивались, а боялись по-настоящему; это был прямой, бесстрашный человек, который не колеблясь проявил бы агрессию, если бы ему пришлось защищаться. Мысленно похвалив своего предка, Дьюарт снова погрузился в чтение, ибо его все более увлекала эта невероятная история. Он уже чувствовал, что стоит на пороге удивительного открытия, хотя бесконечное чтение начало его понемногу утомлять.

Примерно через месяц в «Газетт» появилось оскорбительное письмо некоего Джона Друвена; очевидно, это был тот самый господин, который писал отзыв на книгу Уорда Филлипса и пришел в ярость от грубой критики со стороны Элайджи Биллингтона, которой тот подверг его статью, причем гнев эсквайра был столь велик, что и он решил внести свою лепту в судебное разбирательство.

«Сэр, случилось так, что однажды я прогуливался в окрестностях Аркхема с его западной и северо-западной стороны и не заметил, как стемнело; в результате ночь застала меня в лесу в районе Эйлсбери-Пайк, известном как Биллингтонский лес. Выбираясь из леса сразу по наступлении темноты, я услышал жуткие звуки, источник которых я не в силах объяснить; мне показалось, что они доносятся со стороны болота, расположенного возле дома Элайджи Биллингтона. Прислушавшись к этим странным звукам, я вдруг с ужасом понял, что это крики истязуемого живого существа, кричащего от боли или какой-то болезни. Если бы я мог определить, откуда доносятся эти звуки, то непременно бросился бы туда, ибо не переношу, когда кто-то страдает. Крики продолжались примерно в течение получаса или немного больше, после чего стихли; немного постояв, я пошел своей дорогой. Искренне ваш, Джон Друвен».

Можно себе представить, в какую ярость пришел Элайджа, прочитав это письмо; но прошло несколько недель, а ответа не последовало. Зато противники Биллингтона явно активизировались, ибо, пользуясь его молчанием, преподобный Уорд Филлипс пошел в атаку, обратившись к читателям с открытым письмом, в котором объявил о создании специальной комиссии по расследованию причин жутких криков с целью их последующего устранения. Разумеется, все это было направлено против Биллингтона, и на этот раз удар попал в цель. В газете появилось публичное заявление, гласившее:

«Любое лицо или лица, замеченные в нарушении границ частной собственности, известной как Биллингтонский лес, а также примыкающих к ней полей и пастбищ, будут преследоваться по закону.

Данное заявление сделано лично Элайджей Биллингтоном перед шерифом округа; мистер Биллингтон предупреждает, что всякое нарушение границ его собственности, будь то в целях прогулки, охоты и тому подобного, будет рассматриваться как нарушение закона».

Ответ последовал незамедлительно: Уорд Филлипс, перейдя на изысканный слог, писал, что «по всей видимости, наш сосед Элайджа Биллингтон категорически не желает, чтобы общественность узнала об источнике ужасных криков, доносящихся со стороны жилища, в котором он желает пребывать в полном одиночестве». Письмо заканчивалось вопросом к Элайдже Биллингтону, почему он так «боится» открыть и устранить источник жутких криков.

Однако Элайджа был не из тех, кого впечатляла изящная словесность. Вскоре появилось новое письмо, в котором он прямо заявлял, что не позволит «всяким там» лезть в его дела и не видит причин считать «этого самозванца, преподобного Уорда Филлипса, или его прихвостня, господина Джона Друвена» достаточно компетентными людьми, чтобы вести подобное расследование.

«А что касается этих людей, то еще неизвестно, что они сами делали в лесу в столь поздний час, когда все приличные люди уже спят или, по крайней мере, сидят дома, а не шатаются по округе под прикрытием темноты ради одному Богу известно каких таких удовольствий или целей. И потом, где доказательства, что они слышали какие-то крики? Свидетель Друвен во всеуслышание заявляет, что слышал крики, однако ни слова не упоминает о том, что с ним кто-то был. Помнится, лет сто назад были такие люди, которым слышались голоса, а потом они обвиняли невинных мужчин и женщин, обрекая их на смерть как колдунов и колдуний; какие у них могли быть доказательства? Хочу спросить: а может ли свидетель Друвен настолько разбираться в ночных звуках, чтобы отличить то, что он назвал «криками истязуемого существа», от рева быка, или мычания коровы, потерявшей теленка, или еще подобных им звуков, рожденных самой Природой? Было бы лучше, если бы Друвен и ему подобные меньше болтали и не слишком доверяли своим ушам, а также не лезли в такие дела, которые Господь не считает нужным им показывать».

Высокомерное послание, ничего не скажешь. Раньше Биллингтон ни разу не призывал в свидетели самого Господа, его резкое письмо было написано явно в спешке и без тщательного обдумывания. Иными словами, Биллингтон прямо подставил себя под удар, чем немедленно воспользовались преподобный Уорд Филлипс и Джон Друвен.

В своем столь же кратком, как и письмо Биллингтона, ответе священник писал, что «счастлив и благодарю Господа за то, что человек по имени Биллингтон знает, что на свете существуют такие вещи, которые Бог не позволяет нам видеть, и я только молю Господа нашего о том, чтобы Биллингтон на них не смотрел».