Лоран Бине - HHhH

• Название: HHhH
• Автор: Лоран Бине
• Жанр: О войне
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-86471-701-1

HHhH – немецкая присказка времен Третьего рейха: Himmlers Hirn heisst Heydrich. «Мозг Гиммлера зовется Гейдрихом», – шутили эсэсовцы. Райнхард Гейдрих был самым страшным человеком в кабинете Гитлера. Монстр из логова чудовищ. Он обладал неограниченной властью и еще большей безжалостностью. О нем ходили невероятные слухи, один страшнее другого. И каждый слух был правдой. Гейдрих был одним из идеологов Холокоста. Гейдрих разработал план фальшивого нападения поляков на немецких жителей, что стало поводом для начала Второй мировой войны. Именно он правил Чехословакией после ее оккупации, его прозвали Пражским Палачом. Гейдрих был убит 27 мая 1942 года двумя отчаянными парнями, Йозефом Габчиком и Яном Кубишем, ставшими национальными героями Чехии. После покушения Габчик и Кубиш скрылись в православной церкви Кирилла и Мефодия. Церковь окружила целая армия солдат…

Книга Лорана Бине, получившая Гонкуровскую премию за дебютный роман, рассказывает об этой истории, одной из самых невероятных во Второй мировой войне. Книга стала международным бестселлером, переведена более чем на тридцать языков.

По свидетельству французских критиков, настоящим романом почти документальный текст Лорана Бине делает не переплетение правды с вымыслом, не художественное описание исторических лиц, а «страстное отношение автора к истории как к постоянному источнику рефлексии и самопознания».

---

Я снимал для Аурелии квартиру в центре Праги, между Вышеградом и Карловой площадью. От этой площади к реке уходит улица, на ее пересечении с набережной находится диковинное, как бы струящееся в воздухе здание из стекла, прозванное чехами «Танцующий дом», а на самой этой Рессловой улице, на правой ее стороне, если идти к мосту, есть церковь, в боковой стене которой прорезано прямоугольное окошко. Вокруг этого подвального окошка многочисленные следы пуль, над ним – мемориальная доска, где среди прочих упоминаются имена Габчика, Кубиша и… Гейдриха – их судьбы оказались навсегда связаны. Я десятки раз проходил мимо православного храма на Рессловой, мимо окошка – и не видел ни следов пуль, ни доски. Но однажды застыл перед ним: вот же эта церковь, в подвале которой скрывались после покушения парашютисты, я же нашел ее!

Мы с Аурелией вернулись на Ресслову в те часы, когда церковь была открыта, и смогли спуститься в крипту.

И в этом подземелье было всё.

6

Там до сих пор сохранились ужасающе свежие следы трагедии, завершившейся в крипте шестьдесят лет назад: внутренняя сторона окошка, которое я видел с улицы, прорытый туннель длиной в несколько метров, выбоины от пуль на стенах и сводах потолка, две маленькие деревянные дверки. А кроме того, там были лица парашютистов на фотографиях и их имена в текстах – на чешском и на английском, там было имя предателя, там были застегнутый на все пуговицы непромокаемый плащ на плечиках, два портфеля и дамский велосипед между плащом и плакатом, там был тот самый Sten, английский пистолет-пулемет со складным прикладом, – это его заклинило в самый неподходящий момент; там были женщины и опрометчивые поступки, о которых парашютисты вспоминали и упоминали, там был Лондон, там была Франция, там были легионеры, там было правительство в изгнании, там была деревня под названием Лидице, там был Вальчик, подавший сигнал о приближении машины, там был трамвай – он шел мимо, и тоже в самый неудачный момент; там была посмертная маска, там было вознаграждение в десять миллионов крон тому или той, кто выдаст, там были капсулы с цианистым калием, там были гранаты и гранатометчики, там были радиопередатчики и зашифрованные послания, там был вывих лодыжки, там был пенициллин, который тогда доставали только в Англии, там был целый город, находившийся во власти чудовища, которое прозвали Пражским палачом, там были знамена со свастикой и знаки отличия с черепами[1], там были немецкие шпионы, работавшие на Англию, там был черный «мерседес» со спущенной шиной, там был шофер, там был мясник, там был почетный караул у гроба, там были полицейские, склонившиеся над трупами, там были чудовищные репрессии, там были величие и безумие, слабость и предательство, мужество и страх, надежда и скорбь, там были все страсти человеческие, уместившиеся на нескольких квадратных метрах, там была война и там была смерть, там были евреи в концлагерях, там были истребленные семьи, там были принесенные в жертву солдаты, там были месть и политический расчет, там был человек, который, кроме всего прочего, играл на скрипке и фехтовал, там был слесарь, который так никогда и не смог заняться своим делом, там был дух Сопротивления, навеки запечатлевшийся на этих стенах, там были следы борьбы между силами жизни и силами смерти, там были Богемия, Моравия, Словакия, там – в нескольких камнях – была вся история человечества…

Семьсот эсэсовцев были снаружи.

7

Пошарив по интернету, я обнаружил, что есть такой фильм – «Заговор»[2], и Гейдриха в этом фильме сыграл Кеннет Брана[3]. Пять евро, включая стоимость пересылки, – и три дня спустя мне уже доставили заказанный DVD.

В фильме воспроизводилась Ванзейская конференция, состоявшаяся 20 января 1942 года. Организовал конференцию Гейдрих, протоколировал Эйхман[4]. За полтора часа один из главных архитекторов Холокоста успел изложить собравшимся варианты мер, необходимых для «окончательного решения еврейского вопроса», после чего были обсуждены вопросы чисто технические.

К этому времени уже начались массовые убийства евреев в Польше и в СССР, и совершать эти убийства поручалось Einsatzgruppen, айнзатцгруппам, эсэсовским эскадронам смерти, действовавшим на оккупированных территориях[5]. Довольно долго эсэсовцы попросту сгоняли сотни, если не тысячи своих жертв в поле или в лес, где и расстреливали, однако у этого способа был крупный недостаток: он подвергал серьезному испытанию нервы палачей и снижал боевой дух войск, даже таких закаленных, как служба безопасности (СД) или гестапо. Сам Гиммлер однажды чуть не упал в обморок, присутствуя при массовой казни. Поэтому позже обреченных на гибель людей стали загонять в специально оборудованные грузовики-душегубки и через трубу закачивать внутрь герметичного кузова выхлопные газы. Но в общем технология убийства оставалась довольно кустарной, и только после Ванзейской конференции Гейдрих с помощью своего верного Эйхмана начал воплощать в жизнь весьма широкомасштабный проект, всецело обеспечивая ему материально-техническую, общественную и экономическую поддержку.

Кеннет Брана играет Гейдриха очень тонко. Актер ухитрился наделить своего персонажа не только спесью и властолюбием – фашистский палач в его исполнении улыбчив, мало того – бывает весьма приветлив и любезен, что несколько смущает зрителя. Сам я нигде не нашел сведений о том, что реальный Гейдрих при каких бы то ни было обстоятельствах, пусть даже притворяясь, выказывал себя приветливым и любезным. Надо еще рассказать о такой находке авторов фильма: один из эпизодов, совсем коротенький, показывает нам героя Браны в полном историческом и психологическом масштабе. Имею в виду тихий-тихий разговор двух участников конференции. Один говорит другому, что, дескать, слышал, будто у Гейдриха «есть немного еврейской крови», и интересуется, неужели это правда. «А вы спросите у него сами!» – не без ехидства предлагает собеседник, и тот, кто задал вопрос, бледнеет от одной только мысли о подобной возможности. На самом деле упорные слухи о том, что отец Гейдриха еврей, преследовали высокопоставленного функционера нацистской Германии очень долго и, можно сказать, отравили ему молодость. Вроде бы никаких оснований для подобных сплетен не существовало, но, с другой стороны, Гейдрих, будучи начальником Главного управления имперской безопасности (РСХА), мог запросто замести все следы, уничтожить навсегда любые подозрительные детали своей родословной.

Кстати, вскоре я выяснил, что в «Заговоре» Гейдрих появился на экране не впервые: не минуло и года после покушения, а Фриц Ланг уже снял в 1943-м по сценарию Бертольта Брехта пропагандистскую ленту «Палачи тоже умирают»[6]. Все, что мы видим на экране, – плод фантазии создателей (они, конечно же, не могли в то время знать, что происходило в Праге в действительности, а если бы и знали, то, естественно, не захотели бы обнародовать информацию), но сюжет выстроен мастерски, и происходящее захватывает. Чешский врач, участник Сопротивления, убивает Гейдриха, после чего находит убежище у молодой девушки, дочери университетского профессора, которого вместе с другими берут в заложники оккупанты, угрожая им казнью, если не объявится убийца. Перелом в событиях, показанный как трагедия высокого накала (это же Брехт!), наступает тогда, когда Сопротивлению удается найти в своих рядах предателя-коллаборациониста и выдать его властям. Его смертью завершаются и «дело о покушении» в фильме, и сам фильм. В действительности ни заговорщики, ни чешское население так легко не отделались.

Фриц Ланг – видимо, для того, чтобы подчеркнуть разом и жестокость Гейдриха, и его порочность, – решил изобразить протектора достаточно грубо и сделал его в фильме женоподобным извращенцем, совершенным дегенератом, то и дело поигрывающим стеком. В реальности Гейдрих и впрямь слыл сексуальным извращенцем, он действительно говорил фальцетом, который совсем не вязался с его обликом, но чванство этого человека, его жесткость, его безупречно арийский облик не имели ничего общего с тем, что показано на экране. По правде говоря, если читатель хочет увидеть куда более близкого к реальности персонажа, лучше всего пересмотреть чаплинского «Диктатора». У диктатора Хинкеля там двое подручных – заплывший жиром щеголь, моделью для которого явно послужил Геринг, и тощий верзила, куда более хладнокровный, коварный и непреклонный. Это не Гиммлер, который был низкорослым, тщедушным, усатым и неотесанным, – это, скорее всего, Гейдрих, правая рука Гитлера, человек более чем опасный.

8

Я в сотый раз вернулся в Прагу. Теперь со мной была другая молодая женщина, ослепительная Наташа (француженка, несмотря на имя, и дочь коммунистов, как мы все), и вместе с ней я снова отправился в крипту. Музей оказался закрыт по случаю национального праздника, но я вдруг заметил напротив то, чего никогда не замечал раньше, – бар под названием «У парашютистов». Внутри, на стенах, – фотографии, документы, рисунки и плакаты, относящиеся к истории покушения на Гейдриха; в глубине зала большая, во всю стену, роспись – карта Великобритании, на которой помечены разные военные базы или места расположения боевых диверсионных групп, – места, где бойцов диверсионных отрядов чехословацкой армии в изгнании готовили к порученной им миссии.