Александр Арбеков - О, Путник!

• Название: О, Путник!
• Автор: Александр Арбеков
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Этот эпический фантастический роман, состоящий из трёх книг, предваряет собой целую серию романов под общим названием «Квинтет. Миры». В неё так же включены романы «Баллада о диване», «Девушка, которая, якобы, не умела любить», «Две ипостаси одной странной жизни» и «Призрак и Леший». Все эти произведения объединены общей идеей, которая заключается в том, что всё вокруг нас, как говорил один умный человек, кажется нам таким, каким оно не является на самом деле. Душа человеческая так же велика и загадочна, как и Космос, а может быть и больше, чем он. Всё в этом мире, вроде бы простом и прозаичном на первый взгляд, скрыто под мистической и загадочной вуалью. Приподними всего лишь её краешек и перед тобою откроются бесконечные и неведомые ранее пространства, полнящиеся тайнами, загадками и гипнотически притягивающие к себе так, что уже невозможно будет не сорвать решительно и бесповоротно вуаль, дабы познать всё скрытое под ней до конца. И так. Настоящий роман, предлагаемый вашему уважаемому вниманию, обо всём. О Земле и о Вселенной. О жестоких и кровавых битвах на тверди и в небе. О стремлении к познанию, о мужестве, о пороках, о трусости, о чести, о долге и совести. Он полон приключений, тайн, необычных поворотов сюжета и, конечно же, он в первую очередь о великой и всепобеждающей любви на фоне грандиозных и невероятных событий. Конец романа очень неожидан. Да, и ещё два момента… Во-первых, автор романа на его страницах неоднократно беседует с Богом в дружеской обстановке. Это несколько необычно, но почему бы и нет? Во-вторых, автор претендует на некоторую философичность своего творения. Прав он или не прав, судить вам.

---

— Боже мой, Боже мой… — прохрипел он.

— Как там, внутри? — сочувственно спросил я его.

— Жарко, темно, сыро и одиноко…

— Где-то, когда-то и от кого-то я уже это слышал, — ухмыльнулся я. — А что же со сменой полюсов и разрушением Галактик? Как там наша Пси-Сублимация?

— Хватит, Сир! — глухо и скорбно произнёс ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. — Всё должно быть в меру.

— В принципе согласен. Но не везде и не всегда.

— Одно меня утешает. Против Вас оказались бессильны и Арктуриане, и ещё кое-кто покруче!

— Вот как!? Арктуриане, значит? Кстати, после последней атаки этих трёх Шаров меня почему-то никто сравнительно длительное время не беспокоит. Не скажете, почему?

— Как может кого-то беспокоить то, чего нет, Сир!

— Не понял…

— Сир, всё очень сложно и вместе с тем предельно просто, — вмешалась девушка.

— Разъясните подробнее вашу мысль, МАРКИЗА.

— Да Бог с ними, с Арктурианами… Ваше Величество, а я ведь ещё ни разу не была МАРКИЗОЙ, представляете! Как интересно!

— Ну что же, вам выпал редкий и счастливый случай. Держитесь меня, и всё будет в порядке. Солдат ребёнка не обидит. Вы когда-нибудь находились у Христа за пазухой?

— Нет, Сир.

— Я вам это организую.

— Спасибо, Ваше Величество.

— Это Вы-то солдат, Сир! Это она-то, ребёнок!? — ПРЕДСЕДАТЕЛЬ обессилено опустился на пол и стал с отвращением стирать липкие и густые слюни ЗВЕРЯ со своего когда-то благообразного, гладкого и юного лица, на котором они мгновенно и тяжело засохли.

— А что вас смущает, сударь? — усмехнулся я. — Кстати, я могу предложить вам пост Тайного Советника по делам Особой Важности. Ну и Герцогство, само собой, ну и тройку замков. Более того, я вам подарю настоящего Горного Жеребца. Так и быть, уговорю ГРАФИНЮ!

— То ли этот мир сошёл с ума, то ли я просто стал идиотом за компанию с главным идиотом, который сделал меня таковым! То ли я сплю, то ли неудачно вписался в Седьмой Портал, то ли мой век подходит к концу, то ли я начал трансформироваться в Ангела или в безумного Демона, и вот-вот потеряю телесную сущность, то ли я ухожу во Тьму…

— Что за Тьма такая? — живо поинтересовался я. — Где она находится?

— Внутри нас, Мой КОРОЛЬ, — печально улыбнулась девушка. — Оставим эту щекотливую тему до поры до времени.

— Хорошо, — тяжело вздохнул я и участливо посмотрел на мрачного ПРЕДСЕДАТЕЛЯ. — Ну, не хотите стать Герцогом, и не надо. У меня, слава Богу, советников хватает. Вернёмся к теме питья и еды. Какой Портал открываем, а?!

— Боже мой, фантасмагория какая-то! — ПРЕДСЕДАТЕЛЬ находился на грани нервного срыва и истерики.

— Полностью с вами согласен, милейший, — скривился я. — Вот уже несколько месяцев чувствую себя полным идиотом, как вы совершенно верно заметили. Купаюсь и плескаюсь в этой самой долбанной фантасмагории. Всё надоело! Я, как и вы, сейчас на грани! Вы не представляете, как меня достала эта чёртовая неопределённость и беспамятство!

— Успокойся, милый, — МАРКИЗА приблизила свои пухлые и тёплые губы к моей щеке, коснулась её легко и мягко.

— Ничего, ничего. Прорвёмся, дорогая, — пробормотал я, целуя девушку в розовое ушко, потом в стройную шейку.

— Я Ваша, Сир, — МАРКИЗА решительно тряхнула пшеничной чёлкой.

— Но тебе тысяча лет, а мне всего тридцать пять.

— Тебя смущает мой возраст? Глупо и смешно! — девушка отстранилась от меня. — Что нам, Бессмертным, годы! Так, полноводные и могучие реки, обильно и мощно текущие куда-то вдаль и растворяющаяся в морях и океанах. Снега, тающие и каждый раз возрождающиеся на вечных и недосягаемых для простых смертных, вершинах. Возраст у нас в голове, а не в теле! Или я тебе не люба, мой Король!?

— Люба, моя МАРКИЗА, но мне нужно подумать.

— Думай, ПУТНИК, думай… У тебя ещё есть немного времени. Думай, мой милый! — девушка грациозно и легко отошла от меня, села на кровать, нахмурилась, стала о чём-то размышлять.

— Господа, давайте всё-таки перекусим, — осторожно и глухо произнёс ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. — Пожалуй, я сегодня напьюсь. Советник, откройте Портал, будьте так любезны.

— Ну, — это же совершенно другое дело, — оживился я.

На меня вдруг неожиданно нахлынуло животное и совершенно непонятное и почти неподвластное разуму желание накинуться на МАРКИЗУ и овладеть ею тут же и сейчас! Это желание даже перебарывало острое чувство голода. Я напрягся, стряхнул с себя странное дьявольское наваждение, расслабился, вздохнул с облегчением.

— И так… Звизгуна, думаю, хватит грамм пятьсот, а лучше литр на троих. Пяток солёных помидор, десяток маринованных огурчиков, столько же груздей, хрустящих, ароматных, со специями. Три порции Империума…

— Сир, мне Мундир-Фиш, — осторожно сказал ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— А мне красного сухого вина, если можно, Сир, — томно проворковала МАРКИЗА. — И ветчины, тонко нарезанной и свежей.

— Кстати, как там поживает мой старый и добрый друг ТРАКТИРЩИК? — осторожно поинтересовался я. — У него в былые времена всё было по высшему разряду.

— Как ни странно, но он ещё жив и здоров, процветает, — задумчиво произнёс ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. — Его все боятся трогать, представляете!? Висит на стене Императорская Лицензия, над камином на мраморной доске начертан Императорский автограф. Никто не знает, какая выпадет следующая карта, все остерегаются, осторожничают, все всего боятся или опасаются. Его никто не беспокоит. Абсолютно никто! Даже налоговики… Представляете, Сир?! Короче, ТРАКТИРЩИК и его трактир в полном порядке.

— Слава Богу! — облегчённо произнёс я.

— Портал открыт, шеф, — почти пропела девушка.

— Хорошо. Сир, предлагаю вам прогуляться, полюбоваться рассветным небом и утренним осенним морем, — ПРЕДСЕДАТЕЛЬ посмотрел на меня пристально и слегка насмешливо.

— С удовольствием, — усмехнулся я в ответ. — Не возражаете, если ЗВЕРЬ составит нам компанию?

— Конечно, конечно, — криво улыбнулся ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. — А как же без него!?

Мы вышли на палубу, минуя нескольких дюжих Гвардейцев, молча салютовавших мне мечами. Да, поредели наши ряды, но какая блестящая победа одержана!

Я с удовольствием и полной грудью вдохнул свежий, солёный, густо пахнущий йодом, морской воздух. Солнце всходило мощно и почти незаметно, так как на небе не было облаков, которые дают и утреннему и предзакатному светилу особое настроение и оттенки. Дул лёгкий и довольно прохладный ветер. Чайки кружились над кораблями, предвещая близкий берег. Что жаждет мореплаватель после долгого пребывания в море? Желанной и вечно манящей суши. Что жаждет он же, побывав на суше? Вечно желанного и манящего моря. Такова жизнь…

Я огляделся вокруг. Да, потери мой флот понёс довольно значительные. Но в то же время он пополнился и трофейными вражескими кораблями! Ничего, всё подремонтируем, починим, залатаем и снова вперёд в бой! Нам бы достичь долгожданной тверди! Было бы от чего оттолкнуться, а там уж мы со ЗВЕРЕМ развернёмся, как всегда, по полной программе! Уж мы себя покажем! Честно говоря, море мне основательно поднадоело. Хочу увидеть степи, горы. Хочу земли, хочу травы, хочу деревьев, хочу камней и скал, хочу снега и льда! Однако, странное существо — человек! Стремится к одному, презрев другое. Получает заветное, желанное, и начинает скучать и тосковать по тому, что с таким удовольствием было покинуто им ещё совсем недавно. В этом суть нашей натуры, и никогда и никто её не изменит!

— Сир, вернёмся в каюту?

— Да, пожалуй, — печально согласился я.

А в каюте нас ждал шикарный стол! Он ломился от закусок, вин, десерта и ещё чего-то непонятного, но аппетитного и желанного.

МАРКИЗА легко и ясно взглянула на меня, улыбнулась.

— Сир, не поухаживаете ли Вы за дамой?

— Конечно, конечно, МАРКИЗА, — засуетился я, разливая по хрустальным рюмкам холодный Звизгун из узкого, слегка запотевшего глиняного кувшина.

— Зовите пока меня Советником, — улыбнулась девушка. — Не торопите события.

— Само собой, моя МАРКИЗА, — усмехнулся я. — Чего их торопить? Это как созревшие или перезревшие яблоки. Они рано или поздно всё равно упадут к твоим ногам или в вовремя подставленные руки. События в большинстве своём протекают сами по себе. Наш удел, — наблюдать за ними и ловить момент.

— Рассуждения Ваши конечно же очень интересны, но я предлагаю выпить, Сир, — пробурчал ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Заметьте, не я это предложил! — с бесшабашной готовностью произнёс я.

— А мне вина, если можно, Государь, — попросила девушка.

— Не можно, дорогая, никак нельзя, — сурово откликнулся я. — Пьём Звизгун. Потом, после того, как он закончится, перейдём на красное сухое вино. Под ветчину и маслины.

— Красное вино под маслины? А что такое маслины? Сир? — удивилась девушка. — Фи, моветон, однако.