Александр Арбеков - О, Путник!

• Название: О, Путник!
• Автор: Александр Арбеков
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Этот эпический фантастический роман, состоящий из трёх книг, предваряет собой целую серию романов под общим названием «Квинтет. Миры». В неё так же включены романы «Баллада о диване», «Девушка, которая, якобы, не умела любить», «Две ипостаси одной странной жизни» и «Призрак и Леший». Все эти произведения объединены общей идеей, которая заключается в том, что всё вокруг нас, как говорил один умный человек, кажется нам таким, каким оно не является на самом деле. Душа человеческая так же велика и загадочна, как и Космос, а может быть и больше, чем он. Всё в этом мире, вроде бы простом и прозаичном на первый взгляд, скрыто под мистической и загадочной вуалью. Приподними всего лишь её краешек и перед тобою откроются бесконечные и неведомые ранее пространства, полнящиеся тайнами, загадками и гипнотически притягивающие к себе так, что уже невозможно будет не сорвать решительно и бесповоротно вуаль, дабы познать всё скрытое под ней до конца. И так. Настоящий роман, предлагаемый вашему уважаемому вниманию, обо всём. О Земле и о Вселенной. О жестоких и кровавых битвах на тверди и в небе. О стремлении к познанию, о мужестве, о пороках, о трусости, о чести, о долге и совести. Он полон приключений, тайн, необычных поворотов сюжета и, конечно же, он в первую очередь о великой и всепобеждающей любви на фоне грандиозных и невероятных событий. Конец романа очень неожидан. Да, и ещё два момента… Во-первых, автор романа на его страницах неоднократно беседует с Богом в дружеской обстановке. Это несколько необычно, но почему бы и нет? Во-вторых, автор претендует на некоторую философичность своего творения. Прав он или не прав, судить вам.

---

ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ. (Седьмая беседа с Богом)

Мы сидели на дне Марианской впадины. Сначала я очень сильно сомневался в реальности происходящего, но после того, как Бог поклялся здоровьем своей МАТЕРИ, что так оно и есть, я ему поверил. Потом, правда, я быстро спохватился. Какая у него может быть мать!? Бред, абсурд! Затем я впал в тяжёлую задумчивость и задал себе вопрос: «А почему, собственно, и нет!?». После мучительных размышлений я так и не пришёл к однозначному выводу о том, существовала ли или существует ли мать у моего загадочного собеседника.

— Что ты мучаешься!? — раздражённо воскликнул БОГ. — Всё так просто! У каждого существа в этом мире есть предок, иначе как оно, это существо, могло появиться на свет?! Что-то всегда происходит и проистекает из чего-то и не возникает на пустом месте из ничего, это же аксиома!

— Кто-то из нас явно сошёл с ума, — меланхолично произнёс я. — Кстати, мне недавно пришла одна очень интересная и горькая мысль.

— Ну-ка, ну-ка, изложи её немедленно, — заинтересовался ОН и поднял спинку шезлонга, на котором до этого расслабленно и вальяжно возлежал в горизонтальном положении.

Мы сидели, вернее, полулежали в этих самых шезлонгах на абсолютно ровной, твёрдой, серой и сухой поверхности самой глубокой океанической впадины на Земле. Вокруг нас царил кромешный мрак. Мы словно находились в каком-то коконе, или вернее в пузыре, невидимом и непроницаемом для внешних явлений и сил. Внутри него было вполне комфортно: довольно тепло, абсолютно сухо, покойно и уютно. Дышалось свободно и легко. Пузырь подсвечивался откуда-то сверху. Свет был рассеян, ненавязчив и не изолировал нас от внешней среды, а наоборот способствовал её созерцанию и познанию. Собственно, познавать было особо и нечего. Загадочная пустота, тишина, безмолвие, мрак и холод вокруг. Жуть, одним словом…

— Ты представляешь, какое сейчас давление воды мы должны испытывать? Мгновенная смерть, вот его последствие, — с тревогой обратился я к собеседнику, а потом встал и с интересом стал вглядываться в окружающую нас мрачную, чуть подсвеченную мистическим светом, бездну. — Ах, да, о чём это я… Какой глупый вопрос!

— Давление, как давление, — проворчал Бог, тоже вставая и потягиваясь. — Разве это давление!? Так, результат плевка ребёнка на букашку. А вот если на неё плюнет слон, или одновременно стадо слонов, то тогда…

— Как образно, — рассмеялся я. — Сейчас ты оперируешь, очевидно, космическими масштабами. А вообще, возвращаясь к нашей теме… Насколько не подводит меня память, над нами что-то около десяти километров воды?

— Одиннадцать тысяч, двадцать два метра, пятнадцать сантиметров, — чётко произнёс ОН.

— О, как! — воскликнул я. — Однако, какая мощь и всепобеждающая бездонность! Феерия, блеск, фантастика!

— А ты знаешь, что средняя глубина мирового океана в 4,3 раза превышает среднюю высоту земной суши, а объём океана в тринадцать раз больше объёма возвышающейся над его поверхностью суши!? — с жаром поведал мне БОГ. — Если бы уровень океана опустился даже на тысячу метров, то поверхность суши увеличилась бы всего на тридцать процентов. А вот если бы вся земная суша погрузилась под уровень океана, то тогда бы его объём увеличился всего-навсего на 7,7 %.

— Спасибо за такие исключительно ценные, я бы даже сказал, бесценные сведения, — усмехнулся я, покачиваясь с пятки на носок и задумчиво вперив свой взгляд в абсолютно сухую и лишённую пыли поверхность дна самого великого океана планеты.

— Не пора ли нам перекусить, мой юный друг? — БОГ решительно прервал сумбурное и сумрачное течение моих мыслей.

— Что будем есть? — поинтересовался я.

— А почему ты не спрашиваешь меня, что мы будем пить в сим сакральном месте? — усмехнулся ОН.

— Как что!? Это и ежу понятно!

— Какое странное сравнение, — проворчал мой собеседник, плюхаясь обратно в шезлонг. — Ёж — отнюдь не самое глупое животное в вашем мире, да и во всех других мирах.

— Как, кстати, поживают эти другие миры? — как всегда с жадным любопытством, но вкрадчиво, спросил я.

— В прошлый раз я и так тебе слишком много всего рассказал, разболтался напрасно, — усмехнулся ОН. — Этого вполне достаточно. Что тебе другие миры!? Разберись в собственном…

— Спасибо за очень ценный и мудрый совет, — раздражённо и разочарованно произнёс я. — Конечно же, самое сложное, — познать самого себя. Кто-то, когда-то и где-то уже неоднократно произносил эту набившую оскомину истину. Ты не первый и не последний.

— Конечно же, не последний, но, возможно, первый! Самый первый! — весело засмеялся ОН. — Так что будем есть и пить?

— Я бы сейчас попробовал в меру солёного и перчёного отварного омара, запил бы его хорошим, свежим, разливным бочковым пивом. Какое ещё желание может возникнуть под одиннадцатикилометровой толщей воды…

— Ты кое-что забыл.

— Да ничего я не забыл. Надоело уже пить эту чёртову водку! — неискренне возмутился я. — Следует знать меру, чёрт возьми!

— Снова ты всуе о моём родственнике!

— Слушай, не начинай, а! Опять ты несёшь этот бред! Как он может быть твоим родственником!? — вспыхнул я. — И вообще, существует ли он на самом деле? Откуда он мог взяться, кто он такой, чёрт возьми?

— А ты молодец! — не ответив на мой вопрос, восхищённо произнёс ОН. — Надо же, отказался от выпивки! Это произошло впервые!

— Не от выпивки, а от водки. Всего лишь!

Мы некоторое время помолчали, напряжённо вглядываясь в окружающий нас тяжёлый мрак, потом БОГ весело произнёс:

— Чёрт с ним, с чёртом! Вернёмся к теме обеда.

— А что, сейчас именно обед?

— Конечно… Тринадцать часов и пятнадцать минут. Самое время приступить к трапезе, — ОН сделал лёгкое глотательное движение, лицо его приобрело слегка мечтательное выражение. — Для начала предлагаю отведать запечённую форель с лимоном и гранатом, и запить её белым калифорнийским вином, потом попробуем устриц, конечно же, под водочку. Всё равно от неё, родимой, никуда не денешься. Затем я повышу температуру воздуха до тридцати градусов, и настанет черёд омара, а так же иже с ним мы употребим солёненьких и слегка острых отварных трепангов, кальмаров, королевских креветок и мидий. Они хорошо пойдут с «Будвайзером», как ты считаешь?

— Я предпочитаю «Жигулёвское». И желательно бы, чтобы кружки были глиняные, тяжёлые, массивные, замороженные и, соответственно, запотевшие!

— Почему именно такие? — удивился ОН.

— Не могу объяснить, — буркнул я. — Захотелось, и всё. А, вообще, мне кажется, что именно они подойдут к такой обстановке. Почему, не знаю.

— Я тебя понимаю, — задумчиво произнёс БОГ. — Не все наши желания и стремления объяснимы. Вот как-то создал я одну Чёрную Дыру… Захотелось, и всё, хоть тресни! А зачем, почему, с какой целью, так и не понял… Представляешь?!

— Карма…

— Судьба…

Мы задумчиво помолчали. Бог рассеянно и отвлечённо смотрел в чёрную бездну. Я решил воспользоваться случаем и небрежно задал ЕМУ вопрос:

— А что представляют собой Чёрные Дыры?

— Ах, ты, плут! — рассмеялся ОН. — Решил подловить меня? Да Бог с тобой! Ну, то есть, я с тобой… Отвечу. Тем более, что твой вопрос тесно связан с темой Параллельных Миров, которая тебя так волнует. Чёрные Дыры — это главные места перехода из одного Параллельного Пространства в другое. Пробил ты дыру в кирпичной кладке и через неё оказался на другой стороне. Не надо обходить забор пол километра. Понятно?

— Понятно… Вот значит как!? А что, — существуют ещё и другие порталы!? — жадно спросил я.

— В смысле?

— Ну, ты же сказал: «Чёрные Дыры — это ГЛАВНЫЕ места перехода из одного Параллельного Пространства в другое». А какие места не главные?

— Много будешь знать, скоро состаришься! — буркнул ОН. — А, вообще-то, ты довольно внимателен.

— Спасибо за комплимент. Поговорили, однако…

Мы снова помолчали, послушали тишину, посмотрели во тьму. Неожиданно мимо нас стремительно проплыло что-то большое, длинное, бледное, мерзко извивающееся. Вид у существа был до такой степени зловещим и отвратным, что мы оба одновременно вскрикнули, вздрогнули, вскочили с шезлонгов.

— Фу, чего только на свете не бывает! — воскликнул я, тревожно оглядываясь вокруг.

— Тьфу, тьфу! Да уж, — нервно отозвался ОН. — Какие только гадости не появились в процессе эволюции. Но эволюция есть эволюция, никуда от неё не денешься.

— А что такое есть человек, как и откуда он появился на свет? — попытался я снова воспользоваться ситуацией.

— Как откуда? Обижаешь, — засмеялся ОН. — Как это описано в вашей самой глупой и смешной книге? Забыл? Взял Бог глину, или нечто подобное, вылепил из неё человека по образу и подобию своему, вдохнул жизнь. Тяп, ляп, и готово. Всё очень просто… Ну, а потом: «Созданный из праха, в прах и обратится!».