Владимир Михайлов - Советская фантастика 80-х годов. Книга 2 (антология)

• Название: Советская фантастика 80-х годов. Книга 2 (антология)
• Автор: Владимир Михайлов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-285-00163-3

Фантастика 80-х по-прежнему актуальна, несмотря на то, что для этой литературы десятилетия — уже история. И все же ее надо читать, хотя бы для того, чтобы лучше понять себя вчерашних. Об этом повести А. Щербакова «Сдвиг», С. Снегова «Право на поиск», С. Гансовского «…И медные трубы», рассказы Б. Штерна «Чья планета?», М. Веллера «Кошелек», словом все, что представлено в издании.

---

«Я хотел предупредить вас, сир, о покушении Равальяка, но не смог пробиться к вам раньше. Слава Богу, вмешалось само провидение».

— Вы понимаете, друзья, теперь, когда убийство все равно не состоялось, мне ничего не стоило завоевать таким образом доверие короля. Надеюсь, Гринвуд, даже вы не примете это за нарушение запрета.

— Посмотрим, посмотрим, — уклончиво ответил эксперт.

«Ну а вы, мьсе д’Ивар, откуда узнали о готовящемся злодеянии?» — допытывался Г енрих, и мне пришлось наплести с три короба о встреченных в харчевне подозрительных монахах и случайно подслушанном разговоре. Сочинял я вдохновенно и начал уже верить сам себе, когда вдруг на лице короля появилась откровенная усмешка. Я невольно стушевался, но после секундной паузы, вспомнив наставления Малинина, решил идти напролом.

— Да, я рекомендовал вам этот прием, — подтвердил психолог.

— Вот, вот. «Вы мне не верите, ваше величество? — спросил я. — Тогда испытайте меня огнем».

Ответ был совершенно неожиданным;

«Полноте, сударь, не морочьте мне голову, иначе я просто велю вас повесить. А теперь быстро выкладывайте, из какого вы Времени?»

Я не поверил своим ушам.

«Вы хотите спросить, откуда я родом, сир? Так я уже имел честь сообщить, что во Фландрии…»

«Перестаньте, — резко перебил он. — Я хочу знать, из какого века вы сюда явились».

Малинин, пораженный до крайности, поймал себя на том, что сидит с открытым ртом. Другие реагировали не менее приметно. Лефер схватился за голову, Гринвуд вскочил и нервно зашагал по комнате, а Киро-га хладнокрово заявил:

— Этого не может быть.

— Ах, не может быть?! — воскликнул Ольсен. — Тогда смотрите.

Он подбежал к двери и нажал ряд кнопок на расположенной рядом панели. Стена, затянутая узорчатым обивочным материалом, начала белеть и превратилась в большой экран, по которому побежали кадры стереоленты.

2

На экране монарх и его гость вели беседу на старо-французском языке, а ниже изображения поползли титры перевода.

Г е н р и х (настойчиво и с раздражением). Говорите же, я жду!

О л ь с е н (после заметных колебаний). Вы правы, сир, я не ваш современник. Нас разделяют во времени восемь веков.

Г е н р и х (хладнокровно). Как раз половина срока, минувшего от Рождества Христова. Ну, зачем же вы к нам пожаловали?

О л ь с е н (смущен, в данной ему инструкции явно не предусматривался подобный вопрос). Видите ли, ваше величество, людьми моей эпохи движет понятная любознательность. Мы стремимся глубже познать прошлое, находя в нем бесценное поучение для сердца и ума. Полагаю, это не чуждо и вашим современникам.

«Витиевато изъясняется, не может найти нужного тона», — подумал Малинин.

Г е н р и х (кивая). В молодости я основательно штудировал записки Цезаря о галльской войне. Вероятно, почерпнутая там мудрость помогла мне утереть нос испанскому кузену. Хотя и он, должно быть, читал Цезаря.

О л ь с е н (угодливо). Не каждому дано постигнуть мысль гения и извлечь, из его деяний урок.

Г е н р и х (задумчиво). Я всегда советую своим маршалам читать Цезаря. Не ради прямого подражания — упаси Бог! Военное дело изрядно продвинулось вперед, особенно с тех пор, как появилась артиллерия. Но дух полководца, его воля — здесь всегда есть чему поучиться… (После секундной паузы, улыбаясь.) Впрочем, сам я ничему не научился, пока не набил себе шишек.

О л ь с е н. Иначе вы бы не стали великим королем.

Г е н р и х. Да, разумеется. (Подавшись вперед и уткнув свой палец в грудь Ольсену.) Объясните, сударь, почему вы избрали для путешествия в прошлое именно 14 мая 1610 года? Какое поучение вы и ваши ученые коллеги хотели извлечь из того факта, что фанатик, подосланный испанцами, собирался заколоть короля Франции?

О л ь с е н (в полном замешательстве). История полна неожиданностей, сир. Многие ее детали нам неизвестны, другие нуждаются в проверке. Кроме того, есть эффект присутствия. Одно дело описывать события с чужих слов и совсем другое — быть их свидетелем.

Г е н р и х. Вы называете все причины, кроме главной.

О л ь с е н. Что государь имеет в виду?

Г е н р и х. Вас прислали, чтобы предупредить меня о покушении Равальяка, не так ли?

Все замерли в ожидании ответа, и каждый напряженно соображал, каким бы он должен быть.

Г е н р и х (глядя на своего собеседника испытующе, с иронической усмешкой). Смелее. Надо ли стыдиться столь богоугодных побуждений? Хотя вы, должно быть, не верите в Бога…

Это прозвучало полуутверждением-полувопросом.

О л ь с е н (дипломатично). Мы не испытываем необходимости объяснять что-либо действием потусторонних сил.

Г е н р и х (кивая в знак согласия). Я тоже. Поэтому мне не составило большого труда сходить к обедне. Кстати, там у вас (помахал рукой, указывая куда-то в небо) знают этот эпизод?

О л ь с е н. Еще бы! Ваша фраза «Париж стоит мессы» стала крылатой.

Г е н р и х. В каком смысле?

О л ь с е н. Как вам сказать… Ее употребляют, когда речь идет о циничном выборе. Ради большого куша стоит покривить душой или отречься от принципов… Приблизительно так.

Г е н р и х (недовольным тоном). Вот уж ерунда! Как раз в душе я ни от чего не отрекся. Принятие католичества было взвешенным политическим шагом. Монарх обязан держать своих подданных в страхе, может попирать их, как взбредет в голову, но он не имеет права не разделять их предрассудков.

О л ь с е н (явно стремясь успокоить короля). Вы правы, сир. Здесь был просто тактический расчет. Каждый на вашем месте поступил бы так же.

Г е н р и х. Вернемся, однако, к нашим баранам. Вы не ответили на мой вопрос.

О л ь с е н (говорит четко и уверенно). Увы, ваше величество, не буду лукавить, передо мной не ставилась задача подать вам спасительный знак. Отнюдь не потому, что людям моей эпохи недостает человеколюбия. Просто мы не имеем права на милосердие. Подумайте сами, что случится, если путешественники во Времени начнут вмешиваться в ход событий, пытаясь исправить историю или придать ей более пристойный вид. Такое вмешательство могло бы привести к катастрофическим результатам.

Г е н р и х (явно не понимая, но не желая признаться). Вот как?

О л ь с е н: Представим для наглядности, что кому-то пришло в голову предупредить столь почитаемого вами Цезаря о готовящемся против него заговоре…

Г е н р и х (сухо). Не вижу ничего дурного, если б сей великий полководец прожил еще с десяток лет.

О л ь с е н (невозмутимо). Я выбрал неудачный пример. Ну а если какой-нибудь сердобольный пришелец из будущего решил бы остеречь ваших предшественников, сир, сообщив Карлу IX и Генриху III, что первого собираются отравить, а второго зарезать?

Г е н р и х. Да, я улавливаю, это помешало бы осуществиться воле Божьей.

О л ь с е н. У нас принято называть то, о чем вы говорите, естественным течением истории. Добавлю, что у меня есть и достаточно веская личная причина воздерживаться от всякого вмешательства в ваши дела. Согласно семейному преданию, одним из моих предков по материнской линии является не кто иной, как ваш министр финансов герцог Сюлли…

Г е н р и х. Вы потомок моего Рони?

О л ь с е н. Похоже, что да. Так вот, перемены в вашей судьбе могли бы самым неожиданным образом повлиять на судьбу вашего фаворита и его близких. Вообразите, как это отразилось бы на потомках герцога Сюлли в тридцатом или сороковом колене! Вполне вероятно, что я вообще не появился бы на, свет.

Г е н р и х. Это было бы весьма прискорбно и для меня, сударь. Поскольку не смогла бы состояться наша интересная беседа.

О л ь с е н. Благодарю вас, ваше величество…

О л ь с е н. Благодарю вас, ваше величество…

О л ь с е н. Благодарю вас, ваше величество…

— Испорченная пластинка, — сказал Лефер, выражая вслух то, что пришло в голову каждому. Действительно, эффект был тот же самый, только странно было видеть его на экране. Повторяя свою фразу, Ольсен всякий раз подавался вперед и вежливо наклонял голову, а король Генрих делал ответный жест рукой, и оба они смахивали на трясущихся китайских истуканчиков. Ольсен уже поднялся с места и направился к панели, когда появились очередные кадры необыкновенной хроники.

Г е н р и х. И все же осталась одна неясность. Вы начали с того, что хотели предупредить меня о злодейском намерении Равальяка. А в противоречие с этим утверждаете…

О л ь с е н (перебивает). Да, сир, здесь есть противоречие. Дело в том, что я не имел права вмешиваться — это, как, я уже вам докладывал, категорически запрещено.