Анджей Стасюк - На пути в Бабадаг

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "На пути в Бабадаг"
Описание и краткое содержание "На пути в Бабадаг" читать бесплатно онлайн.
Анджей Стасюк — одна из ключевых фигур современной польской прозы. Русскому читателю известны его роман «Белый ворон», повесть «Дукля», рассказы и эссе. «На пути в Бабадаг» — повествование о путешествии по Центральной Европе, включающее элементы приключения, эссеистики, путевой прозы. Польша, Словакия, Венгрия, Румыния, Словения, Албания, Молдова — автор пересекает их на машине, автостопом, на поезде, пешком. Порой он возвращается к увиденным ранее местам, заново осознавая себя самого в первую очередь как центральноевропейца. После 1989 года вопрос «европейскости» или «центральноевропейскости» этих стран встал достаточно остро. Для польского сознания принадлежность к Европе, самоидентификация с ней — больная и сложная тема, включающая в себя множество переживаний: ностальгию, мечту, скрытые комплексы и прочее. А. Стасюк уже обращался к этой проблеме, однако впервые он делает это на столь огромном, разнообразном и увлекательном материале. Кроме того, здесь писатель сознательно отказывается от соотнесения Центральной Европы с Западом и Востоком. Он описывает это пространство, не защищенное от исторической стихии, неустойчивое, непостоянное, с размытыми границами, как не просто уникальное, но словно бы единственное на свете.
Тульчу я увидел издали, сверху. Мы плавными зигзагами спускались с холмов. Над городом и рекой висел серо-сизый туман. Дунай разделялся здесь на три рукава, на десятки каналов, озер и пойм. Рукав реки превращался в огромную ладонь. Пальцы рукавов, сухожилия каналов, ногти песчаных пляжей на побережье, бижутерия пойм и лиманов, все обтянуто зеленой кожей болот и бескрайних камышовых лугов. Так я фантазировал, глядя на карту. Тульча была сгибом, запястьем.
В порту паслись лошади. Они что-то щипали на голой площадке среди кранов, железнодорожных рельс и металлолома. Их гнедые хребты почти сливались с ржавыми кораблями и транспортерами. Ни души, только несколько мальчишек прыгали с берега на остов буксира и обратно. Я пытался уловить в воздухе запах моря, но ощущал только реку: илистый, теплый рыбий смрад, смешивающийся с запахом машинного масла.
Сто двадцать тысяч леев. «Rapid, Commode, Efficient». Утром у трапа собралась толпа. «Ракета» была еще советская. Сначала пустили тех, кто — бог весть где — заранее купил билеты. Остальные ждали, останутся ли свободные места. Двое молодых французов медленно, сонно пересчитывали деньги. Они передавали их из рук в руки, словно играли в какую-то игру. Бумажки трепетали на ветру. Ребята выглядели вконец обкурившимися. Остальные пассажиры — крестьяне с мешками, ящиками и узлами, несколько рыбаков с набитыми хлебом рюкзаками. И люди в форме. Формы — военной или паравоенной — я насчитал четыре вида. И обязательно пистолет в кобуре. Я не мог понять, кто нас охраняет, а кто просто путешествует. Лица у всех были одинаково напряженные.
Я, в сущности, совершенно не запомнил эту поездку. Семьдесят километров, три остановки, сидишь, как в автобусе. Только иногда, когда мы пересекали чей-нибудь кильватер, брюхо «ракеты» мягко, по-рыбьему, било по воде. Возле Кришана мы обогнали турецкое судно. Большое и черное, похожее на старую фабрику. На нем плыли овцы. Десятки клеток, друг на друге, в которых стояло и лежало несколько сотен бело-бурых животных. Повсюду торчала солома или сено.
Я вышел на верхнюю палубу. От турецкого судна тянуло ароматом сенокосов и конюшен. Французы, прикрыв глаза, лежали на корме. Двое турецких моряков курили папиросы. Опершись о перила, они вглядывались в зеленую бесконечность Дельты. На мгновение мне показалось, что турецкий корабль называется «Вифлеем», но это просто моя фантазия пыталась поладить с необычностью.
Причал в Сулине выходил на центральную улицу. На набережной стояла толпа встречающих. Улица Дельты была зеленой и тенистой. Я заказал в ближайшем кафе чашку кофе и уселся под зонтиком. Ждал, пока до меня дойдет: это — конец. Река исчезала в море раз и навсегда, суша, вместе со всеми ее событиями, заканчивалась. Выбраться отсюда можно только повернув обратно. Я чувствовал, как время, прежде воплощенное в человеческие формы, расплескивается и возвращается к своему первоначальному облику. Здесь, в Сулине, оно было вездесущим, как влажный воздух. Разъедало дома и корабли, подтачивало лица и пейзаж, стаканы в барах и товары в магазинах. Оно попросту прожгло, проело тонкую оболочку минут, часов и дней и завладело всем пространством, всеми зримыми и незримыми предметами, а также людскими мыслями.
Дорога к морю тянулась через пустынный, голый выгон. Остовы кораблей, буксиров и катеров ржавели в песке. Горячим туманом висел над округой аромат навоза. В нем бесследно растворялись соленые дуновения морского ветра. В болотистых впадинах, в колючих карликовых зарослях поблескивали стайки мусора. Безжизненно, словно брюхо дохлой рыбы, сверкал сизый бутылочный пластик. Среди серо-желтого пейзажа торчали бетонные бункеры. Вдоль всего побережья на раскаленной пустоши стояли угловатые военные развалины. Под их сенью предоставленные самим себе лошади искали отдохновения. Из-за поросших кустарником белых дюн доносился шум моря. Монотонный звук был древним, как мироздание. Он перекатывался через песчаную плотину и надвигался на городок. Не исключено, что именно он разрушал хрупкую оболочку часов и минут. Очень может быть, что это его голос, точно пение сирен, подманивал дни, призывая выйти за пределы часов и календарей и раствориться в нем. Да, это вечность призывала Сулину. Искушение безмятежного финала наполняло переулки, низкие дома, окруженные садами, и особнячки на бульваре. Подъезды к отелю «Сулина» поросли травой. Отель «Европолис» был заперт на замок и безмолвен. Здание, в котором размещалось общество жертв коммунизма, было размером едва ли не с игрушечный домик.
Около пяти вечера на пристань стали съезжаться повозки, ручные тележки и велосипеды. Приходили люди. С запада, из Тульчи, приближался паром «Молдова». Он вез новости, товары и пассажиров, а поджидавшие его люди напоминали островных жителей. Корабль плыл из глубины материка, а они ждали его так, словно он прибыл из далеких морей. Чуть в стороне стоял высокий полицейский и следил за порядком. «Молдова» величественно причалила и бросила швартовы. Сперва вышли те, у кого багаж был скромный, после чего началась выгрузка. Паром доставил все, в чем нуждалась Сулина: кубы бутылок с минеральной водой, палитры банок с пивом, ящики с хлебом, банки с фруктами, неведомые свертки, бесформенные мешки, губковые матрасы, колбасу в запотевших от жары полиэтиленовых мешках, кофе, белое вино в пластиковых сосудах, резиновые сапоги. Стекло и фарфор, ярмарка тысячи чудес, рулоны толя из моего райцентра, вожжи, футболки, сыр кашкавал и сыр «хохланд», контрабанда, всякая всячина, безделицы, тетради и растворимый кофе, стулья, механические часы с кукушкой и связка пляжных зонтиков. Повозки, тележки и белая «дакия-пикап» еле-еле разместили все это на своем горбу, чтобы немедленно развезти по нескольким магазинчикам на улице Дельты.
Я направился к морю, обходя мертвые остовы и бункеры. Вскарабкался на гигантскую бетонную платформу, с которой в свое время, возможно, планировали запускать ракеты «земля-вода». Отсюда я видел, как солнце скатывается за Дунай. Река отсвечивала зеленым и фосфоресцировала. Она напоминала натянутую кожу ящерицы. Со стороны открытого моря приближался корабль. Многопалубный, в свете угасавшего дня он казался смоляно-черным. Проскользнул в горло устья реки и поплыл против красного солнца. На палубе я не заметил никакого движения. Никто не стоял у борта, не курил, не сплевывал и не высматривал порт. Когда стемнело, я пошел следом. Корабль швартовался на самом конце набережной, неподалеку от отеля «Сулина». Судно и отель казались одинаково темными и безмолвными. Флаг был ливанский. Никто не интересовался прибытием судна. Оно пережидало ночь, чтобы на рассвете двинуться вверх по реке.
Я ночевал в частном доме, надо мной висел коврик с видом Мекки.
До Сфинту-Георге плыть меньше трех часов, все время на юг. Лодка была синяя и изящная. С мотором от «хонды». Сперва немного вверх по главному руслу, потом по сети каналов. В ширину лодка была не больше метра двадцати, зато очень длинная. На носу сидел мужчина лет пятидесяти и подавал знаки рулевому. Каналы неглубокие, и в них масса опасных мест. Порой приходилось поднимать и глушить мотор, чтобы проскочить мель или не запутаться винтами в водорослях. Когда русло сужалось, мы плыли по зеленому камышовому туннелю. «Вьетнам», — говорил капитан и закуривал сигарету «Снагов». Порой заросли камышей редели и можно было заметить клочки суши, засаженные кукурузой, капустой и чем-то еще. Грядки подходили к самой воде и поднимались над землей сантиметров на пять-десять. Почти как кладбищенский холмик или цветочная клумба. Некоторые из них охранялись собаками на коротких цепях. Потом нам пришлось вернуться в главное русло, чтобы отыскать очередной канал. Мы нарвались на полицейский катер. Мент стоял на палубе, возвышаясь над нами на метр, и равнодушно, безучастно расспрашивал капитана, «откуда», «куда» и «какой тип мотора». В конце концов махнул рукой, и мы рванули к югу.
До Сфинту-Георге плыть два с половиной часа, может, чуть дольше. Мы обогнали допотопные лодки с дизельным мотором и каютами, напоминавшими будки охранников. Над озером Рошу парили белые пеликаны. Миновали рыбацкий поселок. На берегу я не заметил ни одной женщины. Мужчины возились с лодками и сетями. Канал был прямой, как стрела, и гладкий, как стекло. Геометрия держала в узде камышовые берега, и взгляду не на чем было отдохнуть. Он скользил в поисках чего-то неправильного, нарушающего прямую, но повсюду находил одну лишь монотонность зеленых линий и плоскостей, прикрытую стеклянной безбрежностью неба. Дельта в этих местах напоминала бесконечность, состоящую сплошь из параллелей и перпендикуляров. Кое-где на краю зарослей стояли рыбаки в длинных резиновых сапогах, но даже они не вносили разнообразия: неподвижные, отсутствующие и серые, как цапли.
У мостков в Сфинту-Георге лежала куча гнилой соломы. Я направился к трехэтажному бетонному зданию. Первый этаж был необитаем, завален мусором и засран. Выше кто-то жил, потому что на окнах висели занавески. Над пыльным пустынным майданом висел зной. Небо было песочного цвета. Я хотел найти хоть какую-нибудь тень. Перед кафе росло несколько высоких деревьев. В деревянном бараке подавали семь сортов пива и двенадцать — вина. За деревянными столами сидели мужчины. Было около двух часов дня. Я взял пиво «чук» и тоже сел, потому что мне удалось наконец достичь точки, двигаться из которой можно только назад.
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "На пути в Бабадаг"
Книги похожие на "На пути в Бабадаг" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Анджей Стасюк - На пути в Бабадаг"
Отзывы читателей о книге "На пути в Бабадаг", комментарии и мнения людей о произведении.