Терри Пратчетт - Маленький свободный народец

• Название: Маленький свободный народец
• Автор: Терри Пратчетт
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-81690-3

Девятилетняя Тиффани Болен не любила сказки. Вернее, не доверяла им. Почему принца непременно называют прекрасным, а принцесса глупо себя ведёт и чуть что падает в обморок? Почему всё именно так, а не иначе? Тиффани казалось: сказки просто хотят, чтобы им верили, и морочат людям головы… Но однажды, чудесным летним днём, девочка встретила на берегу реки сказочное чудовище. Оно существовало на самом деле и совершенно точно собиралось кого-нибудь съесть. Вскоре выяснилось: это чудовище не единственное… Что ж, Тиффани как раз решила стать ведьмой, значит, разбираться с такими вещами — её забота. Ведь ведьма совсем не обязательно должна быть старой и злой!

---

Сверху, с полки, за Тиффани украдкой наблюдали маленькие и зоркие глаза.

Глава 3 ДЕРЖИ КАРГУ!

Мисс Тик сняла шляпу и потянула за веревочку, приделанную изнутри. С тихим пощёлкиванием и шуршанием ведьмовский головной убор в несколько приёмов перевоплотился обратно в потрёпанную соломенную шляпку. Мисс Тик подобрала осыпавшиеся бумажные цветы и аккуратно вернула их на место.

— Уфф! — тяжело выдохнула ведьма, покончив с делом.

— Неужели ты вот так просто возьмёшь и отпустишь эту девчонку? — спросил жаб — он к этому времени сидел на столе.

— А что такого?

— Но ведь она явно умеет видеть с Первого Взгляда и думать Задним Умом! Весьма многообещающее сочетание!

— Она — маленькая всезнайка, — сказала мисс Тик.

— Ага. В точности как ты сама. Ты ведь почувствовала, что из девочки может выйти толк, верно? Я точно знаю, потому что ты с ней не церемонилась, а ты не церемонишься как раз с теми, кому удалось произвести на тебя впечатление.

— Хочешь, превращу тебя в лягушку?

— Дай-ка подумать… Лучше кожа, задние лапы сильнее, да ещё и принцесса, может статься, поцелует… Да, согласен. Всегда к вашим услугам, госпожа.

— Есть участь и похуже, чем быть жабой, — мрачно сказала мисс Тик.

— Ага, сама как-нибудь попробуй. Ладно, не важно. Как бы там ни было, девочка мне понравилась.

— Мне тоже, — призналась мисс Тик. — Она узнаёт, что старуха умерла, потому что здешние болваны приняли её за ведьму, — и что же делает наша девочка? Решает стать ведьмой, чтобы им не вздумалось уморить ещё кого-нибудь! На неё выпрыгивает из реки чудище — она ему сковородкой по сусалам! Слышал присловье: «Земля свою ведьму найдёт»? Вот именно это тут и случилось, готова поспорить. Но меловая ведьма… Ведьмы любят гранит и базальт, чтобы под ногами была твёрдая скала, как глубоко ни копни! А мел… Ты знаешь, что он такое?

— Вот ты мне сейчас и расскажешь.

— Мел — это раковины миллиардов и миллиардов морских моллюсков, крохотных и беспомощных, умерших миллионы лет назад. Мел — мягкий, топкий, засасывающий. Даже известняк, и тот лучше. Но… она выросла на Меловых холмах, и при этом воля её тверда, а ум остёр. Прирождённая ведьма. На меловых землях! Немыслимо!

— И как она отделала Дженни! — добавил жаб. — Талантище!

— Возможно, но ей понадобится нечто большее, чем просто талант. Дженни Зелёные Зубы не блещет умом, — сказала мисс Тик. — Это всего лишь Пугательный Монстр первого уровня. Кроме того, стихия Дженни — стоячая вода, и тварь, должно быть, растерялась, оказавшись в реке. Дальше будет намного, намного сложнее.

— А что значит «Пугательный Монстр первого уровня»? — спросил жаб. — Что-то не припомню, чтобы ты о таких упоминала.

— Я не только ведьма, но и учитель. — Мисс Тик водрузила шляпу на голову. — А значит, я составляю списки. Даю оценки. Я расписываю всё твёрдым красивым почерком чернилами двух цветов. Дженни Зелёные Зубы — одно из множества существ, придуманных взрослыми, чтобы отпугивать детей от опасных мест. — Она вздохнула. — Кто бы наконец запретил взрослым придумывать разных тварей…

— Ты должна остаться и помочь девочке, — заявил жаб.

— Я здесь почти ни на что не способна, — сказала мисс Тик. — Говорила же тебе. Это мел. И потом, вспомни маленьких рыжих человечков. Нак-мак-Фигли заговорили с ней! Предупредили её! Я за всю жизнь ни одного из них не видела! Кто знает, на что она способна с такими-то союзниками?

Она взяла жабу со стола.

— Знаешь, что тут начинается? — продолжала ведьма. — Всё, что до поры было заперто в старых сказках. Всё то, почему нельзя сходить с тропы, открывать запретные двери, произносить запретные слова, рассыпать соль. Все истории, после которых детям снятся кошмары. Все чудовища, затаившиеся под самой большой кроватью на свете… Где-то все сказки — быль и все сны — реальность. И они станут былью здесь, если их не остановить. Если бы не Нак-мак-Фигли, я бы испугалась по-настоящему. Но поскольку они здесь, я отправляюсь за помощью. Без помела это займёт не меньше двух дней!

— Нечестно бросать девочку одну со всем этим, — сказал жаб.

— Она не будет одна. Она будет с тобой.

— О.

Тиффани спала в одной комнате с Ханной и Фастидией. Когда они пришли, она проснулась и некоторое время лежала в темноте, пока дыхание сестёр не сделалось ровным и размеренным и их не поглотили сны о молодых стригалях, скинувших за работой рубахи.

За окном над холмами вспыхивали молнии летней грозы, рокотал гром.

Гром и Молния. Для Тиффани это были прежде всего собачьи клички, а уж потом она узнала, что так зовут грохот и вспышки в грозу. Овчарки всегда сопровождали бабушку, в домах и на улице. Мелькнут, бывало, размытыми от быстроты чёрно-белыми всполохами в поле — и вот они уже здесь, рядом с бабушкой, сидят, вывалив языки, и не сводят преданных глаз с лица хозяйки. Половина овчарок на холмах была щенками Молнии, натасканными матушкой Болен.

Тиффани ходила с родителями на Овчарочьи Смотры, которые проводились каждый год. На Смотры приходили все пастухи Меловых холмов. А самые лучшие соревновались в выучке овчарок. Собаки на смотровом поле гуртовали овец, делили стадо на части, загоняли его в загоны, — а порой распугивали животных или грызлись друг с другом, потому что даже самая лучшая и воспитанная овчарка может утром встать не с той лапы. Но матушка с Громом и Молнией никогда не участвовала в соревнованиях. Она стояла у ограды поля, попыхивая своей вонючей трубкой, и внимательно следила за выступлениями. Овчарки лежали у её ног. И отец Тиффани как-то сказал, мол, после каждого выступления судьи тревожно поглядывают на матушку Болен, пытаясь угадать, как оно ей показалось.

На самом деле все пастухи поглядывали на матушку Болен. Она никогда, ни разу в жизни не выходила на смотровое поле, потому что матушка Болен была самим духом Смотров. Кивнёт она тебе, когда ты закончишь показывать своё мастерство, буркнет: «Сойдёт…» — и ты герой дня, и все холмы у твоих ног.

Когда Тиффани была маленькой и только начинала познавать Холмовье с бабушкой, Гром и Молния нянчили её — сидели поодаль, пока она играла, присматривали. А иногда бабушка разрешала ей взять овчарок и согнать овец вместе — о, как Тиффани этим гордилась! Она носилась по полям, визжа: «Ко мне!», «Туда!», «Рядом!» — и, о чудо, собаки отлично гуртовали стадо.

Теперь-mo она понимала, что овчарки отлично гуртовали стадо сами по себе, что бы она там ни вопила. Бабушка просто сидела поодаль, покуривала трубочку, и собаки читали её мысли. Они отродясь слушались только хозяйку…

Немного погодя буря поутихла и лишь дождь остался шуршать за окном.

Кот Крысодав навалился на дверь снаружи, приоткрыл её, протиснулся в спальню и запрыгнул на кровать. Это был здоровенный котяра, но текучий. Он был таким жирным, что на любой более или менее ровной поверхности постепенно растекался плоским меховым бурдюком немалых размеров. Тиффани он на дух не выносил, но никогда не позволял личным чувствам встать на пути к тёплому гнёздышку для сна.

Тиффани, должно быть, заснула, потому что разбудили её голоса.

— Раскудрыть! Ото ж сказанула — вы пошли-нашли каргу! Кака-така собой этая карга, а? По мне так все верзуны на одно рыло, ыть!

— Мал-не-мал Джорджи, рыбарь, грил, карга — громазда девка!

— Вот уж сподмогнул, ыть! Да они тут все громазды девки!

— Цыть, вы, оба-два ни-вбей-мозгахрясь! Всяк знает: у карги чепунец как гора!

— Тады ой! Тады, раз она дрыхс — ужо не карга?

— Эй? Привет? — окликнула Тиффани.

Воцарилась тишина, расшитая только тонкими стежками сестринского дыхания. Но каким-то необъяснимым образом это была тишина, которая получается, когда кто-то очень-очень старается не шуметь.

Тиффани свесилась с кровати и заглянула под неё. Там не было ничего, кроме ночного горшка.

Голоса говорили точь-в-точь как человечек, которого она видела на реке. Тиффани снова легла и стала вслушиваться в залитое лунным светом безмолвие. Вскоре у неё заболели уши.

Тогда она задумалась о том, как выглядит школа ведьмовства и почему она до сих пор её не видела.

Она знала каждый дюйм на две мили вокруг. Больше всего Тиффани любила реку, где в заводях грелись на солнце, паря над тиной, полосатые щуки, а на крутом берегу гнездились зимородки. В миле или около того выше по течению жили цапли, и ей нравилось подкрадываться к ним, когда они ловили рыбу в тростнике, — в мире нет ничего смешнее, чем цапля, пытающаяся срочно взлететь.

Тиффани стала снова погружаться в дрёму, перебирая в голове земли окрест. Она знала тут всё. Не было вокруг такого тайного уголка, о котором бы она не подозревала.

Но, может быть, были волшебные двери? Если бы у Тиффани была своя школа магии, она, Тиффани, снабдила бы её именно волшебными дверями. Которые могут вести куда угодно, даже за сотню миль отсюда. Достаточно посмотреть на особую скалу, скажем, в лунном свете, — и вот тебе, пожалуйста, ещё одна дверь.