Джеймс Коззенс - Почетный караул

• Название: Почетный караул
• Автор: Джеймс Коззенс
• Издательство: Радуга
• Жанр: Проза
• Год: 1992
• ISBN: 0-15-637609-1

Роман «Почетный караул» (1948) известного американского писателя Джеймса Гулда Коззенса (1903–1978) в течение долгого времени занимал ведущее место в списке бестселлеров и был удостоен престижной пулитцеровской премии. В романе, рассказывающем о базе ВВС США во Флориде в 1942 году, дается точное подробное описание жизни военных летчиков, их многочисленных проблем, возникающих при общении между собой, между начальством и подчиненными. С другой стороны, в книге имеется и второй план, привлекающий читателей не меньше первого. Военная база предстает своеобразным символом американского общества, оказавшегося в состоянии кризисном, взрывоопасном, чреватом непредсказуемыми последствиями. Рассматривая непростые взаимоотношения личности и общества, Коззенс исходит из идеи разумного компромисса, умения тех, кто волей обстоятельств оказался у власти, соединять разнонаправленные устремления отдельных личностей и групп в тот единый поток, который, по мысли автора, только и может обеспечить обществу необходимую для нормального развития стабильность. Роман этот приобретает особую значимость для нашего читателя в связи с бурными социальными процессами в стране.

---

— Это верно, некоторые мужчины при первой же возможности ведут себя по-скотски. Девушки должны об этом знать и стараться не давать — ни своим видом, ни поведением — повода и возможности для ухаживаний. Я думаю, что напрасно Уистер относится к этому так легко, с шуточками. Ведь она должна думать не только о своей репутации, но и о репутации женской вспомогательной службы в целом. К тому же она офицер — это налагает на нее дополнительную ответственность, она должна задавать тон, чтобы на нее могли равняться девушки рядового и сержантского состава. Я не хочу сказать, что в данном случае лейтенант Уистер сама виновата. Но думаю, что она может, если захочет, дать понять полковнику — и вообще любому мужчине, — что никаких вольностей не допустит. — Капитан Бертон совсем расстроилась. — Тут главное, чтобы твое поведение не стало темой для пересудов. — Она печально замолчала и отрезала кусочек ветчины на тарелке.

Лейтенант Турк переложила сигарету в левую руку, потом, нахмурившись, взглянула на Липпу и поднесла палец правой руки к губам.

Склонившись над тарелкой и сосредоточенно работая ножом и вилкой, капитан Бертон сказала:

— Уверена, что вы обе поймете меня правильно; советую быть особенно осторожными и не давать поводов для превратного толкования ваших действий. Выходные вы обычно проводите в городе, в «Олеандровой башне». Вполне естественно, что девушки приглашают знакомых мужчин, предлагают им выпить, если есть отдельная гостиная. Только самый последний ханжа может увидеть в этом что-то предосудительное. Я, во всяком случае, ничего дурного здесь не вижу. И все же надеюсь, что вы будете соблюдать осторожность: не засиживаться слишком поздно и много не пить — ну, вы понимаете, если поднимется шум и вас будет слышно в коридоре, сразу же пойдут разговоры.

— А нас что, бывает слышно в коридоре? — спросила лейтенант Липпа лейтенанта Турк.

— Один раз, может, и было, — сказала лейтенант Турк. — Когда тот англичанин — ну помнишь, командир эскадрильи — начал петь. Мы его, кстати, и не приглашали. Понятия не имею, откуда он взялся. Просто проходил мимо, видит, дверь открыта, и зашел.

— Все же надеюсь, что вы будете вести себя более осмотрительно…

Лейтенант Турк оборвала ее на полуслове.

— Капитан Бертон, это лейтенант Эдселл из отдела нестандартных проектов.

Эдселл подошел к их столу и с самоуверенным и развязным видом, который всегда раздражал Турк, остановился за спиной у лейтенанта Липпы.

— Привет, — сказал он. — Доброе утро, мэм, — он небрежно поклонился капитану Бертон. — Не возражаете, если я к вам присоединюсь?

— Конечно, нет. Пожалуйста, — смущенно ответила капитан Бертон.

По растерянности, мелькнувшей на лице капитана Бертон, лейтенант Турк догадалась, что до нее дошли слухи насчет Липпы. Местные сплетницы не преминули — разумеется, из самых лучших побуждений — просветить начальника штаба насчет того любопытного обстоятельства, что Мэри встречается с неким офицером. Капитан Бертон долгое время делала вид, что не понимает намеков, решившись раз и навсегда не верить сплетням о самой образцовой из своих подчиненных и, возможно, лучшей из командиров рот; но теперь она почувствовала себя обманутой. Взгляд, брошенный в сторону лейтенанта Эдселла, доказывал, что предостережение, сделанное капитаном Бертон, относилось именно к тому, о чем подумала про себя лейтенант Турк. И при этом Бертон все еще надеялась, что Мэри опровергнет ее подозрения.

Лейтенант Липпа небрежно пододвинула стул для Эдселла.

— Привет, Джим, — сказала она.

Этого было вполне достаточно. Последние надежды капитана Бертон рухнули. Интонация, с которой Липпа приветствовала Эдселла, выдала ее с головой. На милом курносом ясноглазом лице вдруг появилось очаровательное застенчивое выражение, красноречиво свидетельствующее о том, что ее охватило смущение и она не в силах его побороть. Она вся преобразилась. Каждая женщина, даже капитан Бертон, старавшаяся по возможности не замечать того, что творится вокруг, должна была догадаться, что происходит сейчас в душе лейтенанта Липпы. Чувствовалось, что сердце у нее трепещет от радости и замирает от страха. Разве можно было не понять, что ее одолевают сомнения, свойственные всем влюбленным, и гнетет страх, что худшие опасения ее подтвердятся. Она не смела взглянуть на Эдселла и, замерев, напряженно ждала ответа. Этот трепет, страх и терзания подруги не укрылись, разумеется, и от лейтенанта Турк — помимо беспокойства о том, что подумает капитан Бертон, она почувствовала обиду за все те унижения, которые приходится терпеть женщинам в этом мире.

— А я думала, что вы на гауптвахте, лейтенант, — сказала она намеренно бодрым голосом.

Турк взглянула на Эдселла — у того были довольно правильные черты лица, но самодовольство, постоянно светившееся в его глазах, раздражало и отталкивало ее. Дерзко торчащий подбородок придавал лейтенанту Эдселлу вызывающий вид, словно он только что победил в трудном поединке и теперь ищет, с кем бы сразиться вновь.

Лейтенант Эдселл дружески улыбнулся — всякое нелюбезное, критическое или саркастическое замечание он всегда истолковывал в свою пользу и воспринимал как комплимент. Но он тут же мог с копьем наперевес перейти в атаку и обменяться ударами с соперником.

— А кто вам об этом сказал? — бесцеремонно спросил он. — Нат Хикс?

Удар попал в цель, и вряд ли он был нанесен наугад. Вне всякого сомнения, долгий опыт словесных перепалок приучил лейтенанта Эдселла заранее собирать сведения о вероятном противнике: неожиданная осведомленность, как правило, обескураживает врага. Он знал, куда целить, все тот же опыт научил его наносить молниеносный точный удар, как только он видел брешь в обороне. Эдселл так радовался каждому удачному удару, что даже не испытывал злорадства и с удовольствием наблюдал, какую он вызовет реакцию. Независимо от того, слышал ли он в ответ стоны поверженного противника, или же тот делал вид, что удар не достиг цели, Эдселл неизменно чувствовал удовлетворение.

Теперь вот из-за собственного безрассудства (а кто еще мог ей это сказать?) лейтенант Турк невольно подтвердила сплетни о том, что она «часто видится» с капитаном Хиксом и что все в отделе нестандартных проектов об этом знают и судачат на их счет.

— Ну, слухами земля полнится, — холодно сказала она.

— Уж это точно, — сказал лейтенант Эдселл. — Впрочем, не теряйте надежды. Может, я еще и попаду сегодня под арест. День только начался — всякое может случиться. Я вчера задал жару начальству — посмотрим, как они это слопают.

— О Господи, — сказала лейтенант Липпа. — Что ты на этот раз выкинул?

Турк с удовольствием поколотила бы Мэри — такой у той был нежный, заботливый тон и идиотский обожающий взгляд, но мешал разделявший их стол, поэтому она лишь сказала:

— Он испортил настроение старому бедному полковнику Моубри, а теперь полковник Моубри в свою очередь хочет испортить настроение ему, ну разве это справедливо?

— Этот старый болван? — сказал лейтенант Эдселл. — Пусть только попробует! Впрочем, вполне безобидный старикашка. Разве что донельзя глупый.

Лейтенант Турк заметила, что капитан Бертон становилась все мрачнее и мрачнее — огорчения сыпались на нее одно за другим; ее явно коробило и от выражений, которые употреблял Эдселл, и от презрительного отзыва о старшем офицере, начальнике штаба генерала Била.

Лейтенант Эдселл, не обращая на это ни малейшего внимания, продолжал в том же духе:

— Не знаю, слышали ли вы о вчерашней истории, но мне кажется, нам удалось заставить их отступить. Вы знаете, что на этой неделе к нам прилетела группа цветных летчиков для участия в новом проекте. Разумеется, наши недобитые конфедераты и прочая шушера из белых, вроде выпускников Вест-Пойнта, не на шутку всполошились. Еще бы — если так дальше пойдет, негров признают за людей. Такого ни в коем случае нельзя допустить! Поэтому они решили дать бой и подтвердить превосходство Белого Человека. Думаю, они крепко выпили — вполне в их духе. Позапрошлой ночью они собрали толпу побольше — ведь когда их двадцать или тридцать против одного, эти храбрецы никого не боятся; а как только цветные офицеры, экипаж среднего бомбардировщика, приземлились, те набросились на них прямо около командно-диспетчерского пункта базы. Конечно, дело замяли, но мне кажется, конфедератам тоже досталось, раз они предпочитают помалкивать. Я случайно узнал, что один из чернокожих пилотов до сих пор в госпитале. С этого вся заварушка и началась.

— Не может быть, — решительно сказала Турк. — Ни за что не поверю. Мне кажется…

— Разумеется, вы не верите, — сказал лейтенант Эдселл. — Вот поэтому-то эти кретины и садисты из старых добрых южных штатов и обращаются с неграми, как им вздумается. Когда вам об этом говорят, вы просто не верите. Ну как же, разве возможно, чтобы эти обаятельные галантные южане такое себе позволили? Так вот, можете мне поверить. Все это произошло на самом деле. Много чего происходит на юге, о чем вы понятия не имеете. И о том, что ежедневно творится в армии, вы тоже часто не подозреваете. Зачем утруждать свои хорошенькие головки? Гораздо проще ничего об этом не знать — и все будет в порядке. Сейчас я вам расскажу, что у нас вчера случилось, хотя вам, конечно, удобнее в это не верить.