Ольга Михайлова - Мораль святого Игнатия

• Название: Мораль святого Игнатия
• Автор: Ольга Михайлова
• Жанр: Прочие приключения

Это «педагогическая поэма». Им всего по 15–16 лет, ученикам Безансонской изуитской коллегии св. Франциска Ксавье. Это очаровательный Эмиль де Галлен, одареннейший Гастон Потье, сдержанный и умный Мишель Дюпон, впечатлительный и сердобольный Филипп дЭтранж, победитель всех коллегиальных турниров Дамьен де Моро. Их учитель вкладывал в них всю душу, ибо мера любви для Даниэля Дюрана есть «любовь без меры». И кто бы мог подумать, что его любовь подвигнет одного из них на… убийство? Кто из учеников, тех, кого Дюран учил Божьей любви, мог поднять руку на человека?

---

Друзья уединились в своей комнате. Долго молчали. Как ни странно, Гораций был скорее доволен произошедшим, чем угнетён им.

— Аврелий несколько смутил меня, — пробормотал де Шалон, — отец же ректор сказал, что, цитирую, «от гадёныша надо избавиться как можно быстрее». Нашу с тобой работу он счёл «пристойной, но недостаточной», хотя и не объяснил, в каком направлении мы действовали «недостаточно». Завтра с утра мсье Жасинт де Кандаль намерен самолично допросить обо всём де Венсана, после чего, мне, как и Аврелию, тоже кажется, апломба у отца де Кандаля действительно поубавится. Этого «гадёныша» не шибко-то разговоришь. Но теперь, когда он так прокололся, пакостничать ему будет посложнее, даже если он останется в коллегии. Ты видел его?

Дюран покачал головой.

— В спальне его нет. Скорее всего — в своём гадюшнике на мансарде. Если он узнал, что Эмиль вернулся — он затаится там до утра. Там камин, он не замерзнет.

Гораций кивнул.

— Надеюсь, до Рождества мы всё же избавимся от него. Пусть назовут это моим педагогическим провалом — хотел бы я посмотреть на того, кто способен отыграть эту душу у дьявола. Ну а как остальные?

Дюран внимательно взглянул на друга.

— Откровенно ликуют.

— Наверняка надеются, что его вышвырнут.

Дюран снова бросил взгляд на Горация и вздохнул с неожиданным облегчением. Ну, конечно, как же он не понял? Что с его головой? Разумеется — все они праздновали своё освобождение — отсюда и эйфория. А ему что померещилось? Даниэль снова вздохнул. Гораций прав — излечению и врачеванию такие калибановы души не поддавались. Это гниль.

Он успокоился и расслабился.

…Наутро Дюран, едва войдя в спальню, обнаружил, что кровать де Венсана пуста. Он разбудил Эмиля всегдашним ласковым потрепыванием по щеке, встряхнул Дамьена, потряс за плечо Потье, сказал д'Этранжу, что он сегодня дежурный, пожелал доброго утра Дюпону, мрачным спросонья взглядом озиравшему спальню. Тот пессимистично заявив, что утро, да ещё зимнее, добрым не бывает, особенно до завтрака, всё же вылез из-под одеяла. Потье открыл один глаз и уверенно предрёк, что сегодня пойдет снег. Ещё раз наказав Филиппу проследить, чтобы все встали, убрались и собирались к завтраку, потом к обедне, отец Дюран вернулся к Горацию.

Тот тоже был вял, утомлён и недоволен наступившим утром. Когда же пойдет снег? Этак и зима пройдёт, а снегу не будет, Рождество на носу… Тепло, и в самом деле стояло редкое. Дюран проинформировал Горация, что Лоран не ночевал в спальне, и если ректор захочет после завтрака побеседовать с ним — хорошо бы разыскать искомого «гадёныша». Он сам будет на службе, сегодня проповедь. Де Шалон пробормотал что-то неразборчивое и тоже вылез из кровати.

Будь всё проклято…

…Направившись на мансарду, Гораций де Шалон сразу остановился. Несколько ступеней были с прошлого раза основательно провалены, дегтярное пятно на лестничном пролете было недавно обильно обновлено, причём кто-то глубоко влип в него совсем недавно. Следы вели наверх.

Привычной дорогой пройдя в слуховое окно на площадке, де Шалон осторожно добрался по крыше к тому окну, что раньше было открытым. Оно было открытым и сейчас — однако, Лорана де Венсана там не было. Но Гораций отметил, что на столе стояла чернильница, валялось отброшенное перо. Стул стоял иначе, чем в прошлый раз. Дверь была приперта, но булыжника сверху не было. Было и ещё одно новшество по сравнению с прошлыми впечатлениями отца Горация. Старый кухонный поднос, видимо, извлеченный из кучи хлама, деревянный ветеран, покрытый застарелыми пятнами и в некоторых местах треснувший, стоял на сломанном стуле. Он был использован как подставка для трапезы. На нём стояла железная кружка.

Лоран был тут совсем недавно.

Гораций осторожно покинул мансарду. Ну, и куда он мог деваться? Гораций де Шалон бесцельно обошёл корпус. Неожиданно напрягся, заметив в тупике между двух стен что-то тёмное. Подойдя — вгляделся. Возле вымощенной дороги, на побуревшей осенней траве снова был разлит деготь. Разлит обильно и густо, частично залив и камни. Откуда тут деготь?

Что происходит, Господи?

Де Шалон почему-то забеспокоился. Поспешно прошёл в спальню, но там уже никого не было. В трапезной, куда он направился, все завтракали. Гораций внимательно оглядел стол класса Дюрана. Лорана там не было, зато за столом стоял хохот: Потье, мастерски кривляясь, рассказывал анекдот по лисицу и жука. Отец Гораций махнул рукой Дюрану, подзывая его, и окликнул отца Аврелия. Оба приблизились. Коротко проинформировав Даниэля, что на мансарде никого нет, он попросил обоих помочь разыскать Лорана. Оба кивнули. Трапеза заканчивалась. Дюран, поручив Котёнка Дамьену, а всех остальных — Потье, и услышал, что Аврелий дает сходное указание де Мирелю.

— Вас что-то обеспокоило, Гораций?

Тот бросил быстрый взгляд на отца Аврелия.

— Да, прежде всего, сам факт его отсутствия. Я хотел бы предпринять немедленные розыски по коллегии.

— Может, есть смысл объявить общую тревогу?

Гораций, переглянувшись с Дюраном, задумался, но проронил, что ему кажется это преждевременным. Надо самим поискать. Если Лоран де Венсан узнал, что де Галлен вернулся, он мог спрятаться. Но куда? — вот вопрос.

Они поделили коллегию на участки и приступили к поискам. Дюран осмотрел лазарет брата Эрминия и услышал от него, что юный де Венсан к нему не заглядывал. Библиотекарь отец Этельбер свидетельствовал, что сюда де Венсан не заходил. Ни отец Жизмон, ни отец Элиан в церкви его с позапрошлого утра не видели. Отец Жеральд не помнил, чтобы он появлялся в оранжерее. Отец Симон, коллегиальный эконом, не видел его нигде с полудня вчерашнего дня, но отец Эзекьель, помощник ректора, помнил, что видел Лорана де Венсана возле конюшни. Конюх, брат Габриэль, подтвердил, что Венсан вчера днём подходил к своей лошади, но вскоре ушёл.

Лошадь была на месте.

Заглянули они и в театральное помещение, откуда раздавался стук передвигаемых декораций и голос Камиля Леметра, ругающегося в монологе с Марселиной и судьей. Репетировали третий акт «Женитьбы Фигаро».

Лорана не было и здесь.

После того, как были осмотрены подвалы и помещения для фуража, кладовые и даже погреба, отец Аврелий спросил, не мог ли де Венсан покинуть коллегию? Ключи от входных ворот были у всех учителей. Раздобыть слепок труда бы не составило, да и перелезть через ворота мальчишке его лет несложно. Гораций осмотрел решётку. Да, это можно… Но зачем?

О пропаже ученика доложили ректору. Тот был откровенно удивлён. Жасинт де Кандаль накануне после разговора с Дюраном был достаточно растерян, полночи совещался с де Шалоном и Дешаном, и понял, что дело придётся иметь с отпетым негодяем, к тому же его дружок Дешан советовал быть осмотрительным и не наступать на гадюку, поведав немало сплетен, ходивших в обществе о бывшем начальнике полиции. Жасинт де Кандаль, уснув под утро, основательно проспал, но так и не решил, как лучше поступить. Он отказался от своего первоначального намерения вышвырнуть Лорана из коллегии, и потому-то и не просил привести щенка, что, проснувшись с головной болью, так и не пришёл ни к какому решению — что делать с маленьким негодяем? Сейчас ректор неожиданно порадовался.

Если гадёныш и вправду сбежал домой — это решение всех проблем!

Однако на его осторожный запрос, ловко осуществленный опять же через дружка Дешана, последовало сообщение, разочаровавшее его. Лоран де Венсан дома не появлялся. Отец его, находящийся в состоянии сильного подпития, пребывает в одиночестве. Нет ли надежды, что мальчишка мог направиться к каким-либо другим родственникам? Этот вопрос нуждался в выяснении, и Эммеран обещал им заняться.

Возник вопрос, когда Лорана видели в последний раз? Появлялся ли он в трапезной во время вчерашнего ужина? Отец Илларий не видел его, но он и не мог его видеть, потому что был вызван к ректору для обсуждения меню обеда по случаю ожидаемого на будущей неделе визита Провинциала, епископа Аристида Робера. Отец Симон был непоколебимо уверен, что на вечерней трапезе за столом класса отца Дюрана сидели четверо — Потье и д'Этранж с одной стороны и Дамьен де Моро и Мишель Дюпон — с другой. Лорана де Венсана — не было. Кто в классе декурион и praefect studiorum? Гастон Потье.

Потье был вызван и явился немедленно.

Помнит ли он, был ли вчера Лоран де Венсан на вечерней трапезе? Нет, он отсутствовал, спокойно заметил Гамлет. Почему вы не обеспокоились этим? А с чего он должен беспокоиться по столь ничтожному поводу? — резонно возразил Гастон. Де Венсан учится здесь шестой год и прекрасно знает, где трапезная — и если не пришёл — стало быть, имел иной, духовный голод, ибо, по сказанному, «не хлебом единым жив человек, но и всяким словом, исходящим из уст Божиих». Гастон подумал, что его сокурсник, надо полагать, занят благочестивыми размышлениями и самоуглубленными раздумьями о вечном, а возможно, уединился где-то для внутреннего сосредоточения на «Духовных упражнениях» отца-основателя нашего, святого Игнатия Лойолы. Ведь всем известно, quanto se magis reperit anima segregatiam et solitariam, tinto optiorem se ipsam redit, ad quaerendum intellegendumque Creatorem et Dominum suum… Чем более душа уединяется и обособляется, тем более она становится способной к осмыслению и постижению Творца и Господа своего.