Василий Пасецкий - Декабристы естествоиспытатели

• Название: Декабристы естествоиспытатели
• Автор: Василий Пасецкий
• Жанр: Биографии и Мемуары

В книге представлена серия биографий декабристов-естествоиспытателей, которые внесли выдающийся вклад в изучение многих регионов земного шара. Уникальные архивные документы позволили авторам воссоздать образы Г. С. Батенькова, М. К. Кюхельбекера, Д. И. Завалишина, В. П. Романова, Н. А. Бестужева, показать их исследования в Арктике, Северной и Южной Америке, Западной Европе, Сибири, Австралии. Подробно рассказано об участии К. П. Торсона в открытии Антарктиды и многих островов в экваториальной зоне Тихого океана. Большое значение для развития естествознания имели также труды декабристов В. И. Штейнгеля и Ф. Н. Глинки, С. П. Трубецкого, Н. В. Басаргина, их географические и геофизические наблюдения. Для читателей, интересующихся историей движения декабристов и развитием отечественной науки.

---

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 163.)

По дороге из Якутска на запад Владимир Штейнгель переболел оспой. В Иркутске начал учиться. За неимением средств на домашнее образование будущий декабрист почти целый год занимался в губернской школе. Следует заметить, что семья Штейнгелей постоянно бедствовала, невзгоды и неудачи все время преследовали отца.

В конце концов родители решили определить сына в закрытое учебное заведение. Мальчик тяжело переживал разлуку и только позже смог оценить, что сделали для него мать и отец, отправив учиться в Петербург. Сначала хотели было устроить Володю в "артиллерийский корпус, но в том не успели", затем остановились па Морском кадетском корпусе в Кронштадте, хотя ребенок не испытывал большого желания стать морским офицером. Дело в том, что, когда проезжали через Москву, кто-то рассказал о приволье кадет сухопутного корпуса и "воспламенил юную мою голову в пользу сего корпуса". Штейнгель признавался: "Мне страшно хотелось быть армейским".

Итак, 14 августа 1792 г. Штейнгель стал воспитанником Морского кадетского корпуса. "Содержание кадет,- вспоминал декабрист,- было самое бедное. Многие были оборваны и босы. Учителя все кой-какие бедняки и частию пьяницы... В ученье не было никакой методы... О словесности и других изящных науках вообще не помышляли. Способ исправления состоял в истинном тиранстве. Капитаны, казалось, хвастались друг перед другом, кто из них бесчеловечнее и безжалостнее сечет кадет"1.

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 174.)

Правда, Штейнгелю с учителями и наставниками повезло. Они обратили внимание на выдающиеся способности кадета в точных науках и всячески поощряли его увлечение навигацией, астрономией, математикой. 9 мая 1795 г. ему было присвоено звание гардемарина. Еще более повезло с товарищами. "На учебную скамейку сел рядом с Беллинсгаузеном",- писал впоследствии Штейнгель1.

1 ( Восстание декабристов. Т. 14. С. 156.)

В 1796 г. Морской кадетский корпус перевели из Кронштадта в Петербург. Впоследствии в показаниях следственному комитету Штейнгель писал, что исповедуемые "им либеральные идеи не имели корней ни в казенном образовании, ни в 11-летней службе во флоте в такое еще время, когда соблюдалась самая строжайшая субординация даже в частном обращении"1.

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 181.)

О последних двух годах учения в Морском корпусе у Штейнгеля, который сидел рядом с будущим первооткрывателем Антарктиды Ф. Ф. Беллинсгаузеном, остались самые светлые воспоминания. С особым усердием он занимался высшей математикой и изучал теорию кораблевождения. "Преподавателем,- вспоминал декабрист,- был незабвенный кротостию и добротою Платон Яковлевич Гамалея, у которого самый строгий выговор заключался в словах: "Экой ты, братец, печатной". Я у него был первым по классу и после старших унтер-офицеров первым вышел и по выпуску"1.

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 181.)

Гамалея воспитал целую плеяду моряков, которые связали свою судьбу с движением декабристов. По словам Штейнгеля, выдающийся ученый Гамалея неусыпными трудами своими в образовании воспитанников Морского кадетского корпуса и своими сочинениями оказал русскому флоту незабвенные услуги. "Рвение его в сих благонамеренных подвигах было столь велико, что он, преждевременно потеряв свое здоровье, принужден был удалиться в уединение, но он и в оном не мог уже возвратить потерянных сил своих. Вскоре смерть похитила его ко всеобщему сожалению всех тех, коим известны были его добродетели, его ум и его глубокие по части высшей математики познания... Русский флот в позднейшие времена с благодарностью и удивлением будет произносить его имя. Сколько же почитать должны память его те, которые, подобно мне, имели счастье пользоваться изустными его наставлениями"1.

1 ( Штейнгель В. И. Опыт полного исследования начал и правил хронологического и месяцесловного счисления старого и нового стиля. СПб., 1819. С. 8-9.)

Окончив в 1799 г. Морской корпус, Штейнгель плавал мичманом на судах Балтийского флота, посетил Голландию и Англию. Все свободное время он отдавал самообразованию, а спустя много лет на вопрос членов следственного комитета отвечал так: "Первоначальный предмет мой был - науки, до мореплавания относящиеся, ни о каких других предметах, даже о русской словесности, я не имел понятия, но с самой юности чувствовал жадность к приобретению познаний и потому читал все, что только ни попадалось"1.

1 ( Восстание декабристов. Т. 14. С. 176.)

В 1803 г. Россия отправила первую экспедицию вокруг света на кораблях "Надежда" и "Нева", которыми командовали опытнейшие моряки Иван Федорович Крузенштерн и Юрий Федорович Лисянский. На "Надежде", которая уже побывала на Камчатке и в Нагасаки, где велись переговоры об установлении дипломатических и торговых отношений между Россией и Японией, находился близкий товарищ Штейнгеля по кадетскому корпусу Ф. Ф. Беллинсгаузен.

"В 1805 году,- вспоминал Штейнгель,- мне был вверен новый транспорт "Охотск" и предписано доставить в Петропавловскую гавань провизию для корвета "Надежда", долженствующего возвратиться из Японии. Вместе с тем посылались и депеши к капитану Крузенштерну со вручением ему первого ордена Св. Анны 2-й степени. В этот раз я был самым радостным вестником, как об этом упомянуто и в путешествии Крузенштерна..."1

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 183.)

В "Записках старика" декабрист снова возвращается к встрече с участниками Первой русской кругосветной экспедиции: "Меня приняли с отверзтыми объятиями как самого приятного вестника. Сверх того, я нашел тут, как говорится, однокашника по учению и гардемаринству Фаддея Фаддеевича Беллинсгаузена, впоследствии знаменитого мореплавателя к Южному полярному кругу и адмирала"1. А в письме своему другу М. А. Бестужеву Штейнгель писал 29 января 1859 г.: "Да, вообрази, в бумагах у детей нашлось письмо ко мне от Крузенштерна в 1811 году, в котором хвалит мои мысли о Камчатке и благодарит за них, уведомляя, что участь местных жителей будет облегчена. Я это принял как аттестат с того света"2.

1 ( Сев. пчела. 1861. № 71. С. 282.)

2 ( Штейнгель В. И. Записки, письма. Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1985. С. 432.)

На возвратном пути из Петропавловска в Охотск судно Штейнгеля попало в жестокий шторм, который длился долгих 17 суток. "Охотск" благополучно миновал первый Курильский пролив. Охотское море встретило моряков неистовым северо-западным ветром со снегом. Штейнгель решил искать убежище в реке Воровской, в которую казенные суда никогда не заходили. Штейнгель, благополучно пройдя через бар реки, остался на зимовку вблизи небольшого острожка, состоявшего из 12 изб. С наступлением зимы Штейнгель отправил доверенные ему депеши Крузенштерна в Охотск. В навигацию следующего года Штейнгель возвратился в Охотск.

На несколько лет он задержался в Иркутске, где представил гражданскому губернатору Н. И. Трескину обстоятельную записку о Камчатке. "Доставленные мною сведения,-вспоминал Штейнгель,- понравились и доставили мне свободный доступ в кабинет его превосходительства. В губернии, и еще Сибирской, это имеет свое значение... Несмотря на мое мичманское ничтожество, мне удалось, однако же, привесть Иркутское адмиралтейство и команду в совершенно новый вид... Это обратило на меня общее внимание"1.

1 ( Записки В. И. Штейнгеля. С. 188.)

Затем Штейнгель обследовал все Забайкалье, не подозревая, что через два десятилетия оно станет местом его заточения. Он побывал в Приморском крае, результатом знакомства с которым явился один из важных географических проектов. "Мысль об Амуре,- писал Штейнгель М. А. Бестужеву 10 мая 1849 г.,- занимала меня с 1809 года, когда я в первый раз увидел Ингоду и Шилку. В 14-м году я говорил с Николаем Семеновичем Мордвиновым, и он не противоречил мнению моему о возможности предварительной экспедиции на Амур... для описи его, и особенно устья"1.

1 ( Штейнгель В. И. Записки, письма. с. 273.)

Он побывал на Амуре. В Кяхте в доме директора местной таможни действительного статского советника Вонифатьева Штейнгель встретился со своей будущей женой. Предложение Владимира Ивановича было принято, однако тесть поставил одно условие: зять должен оставить морскую службу. Штейнгель отправился в Петербург и в 1810 г. получил в чине капитан-лейтенанта отставку "за болезнью". Сибирский генерал-губернатор И. Б. Пестель (отец декабриста П. И. Пестеля) определил Штейнгеля своим чиновником по особым поручениям и отправил в Сибирь за невестой.

"В конце 1811 года,- вспоминал Штейнгель,- великолепная комета, наводившая тревожное ожидание на все умы, светила на северо-западе. Безотчетные страхи оправдались войной ужасною"1. Как только весть о вторжении наполеоновских войск в Россию дошла до Петербурга, Штейнгель оставил службу в Министерстве внутренних дел и "явился в ряды защитников Отечества". В чине штаб-офицера он в составе 4-й дружины петербургского ополчения участвовал в Отечественной войне 1812 г. и в заграничном походе, о чем впоследствии рассказал в книге "Записки о С.-Петербургском.ополчении". За боевые подвиги под Полоцком и Чашниками на реке Березине награжден орденом Св. Анны 2-й степени и двумя орденами Св. Владимира 4-й степени с бантом.