Исраил Ибрагимов - Тамерлан (начало пути)

• Название: Тамерлан (начало пути)
• Автор: Исраил Ибрагимов
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2003

Книга дает возможность ощутить художественный образ средневекового Мавераннарха (середина XV в.); вместе с тем это — своеобразное авторское видение молодых лет создателя империи Тимуридов, полных напряженной борьбы за власть, а подчас просто за выживание — о Тимуре сыне Торгая, известного в мировой истории великого государственного деятеля и полководца эмира Тимура — Тамерлана

---

— Вы, господин, могли его видеть в прошлый раз у нас, в харчевне. Мальчик — мой работник, — отвечает хозяин харчевни и, знаком показав мальчику покинуть помещение, в свою очередь возвращает компанию к теме беседы. Мальчик между тем, проходя за ширму у входа сталкивается с мужчиной и, узнав в нем…лопоухого в полосатом халате работника из соседней харчевни, едва не выдает своего удивления. Однако сдерживается и после того, как Лопоухий исчезает за бархатной ширмой, он прислушивается к голосам гостей…

— А вот и он! — слышится глосс хозяина харчевни. Вы говорили о ниточке. — Вот человек, который знает ниточку к тайному убежищу девушки! Верно?

— Да, верно и Аллах тому свидетель!

— Говорите! Что за нить?

— Это барласовец…

— Барласовец из Кеша — для нас это новость!?

— Кто они? Кто он? Где он? — «гадальщик», судя по голосу, явно раздражен.

— Да, кто? Скажи, — присоединяется хозяин харчевни.

— Его зовут Чеку… сотник… с ним человек из охраны… Он в это время заглядывает на базар…

Воцаряется пауза, которую прерывает голос «гадальщика»:

— На базар! И сейчас же! Брать живым, иначе не видать нам «ниточки»! Да, поможет нам Аллах в богоугодном деле!..

Мальчик Хамид услышав слова гадальщика, бросается вон из харчевни…

56

Узкие улочки средневекового Самарканда…

Мальчик Хамид бежит к самаркандскому базару. Его маршрут пересекает соборную площадь, далее следует мимо разного рода средневековых строений, приземистых глиняных домов и высоких стен, узких переулков… Под возгласы людей, которых он невольно потревожил во время бега…

57

Знакомый нам по предыдущим эпизодам самаркандский базар — поистине гигантский людской муравейник… с выкриками зазывал, голосами оживленных торговцев и покупателей, в которые вплетаются и голоса животных и т. д….

А вот Чеку с дружком в знакомом нам одеянии и неуклюже приклеенных усах… Барласовцы в хорошем настроении стоят у арбузной горки, едва ли не по–зверски урча, уплетают огромные куски сочного арбуза… Арбузные корки бросают тут же неподалеку от горки…

— На, держи! — Чеку кладет в руки торговца арбузами монету.

— Это все? — торговец явно недоволен.

— Этого мало? — в свою очередь делает удивленное лицо Чеку. — За безвкусную… незрелую… тыкву?

— Вы ошиблись, господин, — возражает торговец. — Вы имели удовольствие сейчас отведать самый настоящий…наш… самаркандский… арбуз…

— Он это дерьмо называет настоящим арбузом, — апеллирует, заговорщицки подмигнув дружку, Чеку. — Ну–ка, выложи этому несмышленышу, что сейчас мы ели?

— Сейчас, — подыгрывает дружок. — Не помню… Во рту застряла какая–то гадость… так… сейчас… сейчас… все ясно: это… подгнившая тыква…

— Бойтесь Аллаха! — вы вдвоем сейчас съели один арбуз и одну дыню, а хотите отделаться жалкой монетой! Я буду жаловаться!

— Иди жалуйся! Можешь пойти до самого… как его… кривого Джамаля…

— Вы назвали благородного, высокочтимого отца города кривым. Вы поплатитесь за богопротивные слова!

— Что!? — изображает на сей раз взрыв негодования Чеку. У него нечаянно распахивается халат и перед несчастным торговцем возникает… воин, увешанный боевым снаряжением. — Повтори, я не ослышался!?

— Я… хотел… пожелать доблестным… воинам… вам… доброго здоровья, — неуклюже прикладывает к груди ладони торговец.

— Ну как, простим? — обращается к другу снова в своем духе Чеку.

— Пусть живет — у него дети…

Дружки отходят и, как дети, дурачатся, хохочут, потирая животы.

— А ведь арбуз, прав несмышленыш, отменный! — говорит сквозь смех Чеку.

— Дыня — не дыня — мед! — хохочет дружок и вдруг серьезнеет. — Стой! У тебя усы отклеились…

И в самом деле Чеку с отклеенными усами выглядит забавно. Дружок протягивает руки к усам Чеку, поправляет их, что вызывает между приятелями новый взрыв смеха. Они, дурачась, медленно идут по многолюдному базару…

58

Тот же базар в те же минуты… Но с другими действующими лицами…

Это — мальчик Хамид, озадаченный и запыхавшийся. Он то и дело всматривается в толпы людей, пытаясь отыскать дружков. Вот он протиснулся через живую изгородь любителей перепелиного боя… почти машинально полюбопытствовал — птицы схватились не на шутку! Вылез из толпы… пытаясь бежать дальше… наступил какому–то пожилому человеку на ногу — тот заохал, успел схватить за ворот одежды мальчика… Однако Хамид не растерялся, кричит тому:

— Дедушка, смотрите — вас хотят обчистить!

Пострадавший на миг теряет бдительность, оглядываясь вокруг, выпускает из рук мальчика, который тут же скрывается… под вопль мужчины бежит… Останавливается, зорко смотрит вокруг…

59

Тот же базар в те же минуты… Группа вооруженных людей рыщут вдоль рядов с овощами, фруктами… Во главе с… лопоухим… и … гадальщиком. Среди них — и человек в голубом тюрбане, который недавно сидел на почетном месте в харчевне.

— Где!? Смотри внимательно! — покрикивает человек в голубом тюрбане. — Не прозевай, если не хочешь остаться без головы!

— У него… усы… — бормочет себе под нос лопоухий.

— Не этот? — показывает человек в голубом тюрбане на какого–то мужчину с усами.

— У него усы… пышные… насурьмяненные…

— Этот?

— Нет!

— Этот?

— Нет!

— Этот?

— Нет!

Будто нарочно, отовсюду перед ними мелькают… усатые мужчины…

Поиск продолжается…

60

Чеку с дружком, продолжая дурачиться, подходят к горшечному ряду. Прямо на земле со вкусом расставлены горшки — один к одному, в зависимости от размера, декора и т. д. Продавец, стараясь перекричать соседей, вовсю расхваливают свой товар.

— Горшки, кувшины на любой вкус, для любой потребности! — хвалит продавец.

— Кувшины, горшки из самой лучшей самаркандской глины — ах, как отдают звоном! Прислушайтесь! — хвалит другой продавец, стуча по корпусу изделия костяшками пальцев.

— Для любой потребности? — спрашивает, продолжая дурачиться, Чеку.

— Вы правильно поняли — для любой. Берите — не скупитесь.

— А вот для потребности… этого… — старается «подколоть» Чеку. — Ну, когда… очень хочется ночью отлить или того хуже…, а идти в отхожее место нет мочи?…

— У вас в душе, господин, нет ни капельки поэзии. — замечает один из торговцев в изысканном тюрбане.

— А мне наплевать на твою поэзию — ты сказал «для любой потребности» — вот и отвечай за слова! — орет Чеку и снова нечаянно распахивает полы халата, тем самым давая понять с кем те имеют дело.

И неизвестно, чем бы завершился спор, но в этот момент перед ними возникает мальчик Хамид.

— Дядя Чеку, бегите! Вас хотят схватить! Быстрее! — выкрикивает мальчик Хамид. — Они здесь!

— Чего мелешь!? Говори ясно! — продолжает по инерции орать Чеку, но тут, сообразив, умолкает.

И во время!

— Беги, Хамид! — командует он.

Мальчик исчезает мгновенно в толпе. Чеку с дружком оказываются в полукольце преследователей. Пути для отступления отрезаны, впереди лишь сложенные в своеобразные горки изделия из жженой глины. Выкрики преследователей: «Брать живым!» И сами преследователи буквально в 4–5 шагах. И тогда Чеку принимает единственно верное на этот момент решение: Он командует: «За мной!» — и со всего маха опрокидывает горку из горшков и под возмущенные и отчаянные выкрики торговцев, воинственных преследователей устремляется вперед, за ним — его приятель. По ходу опрокидываются и другие атрибуты, характерные для самаркандского базара. Дерзкое и достаточно неожиданное решение беглецов ошеломляет преследователей. Однако оцепенение длится недолго — преследователи, придя в себя, под вопли торговцев следуют по тому же пути. А между тем беглецы освобождаются от халатов, далее бегут с саблями в руках… петляя между торговыми рядами, то и дело меняя направление. И таким образом погоня, весьма зрелищная со своеобразной спецификой средневекового Востока длится довольно долго — до тех пор, пока ситуация для беглецов становится неразрешимой. Они останавливают бег в буквальном смысле перед стеной в, которой виднелось нечто подобное ступенчатому зазору. Чеку по инерции устремился к зазору, намереваясь одолеть стену. Взглянул на ту сторону и к ужасу, увидев за стеной неодолимую пропасть, принимает мгновенно решение — приказывает:

— Я прикрою! Беги! Предупреди!

Далее события развиваются так: приятель Чеку с большим трудом взбирается по ступенчатому зазору на верхотуру стены. Чеку же ждать осталось недолго. Вот и стоит он спиною к зазору — лазу. Выглядит он несколько забавно из–за отклеившихся усов.