Коллектив авторов - 100 величественных императриц, королев, княгинь

• Название: 100 величественных императриц, королев, княгинь
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-966-14-5281-6, 978-5-9910-2490-7, 978-966-14-7414-6

Женщина у власти — явление всегда неординарное. Героинями этой книги стали женщины-правительницы: императрицы, королевы, княгини — личности незаурядные и сильные. Имена некоторых из них широко известны, но читатель наверняка откроет для себя и много новых. Древнеегипетская царица Хатшепсут и римская императрица Валерия Мессалина, княгиня Ольга и королева Франции Анна Ярославна.

---

По постановлению сената мартовские дни спасения императора полагалось ежегодно отмечать играми. А день рождения Агриппины стал считаться роковым днем. Так сын «отблагодарил» мать за все ее старания.

Валерия Мессалина — римская императрица

Валерия Мессалина (ок. 17/20–48) — третья жена римского императора Клавдия, мать Британника и Клавдии Октавии, влиятельная и властная римлянка, имя которой приобрело переносное значение из-за ее распутного образа жизни.

Валерия Мессалина родилась в знатной семье. Она была дочерью Марка Валерия Мессалы Барбата, консула, происходившего из патрицианского рода, по женской же линии имела отношение к императорской фамилии. Среди ее предков были также первый консул республиканского Рима Валерий Попликола и глава оппозиции Валерий Мессала Корвин.

Когда Валерии исполнилось четырнадцать лет, ее выдали замуж за члена императорской семьи, пятидесятилетнего Клавдия. В то время государством еще правил Калигула — тот самый, что превратил свой дворец в дом терпимости. Нельзя сказать, что юная Мессалина была довольна своим супругом (он приходился ей еще и кузеном). Клавдий был уже не молод, заикался, хромал; кроме того, в своей семье он считался чуть ли не дурачком. Некоторые историки не разделяют этого мнения, считая Клавдия далеко не глупым человеком и довольно неплохим политиком. Однако постоянные насмешки дома и при дворе, а также вечные опасения за свою жизнь в конце концов сделали этого человека слабым и безвольным. Он легко подпадал под чужое влияние и никогда не брал на себя ответственность. Ходили слухи, что однажды Клавдий пригласил на обед одного человека, но неожиданно передумал и, чтобы замять неловкость… просто велел убить своего гостя!

Несмотря на все свои недостатки, Клавдий был очень любвеобилен. Мессалина была уже третьей его женой, первые же два брака Клавдия закончились разводами. Но юная Валерия сумела найти к нему правильный подход, и он, влюбившись в нее по уши, слепо доверял ей во всем. Мессалина родила ему дочь Клавдию Октавию, а позже и сына, которого Клавдий назвал Британником в честь планируемого похода в Британию. Но заботиться о детях Валерия не считала нужным (как, впрочем, не заботились о ней и ее собственные родители). Члены императорской семьи очень редко вспоминали о своем родительском долге…

В 41 году произошло убийство Калигулы. В императорском дворце началась паника. Испуганный Клавдий спрятался за занавеску, но один из солдат заметил его, вытащил за руку, и по решению сената Клавдий стал императором. Поскольку он был родным дядей Калигулы, трон принадлежал ему по праву.

Для Мессалины такой поворот событий стал настоящим подарком судьбы. Теперь вся власть была в ее руках — ведь супруг доверял ей и полностью на нее положился. Она могла делать все, что угодно, и такой шанс нельзя было упустить. Поскольку Валерия была еще подростком, к тому же довольно капризным и взбалмошным, для нее не существовало никаких границ и запретов в удовлетворении своих прихотей.

Тацит описывает характерную ситуацию с родственником Мессалины Валерием Азиатиком. Ему принадлежали красивейшие в Риме парки, которые очень понравились юной императрице. Чтобы заполучить их, Мессалине было необходимо устранить Азиатика, относившегося к ней с глубочайшим презрением. И она, недолго думая, обвинила его в заговоре. Поскольку Азиатик был близким родственником императорской четы, допрашивал его сам Клавдий. Естественно, обвиняемый начал все отрицать и взывать к родственным чувствам императора и его супруги. Мессалина бурно на это отреагировала: расплакавшись, она выбежала из комнаты и обратилась за помощью к опытному и хитрому придворному Нарциссу. Тот повернул дело так, что Клавдий, как бы по рассеянности, приговорил Азиатика к смерти.

Азиатик отправился домой, устроил роскошный пир, а затем ушел из жизни, вскрыв себе вены. Такова была цена, заплаченная им за прихоть Мессалины.

А юная повелительница увлеклась любовными похождениями. Она редко пропускала красивых мужчин. Придворные Клавдия не решались открыть ему глаза на разврат жены, боясь гнева мстительной государыни. Однажды объектом ее страсти стал придворный танцовщик Мнестер. Несколько раз отказав ей, он решил схитрить, потребовав, чтобы сам император велел ему подчиняться Мессалине. Император, конечно же, велел… С тех пор Мнестер стал очередным любовником императрицы. Еще один придворный любовник пользовался привилегией снимать с нее чулки в присутствии императора (с согласия самого Клавдия!).

Но этого Мессалине было явно недостаточно. Ее привлекали притоны, бедные кварталы, где по ночам развлекались матросы, рабы, грузчики и гладиаторы. Сатирик Ювенал описывает, как с наступлением тьмы Мессалина в белокуром парике, переодетая в лохмотья, тайно покидала дворец и в сопровождении соучастников своих оргий отправлялась в трущобы Субуры. Там, в самых низкопробных борделях, она отдавалась всем желающим за несколько медяков. Она переходила из притона в притон, наслаждаясь своей ролью дешевой проститутки, ей нравилось, что ее могут унизить и ударить, что к ней выстраивается очередь грубых потных самцов, желающих удовлетворить свою похоть. Некоторые историки считают, что Мессалина страдала недугом вроде нимфомании — отсюда и ее неуемная страсть к подобного рода похождениям.

В конце концов Мессалина решила перенести свои развлечения во дворец. Там она начала устраивать оргии, в которых участвовали благородные матроны и девушки из знатных семей, а их мужья, отцы и братья присутствовали при этом, подчиняясь воле императрицы.

Император, скорее всего, даже не догадывался о том, какую распутную жизнь ведет его жена. Да и государством он, по сути, не управлял. За него это делали влиятельные вольноотпущенники Нарцисс, Каллист и Паллант. Соперничая друг с другом, они все ставили перед собой одну цель — поплотнее набить свои карманы.

Мессалинатем временем снова влюбилась. В этот раз ее избранником стал юный и знатный красавец Гай Силий. Поначалу он был напуган преследованиями императрицы, понимая, что это уже не просто ее очередная интрижка: Мессалина влюбилась по-настоящему. Но своенравная царица просто не оставила ему выбора. Она ведь привыкла всегда получать то, что хочет. Императрица приказала перенести в дом Силия лучшую мебель из своего дворца, а затем составила с ним брачный контракт и нагло подсунула на подпись мужу. Клавдий, толком не разобравшись, подписал документ и спокойно уехал отдыхать на курорт. Мессалина же, оставшись в Риме вместе с Силием, немедленно отпраздновала с ним свадьбу по всем канонам и переехала в его дом. Вряд ли она задумывалась о будущем — просто жила в свое удовольствие.

В доме нового мужа Мессалина зажила прежней жизнью — устраивала бесконечные пиры и оргии до тех пор, пока один пьяный гость, взобравшись на дерево в их саду, не увидел, что к Риму приближается кортеж императора. Все гости Мессалины тут же поспешили убраться восвояси. Над Мессалиной и Силием сгущались тучи…

Дело в том, что за всеми выходками императрицы пристально наблюдал самый влиятельный советник Клавдия — Тиберий Клавдий Нарцисс. Он прекрасно понимал, что ему брак Клавдия с Мессалиной ничего хорошего не принесет. Вероятнее всего, она переживет своего уже немолодого мужа и продолжит вести себя распутно. И вряд ли она будет прислушиваться к престарелому советнику покойного супруга. К тому же ее сын — наследник Клавдия. Поэтому для Нарцисса интрига Мессалины с Силием стала шансом все изменить.

Клавдию доложили об измене супруги еще на курорте. Его первым вопросом был: «Так кто же теперь император — я или Силий?» «Конечно же вы!» — хором воскликнули его приближенные и стали чуть ли не силой выталкивать Клавдия с курорта обратно в Рим. Наконец им это удалось. Как только кортеж императора приблизился к Риму, придворные увидели Мессалину с детьми — маленькими Британником и Октавией, а также старшую весталку, которая должна была повлиять на Клавдия своим авторитетом. Мессалина боялась, что ее больше не допустят к мужу, но в глубине души еще надеялась, что все образуется. Однако тщетно. Плач детей, рыдания Мессалины и мудрые слова весталки заглушила гневная речь Нарцисса, перечислявшего все проделки распутной царицы. Клавдий же поступил как обычно — он просто сделал вид, что его это не касается, и молча проехал мимо. Однако Нарцисс заметил, что вид детей и любимой жены все же тронул сердце императора.

Мессалина оправдывалась и категорически отказывалась признавать свой брак с Силием. Чтобы доказать обратное, Нарцисс привел Клавдия в дом Силия и показал ему мебель из императорского дворца, привезенную туда Мессалиной. Этого оказалось достаточно, чтобы у императора наконец открылись глаза.

Начались судебные процессы. Всех любовников Мессалины ожидало суровое наказание, большинству из них был вынесен смертный приговор. Саму Мессалину заточили в садах Лукулла, обнесенных крепкой стеной. С ней была только ее мать Домиция Лепида. Она уговаривала дочь уйти из жизни достойно, предлагая ей покончить с собой. Но Мессалина никак не могла на это решиться. А Клавдий все колебался, не решаясь вынести ей приговор. Тогда Нарцисс сам послал к опальной царице офицера, который и помог ей покинуть этот мир.