Павел Верещагин - Роман в формате хэппи-энд

• Название: Роман в формате хэппи-энд
• Автор: Павел Верещагин
• Жанр: Современная проза
• Год: 2000

Повесть, основу которой составили 25 коротких рассказов автора о любви, опубликованные в 2000–2001 года петербургскими журналами для женщин.

---

Это исключительно правильная традиция — собирать авторов на общие редакционные праздники. И вот, казалось бы, не было ничего особенного, все как всегда на служебной пьянке: колбаса и сыр на одноразовых тарелках из ближайшего универсама, шампанское в пластиковых стаканчиках, гомон, смех, шуточки и анекдоты. Кто–то напился, кто–то пытался закадрить спутницу на вечер. А мне почему–то было исключительно уютно и хорошо.

Должен со всей ответственностью заявить, что вы были необычайно хороши — с новой стрижкой, в нарядном платье, с загадочно мерцающими глазами и хлипким стаканчиком шампанского в руке.

Даже хохот Федякиной над, с позволения сказать, шуткам нашего мастдая не мог испортить этот вечер! Как она запрокидывала голову, сверкая золотыми коронками… Как заглядывала ему в рот! Эта дама, кажется, не чужда интриг. К тому же бабешка разбитная. Верно ли, что они с мастдаем ушли вместе?..

А мне даже не хотелось принимать участие в общем шуме. Я сидел и тихонечко за всеми наблюдал. И много всякого подметил!

Наш мастдай — это, конечно, удивительный жлоб. Но к вам, кажется, относится особо, едва ли не с опаской… По крайней мере, со всеми остальными сотрудниками он держится по–барски, хамовато. А с вами нет.

А коллеги, как я подметил, с вами бережны и даже нежны. Когда вы решаетесь что–то сказать, все замолкают. Всем очень нравится, что наш Карабас вас побаивается, а вы не боитесь сказать ему слово поперек. И вообще. Вы в каком–то смысле олицетворяете их идеал: вы человек, у которого, судя по всему, все хорошо и все есть. С точки зрения непоседливой и небогатой журналисткой братии, вы вообще могли бы не работать, не иметь дела с дураками начальниками, а сидеть дома, проводя дни в свое удовольствие между теннисным кортом и массажным кабинетом. А вы без дураков и на полную катушку жуете горьковатый и тяжелый для пищеварения журналистский хлеб…

Кстати, правильно я понял, что ваш тост «за наших читателей» имел принципиальное значение, был репликой в вашем споре с начальством? Так же как и его шутливое добавление: «И за их деньги!»

Нет, вечер определенно удался.

А танцы! Вспоминаю танцы, и на моих губах сама собой появляется самодовольная улыбочка: я обставил всех кавалеров и танцевал с вами больше других.

А потом еще отправился провожать вас домой… Ну не ловкий ли парень!

Кстати, вам не показалось удивительным, что вы, как выяснилось в тот вечер, всю жизнь живете на улице, где прошло мое раннее детство?

Теоретически это означает, что мы могли встречаться раньше. Например, ваша мама могла провозить вас в коляске по бульвару как раз в тот момент, когда дворник вел меня за ухо к родителям, чтобы разобраться за первое разбитое мячом стекло.

P. S. А знаете, в какой–то момент, где–то на платформе метро, мне показалось, что вам, как и мне, не хочется, чтобы этот вечер кончался… Впрочем, молчу… Молчу… Я заметил, что вы не любите разговоры на подобные темы. У вас между бровей появляется озабоченная складочка…

P. P.S. Очередной анекдот в вашу рубрику.

Муж говорит жене:

— Завтра праздник на работе. Я приду пьяным.

— Выпивши! — грозно предупреждает жена.

— Ладно, ладно, выпишви.

— Не «ладно, ладно, выпивши», а выпивши!

С наилучшими пожеланиями,

Ростовцев Сергей Александрович

«Ростовцев и партнеры»

Тел.\факс: [phone]

=====

Отправлено: 9 марта 10:58

От: Сергей Ростовцев <[email protected]>

Кому: Марина Елагина <redaktor@damy–gournal.ru>

Тема: О том, о сем. И еще рассказ

=====

Драгоценная Марина!..

Какая роскошная вещь не занятые ничем праздники! Сколько мыслей лезет в голову.

Размышлял о том, что же это такое выходит из–под моего пера? И понял, что пишу сказочки. Итак, позвольте представиться, Ганс Христиан Андерсен юниор, то есть младший. Качество произведений, конечно, не в счет.

В самом деле, так, как в моих рассказах, в жизни не бывает. Действительность сильно подретуширована автором. В действительности все не совсем так. Или, если хотите, совсем не так.

Но я не виноват! Вы сами, ваш журнал, ваши читательницы определили своими пристрастиями этот жанр. В конце концов, история приемщицы в химчистке, которую полюбил случайно зашедший «новый русский» — это тоже сказочка. Только сказочка с чудом, понятном практическому уму. А мои сказочки о непрактичном…

Как хочется, чтобы читатель поверил в это непрактичное… В то, что доброта, романтика, человечность могут иметь место в каждой ситуации.

Я вообще убежден, что мир держится на доброте, милосердии, великодушии… Убежден категорическим образом! Даже в наше время, когда все мы, под давлением обстоятельств, стараемся быть этакими «cool people», людьми, которым все нипочем и на все, кроме денег, наплевать. Это лишь имидж. В глубине души мы не такие!..

У одиночества в праздник есть свои плюсы — написал рассказ. Точнее, рассказик. Скоро, весной, как обычно, начнется сезон в нашем бизнесе и, боюсь, мне будет не до рассказов.

Я стал записным щелкопером. Видел в метро парочку молодых влюбленных идиотов. Он — лохматый, в очках, этакий не от мира сего книгочей и умница, будущий гений, она — народоволка наших дней, очень симпатичная, но строгая и волевая и, очевидно, презирающая свою красоту.

Пока ехали — любовался ими исподтишка. И нафантазировал целую историю. Которую вам и посылаю.

Кстати, выудил из Интернета шуточку для вашей рубрики.

«Господи, сделай так, чтобы столицей Англии был не Лондон, а Копенгаген, как я написал в контрольной работе».

С наилучшими пожеланиями,

Ростовцев Сергей Александрович

«Ростовцев и партнеры»

Тел.\факс: [phone]

Женщины, женщины

— Ольга Ивановна, так покупать белорусский батист или нет?

— Покупайте.

Ольга быстрым шагом проходила по мастерской и на ходу решала скопившиеся в ее отсутствие вопросы. Приближалась пятница — день выдачи заказов клиенткам, и как всегда что–то нужно было срочно согласовать, а что–то переделать. На следующей неделе последнюю коллекцию увозили на дефиле в Прагу, а документы были еще не готовы. С утра дожидалась журналистка из модного журнала, которая пришла, чтобы взять интервью, а с нею и две новые девушки–модели, которых Ольга всегда отбирала сама. В общем, дел было выше головы.

А голова Ольги была занята совсем другим.

«Нужно сказать ей так, — думала Ольга. — Доченька, в твои двадцать два года жизнь только начинается. Впереди еще будет много, много хорошего. И когда–нибудь ты еще встретишь достойного человека и узнаешь, что такое настоящая любовь. И настоящее счастье».

«У меня уже была любовь, — сказала вчера дочка. — Большая любовь. И другой любви мне не надо. Но теперь можно считать, что мой любимый умер. Его больше нет. И от этой любви останется ребенок!»

Ольга понимала отчаяние дочери. После трех лет знакомства, после цветов, подарков, безоглядного юного счастья, после восхищенных взглядов вслед — какая пара, после поездок вдвоем на юг, семейных обедов, воскресений на даче у бабушки… После всего этого сказать: «Нужно прекратить отношения. Мы друг к другу слишком привязываемся. А мы еще молоды. И такие отношения могут повредить нашему будущему».

Если бы он знал, что в это время думала ее дочь, к чему себя готовила…

«Ты должна все ему сказать!» — убеждала вчера Ольга. — Нужно уметь понимать и прощать! Нужно искать компромиссы. Он блестящий мальчик, и у него впереди годы и годы учебы!» — «Ни за что! — отрезала дочка. — Если я ему не нужна, он мне тоже не нужен».

— Ольга Ивановна, у серого костюма из коллекции подол так и не отстирался. Отнести в итальянскую химчистку?

— Нет. Перешивайте.

«Нужно сказать ей так, — думала между тем Ольга. — Ты даже не представляешь, что тебя ждет! Это прежде всего горы и горы непосильной работы. Волнения. Хлопоты. А когда ребенок болеет!.. А когда у него не ладится в школе? Я уж не говорю про пересуды соседок… И про насмешливые взгляды вслед…»

«Ты же вырастила меня одна, — сказала вчера дочь. — И даже в конце концов вышла замуж. И я выращу!»

Как можно сравнивать! Это сейчас у Ольги все хорошо. А сколько для этого пришлось вынести? Неустроенность, одиночество, безденежье. А бесконечные вечера за грошовыми заказами? Перешить–перелицевать… А ночи наедине с подушкой? А унылые воскресенья вдвоем… «Нет, это невозможно! — ужаснулась Ольга. — Я не допущу!»