Лилия Фонсека - Современная африканская новелла

• Название: Современная африканская новелла
• Автор: Лилия Фонсека
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Рассказы
• Год: 1972

Переходя от рассказа к рассказу, от одной литературы к другой, читатель как бы совершит путешествие по странам Черной Африки — по той части континента, которая начинается от южных границ Сахары и тянется до самого юга.

Название «Африканская новелла» не должно затушевывать границы литератур, смазывать тот факт, что в сборнике их представлено несколько, равно как и то, что у каждой, как и у народов, где эти литературы складываются, своя история; своя судьба, и отсюда — своеобразие художественного творчества.

Впрочем, новеллы, отобранные в сборник, — большей частью лучшее из того, что публиковалось в последние годы, — отображают эту специфику. Каждая из них сама по себе — отдельный эпизод, маленький кусочек жизни. Но сложенные вместе, они как бы образуют мозаичную картину, которая хотя и не очень детально, но зато ярко и правдиво отражает жизнь сегодняшней Африки.

---

— Пришли порыбачить, мистер? — раздался откуда-то сбоку хрипловатый мальчишеский голос, и от неожиданности он так вздрогнул, что чуть не свалился в воду.

— Порыбачить?! Да нет, какое там… — сказал он. Мальчишку он сразу не разглядел, тот сидел за грудой корзин — одни ноги торчали наружу — и расковыривал ножом лангуста.

— Могу одолжить удочку, если хотите. У меня есть лишняя.

— Нет, нет. Мне не нужно, — сказал мистер Катц.

— Как так — не нужно? А чего же вы тогда сюда пришли, мистер? Джентльмены иногда любят порыбачить. Так, для забавы.

— А ты-то что тут делаешь? Тебе уже давно домой пора. Вот тебе мать задаст!

Мальчишка громко рассмеялся хрипловатым заливистым смехом.

— Ну и чудак же вы, мистер!

— Да уж, я большой чудак, — сказал мистер Катц.

— Простите, мистер. Я не то имел в виду. Домой-то я и не пойду, буду здесь рыбачить.

— Всю ночь?

— Всю ночь. Вот если наловлю десять-двенадцать связок, тогда что-нибудь завтра выручу.

— Как? Ты ловишь на продажу? Чтобы заработать на жизнь?

— Ну да! — Снова раздался смешок. — А для чего же еще?

Мистер Катц с удивлением на него поглядел. Собеседнику его было лет двенадцать, не больше, да к тому же и ростом он был маловат. У мальчика был большой, расплывающийся в улыбке рот, темная кожа и копна нечесаных черных кудрей.

— Вот наловлю рыбы, потом продам ее, а потом уж и домой. Мне ведь надо платить тете — вообще-то она мне не настоящая тетя, только мы с Сус живем у нее. И за Сус тоже надо платить.

— А дальше что? — спросил мистер Катц. Он разволновался.

— А дальше пойду продавать «Аргус» на Бьютенграхт-стрит, к старой немецкой кирхе.

— Плохо дело! Когда же ты спишь-то?

— Сплю помаленьку, — засмеялся мальчишка.

— А в школу ходишь?

— Нет, мистер. В школу Сус ходит.

Мистер Катц покачал головой. Между тем мальчик насадил на крючок кусочек лангуста и метнул леску. С легким всплеском крючок с наживой погрузился в воду.

— Может, вы подержите, пока я насажу другой? — попросил он.

— Нет, нет, что ты! Ты же видишь, я не рыбак.

Мальчишка обмотал леску вокруг большого пальца ноги.

— «Готтентоты» — они быстрые, — весело сказал мальчик. — Как начнут щипать, сразу надо дергать, а то обгложут всю наживку.

Пошевеливая большим пальцем, чтобы чувствовать леску, он взялся за второй крючок и стал обматывать наживку ниткой.

— Ну ладно, давай твою удочку, — сказал мистер Катц.

Он подошел поближе и сел рядом с мальчонкой. Минуту спустя он уже держал вторую удочку тоже, а юный рыболов насаживал третью.

Угас последний отсвет дня, и горы стали совсем темными, резким силуэтом вычерчиваясь на фиолетовом небе и словно нависая черной громадой над мигающими в удивлении огнями города. Немного погодя над путаницей мачт взошла огромная оранжевая луна. Время от времени мистер Катц чувствовал легкое подергивание и рывком вытаскивал удочку. Но на крючке ничего не было.

— Ночью знаете, как хорошо ловится, мистер, только рыба еще не пошла. Это так, мелочь, — сказал мальчуган. — Большие рыбы очень пугливые, да и змеи их отгоняют. Не беспокойтесь, скоро так начнут клевать, что только поспевай. Тут и треска попадается, и бычки. Не беспокойтесь, мистер.

— Да я и не беспокоюсь. — Мистер Катц поежился. Воздух был холодный, пропитанный соленой влагой. Мелкие волны бились о сваи, тут и там показывались из-под воды какие-то черные предметы и снова исчезали. Холодея, он смотрел на воду и весь сжимался от ужаса. Потом снова стал глядеть на луну и немножко успокоился.

На мальчугане была одна рубашка да шорты, да еще явно чужой, не по размеру, жилет.

— А ты поужинал, сынок?

— Еще нет, мистер. Сейчас разведу костер и сварю рыбки.

— Да ведь ты еще ни одной не поймал!

Мистер Катц с трудом поднялся и, шаркая ногами, медленно побрел в сторону набережной. Отсутствовал он довольно долго и вернулся с булкой, сосисками и огурцами — раздобыл их в ближнем кафе.

Они насобирали дощечек от ящиков и прутьев и развели костер. Мистер Катц сел, прислонясь спиной к корзине, и с черной, щемящей завистью стал наблюдать за мальчуганом. При свете костра он видел его продолговатые зеленые глаза и лицо, которое то подергивалось грустью, то оживлялось и вспыхивало озорной улыбкой. Мистер Катц сидел с удочкой в руке, хоть и совсем позабыл про нее. Мальчуган кончил есть и еще раз повторил:

— Ух, вкусно! Большое спасибо, мистер.

Послышались чьи-то шаги — они приближались к ним, и мальчуган что-то торопливо зашептал ему на ухо. Но над ними уже маячила фигура полисмена.

— Поймали что-нибудь?

— Да нет. Не хочет дура рыба клевать, что с ней поделаешь… — сказал мистер Катц. Сердце его тяжело застучало, и чувствовал он себя довольно глупо.

— А вчера хорошо клевала, — сказал полисмен. — Прошу прощения, сэр, но я хотел спросить, есть ли у вас разрешение на ловлю?

Мистер Катц моментально все сообразил.

— Конечно, констебль, — сказал он. — Что за вопрос! Все в порядке.

— А могу я взглянуть на него?

Мистер Катц не спеша извлек из кармана наполовину опустошенную бутылку и протянул ее полисмену. Тот взял, устремил взгляд на луну, которая висела еще совсем низко над горизонтом, отвернул пробку и, закинув голову, сделал большой глоток. Слышно было, как жидкость забулькала у него в горле. Потом протянул бутылку обратно.

— Ваше разрешение в порядке, сэр, — сказал он. — Только не разводите такой большой костер — его с Каледонской площади увидишь.

Мальчуган старательно притушил пламя.

— Ой, мистер, какой же вы умный! — сказал он.

— Да вроде бы не дурак, — сказал мистер Катц.

Они подошли к удочкам, и мальчуган вытащил их одну за другой, чтобы насадить новую наживку. Он разломал еще одного лангуста, который здорово попахивал. Мистер Катц почувствовал, как подкатывает тошнота, однако смолчал. Немного погодя он достал из внутреннего кармана пальто запечатанный конверт.

— Слушай меня, сынок. Я хочу дать вот это тебе, чтобы ты сделал для меня одно дело. Ладно?

— Ну конечно.

— Отдай это завтра в полицию.

— В полицию?! Э, нет.

— В чем дело? Ты что, боишься?

— А чего вы сейчас не отдали этому полисмену?

— Я сказал завтра, а завтра я… Ну что же, если ты не хочешь сделать для меня такую мелочь…

— Да нет, мистер. Я отнесу, честное слово. — Мальчик взял конверт и засунул его в карман жилета. — Честное слово. А что, мистер, вы уже уходите?

Мистер Катц ничего не ответил. И тут вдруг началось — мальчишка заорал ему:

— Клюет! Да вы гляньте, мистер! Клюет, черт побери!

Леска сильно дернулась и стала, крутясь, быстро уходить в воду, обжигая ему пальцы. Но он успел ухватить ее, а то бы катушка свалилась в воду. Тогда пошли сильные рывки, один за другим. Он уже сообразил, что теперь надо держать крепко. Мальчишка, вне себя от волнения, пританцовывал на краю парапета.

— Вот так да! Вот так рыбища! Держите ее, мистер! Ой-ой! Подтягивайте понемножку — не силь-но! Помалу, помалу!..

Мистер Катц в полном удивлении стоял на коленях возле рельсов для подъемного крана. В голове у него все смешалось. Он не понимал и половины из того, что орал ему мальчишка, он только чувствовал, как сопротивляется рыба. Никогда прежде ему не приходилось испытывать ничего подобного. Потом он почувствовал, как леска ослабла и уже не было больше рывков.

— Ай-ай-ай, — жалобно запричитал он, — похоже, что сорвалась…

Но рыба сделала круг, и он снова ее почувствовал, только теперь она тянула и дергала уже не так сильно. Это его даже несколько разочаровало: значит, борьба уже окончена? Он перехватил леску в другую руку.

— Вот она, мистер! Ого, какая! Осторожнее, эй, осторожнее!

Мистер Катц поднял бьющуюся, извивающуюся рыбу над краем пирса, и она шлепнулась о полу его пальто, отпечатав большое поблескивающее скользкое пятно. Это был «готтентот» фунтов на пять, не меньше; он трепыхался, лежа на пирсе, в лунном свете, а мальчуган скакал вокруг него с восторженными восклицаниями. Мистер Катц достал носовой платок и вытер скользкое пятно на пальто. И тут же подумал: «Боже, зачем я это сделал?» Он спрятал платок.

Следующую рыбу поймал мальчик, только маленькую. Потом двух подряд снова вытащил мистер Катц.

— Смотри, а вы здорово ловите, мистер. «Готтентоты» — они ух какие ловкие, а вы еще ловчее, — сказал мальчишка.

— Да уж, ловчее меня на свете нет.

— Теперь пойдет клев, только поспевай. К утру, знаете, сколько наловим! И поделим пополам.

— Пополам? Нет, так не пойдет, — сказал мистер Катц.

— Ну ладно, то, что вы поймали — вам, а мне — мою долю. По-честному.

Мистер Катц улыбнулся. Он вспомнил то время, когда два его сына тоже были мальчишками. Теперь они выросли, совсем взрослые, а он одинокий, больной, и в душе — одна пустота. Один сын уехал за океан, другой живет в Иоганнесбурге, и он совсем их не видит.