Ван Мэн - Избранное

• Название: Избранное
• Автор: Ван Мэн
• Издательство: Радуга
• Жанр: Современная проза
• Год: 1988

Творчество Ван Мэна — наиболее яркий в литературе КНР пример активного поиска новой образности, стиля, композиционных приемов. Его прозу отличает умение показать обыденное в нестандартном ракурсе, акцентируя внимание читателя на наиболее острых проблемах общественной жизни.

В сборник вошел новый роман Ван Мэна «Метаморфозы, или Игра в складные картинки», опубликованный в марте 1987 г., а также рассказы, написанные им в последние годы. В конце сборника помещены фрагменты из первого романа писателя, созданного во второй половине 50-х годов и увидевшего свет лишь в 1979 г.

---

— Ну, чертенок, вот где я тебя наконец-то поймала!

Чжэн Бо даже подпрыгнула от радости. Это была Хуан Личэн.

— Что ж ты так долго не заходила ко мне? Я тебе длиннющее письмо написала, а ты мне не ответила… — одним духом выпалила Чжэн Бо.

— Я тебе два раза звонила, да не заставала тебя. Тебе, наверное, не передавали?

— Нет, как видишь.

Подруги уже не сердились друг на друга. Чжэн Бо сказала своим одноклассницам идти дальше без нее, а сама осталась с Хуан Личэн — ей так хотелось поговорить со старой знакомой! Они пошли по направлению к школе Чжэн Бо.

— А ты повзрослела, — сказала Хуан Личэн, обняв Чжэн Бо за плечи.

— Ты тоже повзрослела… Для чего это ты купила такой большой термос?

— Воду держать, — ответила Хуан Личэн и покраснела.

Чжэн Бо стала рассказывать про свою жизнь, про учебу в школе и болезнь матери. Хуан Личэн молча слушала, то и дело оглядываясь по сторонам, словно она кого-то искала. Вдруг к ним подбежал высокий мужчина лет тридцати и заговорил с Хуан Личэн:

— Что случилось? Где ты была? Я все время ждал тебя здесь.

— Это наш товарищ Гу Мин, — представила Хуан Личэн своего знакомого.

Чжэн Бо назвала свою фамилию и имя, и Гу Мин сказал:

— Так это вы Чжэн Бо? Личэн часто рассказывала мне про вас.

В руке у Гу Мина был толстый портфель. Чжэн Бо вспомнила, что Хуан Личэн работает в горкоме партии и что ей пора прощаться. Она стала уговаривать своих попутчиков не провожать ее.

— Выберу время, забегу проведать твою мать, — сказала ей Хуан Личэн. Потом она вынула из портфеля Гу Мина большое пирожное и упросила Чжэн Бо взять его. На том они расстались.

Кто такой этот Гу Мин? С первого взгляда ясно. Он запросто разговаривает с Хуан Личэн, а та ему рассказывала про нее, да еще они вместе делают покупки — по всему видно, что у Личэн есть возлюбленный. И они, наверное, собираются пожениться. Эта мысль не давала Чжэн Бо покоя. Личэн не может быть такой заурядной, такой пошлой. Чжэн Бо была против этого брака, это может показаться смешным, но она была против…

5

Вскоре после Государственного праздника первые же экзамены задали всем жару. По каждому предмету требовалось готовить множество экзаменационных билетов, а вопросы были один трудней другого. Все учителя подчеркивали важность именно своего экзамена, твердили, что на экзамене никто не должен провалиться, что учеба — это главная, основная, чрезвычайно важная… величайшая обязанность ученика.

Такие высказывания только подливали масла в огонь. Одни школьницы тянули экзаменационные билеты, будучи едва живыми от страха, другие вздыхали с поразительным равнодушием обреченных: «Ну все. Спета наша песенка!»

Чжэн Бо готовилась к этим экзаменам как никогда усердно. Она дала себе слово по каждому предмету получить не меньше девяноста баллов. Ей хотелось доказать и себе и другим, что она не отстает от лучших учениц. А больше всего ей хотелось доказать Ли Чунь, что она не только на словах впереди других. Но вышло все наоборот: она просто-напросто запуталась во всех этих бесчисленных вопросах, на экзаменах отвечала не очень удачно и вконец растерялась. Когда она сдавала физику, то очень переживала за Су Нин и сама не смогла получить хорошую оценку. А Су Нин на том экзамене даже расплакалась от волнения. У Чанфу тоже не блистала успехами на экзаменах, но она и не очень-то расстраивалась — все равно хорошо ей не сдать, — а когда увидела, что Су Нин вся в слезах, поговорила с ней и сама разревелась. И Ян Сэюнь растерялась, не поймет, смеяться ей или плакать.

Спустя неделю учитель Юань на классном собрании огласил результаты экзаменов. Юань Вэньдао — это было его полное имя — исполнился в этом году пятьдесят один год, он старейший преподаватель в школе. Учитель Юань всегда с ног до головы осыпан мелом и даже не пытается его стряхивать. Он любит говорить в шутку: «Если после моей смерти с меня весь мел стряхнуть, добрых три куска получится». А на вид он уже почти старик, его лицо изрезано морщинами, как он сам говорит про себя: «горные гряды, водные потоки». Однако держится он прямо, его голос звучен и чист. Учителю Юаню не нравится быть классным руководителем. Он считает, что со старшеклассницами «трудно справляться». Но руководитель у класса должен быть, вот он и стал им.

На сей раз учитель Юань начал такими словами:

— Школьницы, результаты не дают нам оснований быть довольными собой.

И дальше:

— На минувших экзаменах треть класса не добрала даже до удовлетворительной оценки, пять человек не сдали по два предмета, три человека — по три. Ни одна ученица не получила больше девяноста баллов. Вы можете сказать мне, что требования к вам предъявляют очень высокие. Это так, учителя действительно строго спрашивают на экзаменах. Но ведь вы уже в третьем классе высшей ступени, и показать все, на что вы способны, — это ваша первейшая обязанность, ваш долг перед родиной. А теперь каждая из вас может высказать свое мнение, а мы послушаем.

— Темы больно трудные, — промолвила Чжоу Сяолин, не поднимая головы.

— Вопросов чересчур много, на все не ответишь, — сказал еще кто-то, остальные школьницы одобрительно закивали.

— А все же главное в том, что мы растерялись, — сказала Юань Синьчжи.

Ян Сэюнь подняла руку, встала и сказала:

— Да при чем тут трудные темы, ведь все эти темы мы на уроках проходили. А экзамены мы сдали плохо потому, что плохо учились, неужели нельзя понять эту простую истину?

Потом слово взяла Чжэн Бо.

— С начала учебного года, а особенно в последние недели мы действительно старались, но, видно, мало старались, — с жаром начала она говорить. — Вот я, к примеру, раньше училась не очень-то добросовестно, а перед экзаменами попробовала всерьез взяться за дело, и у меня от этого в голове все перепуталось, я, наверное, растеряла даже то, что имела.

— Я согласна с Чжэн Бо, — подхватила вдруг Ли Чунь. — Наши провалы в учебе не за два дня появились. Я поначалу не хотела говорить, ведь каждый и так сам про себя знает, чего он заслуживает. Но тут Ян Сэюнь говорила, что мы растерялись, не сообразили, что к чему, а это неправда. Ведь если мы будем на экзамене постоянно твердить: «Я учусь ради нашей родины», разве мы сможем преодолеть наши трудности? Ну вот, к примеру, Чжэн Бо — я ведь что думаю, то и говорю, и ты, Чжэн Бо, не обижайся на меня, — почему ты была, как ты говоришь, такой растерянной на экзаменах, ведь никто не сомневался в твоих добрых намерениях? У нас в классе много всяких общественных дел, мы собрания проводим, лозунги скандируем, концерты устраиваем, а кто обращал внимание на то, как мы учимся? Чжэн Бо права: мы учились недобросовестно, потому и экзамены сдали плохо! Я от души советую Чжэн Бо, и пусть она думает об этом что хочет, не ходить без конца на собрания, не призывать других учиться лучше, а прежде самой засесть за учебники. Да и весь наш класс должен просто день за днем прилежно учиться, а не тратить все время на критику разных явлений. Конечно, и у меня не обошлось без ошибок, но я хотела бы, чтобы все всерьез поразмыслили над тем, что я сказала.

Никто не ожидал, что Ли Чунь произнесет такую речь, в классе поднялся невообразимый шум. Некоторые не могли понять, к чему Ли Чунь завела этот разговор, и недоуменно спрашивали: «Неужто наш класс такой плохой?» Чжоу Сяолин, которая вела собрание, не знала, что делать, и обратилась к школьницам:

— Кто хочет выступить? Скорей поднимайте руку.

— Пусть Ли Чунь пояснит, что она предлагает! — выкрикнула Юань Синьчжи.

— Я предлагаю всем хорошенько учиться!

— И не заниматься общественной работой?

— Я не говорила «не заниматься».

— Не обращать внимания на идейную подготовку?

— Я этого не предлагала.

— Мне кажется, — снова встала Чжэн Бо, — что наше собрание недостаточно хорошо подготовлено. Учителей с нами нет, никто не знает, как отнестись к мнению Ли Чунь. Давайте закончим собрание, а сами еще раз все обдумаем.

Чжоу Сяолин объявила собрание закрытым.

Ян Сэюнь подошла к Чжэн Бо и спросила:

— Ты почему не стала говорить?

— О чем говорить?

— О чем? Надо же было выступить против Ли Чунь.

— В словах Ли Чунь тоже есть доля истины.

— Ну конечно, каждый китаец говорит по-китайски и по крайней мере с грамматикой у него все в порядке. Я думаю, ты не должна уступать!

— А для чего все время нападать?

— Так ты, может, и послушаешься совета Ли Чунь?

— Ты сама подумай-ка! Ты ведь знаешь, что на экзаменах я провалилась. Если мы не будем смотреть в лицо фактам, а будем только языком молоть, что же получится?

— Но ты только о себе не думай! Ведь мы сейчас не просто нашу учебу обсуждаем, но и наше отношение к жизни. Какое право ты имеешь сидеть сложа руки и стыдиться своих неудач?